— Иди ко мне, — сонно прошептал он и потянул ее за тонкую талию.
Она тоже не спала и послушно прижалась к нему спиной, утонув в его объятиях, как котенок в лохматом псе. Теплая кожа мужа, его крепкие мозолистые руки всегда убаюкивали ее, заставляли чувствовать себя слабой, но вместе с тем защищенной. Быть слабой она никогда не любила, но только не с ним.
Девушка подалась еще немного назад, вжимаясь в объятия мужа сильнее.
— Хочешь вытолкнуть меня с кровати? — усмехнувшись, прокряхтел он.
— М-м-м, — отрицательно промычала она и приоткрыла веки. Солнце уже поднялось, и его весенние острые лучи неприятно резанули по привыкшим к темноте глазам. Она тут же сомкнула их и накрыла голову одеялом, снова потерявшись в убаюкивающей темноте.
Какое-то время оба лежали без движения в тишине, как будто лишний звук заставит время бежать быстрее и приблизит неминуемое расставание. Затем она громко выдохнула и резко откинула одеяло. Еще один выдох и вот она вырвалась из теплых объятий мужа и села на кровати, щурясь, недовольно глядя на свет из окна. Сейчас она ненавидела этот свет больше всего на свете. Больше эйнфейлен, больше варгов, и даже больше са-аргов.
— Может все-таки поедет кто-нибудь другой? — прозвучал за ее спиной голос мужа. В который раз.
— Нет. Я должна, — ответила она.
— Тогда я поеду с тобой…
— Мы уже это обсуждали, милый, — горько поморщилась девушка, глядя на свои босые ноги. — У тебя есть работа здесь.
— Есть много тех, кто сможет меня заменить, — возразил он. В который раз.
— Дер… — тяжело выдохнув, сказала она и скосилась на лежащего мужа. Он лежал раскинув руки и хмуро разглядывал потолок, покрытый узорчатой белой лепниной. — Мы уже обсуждали это. Ты нужен здесь.
Он насупился и спросил, сдерживая раздражение:
— Напомни-ка мне причины, по которым я не могу сопроводить жену в опасной дороге. Я вот сейчас не вижу ни единого повода отпускать тебя одну.
— Сенат постоянно сует нос в наши дела, шпионы фойре и грендар рыщут в поисках информации, аристократы хотят больше привилегий. Королева, похоже, начинает страдать паранойей. Отцу нужны верные люди и помощь больше, чем мне, Дер, — на одном дыхании ответила она.
— Леа, я…
— Знаю, знаю я, — раздраженно оборвала она мужа. — Ты боишься за меня. Я слышала уже об этом сотню раз. Но мы вместе стояли на стенах Асианты под осадой варгов. Вместе гнали их за Каменную Границу. Вместе охотились на тварей, что они оставили после себя. Я не беззащитная девчонка! Больше нет!
Ее звонкий голос разлетелся по комнате и оставил после себя тишину. Дерек сжимал кулаки. Леа кусала губы. Они редко ругались, но ее отъезд на юг почему-то предоставил для ссор слишком много поводов.
— Прости… — сказала она и позволила телу мягко упасть на его грудь. Она яростно вздымалась, а пыхтение походило на животное. — Прости, что накричала. Просто я… мне не нужен второй отец, понимаешь? Он всю жизнь слишком опекал меня, и эта война в какой-то мере даже позволила мне стать свободнее.
— Но почему ехать должна именно ты? — спросил Дерек, хотя прекрасно знал ответ.
Леа недовольно поджала губы и привычно проверила прикрыта ли волосами изувеченная огнем левая сторона лица.
— Ты знаешь, почему, — сказала она.
Дерек поднялся на локтях и посмотрел на жену, хмуро сказал:
— Это просто байки.
— Вдруг нет?
— Шрамы нельзя убрать ни зельями, ни магией, — твердо сказал Дерек и, заметив, как рука Леа дрогнула, смягчил тон и добавил: — Ты и так самая прекрасная женщина в мире.
— Только ты так считаешь, — тяжело вздохнув, сказала она.
— Какая разница? Я люблю тебя! Люблю не только твою красоту, но и шрамы. Каждый миллиметр твоего тела люблю! — прорычал Дерек голосом кабацкого мужика с кружкой кислого пива, а не влюбленного дурачка, но от этого лицо Леа все равно раскраснелось.
— Разница есть, — ответила девушка. — как ты не понимаешь? Для меня это очень важно!
— Настолько важно, что нужно подвергать себя опасности?
