— Не доверяет Игорь своему гарему! — Она засмеялась.
— Сомнительный дух в гареме, наверное!
А вот, гляди, балкон, размышляла она, продолжая расхаживать по дому, как Татьяна Ларина в отсутствие Онегина, что на балконе, интересно? ой! Она позвала меня. Смотри, собака!
— Я — не собака! — И мы опять захохотали.
На балконе спала палевая лайка.
— Знакомитесь с жильем? — он вошел неожиданно и бесшумно. — Впрочем, Ольга, кажется, у меня уже была?
Я оглянулась, но тут же скорее глянула на Наталью: она смотрела на него пристально и многозначительно, будто сейчас примет какое-то очень важное для себя решение. И он, прямо и не мигая, глядел на нее. "Игорь, — представила я, — а это Наташа". Он, не отводя от Натальи взгляда, протянул руку, опустил щеколду на балконной двери, приоткрыл ее и позвал: "Пальма!"
Собака встрепенулась и прыжком встала.
Я увидела через стекло, какая она крупная и мускулистая.
— Вы, Наташа, боитесь собак? — усмехнулся он.
— Нет. — Она тоже усмехнулась. — Я вообще мало чего на свете боюсь.
— Хорошо, если бы кто-нибудь из вас… — он покосился в мою сторону, — поставил бы чай.
Я намек поняла. Роль подруги главной героини уготована мне с детства!
Вернувшись из кухни, я застала их мирно беседующих. Он включил записи. То, что пел именно Высоцкий, меня уже не удивило. В конце концов устаешь удивляться. Песня, которую и сейчас крутят в магазинах: "Живешь в заколдованном диком лесу, откуда уйти невозможно…", почему-то меня волнует…
— О чем беседуете?
— О политике, — пошутил он. — О чем еще можно говорить с очаровательной женщиной?
— Черный юмор, — сказала я, — особенно в наше время.
— Спасибо за комплимент, — запоздало поблагодарила она.
— Но, по-моему, Наташа политикой не интересуется? — Он полуобернулся к ней, и его рука, держащая стакан, дрогнула.
— Игра, — сказала она, — фактически без правил, но с человеческими жертвами. Миллионами жертв. Борьба честолюбий. Нет, не люблю.
— А что вообще вы любите? — Игорь наклонился к ней, пододвигая к ее чашке сахарницу.
Чайник, чашки, и даже его стакан в массивном подстаканнике, конечно, из кухни успела притащить я!
— У нее список есть того, что она любит!
Наталья глянула на меня строго, он на нее — пристально. И темы не продолжил.
— Пора, — не допив чашки чая, вдруг сказала она, — идти пора.
— Я вас провожу.
— Проводите, — она улыбнулась. Лицо ее раскраснелось, глаза сверкали, она казалась настоящей красавицей.
Он в прихожей подал мне плащ, ей — черное ее пальто.
— Подождите, я забыл ключи от машины.
— Может, Алина унесла? — шепнула я Наталье.
— Да ну.
— Девка-то противная.
Но он уже возвратился с ключами в руках, он поигрывал ими и странно и криво улыбался.
— Ну, вперед!
— Вперед, — кивнула я. А Наталья вышла из дверей молча.
И мы шли по той же асфальтированной дорожке, и опять шуршали листья, но уже унесло со скамейки пергаментного старика, а вместо него сидела парочка, джинсовая и лохматая, я дважды на них оглянулась, и маленькая косолапая дворняга некоторое время бежала за нами, и Наталья шла, отчужденная и загадочная, а Игорь, полусклонившись к ней, что-то говорил на ходу приглушенно, и мне, представьте, вдруг стало обидно, что он не со мной говорит так мягко и тихо, а с ней, с этой девицей, похожей на киплинговскую кошку, что бродит, бродит, бродит по жизни…
Мы дошли до метро.
— Смотрите, а то я вас подвезу, — проговорил он. И я поняла, что она уже успела от его услуг отказаться.
— На метро быстрее, — она очаровательно улыбнулась.
— Слушайте, Наташенька, — сказал Игорь громко, уже не таясь меня, — через четыре дня я еду на охоту, на три месяца, вернусь лишь к Новому году и то всего на две недели. У меня есть к вам предложение — поехали со мной!
— Она работает, — сказала я быстро, — она же архитектор, а не свободная художница.
— Ну и что, — голос его чуть сел, он засмеялся. — Ну и что — уволится и поедет. Я буду ее кормить.
— Спасибо, но вряд ли… — Она улыбнулась. — У меня ведь, к сожалению, есть и свои планы.
— Перечеркните все планы к черту!
— А кроме того, я — против любой охоты.
— Вы просто не знаете, что это такое!
— Скорее! — внезапно для самой себя крикнула я, хватая Наталью под руку. — Игорь, пока!
— Подумайте, Наташа, я вам завтра позвоню!
На меня он не глянул.