— Присаживайся, — показывает рукой на свою шконку Вова. — Сейчас хавку сообразим. Ты же на суд мотался, голодный.
Поесть точно не помешает, желудок на такое предложение заурчал. Помимо того, что действительно давно не ел, так ещё и восстановление после ранения сжигает последние подкожные жиры.
— Минутку, надо предупредить, — стучу в дверь, как только она открылась, вижу Нестерова с врачом, и предупреждаю их. — Мне минут пятнадцать по времени надо.
— Хорошо, мы пока в кабинете рядом подождём, — хмуро кивает опер. — Только не задерживайся.
Как только присел рядом с Вовой, первым желанием было коснуться его и поставить созданный блок. Но… Прав ли я, программируя людей? Как там говорилось? Благими намерениями вымощена дорога в ад, благими делами дорога в рай. А я что сейчас пытаюсь делать? Вместо того, чтобы лечить и исцелять, используя подаренную силу, я пытаюсь заставить людей жить жизнью праведника. И что из этого получится в дальнейшем, даже страшно представить.
С такими темпами можно скатиться совсем не туда. Уверен, что блоки подействуют не на всех, часть из них рано или поздно слетит. Чем больше навязанных закладок в голове, тем больше человек начнёт им сопротивляться. Тогда что делать остальным, у кого они останутся? Разжигать костры и сжигать «нечистых помыслами»? А мне для полного счастья провести доктрину о «чистоте расы»? Брр… Сколько раз такие идеи возникали в истории, и ничем хорошим это не закончилось.
Надо разобраться сперва в себе, прежде чем вмешиваться в сознание других. Да и все ли постулаты, которые я внёс в блок, так хороши и неоспоримы? Попытаюсь понять каждый.
«Не сотвори себе кумира». Православная церковь учит, что вторая заповедь запрещает вообще какое-либо поклонение или зависимость от всего земного. Но ведь в этом я не согласен. Для каждого свой кумир, своя цель. Для одних это деньги, слава и власть, для других музыка, стихи, театр. Но ведь есть и другие известные личности, глядя на которых пытаешься быть лучше.
Взять первого космонавта Юрия Гагарина. Сколько миллионов мальчишек мечтало полететь в космос после него? Разве плохо иметь такого кумира? По заповеди да, но в жизни нет. Александр Суворов кумир своего времени, да и в наше есть Суворовское училище. Один из лучших полководцев всех времён. Мне на всю жизнь впечатались в память его слова, сказанные императору Павлу: «Служить бы рад, прислуживаться тошно».
Много тех кто ушёл, но есть и те, кто ещё с нами. Они могут для обывателей быть теми кумирами, на которых нужно равняться. Хотя ещё больше тех, кто этого не достоин. Например, поклонение различным поп идолам для меня странно. Равняться на таких, как Киркоров или Бузова для меня дико. Но опять же, кто мне дал право решать за других, как им жить?
«Почитай отца и мать». Правильные слова, нужные, но… Что делать ребёнку, если его мама с папой лишены родительских прав? Если они просто алкоголики или наркоманы, которым их отпрыск совсем не нужен? Даже взять моё детство. Мама для меня значит очень многое, то отец алкоголик нет. Мне его почитать за то, что он меня зачал, и забыть, как воровал вещи из дома, чтобы выпить? Так что и этот пункт далеко не идеален.
«Не убивай». Опять всё верно с одной стороны. Но… Как быть военным в бою? А если человек попадёт в жизненную ситуацию, когда преступник будет угрожать смертью ему или его близким? Стоять и смотреть? «Если тебя ударили по одной щеке, подставь другую» точно не моё. Добро должно быть с кулаками. Даже в законе прописана статья о необходимой самообороне.
«Не кради, не произноси ложного свидетельства, не давай совершиться преступлению и несправедливости». Всё нормально, всё правильно, но слишком много слов. Из всего списка остаётся фраза «Будь честен». Она объединяет всё. Не я придумал выражение: береги честь смолоду.
Тогда может оставить всего одну эту закладку в блоке? Всего лишь быть честным, а дальше каждый будет решать, как это понимать. Даже в закоренелом преступнике есть в душе понимание, что такое хорошо и что такое плохо. В слово «честь» входит понятие «не укради». Разве честный человек присвоит чужое?
Конечно будут и такие индивидуумы, для которых слово о чести пустой звук, но нормальных людей большинство. Значит можно с этим работать.
Может и не прав, но здесь и сейчас я пройдусь по большинству камер, раз есть такая возможность. Буду подлечивать арестантов, да и внедрять им всего одну установку: «Будь честен». Ещё «подлечу» и всех сотрудников. Пусть честно исполняют свои обязанности, этого будет достаточно. Блок пускай раскроется завтра утром, вот и посмотрю на отдельно взятой тюрьме за результатом.
