Тёмно-синий сапфир на изящной ручке Эвианы глубиной цвета невольно наводил на мысль о бездонных морских просторах, а окружавшие кабошон брильянты сияли как маленькие звёздочки, разбрасывая пляшущие отблески по стенам столовой. Кольцо выглядело неприлично богатым и вызывало у собравшихся за ужином обитателей замка Гилмор вполне обоснованные подозрения, что такой подарок никак не мог быть просто прихотью влюблённого лорда. Впрочем, гадать о причине непомерной щедрости хозяина замка не было нужды, достаточно было взглянуть на владелицу кольца, и всё сразу делалось понятно. Глаза Эвианы сияли так ярко, что своим сиянием с лёгкость затмевали алмазный блеск, а румянец на её щёчках мог бы посоперничать с лепестками роз, украшавших обеденный стол. От улыбки, которая не сходила с алых губок прелестницы, даже когда её рот был набит едой, у участников праздничного ужина становилось легко и весело на душе. У всех, кроме подозрительного ратава-корги.
Ро с трудом дождался окончания трапезы и как буря ворвался в кабинет Врана. Он не стал разводить церемонии и задавать ненужные вопросы, а сразу набросился на хозяина кабинета с обвинениями.
— Ты совсем спятил, сталкер? — прошипел ратава-корги, едва его пятая точка ощутила опору в кресле для визитёров. — Похоже, от избытка чувств у тебя мозги совсем отключились. Ты правда решил жениться на своей ведьмочке?
— Что-то не припомню, чтобы я просил твоего совета, — Вран расслабленно улыбнулся, как бы ставя точку в бессмысленном обсуждении, но не тут-то было, Ро и не подумал отступить.
— А меня не нужно просить, — гордо заявил он, — среди друзей принято друг о друге заботиться, знаешь ли.
— Так ты мне друг, Ро? — в глазах Врана заплясали насмешливые искорки. — Тогда порадуйся за своего друга, ведь я женюсь на любимой женщине. Чего ты так завёлся?
— Серьёзно? — губы Ро скривились в глумливой усмешке. — Ты действительно не видишь опасности? Ну давай я тебе кое-что объясню. Уже то, что ты похитил ведьму с инквизиторского костра, поставило тебя под удар. Не сомневайся, эта история ещё может иметь для тебя самые неприятные последствия, — зловеще посулил он, — но она хотя бы вписывается в местные нравы. К счастью для тебя, сумасбродство знати является привычным и неотъемлемым элементом общественного сознания в этой локации Игры. Если бы ты и дальше тупо пользовал свою ведьмочку, как делал это до сих пор, никто бы и не вякнул, в конце концов, у тебя есть законное право получать удовольствие от трофея твоего рискованного предприятия, но жениться на ней — это уже за гранью. Зачем тебе это вообще понадобилось?
— Мне это не нужно, ты прав, — Вран смущённо улыбнулся, как бы демонстрируя стремление к миру, — но это нужно Эве. Она ведь часть того самого общественного сознания, а потому статус любовницы причиняет ей дискомфорт.
— И всё? — от удивления у Ро буквально глаза вылезли на лоб. — Дискомфорт? А то, что вас обоих просто распнут, если узнают о венчании, тебя не смущает?
— С чего бы? — Вран отмахнулся от навязчивого доброхота как от назойливой мухи.
— А с того, что перед алтарём твоей девчонке придётся назвать своё настоящее имя, — на одном дыхании выпалил Ро. Непонятно, на какую реакцию своего упрямого оппонента он рассчитывал, но в своих ожиданиях обманулся практически на сто процентов.
— Ничего страшного, — Вран равнодушно пожал плечами, — пусть назовёт. Не думай, что я такой уж тупица, я сразу понял, что Эва происходит из какого-то знатного рода. Манеры, вбитые в подкорку с младенчества, не спрячешь. Так ведь по легенде я тоже не из самых захудалых лордов, не думаю, что наш союз может кого-то оскорбить. Но даже если представить, что её родня решит мне отомстить, то у меня найдётся, что противопоставить агрессии, стены замка выдержат осаду.
