― Я ЧТО?
Спустя неделю мучений в ЛМ-5, Каликс вернулся во дворец, а Сараю отправили домой. Он был уверен, что больше никогда ее не увидит. Девушка стала оболочкой прежней себя и больше не подходила на роль его жены. Собек заточил Каликса в пентхаусе, запретив общаться с друзьями или проводить время с мамой. Его быстро готовили к передаче власти, и Собек не хотел, чтобы его что-то отвлекало.
Первый пункт на повестке дня: раскрыть все факты Каликсу. Правду о его личности, правду о его происхождении.
― Ты Ляцэртилиа. Подотряд инопланетной расы.
― О чем ты говоришь? ― Каликс не унимался.
― Ты Лиэн, ― просто ответил Собек.
― Хм, ну да. А ты обезьяна. ― Каликс закатил глаза.
― Я говорю серьезно, сын. Ты высшая форма. Сильная форма. Ты живешь среди людей, но ты не один из них.
Каликс просто уставился на отца. Он был уверен, что это какая-то шутка. Собек уставился в ответ. Он был слегка удивлен реакции сына. Однако, это его вина, потому что, видимо, неправильно донёс мысль. Проницательность не была его сильной стороной.
― В общем, ты говоришь, что я не человек, ― сказал Каликс.
― Да.
― Но я выгляжу, как человек.
― Да. Но ты можешь превратиться в свой настоящий облик Лиэна при необходимости.
Смех Каликса озадачил его отца.
― Настоящий облик Лиэна? Отец, я игрок в голографические игры, а не ты. Лиэны, пришельцы, Ляцертилии… как бы ты их не назвал, они просто выдуманные монстры, с которыми мы с друзьями сражаемся в играх. Ты так стараешься быть крутым?
Собек, у которого не было чувства юмора, не мог понять насмешек сына.
― Нет, я не стараюсь быть крутым. Я честен.
― Да. То есть я огромный, страшный, надчеловеческий бессмертный монстр с другой планеты, который умнее и сильнее любого землянина?
― Да. ― Собек начал терять терпение. Почему с его сыном так трудно?
― Докажи это, ― легкомысленно бросил Каликс, выходя на балкон. Он встал на выступ, с которого открывался вид на Саббатикал-Сити. ― Если я не человек, то это значит, что я бессмертный. И что случится, если я спрыгну?
― Ты умрешь от удара, ― категорично ответил Собек, следуя за сыном на балкон.
― Но если я высшая форма, это разве не значит, что я могу жить вечно? ― Каликс с легкостью прошел по краю, как по гимнастическому бревну. Ему нравилось ощущение опасности. Он поднял одну ногу, с трудом удерживая равновесие.
― Ты пересмотрел видео. Наша раса живет долго, но не вечно.
Каликс пошевелился, покачиваясь на шестидюймовой бетонной плите.
― Докажи это… Отец.
И впервые в своей жизни Каликс увидел, как его отец превратился в десятифутового Лиэна с металлическим блестящим телом, излучающим серебряное сияние. Светло-сиреневые глаза Собека неподвижно смотрели на сына, как будто подзадоривая его сделать следующий шаг.
И Каликс упал с балкона стоэтажного здания.
ГЛАВА 17
Я в замешательстве
― Что произошло? ― Я моргаю несколько раз, пытаясь понять, где нахожусь. Первое, что вижу, ― это лицо Тадж, точнее ее нормальную часть. Она улыбается.
― Ты потеряла сознание. ― Тадж склонилась надо мной. Она по-матерински убирает прядь волос с моего лица, и я внезапно вспоминаю маму Анники. Я отстраняюсь, не доверяя этой женщине… этому монстру.
Лежу на кровати, сделанной из переработанной древесины и оцинкованных труб, она накрыта одеялами из блестящего сатина, роскошного бархата и изысканного кружева. Пытаясь не смотреть на ужасное лицо Тадж, осматриваюсь. Я удивлена, что палатка красиво украшена внутри. Большая палатка со вкусом обставлена медными держателями для факелов, бронзовыми шкафчиками и несколькими сундуками. У одной стены разместился стол с откидной крышкой из темного дерева и витиеватый деревянный стул. У другой стены находится диван из темной кожи, на котором, свернувшись, спит Зилли, прижимая свой зонт, словно мягкую игрушку. Металлический книжный шкаф занял место у последней стены. Он заполнен книгами, что редкость в нашем мире, где вся информация хранится на планшетах. Мне хочется потрогать бумагу и ощутить, что такое настоящая книга, ведь я никогда не видела их так близко. В палатке чувствуется индустриальная эстетика с приглушенными цветами, которые контрастируют с яркими металлическими предметами.
На стенах висят карты мира, существовавшего до Великой Технологической Войны и даже раньше. Они запрещены на поверхности, потому что Глобальное Управление настаивает, что мир переродился, когда они пришли к власти, и нам нечему учиться у прошлого. Глобальное Управление диктует нам, что история ― скорее помеха, чем помощь.
― Не хочешь выпить воды? ― голос Тадж такой глубокий и хриплый, что я невольно смотрю на нее.
― Да, пожалуйста.
Даже сидя, Тадж выглядит очень высокой. Она величественна, а ее длинные черные волосы сверкают на фоне изумрудно-зеленого платья с корсетом, в которое она одета. На всех пальцах она носит украшения, а на левом запястье красуется золотой браслет с осьминогом. Ее походка такая грациозная и плавная, что создается впечатление, будто она скользит по поверхности.
― Уверена, что у тебя накопилось много вопросов. ― Тадж передает мне медную кружку с прохладной водой. Я жадно пью.
― Где Кай? ― интересуюсь.
― Снаружи. Он очень беспокоится о тебе, но я хотела, чтобы ты отдохнула.
― Тогда почему он снаружи, если она здесь внутри? ― Я киваю в сторону спящей девочки.
― Потому что Кай подчиняется приказам. Зилли — нет.
Я в упор смотрю на Тадж. Меня не волнует, что она лидер революции. Меня не волнует, что она наполовину монстр.
― Я хочу его увидеть.
― Логично. ― Тадж кивает Лаклану, который притаился на входе, почти слившись с декором. Он выходит и через пару секунд возвращается с Каем.
― Кива, я так беспокоился. ― Он бросается к кровати.
― Я просто потеряла сознание, ничего серьезного, ― отвечаю я с напускной бравадой. На самом же деле внутри я вся дрожу.
― Я никогда не видел, чтобы ты просто теряла сознание. В Лагере Монарха ты была очень сильной. Очень смелой. И когда ты так просто рухнула, я подумал… ― он прервался.
― Что?
― Я подумал, что ты умерла.