— Угощайтесь, — паренёк поставил на прикроватную тумбу поднос с двумя чашками чая и тарелкой с горой бутербродов.
Пару минут кушали молча вдвоём с Вовой, правда замечал несколько раз быстро брошенных взглядов с его стороны.
— Ты надолго в тюрьме? — ставит опустевшую чашку Вова.
— День, два… — отпиваю глоток терпкого чая. — Максимум три, не больше.
— Соболь сказал, что тебе прописали два месяца, — чуть усмехнулся Вова. — Тем более ты там концерт по заявкам на суде исполнил. С чего ты решил, что тебя отпустят?
— Если сами не отпустят, то просто уйду из тюрьмы, — пожимаю плечами — Никто меня здесь не удержит.
— Бред, — опять усмехнулся Вова, но увидев мой серьёзный взгляд, задумчиво добавил — Хотя немного узнав о тебе, уже ни в чём не удивлюсь.
— Предупреди сидельцев, что я сегодня начну ходить по камерам к ним. — беру очередной бутерброд, в этот раз с красной икрой. Кучеряво живут блатные, что могу сказать.
— Зачем тебе это надо? — напрягся смотрящий.
— За наш прошедший разговор не переживай, про это говорить не буду. — успокаиваю я его.
— Зачем? — скулы Вовы явно выделились на лице.
— Хочу на прощанье подлечить большинство арестантов, — фыркаю я. — Думаю здоровье им точно понадобится.
— А если я не дам добро? — показывает зубы в недоброй улыбке Вова.
— Тогда ты сам себе злобный Буратино, — ставлю опустевшую кружку на поднос. — Я всё равно пойду, правда времени потрачу чуть больше. Но и ты не наберёшь перед мужиками лишних баллов.
— Я услышал тебя, — Вова ладонью провёл себе по лицу. — Ты можешь лечить серьёзные заболевания?
— Да, — киваю я. — Но не буду это делать в тюрьме. Только стандартное лечение, не больше. Более серьёзное лечение занимает гораздо больше времени. А моё время дорого стоит.
— Есть люди, готовые потратиться на своё здоровье, — закидывает удочку Вова. — Найду нужных, с тебя только долю малую нам отстёгивать.
— Вова, ты хоть знаешь, сколько стоит моё лечение? — пытаюсь сдержать смех.
— Не дороже денег, — отмахивается Вова. — Ну так что, по рукам?
— За последнее исцеление мне заплатили 5 миллионов евро, — смотрю, как вытягивается ещё больше и так лошадиное лицо мужика. — А за то, что я проведу с арестантами, так сказать лайт-вариант, мне платят от 100 тысяч рублей.
— Твою мать… — удивлённо смотрит на меня Вова. — Откуда такие расценки?
— Спрос рождает предложение, — напитываю глаза силой, заставляя их светиться. — А бесплатно я лечу только тех, кто этого достоин в моём понимании. В первую очередь это дети.
— Понятно… — пришлось согласиться со мной смотрящему. — Такие суммы никто из местных не потянет. Сколько времени займёт твой лайтовый вариант на одного человека?
— Сейчас сам поймёшь. — руку ему на плечо, минус 10 энергии и блок «будь честен».
Потратил на всё несколько секунд. Вова немного «поплыл», но быстро пришёл в себя. Вскочил с постели и прислушался к себе:
— Братва, новые вводные! — повысил голос смотрящий, привлекая внимание сокамерников. — Всеми способами тянемся по тюрьме. Предупредите, что сегодня или завтра к ним придёт целитель Руслан. Просьба не мешать ему с лечением. Народа много, а он один. Поэтому отнестись с пониманием и без лишних вопросов.
— Добавьте к тем словам, что смотрящий за тюрьмой поспособствовал сему действию, — встаю на ноги и я. — Ну или как правильнее сами решайте. Но про Вову упомяните обязательно.
— Сделаем. — с благодарностью кивнул мужик.
За следующую минуту, пока арестанты начали заниматься звонками и писанием записок, я прошёл по камере и коснулся каждого, делясь энергией и ставя блок. После чего подошёл к двери и начал стучать в неё.
— Руслан, сегодня тебя вернут в нормальную камеру, — подошёл Вова — Могу завтра поспособствовать, чтобы тебя перевели ко мне. Ты как на это смотришь?
— Вова, думаю не надо этого делать, — не соглашаюсь на это. — Я парень резкий. Что-нибудь пойдёт не по-моему, и начну воздействовать на вас. Тебе это надо?
— Всё понял, — смотрящий вспомнил как я на него давил и вздрогнул. — С переводом в ВИП могу помочь, но там сам понимаешь решают бабки.
— Смысла нет, — отвечаю я. — Я же говорил максимум три дня и меня в тюрьме не будет.