— Хочешь сказать, что даже не поинтересовался родословной своей невесты? — Ро вылупился на беспечного собеседника как на чудо заморское. — Да ты совсем потерял страх, сталкер. Поверь, у её батюшки достанет сил, чтобы сравнять с землёй не один, а целый десяток замков, вроде твоего. Эта хитрая бестия является единственной дочуркой герцога.
— Это неприятно, — впервые с начала разговора в глазах Врана появилось беспокойство, — но некритично, — самоуверенно заключил он. — Никто же не заставляет нас устраивать пышную свадьбу с кучей гостей, для Эвы важен сам факт изменения статуса. Кроме священника и надёжных свидетелей, никто не услышит её настоящего имени.
— Кто-нибудь обязательно проболтается, — заявление собеседника ничуть не успокоило Ро, лишь подлило масла в огонь его беспокойства, — и тогда на тебя устроят охоту по всем канонам местных варварских обычаев. Рано или поздно ты попадёшься, и тебя казнят. Но даже если тебе повезёт, всё равно весь остаток этого воплощения тебе придётся скрываться. В любом случае, твоей миссии придёт конец.
— Не понимаю, почему тебя так беспокоит моя карьера, — Вран подозрительно нахмурился. — Ах да, мой провал станет провалом и твоей миссии, не так ли? — ехидно поинтересовался он. — Признайся Ро, я ведь и есть твоя миссия. Только при таком допущении твоя забота обо мне обретает смысл. Похоже, ты уже доложил начальству, что вышел на последнего из Ставрати, и получил задание меня завербовать. А ты не поторопился с победными реляциями, парень? — ехидно поинтересовался объект вербовки. — Я ведь пока не согласился на вас работать и думаю, что не соглашусь, уж больно мне ваши методы не нравятся. Так что оставь меня в покое, я сам разберусь со своими делами.
— Разве в дружеской заботе есть что-то постыдное? — Ро изобразил на своей физиономии эдакую вселенскую скорбь, что возникает в чистой ангельской душе при виде людских пороков. — И не притворяйся, что не испытываешь ко мне дружеских чувств, иначе выгнал бы меня из замка, когда потребность в моих услугах отпала.
В словах ратава-корги несомненно имелся резон, в последнее время «дядюшка» и «племянник» действительно очень сблизились. Может быть, назвать возникшую между ними связь дружбой было бы и преувеличением, но добрыми приятелями они несомненно стали. Так что упрёк Ро достиг своей цели, Врану сделалось стыдно за свою грубость и холодность.
— Прости, я не хотел тебя обидеть, — повинился он, — давай забудем об этом разговоре.
— Я просто не хочу, чтобы ты пострадал из-за дурацких чувств к аватару, — Ро сочувственно улыбнулся. — Они этого не стоят, поверь. Аватаров даже живыми нельзя назвать в том смысле, в котором мы применяем этот термин по отношению к аэрам. Они просто марионетки, которых игроки вольны передвигать по игровому полю, как им вздумается.
— Извини, но это уже полная чушь, — возразил Вран. — Порой мне даже кажется, что они гораздо более живые, чем мы. Вот скажи, был ли в твоей жизни хоть один момент, про который ты с уверенность можешь сказать, что он был счастливым? Даже не пытайся, всё равно не вспомнишь, — безапелляционно заявил он, — аэры даже не знают, что это такое, счастье. Мы ловим кайф, только когда решаем очередную задачку, да и то ненадолго, а аватары умеют наслаждаться самой жизнью, всеми её проявлениями. Если это не мудрость, то тогда что?
— Ладно, не стану промывать тебе мозги, — губы Ро раздвинулись в снисходительной улыбке, — с твоей ведьмочкой мне всё равно бесполезно тягаться, она уже давно тебя захомутала со всеми потрохами. Просто не забывай, что кроме неё, у тебя ещё есть соотечественник, который готов о тебе позаботиться.
