Сгоревший дом изменился. Теперь здесь располагалось отделение Быков и даже было возведено караульное помещение. Более того, даже ночью внутри старых стен был виден свет и слышны голоса, а рабочие выносили обломки на улицу и грузили на большие телеги. К стене подвала вела засыпанная землёй рампа, а сама стена была пробита, так что больше не нужно было спускаться по лестнице; портал был теперь почти полностью открыт.
Зато были возведены защитные стены, на двух из них даже установлены арбалеты.
Незваным гостям лучше оставаться снаружи.
― Портал делает старый дом важным пунктом, ― объяснил Сантер, спускаясь вместе с нами в подвал. Там мы нашли Дезину, разговаривающую с нашей тёмной эльфийкой, причём оба поначалу проигнорировали нас. Варош, напротив, задумчиво кивнул нам. Он был в полном вооружении и взял с собой свой любимый арбалет, а в его тяжёлой кладе находилось сразу три колчана болтов. Как стрелка, его было трудно победить, и я был искренне рад, что он и Закора пойдут с нами.
― Мы говорили о богах, ― наконец промолвила Дезина. ― Очень интересно то, что она может рассказать о Соланте. Вы знали, что имя означает «Перед Светом»?
― Нет, ― ответил Сантер. ― До сих пор я этого не знал.
― Что ж, это не так уж и важно, ― сказала она и посмотрела на нас с Серафиной. ― Вы готовы? В старой кузнице на Арсенальной площади произошла кража, и, по всей видимости, было похищено магическое устройство. Мы с Сантером должны провести расследование. У нас на это не так много времени, если мы ещё сегодня хотим посетить Остмарк.
― Теперь, когда и Хавальд здесь, полагаю, мы можем идти, ― сообщила ей Зокора.
Я открыл рот, но она была права. К чему нам ещё колебаться?
― Хорошо, ― сказала Дезина. ― Вы готовы?
― Думаю, да.
Мы вошли в дверь и встали посередине золотого узора. Она уже выложила камни, только последний ещё держала в руках.
― Куда вы нас пошлёте? ― спросил я скорее из любопытства, когда Дезина опустилась на колени перед восьмиугольником и приготовилась бросить камень.
― Прямо в оружейный склад на военно-морской базе в Алдаре, ― ответила она с улыбкой. ― Там вы будите в безопасности.
― Боги! Нет! ― ещё успел крикнуть я, но было уже слишком поздно…
Обычно прохождение через портал почти не ощущалось, но на этот раз всё было иначе. Глухой раскат грома потряс наши чувства, давление увеличилось, заставив кровь хлынуть из моего носа, в то время как глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Я увидел разноцветные огоньки, а затем голубое свечение, которое окутало нас. Из-за глухого грохота земля содрогнулась под нашими ногам, голубые и яркие молнии болезненно плясали на моей коже и пробегали по расплавленным стенам.
Нас, словно могучим кулаком, разбросало в стороны, швырнув к стене, которая под моими руками, казалось, почти светилась.
Посередине ударная волна разнесла скелет в синей мантии, который упал к нашим ногам, а другой с полу высохшими сухожилиями и полуобгоревшими костями повернул голову и посмотрел на нас святящимися глазами. Костлявая рука вырвала старый меч из собственной обгоревшей груди и поспешно отбросила в сторону, как будто обожглась. Затем существо приподнялось, чтобы сделать жест, и я услышал наши крики, когда монстр начал что-то вытягивать из нас, за считанные мгновения обновляя сожжённую кожу и почти превратившуюся в пыль плоть, в то время как я почувствовал тёмный страх внутри себя, и огромная слабость прижала меня к земле.
― Ха! ― воскликнула женщина в рваной чёрной мантии, а в это время её белоснежные волосы вновь обрели цвет, а на щеке затянулась дыра. ― Я так и знала! Однажды здесь появится какой-нибудь идиот и… Нет же! ― она резко повернулась, поймав болт, которым выстрелил Варош. ― Так не пойдёт! ― Затем её глаза расширились.
