– Рита, стой, я не могу так быстро, – я слышала, что за нами бежит охранник.
– Скажи, что мы в туалет, и пусть охранник не подходит, прошу, – она запыхавшись стояла у большого старого дерева и смотрела на меня умоляющими глазами.
– Не ходите сюда, нам нужно уединиться. Все хорошо, сейчас мы вернемся. Стойте где стоите, – прокричала я приближающемуся здоровенному мужику – он был настроен явно серьезно, но после моих слов остановился и отвернулся – я видела между кустами его спину.
– Что такое, зачем мы здесь? – я смотрела на девушку, которая зашла за дерево и пропала.
Обошла дуб и увидела, что из него торчат только ноги – чуть выше бедра в нем огромное дупло, в которое сейчас Рита опрокинулась всем телом.
– Что там? – я шептала, но она, похоже, вообще не обращала на меня внимания.
Спустя несколько секунд она вынырнула оттуда, опираясь и отталкиваясь одной рукой, а во второй руке она прижимала к груди кучу бумажек.
– Мисс Лора, вы поклялись, что не навредите мне. Вы поклялись! – голос ее был надорван, она смотрела на меня, готовая прямо сейчас расплакаться.
– Да, я обещала, но ты расскажи, что это?
– Сейчас, я сначала найду, – она села на траву и стала раскидывать бумажки сначала в две кучки. В левую ложились треугольники, в правую – бумажки, завернутые прямоугольником. Прямоугольники были явно больше и чище, а треугольники – оборвыши или вовсе – этикетки от упаковок мыла или коричневая упаковочная бумага, похожая на ту, в которую нам завернул украшения шляпник.
Она раскрывала каждый треугольник трясущимися руками, бегло читала, аккуратно сворачивала, откладывала, и брала следующий. Я боялась пошевелиться, потому что девушка торопилась. Я поняла, что она не нашла того, что искала, потому что погрустнела еще больше. Положила в общую кучу вынутый из платья прямоугольник, и собрав все бумажки, вернула их обратно в дупло. Отряхнувшись, она повела меня к карете. Охранник дождался нас, пропустил вперед и пошел следом.
– Домой, – крикнула Рита, и мы тронулись.
– Мисс Лора, это дерево – единственная связь людей, живущих там, в долине Хорма и их родни из Валентайна. Я уже месяц не была здесь, но до этого письма от родителей прекратились еще месяц назад. Они искали жилье. У отца заболели руки и спина – он не мог построить даже навес от дождя. Я хотела передать им денег, что скопила со своих оплат, но письма мои так никто и не забирает. Люди из долины иногда могут добраться сюда ночами через лес, и оставить весточку родным, иногда у кого-то получается договориться о встрече в лесу. Но писем от них больше нет.
Я не хотела сейчас еще больше ее расстроить, и обратно мы ехали молча. Я смотрела на город, на людей, что суетно носились с корзинами, ревущими малышами. Простая одежда горожан была проще, чем платья Риты. Все, кто жил в первом и втором круге – сразу за ратушей, скорее всего, могли позволить себе карету или повозку. Остальные – сводили концы с концами.
Дома нас ждал ураган «Марита», орущий и причитающий, но я просто прошла мимо нее в комнату и попросила обед. Мне начало нравиться мое новое состояние, которое я окрестила пофигизмом. Давно, моя знакомая говорила мне забитую фразу «Нечего бояться, если это тебя не убьет», но, как сказала другая знакомая: – ты слишком близко принимаешь все к сердцу и боишься обидеть, вот на тебе и ездят все, кому не лень. Здесь за ошибку могут повесить, а за доброту – утопить, значит, хватит возить на себе.
Перекусила, и Рита расплела косы. Волосы вились от природы, но сейчас это были красивые ровные волны, которые я не стала растрясать, а просто чуть расправила руками жгуты, остальное они сделают сами. Вынула из клатча шпильки, подняла часть волос от висков, завернула в улитку и закрепила шпильками. Остальные волосы красиво падали на спину. Лицо и грудь были открыты, несколько кудряшек выбились над ушами – это придавало лицу очарования. Хватит мучиться и терпеть – у меня на эти четыре часа есть дела поинтереснее.
Рита принесла нитку жемчуга и сережки. Они, видимо, были из серебра – от уха спускался раскрытый цветок, из которого больше, чем на половину выглядывала идеальная натуральная жемчужина. С платьем богатого кремового цвета и кружевом чуть светлее – смотрелось достойно. В первые годы работы в ресторане в самом центре Москвы, я могла себе позволить многое, в том числе хорошую одежду и украшения. Алкоголь тогда был для меня лишь дополнением к этому. Девяностые годы, которые многих ввергали в нищету, подняли меня к самым верхам, а двухтысячные скинули на дно. Тогда я начала терять границы, и меня выперли из ресторана с «волчьим билетом».