— Вот и славно, мне как раз скоро понадобится твоя забота, — тут же заявил Вран, — вернее, не мне, а Эвиане. Меня посылают в столицу отыскать одного игрока, упорно не желающего считаться с временными рамками Игры. У него это десятое воплощение, но придурок, похоже, решил, что сделался неуязвимым. Сталкер упустил его уже в третий раз, так что придётся подсобить коллеге в поимке его клиента. Меня не будет около недели, а Эва из-за этой помолки очень нервничает, без меня ей будет совсем тошно и одиноко. Можешь её немного развлечь как в прежние времена?
— Без проблем, я позабочусь о твоей ведьмочке, не дам ей заскучать, — на губах Ро появилась злорадная усмешка, однако голос его прозвучал весело и беспечно, так что Врану даже в голову не пришло искать в его словах двойной смысл, а ведь он там действительно имелся.
Увы, доверчивый страж понял это слишком поздно, когда ратава-корги уже осуществил задуманную операцию по спасению своего клиента от фатального, по его мнению, шага. Нужно отдать должное проницательности Врана, он совершенно верно определил, что является для Ро объектом его миссии, но отчего-то не учёл, что тот тоже когда-то был сталкером, а значит, интересы клиента стояли в списке его приоритетов на первом месте, даже выше его собственной безопасности. Что уж говорить о благополучии какого-то аватара? В представлении Ро этот фактор был настолько незначимым, что даже не стоил упоминания. В сущности, Эвиане просто повезло, что ратава-корги увидел опасность не в ней самой, а лишь в предстоящем венчании своего клиента, иначе жизнь ни в чём не повинной женщины повисла бы на очень тонком волоске.
Командировка Врана продлилась восемь дней, и вернувшись, он, вопреки ожиданиям, застал свою невесту в глубокой депрессии. Видок у Эвианы был такой, что краше в гроб кладут: посеревшее и осунувшееся лицо, опухшие от слёз веки, покрасневшие от бессонницы глаза и дрожащие губы. Наверное, так паршиво она не выглядела даже на костре инквизиции. Вран самонадеянно решил, что бедняжка просто соскучилась, и принялся её утешать, однако очень быстро понял, что дело вовсе не в этом.
— Погоди, нам нужно поговорить, — решительно заявила Эвиана, отстраняясь от своего жениха. Было очень похоже на то, что к этому разговору она тщательно готовилась и боялась, что в последний момент не выдержит и сорвётся в истерику. — Рэй, я не могу выйти за тебя замуж, — с трудом проговорила она и зажмурилась, словно ожидала пощёчины.
Сказать, что Вран был ошарашен — это всё равно, что вообще промолчать. Никакого повода для разрыва он не видел, а потому сделал из слов Эвианы единственный вывод, который показался ему логичным.
— Ты меня больше не любишь? — едва слышно прошептал он.
— Не говори таких ужасных вещей! — Эвиана буквально подпрыгнула в кресле. — Я буду любить тебя всегда, пока жива и на том свете тоже, если он вообще существует. Но я больше не гожусь в жёны лорду, потому что мной овладел другой мужчина.
Вран расслабленно перевёл дух. Перспектива потерять эту женщину, ставшую буквально частью его самого, оказалась для него настолько ужасающей, что представлялась настоящим концом света. По большому счёту, её интимные похождения Врана вообще не волновали, потому что ему нужна была её душа, а не тело. Нет, тело, конечно тоже было важно, но не более чем футляр важен для скрипки. Он уже собрался объяснить бедняжке свою прогрессивную позицию в сфере свободной любви, когда Эвиана продолжила свой монолог.
— Ты только не думай, что я тебе изменила по собственной воле, он взял меня силой, — в её глазах заблестели слёзы, а ещё в них была такая мольба, что Вран чуть сам ни расплакался. — Наверное, я не должна была соглашаться на эту прогулку вдвоём, без сопровождения, но ведь раньше мы с Линнетом много раз так гуляли, и он вёл себя достойно.