― Зато так, ― с трудом выдохнула Зокора, опуская духовую трубку. ― Сделай что-нибудь, Хавальд! ― приказала она.
Слабость распространялась всё больше и больше, но оцепенение в моей голове постепенно проходило. Я с силой передвинул руку к боку, и Искоренитель Душ нетерпеливо прыгнул в неё… Но женщина стояла слишком далеко. Её рука медленно переместилась к маленькому дротику, торчавшему из шее, в то время как Варош рядом со мной тщетно пытался снова взвести свой арбалет. Ему не хватало сил, и мне казалось, что он стареет в такт проходящих мгновений.
Я был слишком слаб, чтобы даже проползти на четвереньках, поэтому сделал то, что оставалось: я упал вперёд, на кости Совы, которая столько лет держала здесь в плену эту проклятую.
Искоренитель Душ упал вперёд вместе со мной, скользнул по почерневшему камню и остриём почти прикоснулся к проклятой. Почти.
― Богиня, ― гневно выдохнула Зокора. ― И ты называешь себя непобедимым?
Теперь женщина-некромант схватила дротик пальцами и потянула, её голубые глаза были устремлены на меня.
― Несущий Милосердие, ― задыхаясь, произнесла Серафина. Я посмотрел на неё. Она лежала недалеко от меня, её лицо было искажено страхом и болью, рука протянута к наполовину расплавленному мечу мёртвой Совы. ― Меч… это Милосердие! ― выдохнула она.
Меч был слишком далеко от нее, но я смог его схватить. Я вспомнил, что видел через маленькое окно во время нашего предыдущего пребывания в Алдаре: Сова, воткнувшая меч в грудь проклятой, в то время как та отчаянно сопротивлялась.
Так что я схватил наполовину расплавленный меч, каким он был, тоньше, легче и новее моего, с рукоятью из чёрного железа с инкрустированными золотыми полосами и знаком любви в навершие ― древнем символе Астарты.
Не успел я к нему прикоснуться, как слабость отступила.
Проклятая вытащила дротик, но яд Зокоры всё ещё действовал. Голубые глаза расширились медленно, когда я мрачно поднялся и вонзил меч в её тёмное сердце.
Голубые искры пробежали по проклятой, а тонкий клинок, казалось, извивался в моей руке.
То, что было расплавлено, засияло голубым светом, который очистил сталь от черноты и заставил её бледно мерцать, на клинке появились древние руны, начертавшие его имя: Меня называют милосердием богини, я ― залог Астарты.
Как-то я сомневался, что проклятая считала это милосердием, но оно предназначалось не ей, а тем, кого эта нечестивица так долго держала в плену. Десятки, нет, сотни душ теперь были освобождены, и то, как это произошло, даже меня заставило стоять с открытым ртом в благоговении.
Сияние охватило проклятую, казалось, проникая изнутри. Крик превратился в голубой свет, вырвавшийся из её открытого рта, а вокруг неё освобождённые души закружились в водовороте, который, казалось, разорвёт проклятую на части. Только когда нечестивица полностью рассыпалась в мерцающую голубую пыль, души отделились от неё и устремились ввысь, к потемневшему от огня потолку этой маленькой комнаты.
Руку начало сильно покалывать, почти как от сыплющихся искр, и она онемела, так что я с проклятьем выронил клинок.
Он стукнулся один раз об пол и остался лежать у ног Серафины. Когда она, словно во сне, протянула руку с выражением недоверия на лице, Несущий Милосердие взлетел верх в её руку. Последнее мерцание пробежало по стали, и только после этого голубое свечение исчезло, и в комнате стало темно.
Но только на мгновение, потому что над нашими головами появился маленький световой шар: свет Зокоры, который по сравнению с тем, что она зажигала обычно, казалось, лишь тлел. В мелкой пыли, что осталась от нечестивицы, лежал расколотый надвое маленький чёрный диск, и пока я смотрел, он рассыпался.
