Глупо, глупо, глупо. Все тело Карины болело, но она заставляла себя продолжать разгребать навоз в свинарнике. Она бросила взгляд через плечо на свиней, смотревших на нее с прищуренными глазами, и оскалила зубы. В каждом из этих мест были злые свиньи?
Через мгновение она вернулась к работе. Она воткнула лопату, а затем бросила отходы в кучу на тележке.
— Ту… — прошептала она, воткнув лопату, — …по, — закончила она мгновение спустя, вываливая ароматную кучу в гору навоза. — Тупо. Тупо. Тупо.
— Что происходит? — рядом появилась сестра Сильвия. — С кем ты разговариваешь?
— Ни с кем, — сказала Карина, не поднимая глаз.
Она ненавидела сестру Сильвию. Женщина была старой, с почти полностью белыми волосами, за исключением нескольких жестких черных прядей, и водянисто-голубыми глазами. Хотя она была старой, она была быстрой. Она не била девушек тростью. Вместо этого она хватала их за волосы и шептала им на ухо ужасные вещи, например, как она придет ночью в спальный зал и оттащит их к стражам.
— Думаешь, ты лучше меня? — спросила сестра Сильвия.
Карина резко подняла голову. Теперь она была настороже. Казалось, были пределы тому, что Сестры были готовы сделать, но она не хотела проверять эти пределы.
— Нет, сестра Сильвия, — Карина заставила себя произнести эти слова. Она попыталась улыбнуться, но у нее это не совсем получилось.
Но сестра Сильвия улыбнулась. Эта улыбка сказала Карине, что Сильвия знала, сколько стоят эти слова. Она знала, что Карине не нравилось играть роль смиренной рабыни. В отличие от других девушек, которых ее угрозы могли напугать до слез, Карина больше всего на свете ненавидела унижаться. Сильвия знала это.
Она ушла, не сказав больше ни слова, и Карина смотрела ей вслед, полная ненависти.
— Я убью тебя, — пообещала она. Она пробормотала слова, боясь, что кто-то может их подслушать. — Я убью каждую из вас.
Но это было неправдой, и она это знала. Вернувшись к работе, она почувствовала слезы на щеках. Здесь она была бессильна. Она пыталась поднять себе и Лотти настроение, но без Ревы, способной взбодрить женщину, Карина не знала, что делать.
Правда заключалась в том, что когда она думала о том, чтобы пойти на такой риск, как Рева, она замирала. Она не знала, как составить план здесь, где кухарка никогда не теряла своих деревянных ложек, где у сестер не было явного осведомителя. Этот лагерь был новее, и женщины были моложе. А если бы они испугались? Каждую ночь Карина лежала без сна, пытаясь заставить себя набраться храбрости, чтобы сбежать.
Каждую ночь она терпела неудачу.
Хуже того, о Рохесе не было ни слова. Ее увезли, истекающую кровью, и с тех пор ее никто не видел. Карина знала, что лучше не спрашивать о подруге. Сестры пытались стравить девушек друг с другом, поэтому Карине было опасно признавать, что она заботится о Рохесе. Ей все равно не ответили бы.
Однако за ее молчанием скрывался ужасный страх. Ей не хотелось признавать, но она не могла представить сценарий, в котором Рохеса выжила бы. Сестры в последнем лагере дразнили их, говоря, что сюда всегда присылают новых девушек, чтобы заменить их, когда они падали. Если это правда, то зачем им тратить время и силы на лечение Рохесы? Лучшее, на что Карина могла надеяться, это то, что Рохесу оставили в углу лазарета и забыли о ней, чтобы жить или умереть безо всякой заботы.
В главном дворе возникла суматоха, и она положила лопату на тележку и перелезла через забор, чтобы разобраться.
Когда она увидела причину переполоха, у нее похолодела кровь.
Карина побежала вперед. Лотти была привязана к столбу для порки, и по полосам на ее спине было видно, что ее уже много раз били плетью. Какой бы маленькой и неприметной она ни казалась, Лотти была полна решимости. Она не кричала, Карина была уверена. Если бы она это сделала, Карина услышала бы ее.
Она проталкивалась сквозь собравшуюся толпу, готовая остановить этот варварский поступок, когда двое других заключенных поймали ее. Другие рабы знали, что она и Лотти пришли вместе, и ходили слухи, что Карина здесь, чтобы спасти их всех. Несмотря на то, что с тех пор она ничего для них не сделала, женщины не собирались допустить, чтобы она попала в беду, вмешиваясь.
— Что случилось? — спросила Карина Элли, одну из молодых женщин.
Девушка откинула светлые волосы с глаз и сжалась.
— Я не видела, — призналась она. — Но ты же знаешь, какой может быть сестра Аврора.