— Тебя изнасиловал мой племянник? — слова с трудом протискивались сквозь сжатые зубы Врана. — Но в этом же нет никакого смысла, — прошептал он, как бы отвечая своим мыслям, — разве что он сделал это с целью помешать нашему венчанью. Это так?
— Да, Линнет на самом деле не испытывает ко мне никаких чувств, — подтвердила его догадку Эвиана, — он просто не хочет, чтобы мы поженились.
— Значит, он собирается обнародовать свой «подвиг», — Вран уже едва сдерживал свой гнев.
— Только если мы не уступим, — женщина кивнула, и повисшие на её ресницах слезинки покатились по бледным щекам. — Рэй, милый, не нужна мне эта свадьба, просто позволь мне остаться с тобой, не гони. Я без тебя не смогу.
— Всё будет хорошо, — Вран прижал к груди щуплое дрожащее тельце и принялся гладить женщину по волосам, успокаивая как маленького ребёнка, — я сумею заткнуть рот этому мерзавцу. И не вздумай себя винить, вся вина лежит только на нём.
— Ты же не убьёшь своего племянника? — Эвиана резко отодвинулась и уставилась в глаза своему решительному утешителю.
— Как ты могла подумать, что я омрачу убийством нашу свадьбу? — тут же отозвался Вран. — Пусть тебя это больше не беспокоит, у меня есть план, и он точно сработает.
На самом деле никакого плана пока не существовало, Врану было понятно лишь направление удара, который он предполагал нанести по зарвавшемуся «племянничку», но он счёл это достаточным, чтобы успокоить свою невесту. Уже ночью, убаюкав бедняжку, Вран приступил к детальной проработке своих дальнейших шагов. Это дело оказалось совсем не простым. Чего уж там, ратава-корги сумел застать врасплох своего клиента, и нанёс точечный удар по его матримониальным планам, которые считал опасными. При этом Ро, разумеется, даже не подумал учесть желания самого клиента, ведь сталкеры никогда этого не делали, они свято верили в собственную непогрешимость и право распоряжаться чужими судьбами.
Наверное, впервые Вран ощутил на собственной шкуре, каково приходилось его клиентам, и даже сподобился ощутить что-то вроде раскаяния, впрочем, ненадолго, поскольку ему было не до сантиментов, его ждала работа. Через неделю подготовка к нейтрализации последствий нападения ратава-корги была закончена, и Вран решительно толкнул дверь в покои своего «племянника». Неспешным шагом он величественно прошествовал к отдыхающему в кресле у камина Ро, чем привёл того в откровенное замешательство. Ратава-корги уже давно поджидал визита разъярённого клиента и готовился к откровенной агрессии, поэтому спокойствие Врана его озадачило. На всякий случай Ро вскочил на ноги и развернулся лицом к приближающемуся воплощению возмездия.
— Нет нужды приветствовать меня стоя, — насмешливо бросил Вран, усаживаясь в соседнее кресло. — Присаживайся, «племянничек», нам с тобой нужно кое-что обсудить.
— Что, даже не съездишь мне по физиономии? — Ро ехидно подмигнул своему клиенту, как бы приглашая того превратить разборку в игру. — Давай, будет легче смириться с неизбежным, я даже сопротивляться не стану.
— Ты всерьёз считаешь, что всё закончится мордобоем? — в тон ему поинтересовался Вран. — Вообще-то, у меня другие планы. Я не собираюсь тебе мстить, если ты так подумал, — пояснил он, — я просто лишу тебя возможности делать пакости нам с Эвианой.
— Значит, полученный урок тебя ничему не научил, ты так и не отменил венчание, — Ро резко помрачнел, было видно, что он собирается предъявить ультиматум. — Ну тогда не обессудь, дорогой «дядюшка», о том, что твоя невеста порченная, узнает куча народу, и от ваших репутаций останутся только ошмётки. Можешь не сомневаться, я сумею сделать так, что мне поверят.