― Это было неожиданно! ― прокомментировала Зокора, устало прислонившись к оплавленной стене. Она посмотрела на Серафину и в недоумении покачала головой. ― Изгоняющий меч, как раз когда он нужен! Должно быть, боги действительно на нашей стороне. ― Она улыбнулась. ― Если бы клинок ещё оказался Гибелью Страха, у меня не было бы больше причин для жалоб.
― Как ты узнал? ― тяжело дыша, спросил Варош, с трудом взводя арбалет. Я был рад видеть, что внешние признаки слабости снова покинули его: он был так же молод, как и прежде. ― Ты ещё пытался помешать Дезине бросить последний камень. Почему?
― Мы с Серафиной уже видели этот портал, ― рассказал я им. Вытерев кровь с носа и пыль с лица, я протянул руку, и Искоренитель Душ прыгнул ко мне. Я устало указал рукой в сторону окна из толстого кварцевого стекла, которое было едва заметно в свете Зокоры. ― Через окно мы наблюдали сражение между этими двумя. ― Я осторожно отошёл в сторону, стараясь не сломать ещё больше костей Совы. ― Сова удерживала проклятую здесь, в этом портале, и мне казалось, что в ней ещё теплится жизнь, по крайней мере, воля.
― Пока не пришли мы, ― заметила Серафина, с изумлением изучая меч. ― Должно быть, она разрушила линии портала, чтобы помешать нечестивице сбежать. Я могу её видеть, эту Сову. Её звали Анис, и ей было всего двадцать лет, когда её настигла судьба.
― Дезина захочет услышать о ней, ― тихо промолвил Варош.
Я посмотрел вниз на коричневые кости. Она была миниатюрной женщиной. Что заставило человека принести себя в жертву, наложив на себя вековое проклятье?
Я осторожно собрал кости в кучку и накинул на них тяжёлую мантию. Те места, что не сгорели и не расплавились, были в прекрасном состоянии даже по прошествии столького времени.
― Она получит храмовую службу, ― объявила Серафина. ― Даже если это будет последнее, что я сделаю в этой жизни.
― Правильно, ― заметил Варош, который к этому времени тоже встал. Он шагнул к двери, которая изнутри была облицована камнем. Некоторые из них потрескались и расплавились, обнажив сталь, преграждавшую нам путь. ― Сольтар примет её с милостью… Но сначала мы должны выбраться отсюда. ― Он посмотрел на меня. ― Дверь заперта или просто искривилась?
― Заперта. Тяжёлыми засовами, которые мы не сможем сломать.
Я огляделся, рисунок у наших ног был повреждён двумя глубокими зазубринами: через этот портал мы больше не сможем вернуться назад. Зато здесь всё ещё лежали портальные камни. Я запомнил комбинацию и собрал их, кроме одного, который был сломан.
― Может, Искоренитель Душ сможет нам помочь, ― заметил я, снова доставая свой меч. ― Он достаточно острый, чтобы прорезать стальные доспехи.
― Может, доспехи и сможет, но эта сталь толщиной в руку, ― прокомментировал Варош.
Тем не менее я приставил Искоренителя Душ к тому месту, где должны были находиться засовы. Лезвие медленно проникало внутрь, и я почти чувствовал его оскорбление за того, что так злоупотребляю им.
― Похоже, это работает, ― заметил Варош.
― Да, ― тяжело дыша, согласился я. ― Но это займёт много времени, а я почему-то чувствую себя слабым. Это не тёмная сила проклятых, здесь внутри что-то другое.
― Это воздух, ― приглушённо ответила Зокора, прижимая рукав одежды к лицу. ― Он старый и спёртый. Мне не нравится то, что мы здесь вдыхаем, воздух наполнен пылью рассыпавшихся в прах тел.
― О, ― сказал я и тут же чихнул. Уж лучше бы она не упоминала сейчас об этом.
Снаружи что-то с громким лязгом ударилось о дверь, и я отпрянул назад, чуть не порезавшись о лезвие Искоренителя Душ. За кварцевым стеклом появился свет и смутно различимое лицо. Затем последовали тяжёлые удары молотком. Тем не менее, потребовалось время, прежде чем петли двери заскрипели, и внутрь ворвался свежий воздух.