Леа разозлилась. Столько раз она объясняла ему все это, и каждый раз все начинается заново.
— Тебе не понять. На тебя не косятся люди.
— Кто на тебя косился?! Скажи имя!
— Ты совсем дурак?! — вспылила девушка, подорвавшись с его груди и сразу спрыгнула с кровати. — Я сказала — не нужно меня опекать. Мне хватает отца и волка. Мне это уже порядком надоело!
— Пусть так, но я не позволю никому коситься на тебя!
— А может ты просто ревнуешь? — ядовито спросила она внезапно. — Думаешь, что если я стану красивой, то другие мужчины тоже будут смотреть на меня?
— Чт… — запнулся Дерек. — Нет…
— Ты не представляешь, что это такое — жить с изуродованным лицом!
— Оно не изуродовано. Это всего лишь шрам. Шрамы есть у всех!
— Это не просто шрам! — крикнула Леа, часто задышав. — Это бесово клеймо! Плата дочери за грехи отца. Я сделаю все, чтобы избавиться от него! И никто не помешает мне в этом!
Тишина обрушилась на помещение. Груди обоих вздымались, глаза яростно пылали, а губы напряглись в сдерживании слов, которые потом не вернуть назад. Оба имели достаточно вспыльчивый характер, чтобы наговорить лишнего. Но ярость Леа быстро перегорала, а Дерек вообще не умел толком злиться. Только делал грозный вид и скрипел зубами, будто дикое животное ради устрашения грозного противника.
Леа открыла шкаф и быстро облачилась в дорожную одежду, которую горничная по ее просьбе приготовила еще с вечера. Неизменным атрибутом девушки оставалась широкополая шляпа, без которой она крайне редко появлялась среди людей. Исключениями были места, где головные уборы носить было не принято. Для каждого случая свой головной убор.
— Скажи мне, что ты будешь в порядке, — нарушил молчание Дерек, когда Леа уже коснулась дверной ручки.
— Естественно, это так. Вы позаботились об этом, отправляя со мной целую армию вместе с магами из Ордена. Слушай, — повернулась Леа к мужу, — это всего лишь сутки в дороге. Затем я просто Шагну в Мирганту.
— Ты правда веришь в альтернативу мане целителя?
Леа сделала глубокий вдох и подошла к кровати, села на край:
— Разумные не всегда знали про Сосуд и работу маны. В те древние времена мои полудикие предки жили в лесах и использовали травы, плоды и растения. Сейчас об этом мало, что известно, все привыкли к простым решениям. Ты же знаешь про алхимию?
Дерек кивнул, угукнув при этом.
— Сейчас ее используют только для создания реагентов из частей магических зверей, но на этом ее назначение, очевидно, не заканчивается. С помощью алхимии можно создавать мази и зелья из растений, которые могут частично заменить целителей, — пояснила Леа, как сама это понимала.
— Травников везде хватает, но они ничем подобным похвастаться не могут.
— Травничество и алхимия — разные практики. Алхимик использует не просто целебные свойства трав, но и их ману, как и в случае с частями магических зверей.
Дерек сомнительно поморщился:
— Разве у растений есть Сосуд?
— И да, и нет, — неуверенно покачала головой Леа. — Сейчас никто не занимается изучением зеленого мира, а в наших библиотеках нет ничего, что отдаленно напоминало бы научные изыскания по этому вопросу. Но если он есть, то не обязательно должен быть таким же, как у разумных или зверей. А у зверей, в свою очередь, Сосуд может отличаться от нашего. И вообще Сосуд — это один из фундаментальных предметов спора между учеными. Каки и Кель, ее влияние на организм существ. Несмотря на тысячи лет устоявшейся доктрины, множество вещей все еще остается под негласным вопросом. Просто когда-то наши предки договорились придерживаться единой версии, раз механизм работает.
— И что это за остающиеся под вопросом "вещи"?
Гнев Леа уже иссяк, в частности из-за предмета разговора, ведь она очень любила рассуждать на такие темы. Долго Дереку упрашивать не пришлось, и пытливо выгнув бровь, она спросила:
— Например, Кель. Правда ли эта энергия является основой мироздания?
— Ты сомневаешься в существовании первоматерии? — оторопело спросил Дерек, округлив глаза.
— Нет, глупый, — хохотнула девушка, — нисколько, мы ведь пользуемся маной. Но что, если кроме Кель есть что-то еще?
— Что же это?
Леа с беззлобной усмешкой разглядывала глуповатое выражение лица мужа, каким оно обычно бывает в такие моменты, и если бы хоть капля злости в ней осталась после короткой размолвки, то сейчас она бы мгновенно испарилась.