— Тогда удачи, — протягивает руку смотрящий. — Может увидимся ещё.
— Всякое может быть, — пожимаю руку, дверь в камеру начинает открываться. — На связи, если что…
Ещё трачу время, на то, чтобы убедить Нестерова о ночной прогулке меня по тюрьме. Пока он пытался спорить, поймал момент и коснулся его рукой, делясь энергией и ставя блок в память. После осознания на себе, что реально я предлагаю сделать, опер почти согласился. Пришлось пообещать ему, что могу подлечить и всех сотрудников, пусть только он сам определит порядок их прихода. После такого предложения все сомнения у опера отпали. Тем более оказалось, что большая часть тюрьмы ещё не в курсе о моём воскрешении, поэтому продолжает буянить.
Врач Алина была против моего ночного загула, оперируя тем, что я должен поддерживать постельный режим. Пришлось пообещать ей, что часа через три вернусь в мед блок к ней. По мне так будет даже лучше. Проще поменяться с двойником, находясь в одиночной палате, чем с сокамерниками.
Нестеров со мной не пошёл, а передал приказ по связи надзирателям. Мне выделили в сопровождение младшего опера Кузьмина Юрия Владимировича, и вместе с ним начался забег по этажам и камерам.
Как только на время расстался с Нестеровым и врачом, то первым делом попросил сопроводить меня в бывшую камеру. Мне нужно переодеться в новую одежду, да ещё минут пять личного времени, чтобы вытащить грязную и окровавленную одежду из пакета, и снять с неё скрытые камеры. Да и в чистое переодеться, как и отдать камеры через окно портала.
В окружении нового опера и надзирателя мы прошли по знакомому широкому коридору. Как только остановились у моей бывшей камеры, как я расслышал голос за ней «у нас робот».
— Десять минут дайте, потом всё пойдёт быстрее, — показываю на пакет в руке. — Переодеться надо.
За порогом стояли все мои знакомые, с не верящими улыбками разглядывая меня.
— Руслана смотрю уже забрили. — хмыкнул Добрый, указывая на мою арестантскую одежду.
— Друзья, времени мало, — быстро здороваюсь со всеми. — Я сейчас переоденусь и опять уйду.
— Уже в курсе, — понимающе кивнул Серый. — С котла дотянулись и предупредили.
— Ну и отлично, — прохожу до своей шконки, чемодан обнаружил под ней. — Я сейчас уединюсь, нужно пообщаться, — показываю жестом руки, что нужно позвонить. — У вас как у самих, без происшествий?
— Всё путём. — ответил Лёха Финк.
Закрываю шторки, прячась от всех. Чемодан на постель, одновременно жму вызов на браслете и начинаю снимать арестантскую робу.
— Босс, ты как? — слышу голос Гриши в голове.
— Живой пока, — тихо отвечаю. — Нужно два одинаковых комплекта одежды. Один на столик в яйцо, второй двойнику.
— Сделаем. — это уже Илья. — Что там у тебя в суде произошло?
— Всё записано, — активирую малый портал, так и висящий на уровне груди, достаю из пакета вещи и перекидываю на столик. — Одежду с закреплёнными камерами найдёте на столике. Новых камер штук пять дайте. Ещё нужна та коробочка, перекинуть аудио с браслета. Сейчас времени на долгую беседу нет, часика через три-четыре буду лично, так что пусть Рома будет готов меня заменить. Ваша задача за это время переписать происшествие в суде и нападение на меня в тюрьме.
— На тебя в тюрьме напали?! — возмущается Илья. — Может хватит собой рисковать?
— Слава где? — не отвечаю на вопрос.
— Так он в Хроносе с самого утра, — говорит Гриша, — Считай уже часов десять там.
— Это просто отлично, — радуюсь я. — Тогда сразу к нему. Нужно все нужные видеофайлы в сеть выкладывать немедленно.
— Сделаем. — это уже Илья.
— Тогда отбой, увидимся. — отключаю вызов.
Арестантскую робу сворачиваю и убираю в освободившийся пакет. Пока жду чистые вещи и скрытые камеры Ксаров, пытаюсь понять, кто меня «заказал», подослав полотёра с шилом. Поговорить бы с ним лично, но смогу ли получить к нему доступ не уверен. Только если попробовать на Нестерова надавить, может и помочь. Хотя… Сомневаюсь, что несостоявшийся убийца знает реального заказчика. Даже скорее всего и не знает, максимум даст контакт того, кто с ним связывался, не более. Кому я успел настолько перейти дорожку, чтобы меня попытались устранить таким способом? Московский следак вряд ли. У него задача меня склонить на сотрудничество, и без отмашки от своих хозяев ничего такого делать не стал бы.
Остаётся всего две версии. Первая: на меня каким-то образом вышли те, кто курировал группу, следящую в своё время за генералом. После встречи со мной эта группа конечно исчезла в море Кристального мира, но вдруг вспыли неучтённые улики? Скажем так, эта версия сильно притянута за уши.