Мы быстро надели платья и вышли к каретам раньше моей истерической родительницы. Отец посмотрел на меня одобряюще, попросил покрутиться, и похвалив прическу, уехал первым. Я не стала ждать мать, и мы с Ритой сели во вторую.
На балу все было примерно так же, только, начало было более прозаичным – король больше не говорил. Мы вошли в зал, где все уже танцевали. Я старалась не скользить взглядом по толпе в поиске Дюбара, но признавалась себе, что хочу его видеть.
Танцевать пришлось с Нотингом и еще одним министром, что был в подчинение у моего отца. Все шептались о моей прическе и дамы обходили меня кругом, чтобы осмотреть ее. Надеюсь, я введу новую моду – более щадящую время и голову женщин. Принц танцевал с незнакомыми мне девушками, и я была рада, что мне этого делать не обязательно. Дюбар так и не появился на балу, и я с трудом дождалась – когда отец позволит вернуться домой. Настроение было испорчено, а предвкушение от общения с ним переросло в грусть.
Нотинг же был счастлив, что ему одному можно сопровождать меня по залам и он пользовался этой возможностью не скрывая радости. Все вокруг, похоже, были уже уверены, что пара у нас сложилась, потому что я снова, как дура, боялась обидеть парня, сказав, что не стоит шляться за мной по пятам, и поддерживала его пустые темы для разговоров – только бы не вертеть головой в поисках Люка Дюбара. Да, сейчас я понимала точно – ему незачем было вредить мне – уж больно он далек от таких мелочных провокаций, и если подумать, то действительно ничего не теряет при отлучении от двора.
Вечером, пока Рита меня расплетала, я показала, как можно красиво заплести волосы, чтобы их можно было быстро и самостоятельно уложить в прическу. С такими густыми и длинными можно творить чудеса, а не строить на голове сталагмиты, которыми с разбегу можно пробить ворота. Мы продолжили обучение вечером, несмотря на усталость и плохое настроение.
Рита рассказала несколько сказок в общих чертах. На удивление, у них была другая суть, нежели у наших. Если в наших сказках побеждали труд и добро, в них было зерно мудрости, то в здешних воспевались храбрость и жертвенность. Да, это хорошие черты, но, только если герой в конце получает хоть какой-то бонус в виде: счастья, богатства, здоровья, принцессы или принца, на худой конец. Нет, они заканчивались просто констатацией храбрости и честности, а герой мог остаться на своих бобах, а то и вовсе, умереть от кинжала злых людей или ведьминых заговоров. Суть одна – будь молодцом и умри тогда, когда даст Бог, не прибегай к помощи ведьм, потому что все равно умрешь. Налить и плакать. Но у нас другие планы.
Утром я решила погулять в саду, на Корта была легкая обида за то, что не смог поговорить о ведьмах и практически выгнал меня. В тени большого дерева я уселась с тетрадкой Лоры, чтобы начать изучать то, что она записывала так детально и подробно мелким и частым почерком.
На первых трех страницах был список людей, они оказались министрами в разных сферах. Потом были краткие характеристики этих людей, и кое-где были подчеркнуты факты, записанные, видимо, для себя. «Мистер Форк нелюдим, но честен, имеет любовницу в нижнем городе – вдову, и много денег проигрывает в карты» – девушка знала, что слабости людей должны быть ее силой. Какая занимательная тетрадь! Стало понятно, чем дышит двор короля, о котором, кстати, пока не было ни слова. Думаю, есть еще записки, которые она прятала, в том числе и от отца, уж больно она была хитра. Раз готовилась стать вторым человеком при дворе, значит, должна была иметь кучу компромата на всех. Главное оружие женщины у власти – информация и репутация, потому что первое позволяет управлять людьми, а второе не позволяет другим людям навредить ей. Общий с отцом кабинет не может быть местом, где я хранила бы такие штучки.
Я вернулась в дом, закрыла комнату изнутри на ключ и приступила к осмотру каждого угла. К вечеру я узнала, что у меня много обуви, где стоит шкатулка с драгоценностями и что пора вынести ковры с полов на солнце и потрясти. Рано утром служанки должны вынести эти пушистые пылесборники, а как только я уеду на бал – помыть всю комнату. Еще раз проверила стены, пол, матрасы и даже трубки, что играли роль гардин – ничего. Может я считаю Лору умнее, чем она была на самом деле?