— В том-то и дело, что никто не знает, — ответила она, возбужденно сверкая глазами. — Даже существование Кель — всего лишь теория. Ты ведь понимаешь, что первоматерия не сама себе дала имя? Никто из нас не может увидеть ее в чистом виде. Никто никогда не видел Сосуд. Посмотри на варгов. До войны они официально считались полуразумными, несмотря на их вполне разумное использование маны. Они отличаются от нас не только внешне, но и внутренне. Маги рождаются среди них редко, и их мана кардинально отличается от нашей. И мана ли это вообще? А са-арги? Ты ведь тоже читал доклады о допросах пленных. Вселенная полнится невероятными, даже невозможными с нашей точки зрения существами.
Дерек выдохнул напряжение и снова упал на кровать. Вопрос, касающийся демонов, даже сейчас был слишком тревожным. В плен офицеров са-аргов удалось захватить всего лишь дважды. Языковой барьер не позволил сразу же приступить к допросу, а когда он был преодолен, информация от них заставила некоторых атланов оторопеть. Других — выдохнуть с облегчением.
— До сих пор сложно поверить, что все это из-за него, — вдруг произнес Дерек, и Леа замерла, прекратив расправлять одежду.
В ее груди что-то сжалось, как обычно бывает при упоминании Каина. Перед глазами тут же возник его пытливый взгляд и добрая улыбка, которая всегда появлялась на его лице при виде девочки со шрамом от огня на лице. Жалость она увидела только при первой встрече, и она была готова к ней.
Чувства к нему давно угасли, но воспоминания о них никуда не делись. Она слишком хорошо помнила время, проведенное с человеком, который стал ее первым другом. Помнила, как ухаживала за ним, учила языку, слушала его необычные размышления, смотрела, как он удивляется миру вокруг. Необычный найденыш, разорванный сероволками, считай, насмерть, стал для нее слишком важным, чтобы просто так забыть.
Тогда отец строго настрого запретил ей говорить о чем-то, что может навлечь на них беду. И она молчала. А когда он пропал, жалела, что молчала. Ругалась с отцом за то, что тот отправил его в деревню беззащитным. Даже подозревала, что он сделал это специально.
А затем Ройан рассказал об их случайной встрече. Радость быстро сменилась грустью, когда Леа поняла, что Каин не собирается возвращаться. Обидно было настолько, что она прорыдала всю ночь, точно, как в первые недели после предположений Ройана о смерти парня.
Неизвестная доселе ревность захлестнула Леа, когда она познакомилась с Маргарет. Красивейшей женщиной. Столько усилий пришлось приложить, чтобы не выдать себя. Свою зависть.
Каким же было ее удивление, когда она… нет — они все узнали о связи Каина с демонами. Ужас, который случился в Титану, навсегда отпечатался в ее памяти. До последнего она не верила в его участие в той резне. Ругалась со всеми, не хотела даже слышать об этом. Но от доказательств не убежать. И если бы не война, побоище в том городе так и осталось бы самым беспрецедентным ударом под дых короне.
— Прости… Я знаю, как он был дорог тебе. И я тоже доверял ему. Знать бы в то время, что он окажется…
— Хватит! — взволнованно выпалила Леа и тут же осеклась, понизив тон. — Не надо! Он не открывал никаких порталов в мир демонов и никого не призывал. Это сказки. Он атлан. А с той женщиной сотрудничали многие. В том числе королева. Тебе об этом известно.
— Леа, — настороженно шикнул Дерек.
— Мне плевать, — отрезала девушка, в ответ шикнув на него. — пусть слушают. Даже сама Кациста не подозревала, кто эта женщина такая. А если и догадывалась, то ей было важнее спрятать своего сынка, какие тогда претензии к Каину? Если она думает, что хорошо прибралась за собой, то крупно ошибается. Может тогда стоит обвинить в измене и подругу твоей сестры? И всех, кто общался с демоницей.
— Мэгги и остальные были просто невольно втянуты в дела са-аргов. Он же пошел дальше! — возразил Дерек, не на шутку раздраженный такой реакцией жены. Ему казалось, что все уже позади. — Зачем са-аргам выдумывать эту историю, если он был для них случайной пешкой?
Леа сжала зубы и процедила, устремив взор на мужа:
— Обычная военная пропаганда, чтобы создать образ мученика для борцов со старой системой. И это, как видишь, сработало. Ячейки Реформаторов множатся, как крысиный помет. Что ни лидер ячейки — так Каин. Они просто умело использовали его. Он же твой друг, Дер… Ты сражался с ним плечом к плечу.