Вторая версия более правдоподобная, но и более мерзкая по своей сути. Это «заказ» от судьи, которую я оскорблял. Ей точно есть что терять, на такой должности глупых нет. Может просчитала возможные последствия от моего дальнейшего существования, вот и подстраховалась таким способом. Ей до моих способностей сугубо фиолетово. Тем более у неё всяко больше всяких связей в тюрьме, раз через неё каждый день проходят уголовные дела с СИЗО. С ней мне точно хочется пообщаться тет-а-тет, прям очень хочется. Значит поставить задачу своим, чтобы нашли её адресок. Будет это не просто, да и вроде судьям положена охрана, так что подобраться к ней будет проблематично. Но… Используя свои способности можно сильно упростить задачу. Оптимально успеть с ней на личный разговор, находясь официально за решёткой. И если это действительно она… то я ей не завидую.
За окном портала вижу Серёгу. Он принёс Ксаровскую коробочку для перезаписи и свёрток с новой одеждой. Приходится рукой нырять в портал, чтобы переписать запись с браслета. Сергей сперва помахал рукой и улыбнулся, но когда взял со стола окровавленную футболку, то нахмурился. Махнул ему рукой, что все разговоры будут позже. Дождался перезаписи, забрал свёрток с одеждой и новые камеры.
Оделся за пару минут, укрепив новые камеры на олимпийке. Две спереди, две на спину, одну в запас в карман. Всё, я готов к работе. По моим мыслям о судье поделюсь позже. Тут надо тоньше подойти к розыскам, подумать сперва. Иначе бывшие военные с прямолинейными поисками только сделают хуже. В будущий свой штат найти бы ещё сотрудников из «молчи-молчи». Несколько пенсионеров в отставке, с опытом работы ещё при Союзе. Идея вроде интересная…
Следующие три часа с хвостиком я посещал одну камеру за другой. Отличие было только в сменяемых надзирателях и новых арестантах. Камеры и лица начали сливаться в моей голове. На очередное сотое предложение «попить чайку» от заключённых только отмахивался. Старался как можно быстрее коснуться каждого, поделиться энергией и поставить блок «будь честен». Сотни людей, мелькающих перед взором, каждый пытался что-то сказать. Камеры, камеры, камеры… Разные лица… Я уже перестал соображать, крутясь в этой карусели, и всё делал на автомате.
— Руслан Алексеевич, — придержал меня рукой приставленный опер. — Советую на сегодня закончить.
— А?.. — в непонимании уставился на него.
— Вам нужно отдохнуть, — неодобрительно покачал головой мужчина. — У вас вид нездоровый.
— Да?.. — прислушиваюсь к себе. А ведь прав он, как его зовут забыл. Вспомнил. — Юрий Владимирович, вы правы.
— Давайте тогда в больничку, — подхватывает меня за локоть Юра. — Отдохнёте нормально, завтра продолжите.
— Много ещё осталось? — чуть покачиваясь, следую по коридору рядом с опером.
— Меньше трети. Большую часть мы уже прошли.
— Ещё и сотрудников я обещал подлечить. — вспоминаю разговор с Нестеровым.
— Мы к вам придём сами часикам к восьми утра, не переживайте, — продолжает вести меня Юра. — Там как раз и пересменка подойдёт, сразу всех и посмотрите. — доброжелательным тоном увещевает мужчина. — Вам правда стоит отдохнуть…
В больничной камере я остался один. Правда со мной минут десять посидела врач Люба, но в данный момент я не готов вести с ней беседы, реально утомился. Люба конечно очень красивая, но не то время и не то место. Если повезёт, то позже мы с ней пообщаемся, а если нет, значит не судьба. Очень уж устал и вымотался за этот день.
Даже лёжа на кровати у меня появились вертолёты в голове. Хочется уснуть, но нельзя. Жму на браслет:
— Босс, слушаю. — голос Серёги.
— Сейчас открою портал. Пусть Рома ждёт в яйце. Вдвоём меня вытащите туда, сил нет самому справиться.
— Ждём.
Приподнимаю руку и трачу время на создание малого портала. Минуты тянутся, а я стараюсь не потерять концентрацию, погрузившись в сон. После активации вливаю энергию, и через плёнку вижу как Рому с Сергеем, так и Илью. Протягиваю руки через портал и меня осторожно выдёргивают к ним. Рома ужом проскальзывает через плёнку, занимая моё место.
— Вид у тебя не очень. — хмурится Илья.
— Знаю, — встаю на ноги, придерживаемый Серёгой. — Давайте в Хронос. Мне надо отдохнуть.
Через пару минут уже в Хроносе я залез в одну из свободных палаток и моментально уснул…