— Нет, не поверят, — в голосе Врана сквозила прямо-таки железобетонная уверенность. — Дело в том, что кастрат физически не может никого изнасиловать.
— Но я вовсе не кастрат, — возмутился Ро, однако буквально через секунду до него дошло, что хотел сказать его собеседник, и лицо бедняги покрылось мертвенной бледностью. — Ты же это не всерьёз? — пролепетал он.
— Прости, Ро, но своими непродуманными и жестокими действиями ты не оставил мне иного выхода, — взгляд Врана не выражал никаких чувств, словно это говорил автомат, и именно эта бесстрастность заставила ратава-корги поверить в серьёзность его намерений. — Кстати, заранее хочу предупредить, если ты всё же решишься распускать слухи, то я потребую освидетельствования твоей состоятельности как мужчины, и остаток этого воплощения ты проведёшь в тюрьме за клевету на дочку герцога.
— Ты не посмеешь меня кастрировать! — выпалил Ро, пытаясь убедить скорее себя, нежели своего оппонента.
— Не беспокойся, я нашёл для тебя самого лучшего доктора из тех, что имелись поблизости, — спокойно парировал Вран.
Его ответ сыграл роль спускового механизма в сознании Ро, вызвав приступ неконтролируемой паники, он вскочил на ноги и бросился к выходу. Вран, видимо, ожидавший подобной реакции, даже не пошевелился, он тихо свистнул, и дверь сама отворилась навстречу отчаянному беглецу. Через узкий проём в комнату тут же просочился небольшой отряд, состоявший из полудюжины личных гвардейцев лорда, и окружил его племянника плотным кольцом. Только после этого Вран вылез из кресла и подошёл к Ро. Дальнейшая беседа между аэрами шла телепатически, чтобы не провоцировать состояние когнитивного диссонанса у местных аватаров.
— Ты совершил большую ошибку, — бесстрастно констатировал Вран, — не стоило использовать Эвиану в своих подлых махинациях. Но эта ошибка была не единственной, вдобавок ты недооценил мои возможности и при этом переоценил мои якобы дружеские чувства по отношению к своей особе. Поверь, в настоящий момент я не испытываю к тебе ничего, кроме презрения.
— До чего же ты докатился, если ради аватара готов изувечить своего соотечественника, — Ро уже немного пришёл в себя и пошёл в атаку в надежде, что наглость и самоуверенность избавят его от уготованной участи.
— Очень советую со смирением принять приговор, — прокомментировал его выступление Вран, — иначе добьёшься того, что моё презрение сменится ненавистью.
— И что тогда? — с вызовом бросил Ро. — Убьёшь меня?
— Нет, изолирую, — Вран даже не повысил голоса. — Пока я действую исключительно в рамках самозащиты, но если ты меня спровоцируешь, то могу и склониться к более радикальному решению возникшей проблемы. В подвалах моего замка имеется полно помещений с прочными дверьми и засовами.
— Ушам своим не верю, — пролепетал ошарашенный ратава-корги. — Очнись, Вран, это же просто Игра. Лучше уж действительно убей меня, так будет гуманней.
— Не сомневаюсь, — в интонациях стража послышались глумливые нотки, — но заслуживаешь ли ты гуманного отношения, вот в чём вопрос. К тому же ничто не помешает тебе вернуться в эту локацию и отомстить. Не обессудь, но кастрация представляется мне самым надёжным способом нейтрализовать одного изобретательного и беспринципного ратава-корги.
Обмен любезностями закончился, и Вран повернулся к командиру отряда, чтобы проинструктировать его касательно дальнейших действий. От этих насквозь прагматичных указаний Ро буквально затрясло, поскольку он наконец поверил в то, что всё это не розыгрыш и не попытка его запугать. Аэр, которого он искренне считал своим другом и ради которого устроил сцену изнасилования, действительно приговорил своего благодетеля к унизительной и болезненной процедуре кастрации. Это было настолько дико, что поначалу казалось просто жестокой шуткой. Увы, пришло время посмотреть правде в глаза, ради душевного покоя какого-то поганого аватара Вран действительно пожертвовал их дружбой. Принять подобное было непросто, и нервы Ро не выдержали напряжения.