— Сражался, — выпалил он, с размаху влепив по холодной стене. — А потом я сражался против тех, кто пришел после него, чтобы убивать моих друзей, семью. Мая чуть не погибла. Мы оба видели жертвенники варгов, тысячи детских трупов на их поганых алтарях. Видели пепелище, которое они оставляли после себя. Как орды зверей опустошают деревни. Как Серые рвут тела воинов на части, будто они игрушки. И все это по вине одного человека!
Леа открыла рот, чтобы возразить, но не проронила ни звука. Глаза мужа были влажными от слез. Она знала, что ему тоже пришлось тяжело. Тяжело привыкнуть к мысли, что Каин предал людей. Предал друзей. Бросил их на краю гибели.
И все же она не могла думать о нем, как о предателе. Сколько бы ни было сделано докладов. Как бы яростно последователи са-аргов не доказывали обратное. Не могла.
Дерек опустил руки, медленно подошел к кровати и сел на край. Устало выдохнул, глянув на барельеф на потолке. Леа последовала за ним и прижала его голову к своей груди. Запустила пальцы в густые волосы.
— Прости, ты прав. Как всегда. А мне нужно наконец выбросить эти глупости из головы.
— И ты прости, — по-детски шмыгнул носом Дерек, обняв ее за талию. — Я просто переживаю. Боюсь, что если он вдруг появится, ты сделаешь ошибку, и я потеряю тебя.
— Он давно мертв, Дер.
— Надеюсь это так, любимая.
…
Леа пыталась думать о важном. Она честно старалась сконцентрироваться на мыслях о своей официальной задаче на юге. Продумывала речь, которую произнесет перед советом Мирганты от лица Ордена, что ответит на возражения, коих будет предостаточно. Но в конечном итоге, все ее мысли сводились к информации об алхимике-атлане, который создал зелье, излечившее врожденный дефект кожи одной аристократки. Информация проверена ее источником настолько тщательно, насколько это в принципе возможно без использования Системы Лжи или ошейника.
Будучи дочерью целителя, к тому же эйнфейлен, она всегда знала о сложности биологических форм жизни. Знала она и о том, что будучи целителем, нельзя исцелять серьезные раны без элементарных знаний о процессах, происходящих в организме живого существа. Этому либо учатся, либо получают готовые знания из свитков. А по истечении суток, мана вообще бесполезна.
Это простое знание давало надежду на то, что алхимик, излечивший кожный дефект светской дамы, не шарлатан. И, вероятно, несмотря на этот феномен, он пока сам не понял, какую золотую жилу открыл. И опасную. Поэтому Леа так торопилась. Поэтому она вызвалась главой делегации от Ордена на юг королевства. Туда, где ни Орден ни саму королеву никто не жалует и никогда не жаловал.
— Простите, если покажусь бестактным, — прокряхтел попутчик Леа — сэр Валман — глава дипломатической миссии. — Но мне интересно, почему именно вы отправились вести переговоры?
Леа оторвала взгляд от мелькающих за окном кареты деревьев, почувствовав легкий укол раздражения, и посмотрела на немолодого мужчину, сидящего на противоположном сиденье. В отличие от нее, он не облачился в удобную для дороги одежду, а выглядел так, будто через пять минут их встретит сама королева: жилет с высоким воротником; синий, утягивающий талию пиджак с большими, круглыми пуговицами; белый пышный галстук, обернутый вокруг шеи, словно у сэра Валмана ангина. А по меркам прожившей всю сознательную юность в лесу девушки, духи мужчины больше воняли, чем пахли.
— Что же вызвало в вас этот интерес? — ответила она вопросом на вопрос, прекрасно понимая, что он имеет ввиду.
Мужчина прочистил горло и ответил, коротко улыбнувшись:
— Переговоры по открытию филиала Ордена могла бы провести не настолько важная персона. Если бы я не сидел сейчас рядом с вами лично, не поверил бы, что ваш отец отпустил вас.
В этот раз укол раздражения был сильнее. Не только из-за намека на ее некомпетентность, но и по причине упоминания отца и его чрезмерной опеки. Эта опека заставляет окружающих смотреть на воительницу вместе со всеми стоявшую на баррикадах, как на слабую леди. И способствует этому внешность хрупкой девчонки. Но такова природа эйнфейлен. Дерек тоже при их первой встрече смотрел на нее как на ребенка, и только война расставила все по местам, как ни странно.
