- Есть же друзья, наконец!
- Ну, мы собираемся иногда...
И я пришла в его компанию.
Десяток мальчиков, воспитанных, приличных. Гитара, ровным голосом поют Кукина, Городницкого.
Те же песни, но уныло, без нашей страсти, без ора, без выпендрежа.
Выпито много, но без куражу, без фантазий, напился, свесил нос, действительно скучно.
Все они тут что ли такие?
Я прошлась колесом. Никакой реакции.
- Спорим, могу съесть стул!
- Ешь, коли охота...
- Может, в Загорск съездим, или хоть в лес?
- Зачем?..
И правда, у них у всех были дачи.
Иногда они все же смеялись, байки мои слушали, не гнали.
Я хвасталась напропалую, - неужто ничем не зацепить? Мальчишки ведь! Мы, например, без конца испытывали себя: купались в проруби, лазали по крышам, прыгали с третьего этажа, резали руку бритвочкой, - тер
петь можно сколько угодно, а вот резать страшно даже самого себя, другого - так вовсе невозможно...
- Почему невозможно? - вдруг откликнулся Волчонок, - давай разрежу, если хочешь...
Я протянула ему руку, не веря еще.
Он взял бритву, выбрал удобную мякоть на моей ладони и начал резать. Не полоснул, как мог бы, заведясь, нет, стал пилить. Смотрел на меня спокойно и пилил все глубже.
В обморок я не упала, но глаз от крови не могла отвести, - кто-то же должен был закричать, помешать...
Я подняла глаза, - они внимательно следили. Жестокости не было в их взгляде и любопытства тоже, какое бывает у детей, когда они потрошат лягушку.
Я увидела ровный ряд жестяных волчьих мордочек.
Терпеть можно было еще,
но когда-то нужно остановиться.
Он тут же вытащил бритву.
Потом залил йодом и забинтовал довольно заботливо.
- Прости меня, - я опомнилась, - нельзя так испытывать.
- Ничего, нормально, - сказал он.
__________
Этот свой первый рассказ я дописать не сумела. Не умела тогда смотреть вперед, не хотела еще смотреть омраченным взглядом. Даже зажмуривалась, ожидая, вдруг с дребезгом полетит вниз перегруженная гиря часов.
Однако, с этими мальчиками ничего особенного не произошло. Кто-то из них даже доучился. Спились не все, и не все пропали. Так, рассосались в среде, размножились.
Я рассказывала о них своим друзьям, всем и каждому. Но ощущение, что сразу за моими пятками разверзлась трещина и отколола наш старый материк, вместе с нашими отцами и дедами, отделила от нового поколения, - это ощущение мне передать не удавалось. Никого тогда еще не пугал мой ужас, а глупость, она и есть глупость, подумаешь, мальчики отказались играть в романтику.
И теперь мне рассказ тот не дописать, когда с дальности своего зрелого обзора я уже могу различать смену поколений. Что значит, удачное поколение, неудачное? Оно просто другое. Сейчас мы говорим, - дети наши стали меркантильными, читать не хотят, подавай им диско да адидас.
Шапочка бы с кисточкой, - чего в том страшного? Не всегда же мода оборачивается коричневым мундиром... Не все же мальчики такие... Конечно. Есть и девочки. Есть и взрослые.
Сцепление поколений крупно-зубчатое. Иной зуб покажется огромным, прямо великим - мутация прорезалась.
Но с обзора исторической дальности все мы - сплошная масса с невысоким коэффициентом ответственности. Хотя материки пока целы. А то, что нам казалось Великим, со временем часто меняет величину.
Где теперь, к примеру, многие Великие империи? Волчата сгрызли? А вот на незаметной речке Псел до сих пор стоят Великие Сорочинцы.
Несмотря на мелкие суеты, сохранилась частями Великая Китайская Стена.
Великие войны были, но разве они учат новые поколения Великому Ужасу Войны?
Жестяные мальчики во все времена бывают.
И не только в статистиках по преступности, не только в чужих странах, городах, районах с "определенным контингентом" (тут мы облегченно вздыхаем: Ваш не такой? И мой, слава Богу).
Они не только в спектаклях, где главный герой - "Тя-желый Рок".
Они - в наших логовах, под нашими теплыми крыльями, у наших олених, и самое страшное - во все времена.
А казалось бы, простая штука, - беречь механизм своих домашних часов: с одного конца не перегружать гирю, с другого - своевременно завязывать предохранительный узел.
Временнaя привязка 1985 год.
24. Возвращение
Решение созрело вдруг. В коридоре Московского университета, от кабинета завкафедрой физики моря, где меня согласны были принять, до двери деканата, где оставалось завершить формальности.
В ожидании приема стою у окна.
Октябрь налетел нетерпеливо, стоптал газоны там, под окнами внизу, разметал листья; деревья встали простоволосы, сверху отсюда беззащитны, трогательны; колготят вороны в прутьях, много их на Ленинских горах, интересно, - это которые? - с севера прилетели, или собираются на юг.., - я только недавно узнала, что вороны - перелетные птицы, сибирские, например, зимуют в Сред-ней Азии, шуршат там в верхушках тополей.., а как не похожи на странниц, скукожились на ветках - черные мокрые курицы...