- Настоящая партизанская одежда, - согласился партизан Фидель Кастро.
Нет смысла сравнивать Дагестан с другими странами. Ему хорошо на своем месте. Крыша не течет, стены не покривились, двери не скрипят, в окна не дует. В горах тесно, зато в сердце широко.
- Ты говоришь, что моя земля маленькая, а твоя большая? - спрашивал андиец у одного человека. - Тогда давай поспорим: чью землю скорее обойдем пешком, я твою или ты мою? Погляжу я, как ты будешь взбираться на наши вершины, как будешь карабкаться на наши скалы, как будешь ползать по нашим ущельям, как будешь кувыркаться в наши пропасти!
Я поднялся на самую высокую вершину Дагестана и смотрю во все стороны. Разбегаются вдаль дороги, мерцают вдали огни, где-то еще дальше звонят колокола, земля скрывается в синей дымке. Хорошо мне смотреть на мир, чувствуя под ногами родную землю.
Когда человек родится, он не выбирает себе родину - какая достанется. У меня тоже никто не спрашивал, хочу ли я быть дагестанцем. Может статься, если бы родился в другом месте земного шара, от других матери и отца, не было бы мне земли дороже той земли, где я мог бы родиться. У меня не спрашивали. Но если спросят теперь, что я должен ответить?
Слышу, вдали играет пандур. Знакомая мелодия, знакомы мне и слова.
Ручьи всегда тоскуют по морям,
Но и моря тоскуют по ручьям.
В ладонях сердце можно уместить,
Но в сердце целый мир не уместить.
Другие страны очень хороши,
Но Дагестан дороже для души.
Не пандурист, а сам Дагестан гласит его устами.
Кто увидал и недоволен мной,
Пускай к себе воротится домой.
Старинный обычай: в долгие зимние ночи собираются молодые люди в чьей-нибудь сакле, какая попросторнее, и заводят разные игры. Посадят, например, на стул парня. Вокруг него ходит девушка и поет. А он должен ей отвечать. Потом девушку посадят на стул, а парень ходит и поет. Эти песни не совсем похожи на частушки, но есть что-то общее. Получается своеобразный диалог между поющими. На острое словцо надо ответить еще более острым словцом, меткий вопрос требует меткого ответа. Кто выиграет в состязании, тому дают полный рог вина.
Такие игры происходили и в нашем доме, в нижнем этаже. Я был маленький и не участвовал в играх, только слушал. Помню, что около очага стояло пенистое вино и лежала жареная домашняя колбаса. Посредине комнаты ставили стул на трех ножках. Девушки и юноши сменяли друг друга. Разные велись между ними песенные разговоры. Но под конец диалог посвящался Дагестану. На эти вопросы отвечали хором все, кто был в комнате.
- Ты где, Дагестан?
- На высокой скале, у реки Койсу.
- Что ты делаешь, Дагестан?
- Закручиваю усы.
- Ты где, Дагестан?
- В долине ищи меня.
- Что ты делаешь, Дагестан?
- Стою снопом ячменя.
- Ты кто, Дагестан?
- Я - мясо, поддетое на кинжал.
- Ты кто - Дагестан?
- Кинжал, что мясо собой пронзал.
- Ты кто, Дагестан?
- Олень, что пьет речную струю.
- Ты кто, Дагестан?
- Я река, я оленя пою.
- Ты какой, Дагестан?
- Я маленький, весь умещусь в горсти.
- Ты куда отправился, Дагестан?
- Что-нибудь больше хочу найти.
Так распевали молодые люди, отвечая друг другу. Иногда мне кажется, что во всех моих книгах такие же вопросы-ответы. Только нет девушки на стуле, вокруг которой я бы ходил. Сам себя спрашиваю, сам себе отвечаю. Никто не поднесет и рога с вином, если получается удачный ответ.
- Ты где, Дагестан?
- Я там, где все мои горцы.
- Где находятся твои горцы?
- А! Где их теперь только нет!
- Мир - большое блюдо, а ты лишь маленькая ложка. Не слишком ли она мала для такого блюда?
Говорила же моя мать, что и маленький рот может сказать большое слово.
Говорил же мой отец, что и маленькое деревце украшает большой сад.
Говорил же Шамиль, что пуля пробивает большой корабль. Да ты и сам говорил в стихах о том, что маленькое сердце вмещает огромный мир и большую любовь.
- Почему всегда, поднимая бокал, ты говоришь: "За добро"?!
- Потому что сам ищу добро.
- Зачем ты строишь дома на камнях и скалах?