— Мне просто захотелось развеяться, — тем не менее с вежливой улыбкой ответила Леа голосом скучающей леди. — Говорят, культура южан отличается от северного региона. Больше солнца, тепла и вина.
— А еще они не жалуют нас — северян — и обозлены на эйнфейлен, — заметил сэр Валман.
Леа мысленно хмыкнула попытке мужчины обсудить отсутствие эйнфейлен в войне с варгами, ведь для людей его уровня это давно не секрет. Но решила подыграть собеседнику, логично рассудив, что во время встречи с советом Содружества в Мирганте и титулованными особами ей, как эйнфейлен, не избежать щекотливой темы. В некотором роде, это репетиция. К тому же сэр Валман прав в своих намеках на ее неопытность в дипломатических переговорах.
— Что вы имеете ввиду, сэр Валман? — с нотой тревоги в голосе спросила Леа. — Считаете меня там могут убить?
— Нет, что вы. Нет, — запротестовал собеседник, участливо выставив ладони. — Простите леди, если я вас напугал. Я лишь хотел напомнить, что авторитет вашей семьи не распространяется на юг. Орден для них ничего не значит. А вот отосланные послы Республики и бегство эйнфейлен с Фариды — даже очень.
— Но это было не бегство. Не опустей полуостров, континенту пришел бы конец? По ряду причин для демонов мой народ является первостепенной целью, и они с удовольствием стерли бы с лица планеты такую крупную административную единицу, как полуостров Каивис. И, очевидно, делали бы они это не руками солдат, а корабельными орудиями. Стоит только представить, катастрофа каких масштабов за этим последовала бы. Немыслимо! Они ушли, чтобы уберечь планету от взора са-аргов. Благодаря этому, мы воевали только против дикарей с копьями и магическими зверями.
— Большинству людей не свойственно оправдывать тех, кто бросил их в трудную минуту, леди Леа, — со скорбью в голосе сказал собеседник. — К тому же для землевладельцев юга это еще один повод выказать недоверие короне. Кое-кто уже сейчас говорит о сепарации. Пока еще шепотом. Первым атланом, объединившим все наши земли, был южанин. Именно тогда впервые наша родина получила свое самоназвание — Королевство Да́ланти. Но двести лет назад его род прервался несчастным случаем, и на трон взошел дед Вариорда Стального — Дайвинус. Дворянство юга не признало смерть короля случайностью, тогда-то они и сформировали Содружество. Произошло несколько военных столкновений, и Дайвинусу удалось удержать власть, но сейчас…
— Мне известна история Даланти, сэр Валман. Как и нынешняя позиция юга, — участливо слушая собеседника, сказала Леа. — Но наша с вами задача — не решить проблемы нынешней королевы, а убедить Содружество в значимости Ордена и единстве в такое непростое время.
Сэр Валман, совсем неожиданно для Леа, одобрительно и даже тепло улыбнулся:
— Все правильно, леди Леа. Именно в этом и заключается наша миссия. Только в этом. Я рад, что вы это понимаете и вам есть что сказать Содружеству.
На мгновение в карете образовалась тишина. Сер Валман выжидательно смотрел на молодую эйнфейлен, а у нее от возмущения перехватило дыхание. Этот хитрый немолодой дипломат не только проверял ее, но заставил проговорить деликатные моменты будущих переговоров. Специально вызвал раздражение, чтобы увидеть, как она справится с ним.
Карета вдруг резко остановилась, и перед тем, как в окошке показалось хмурое лицо капитана отряда сопровождения, снаружи начали раздаваться боевые команды.
— Нападение. Никуда не выходите, — выдал он без учтивых расшаркиваний.
Леа и сэр Валман с тревогой переглянулись.
— Не торопитесь, — опередил мужчина спутницу, закрыв окошко стальной пластиной. — Это опытные бойцы и их немало. Нет нужды рисковать.
— Я могу помочь!
— Несомненно, но в этом нет нужды, — несмотря на боевую шумиху и отчаянные крики людей, спокойно сказал мужчина. — Мы в полной безопасности. Отряд капитана Галиона — элита…
Об дверь кареты чем-то сильно приложили, прервав сэра Валмана встряской. Затем еще раз. Предсмертный хрип не заставил себя ждать, и стало ясно, что это был человек. Ему сопутствовали вопли других людей, совсем не свидетельствующие о полной безопасности.
Несколько секунд ничего не происходило, а потом дверь одним махом просто вырвало наружу, со скрежетом сорвав с петель.
— Ведьма… — сдавленно обронил мужчина, глядя не снежно-белую кожу показавшейся в проеме женщины.