Мне казалось, в отношении ахунда Молла-Фазлали я исполнил все, что было в моих силах, и мог надеяться, что эти несколько дней он будет чувствовать себя в полном благопо-лучии, а я и жена будем теперь спать спокойно.
Но вышло не так.
В следующую ночь ахунд Молла-Фазлали снова разбудил меня и, подняв с постели, потащил в баню.
Что делать? Побольше терпения! Все в мире имеет конец. И такому поведению гостя тоже конец наступит. Но и в третью ночь сквозь сон я услышал стук. Проснулся и увидел Молла-Фазлали, стоящего за окном. И снова:
- В баню!
Всему бывает конец! Пришел конец и моему терпению. Вы-сунув голову в окно, я сказал:
- Ахунд Молла-Фазлали! Ты уж извини меня. Я очень перед тобой виноват. Заклинаю тебя пророком, прости мои грех. Мне почти шестьдесят лет. У меня недостаточно сил, чтобы быть тебе товарищем. Я не в состоянии каждую ночь хо-дить в баню. Слава аллаху, дорогу туда ты уже знаешь. Сходи на этот раз один, без меня.
Сказав это, я отошел от окна и с головой накрылся одеялом.
Ахунд Молла-Фазлали пошел в баню один, но утром пере-селился в дом Хейранисы. По-видимому, был обижен, потому что, покидая нас, даже не простился с нами.
Через неделю я узнал, что он рассчитался с Хейранисой и уехал к себе на родину, в Иран.
1915