Ему невдомёк, что мне начхать фиолетовым распылением на психологический абьюз. Это раньше я бы мучилась, ночи не спала, наверное украдкой плакала в подушку, вытираясь пододеяльником и безостановочно сморкаясь в мокрущий платочек. Сейчас, такая фанера с развинченной лабудой меня не задевают, не ранят и совсем не пронимают.
Теперь я труднораскраиваемая.
Мои эго с самооценкой не изрешетило тяжёлой артиллерией буффонады, не контузило, не изувечило и не прикончило снайперским боеприпасом притеснителя.
Безучастно стояла, облокотившись на стол, внимала его бомбардирной, эпилепсическо-ораторской риторике. Распаляясь все больше и больше, пусковой механизм словотворчества высвободил амок негодяйства и гнусности. Под конец его совсем переклинило и он во всю разоткровенничался:
— Пшшла тыыы, сууука…
И смачно сплюнул на пол, прямо мне под ноги.
Тягучая устная ириска с отделением и сбросом мазюкающих вязких веществ на поверхностный объект. Доходчиво!
Ты?
Брудершафт пока нас сторонился и думаю никогда не соприкоснётся звоном своих тонкостенных бокалов.
Пшшла?
А куда идти то? Далече? Я даже предполагаю-куда. Совсем рядышком.
Сууука?
Просто замечательно!
Премного благодарна за образную и яркую характеристику. Она очень пригодится для нового поработителя. Ему будет о чем задуматься, прежде чем взять меня в не примерное услужение.
Какая-то часть слизи попала мне на носок туфли.
Меткий дромадер!
А вот это лишнее: пошло, вульгарно, непристойно и совсем негигиенично. У меня, несомненно, много терпения, только всему есть свой предел. Уровень диапазона дозволенного выходит за грань определяемого интервала.
Данный выпад не просто паразитологический харчок с вошкавшимися там микроорганизмами, это ультиматум.
Распространенное понятие "я в домике" уже не для меня, это в прошлом.
Возбудимо-дерганный молодчик с эпатажем и показательными пьесами одного актера меня порядком притомил, начал досаждать своим трёпом, фолами и показухой. Пора прекращать его демонстрационное, постановочное шоу. Полагаю, что конвенции не будет.
Стало быть так. Раз очень желаете, будет Вам дуэль, только обойдемся без ротозейных секундантов и ролевых игр с маскарадным генномодифицированным переодеванием. Останемся в своих натуральных молекулярных костюмчиках, без бабочек на холеной шее и красных розочек в напомаженных волосах.
Торрро!
Ступай. Прикончи яростного минотавра!
Я закрыла дверь, подошла почти вплотную, мы примерно одного роста.
Влепить пощечину?
Звонкий хлоп розовой ладошкой по гладковыбритой щеке-как-то по-бабски, несерьёзно и заурядно. Что он мне даст, кроме дешевой эротики? Ничего. Никакого штурма эмоций, никакой развлекательной утехи и межклеточного наслаждения. Ему? Да мне деревянно, как бревну, какой кожно-истерический оргазм он будет испытывать от моей нежданной плюхи без предварительной ласки. Сегодня в односторонней игре надо, наконец-то, достойно удовлетворить себя. Только себя. Заслужила желанного блаженства.
Кулаком в надменное мужское личико?
Уже чуть лучше. Но дубовато, и след может остаться. А если нос ему слегка выверну? Или не слегка? По судам ведь затаскает, не побрезгует. Если и докажет побои-не боюсь. Теперь не страшно. Впрочем, в любом случае не имею желания касаться взносчивой рожи.
В пах?
Запрещённый пока приём, не хочется применять. Воздержусь, не тот случай. Для него надо особо болевой повод. А этот маленький прыщик не фурункул, он сам собой пройдет. Стоит самую малость прижечь его спиртовой травяной настойкой и опять будет всё опрятно.
Вспоминала: точка, выше пупка на три пальца, положение кулака, когда большой палец находится наверху. Вдарила под дых, в солнечное сплетение. Мне показалось, что удар несильный, однако заносчивый самодур согнулся и задохнулся. Не зря я груши упорно молотила, пригодилось. Он не ожидал, разумеется, да и мышцы его пресса оказались слабыми, плохо развитыми.
Что такое, забавник? Что у Вас пошло не так?
Сударь, Вам надлежит подкачаться в спортзале, а не с девчонками бодаться и воевать посредством театральных этюдиков.
Стоит на коленях, несколько секунд пытаясь поймать ртом воздух, отойти не может.
— Резко выдохните, через силу.
Прислушался, помогло.
Он ослабил свой галстук, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, задышал уже нормально, всё восстановилось. Я стояла рядом, смотрела сверху вниз, злорадства не было, но и сожаления тоже. Туфлю вытерла салфеткой и засунула слюнявую бумажку ему в нагрудный кармашек. О последствиях своего деяния не думала, на сегодня "радушия" и обмена "комплиментами" достаточно. Мне кажется, что продолжение актёрского мастерства с сатирическими куплетами не будет.
Его квота на стёб закончилась. Теперь мы квиты. Наша паровыпускаемая, откровенно-вызывающая парнушка снизошла на "нет" и подошла к завершению. Скоро мы навсегда избавимся друг от друга.
Финита ля…
Художественный жанр каждый определяет по своему усмотрению.
Я уже выбрала. Он приправлен веселинкой, разбавлен смехом, посахарен свежей мятной зеленью необыкновенного неба и подрумянен огромным полем самых, что ни на есть, желтых подсолнухов, всегда поворачивающихся к светоносному, неистощимому жаркому солнцу.
Йес!!!
Заявление об увольнении с переводом в другую организацию подготовила ещё четыре дня назад, только почему-то оттягивала спорный момент. Вероятно, подошла та самая, поворотная дата. Мой "Рубикон" нынче был перейден. Когда он смог сесть, протянула ему бумагу на подпись. С пунцовыми лбом и ушами, не поднимая головы и не читая, черканул без разговоров и волокиты и даже без обязательной двухнедельной отработки. Молчал, в глаза мне не смотрел.
Сбитый подражатель супермачо из вестерна.
Единственное, что я ему сказала в спину, когда он выходил из кабинета:
— Купите себе синие линзы, Вам они будут к лицу. Таким как вы, они всегда к лицу.
На миг остановился. Не понял.
Это понятно только мне.
Оплеванные туфли с дурацкими бантиками в тот же вечер выбросила в мусоропровод. И не жалею. Бантики и впрямь дурацкие.