Сестра Аврора. Карина сглотнула. Она знала. Сестра, казалось, особенно злилась на Карину. В этом не было ничего удивительного, поскольку она заметила изменение лица Карины, но — как и все сестры, по мнению Карины, — Аврора таила в себе обиду больше, чем большинство людей.
И она хлестала Лотти. Это могло быть способом задеть Карину, а не просто наказать другую девушку за какое-то выдуманное пренебрежение, на которое Аврора обиделась.
Теперь Аврора сердито смотрела на собравшихся заключенных, ее глаза сузились до двух злобных щелок.
— Пусть это будет уроком для всех вас. Если думаете, что можете не уважать сестер, вы ошибаетесь. Мы делаем вам добро, оставляя вас здесь. Мы дали вам возможность служить Эстале, а не просто быть врагами королевства. Без Садов вы все были бы преданы смерти!
«Лучше смерть, чем это», — обиженно подумала Карина, но не сказала этого. По правде говоря, она даже не хотела этого. Пока она была жива, еще была надежда на побег. Это могла быть одна из самых жестоких вещей в мире — чувствовать, что надежда угасает день за днем, но это было правдой. Если бы она была мертва, не было бы шансов на что-то еще. Пока она была здесь и жива, она могла, по крайней мере, надеяться, что однажды она будет свободна.
Хлыст ударил снова, и на этот раз Лотти закричала. Карина увидела, как сжались ее руки, и поняла, что силы девушки были на исходе. Так нельзя было жить. Карина почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Она не могла позволить Лотти пройти через это одной.
— Я должна пойти к ней, — прошептала она.
— Нет, — яростно сказала Элли. Она схватила Карину за руку, и ее теплые карие глаза встретились с глазами Карины. — Ты не сделаешь ей лучше. Ты будешь страдать так же.
— Вот как они побеждают, — прошептала в ответ Карин. — Они устанавливают правила, чтобы мы не помогали друг другу.
Элли выглядела неуверенно.
— Но что мы можем сделать?
Карин помолчала, но звук удара плетью по коже Лотти решил за нее.
— Что бы сделала Рева, — сказала она. Она высвободила свои пальцы из рук Элли и прошла сквозь толпу.
— Достаточно, — сказала она сестре Авроре.
Внезапно наступила тишина, и все во дворе повернулись, чтобы посмотреть на них. Пленные женщины обменялись украдкой взглядами, открыв рты от шока. Был ли это момент, которого они ждали? Собиралась ли Карина сделать что-то новое, чтобы освободить их?
Чувствуя, что летит к краю обрыва, Карина не сводила глаз с сестры Авроры.
— Достаточно, — снова сказала она. Она указала на Лотти, хотя и не позволила себе взглянуть на подругу. Если бы она это сделала, она заплакала бы. — Она возражала, и ты наказала ее. Теперь это зашло слишком далеко.
Сестра Аврора спускалась по ступеням с хлыстом в обеих руках, ласково поглаживая его, от чего у Карины скрутило желудок.
— Очень далеко? — она спросила.
— Да, — яростно сказала Карина. Она повысила голос, чтобы было слышно. — Ты говоришь, что хочешь, чтобы мы служили Эстале. Она не сможет нормально работать несколько дней с такими травмами. Ты всегда говоришь нам, что если мы умрем, наше место займет другая, но если мы здесь, чтобы служить Эстале, это расточительно. И если ты делаешь это, потому что считаешь менти мерзостью, то, конечно, ты считаешь, что нас нужно просто убить. Ты не верна своей вере, если делаешь такие вещи. Так что дело не в вере и не в верности своему королю. Что тогда? Остается только жестокость. Тебе просто нравится причинять людям боль.
Аврора подошла достаточно близко, чтобы Карина могла видеть ее глаза, и теперь она знала, что была права. Ей хотелось бросить ей в лицо недостатки женщины, но она не рассчитывала на то, что Аврора с ней согласится. Когда Аврора холодно улыбнулась, у Карины сжалось сердце.
— Развяжите ее, — Аврора указала кнутом, направляя стражей к Лотти. Затем она снова указала на Карину. — И посадите ее туда.
«Ты узнаешь, насколько ты права», — обещал Карине ее взгляд.
Вся храбрость Карин испарилась. Она начала драться, когда стражи схватили ее за руки и потащили по ступенькам. Она умрет здесь. Она это знала. Сестра Аврора не позволит ей произносить такие речи и пережить это. Карину забьют до смерти, и это будет медленная смерть. Плохая смерть.
— Нет! — она вырывалась из рук, когда стражи пытались подтащить ее к столбу. Она знала, что другие женщины наблюдают за ней, и ей хотелось быть храброй, но ее предал страх. — Нет! Нет!