— Прошу тебя, Вран, не делай этого, — до сих пор стойко державшийся ратава-корги внезапно сломался и принялся умолять своего мучителя. — Мне жаль, что я причинил страдания тебе и твоей невесте, правда. Прими моё искреннее раскаяние и позволь покинуть замок. Обещаю, что буду молчать как рыба.
— Наверное, до твоего «подвига» я бы поверил этим лживым заверениям, — Вран даже не подумал повернуться к пленнику лицом, так и говорил, бросая фразы через плечо. — Довольно наивно не находишь? Но теперь-то я знаю, что нет ничего глупее, чем довериться ратава-корги.
— Нет ничего глупее, чем влюбиться в аватара, — зло прошипел Ро.
— Вот и поговорили, — отрезал Вран, опуская занавес на сцене сего драматического действа.
Через пару дней он зашёл навестить пациента своей самопальной больнички, а заодно выяснить, когда тот сможет сесть в седло, чтобы покинуть замок. Ро уже немного пришёл в себя после экзекуции, но с постели пока подняться не мог. Явление своего мучителя он встретил в гордом молчании, как бы демонстрируя полный разрыв дипломатических отношений. Чего-то подобного Вран и ожидал, а потому не слишком расстроился из-за его кислой мины.
— Как самочувствие? — дружелюбно поинтересовался он. — Вижу, ходить ты пока не можешь, но выглядишь бодро. Хочу тебя порадовать, доктор сказал, что операция прошла успешно, так что заражения вряд ли стоит опасаться.
— Не нужно столько слов, — проворчал ратава-корги, — я не задержусь в твоём замке ни на один лишний день, можешь спокойно планировать свою свадьбу.
— Прекрасно, именно такого ответа я и ждал, — Вран обворожительно улыбнулся. — Выздоравливай, мои люди о тебе позаботятся, — он уже развернулся к двери, когда ему в спину прилетел вопрос, который гораздо больше напоминал обвинение.
— Скажи, когда ты всё это планировал, ты уже тогда знал, что в этой локации не используют анестезию? — зло поинтересовался Ро.
Вран резко затормозил и обернулся к обвинителю, теперь в его взгляде больше не было презрения, скорее уж, он был исполнен раскаяния и даже сочувствия.
— Прости, я старался не особо вникать в детали операции, — покаялся он. — Мне правда жаль, что тебе пришлось терпеть боль, но я вовсе не планировал заставить тебя страдать физически.
— Ну да, ты хотел всего лишь раздавить меня морально, — съязвил Ро.
— Я должен был защитить Эвиану, — в голосе Врана зазвучал металл.
— Аватара, — поправил его Ро. — Кому рассказать, не поверят. Ты меня предал, сталкер, а ведь я просто тебя защищал.
— Мне не нужна твоя защита, сколько раз можно это повторять, — Вран в раздражении махнул рукой и покинул жертву своих безжалостных медицинских экспериментов.
— Это ты просто пока не догадываешься, — язвительно бросил Ро в сторону закрытой двери. — Поверь, когда мы встретимся с тобой в следующий раз, я смогу развеять твоё заблуждение. Обещаю.
Неясно, как он собирался сдержать свою клятву относительно вразумления зарвавшегося сталкера, но обещание не задерживаться в замке ни на один лишний день Ро исполнил в точности. На пятую ночь после операции он просто исчез, прихватив с собой только оружие и коня. А ещё через две недели в замковой часовне состоялась тихая и скромная церемония венчания, на которой, помимо священника, присутствовали только самые доверенные лорду люди. Как вскоре выяснилось, ратава-корги напрасно тревожился за судьбу своего клиента, никого эта свадьба не заинтересовала, даже ближайшие соседи лорда ограничились всего лишь письменными поздравлениями, да недорогими подарками.