Суккуба — демонесса, посещающая ночью молодых мужчин и вызывающая у них непристойные сны. Питается жизненными силами, сладострастна, похотлива и сластолюбива.
Пособие по демонологии
В очередной раз судьба преподнесла компаньонам сюрприз. Хороший или не очень, еще предстояло разобраться.
Девушка прекрасно владела языком, на котором общаются между собой расы на Лумее, но решительно не помнила почти ничего, кроме своего имени и некоторых мелких фактов, которые, с ее слов, сами «попадали на язык в нужный момент». На упоминание Муфад’ала она и вовсе обиделась.
— Это какой-то противный мар, да?
— Мар? — переспросил Гарб.
— Они так жахани называют, — пояснил Бурбалка. — Давайте побыстрее свалим отсюда, а то чует мое сердце — шухер где-то рядом.
— А как же я? Вы же не бросите меня беззащитную здесь? — шмыгнула курносым носиком суккуба.
— Почему нет? — спросил Каввель, прядя ухом.
— Я хорошая, — принялась загибать когтистые пальчики Хиенна, — красивая, приятная на ощупь…
— Достаточно, — поспешно перебил ее Михель. — Твое колдовство не властно над нами, бесовка!
— Говори за себя! — возразил Аггрх, пытаясь взглядом найти хоть какой-то изъян в фигуре суккубы. — И вообще, меня же взяли, троу вон даже взяли… Компания мужская. Из женского общества у нас только ручная паучиха Адинука, но она не в счет. Так что я за видовое и расовое разнообразие.
— Меня учили, что она опасна для всех мужчин, — тяжело вздохнул монах, стараясь не смотреть на демонессу. — Устав Ордена четко относит этот вид демонов к главным врагам всего рода людского.
Девушка старалась не подавать виду, но легкая дрожь выдавала, что перспектива остаться одной ее пугает.
Гарб с Каввелем переглянулись, но их возмущенные реплики опередил троу.
— Я плохо вижу, о ком идет речь, — сообщил он, отчаянно пытаясь нашарить предмет разговора руками, — но не чувствую в ней характерной для обитателей здешних мест злобы. Может, она нам еще пригодится?
Суккуба с готовностью закивала, от чего ее волосы заколыхались огненными волнами, слегка приоткрывая некоторые соблазнительные округлости. Аггрх и Адинук непроизвольно подались вперед.
— Если честно, я тоже не чувствую злобы, но я против! — заявил Михель. — Это может быть уловкой.
— Согласен с мичманом! — поддержал человека минотавр. — Баба на борту к беде!
— В силу некоторых ограничений, которые на меня накладывает профессия шамана, я не совсем компетентен в подобных вопросах и не буду даже пытаться высказывать свое мнение, поскольку оно будет основано на вероятно ложном логическом посыле, — после некоторого раздумья изрек гоблин. — Бурбалка, — обратился к призраку шаман, — твое слово будет решающим.
— Чертовски приятно, что мне доверили хоть какое-то решение. Раз уж так дело обстоит, то надо все обмозговать. С одной стороны, демон в команде нам не повредит. С другой стороны, как верно подметил наш святоша, суккубы питаются жизненными силами смертных. С третьей, злобы в ней никто не чувствует…
— Ты, конечно, авторитетный демонолог, — ухмыльнулся Михель, — но что-то мне подсказывает, что именно тебе доверять в таких делах нельзя. Или ты забыл, как сам стал призраком?
— Э, нет! — возразил Бурбалка. — Я тогда был неопытным, а теперь я тертый калач. Короче, надо сперва выяснить, не будет ли она нам обузой. Эй, Хиенна, ты с оружием в ладах?
— Ты про такие железные острые штуки? А надо? — с придыханием спросила демонесса. — Нет, ну я не знаю, если очень надо, то я могу, наверное, но, вообще-то, обычно мне не приходилось, хотя, конечно, чтобы вот так вот сразу…
— Все понятно, — засмеялся было Каввель и утих, когда Хиенна совершила молниеносный прыжок ему за спину и свернула своими нежными на вид пальчиками шею огромной клыкастой твари, которая как раз намеревалась позавтракать минотавром.
— Ненавижу маров! — пояснила суккуба, впиваясь зубами в обмякшее тело адской зверюги. — И собак их ненавижу!
Аггрх поменялся в лице, а Михель застыл, всеми силами стараясь не пялиться на голую спину девушки.
— Вопрос с оружием снят, — раздался голос Бурбалки. — Осталось понять, не сделает ли она то же самое с кем-нибудь из вас.
— Хи-хи-хи, — колокольчиком рассмеялась суккуба, оторвавшись от шеи адской собаки, — ты смешной! Смертных нельзя убивать, смертные нужны для силы и удовольствия.
Капелька крови потекла по ее подбородку и, не успев упасть, всосалась в кожу.
— Беззащитная? — с сомнением сказал Каввель.
— Она тебе жизнь спасла! — напомнил Михель, немного смягчившись.
Угрозы со стороны суккубы он не чувствовал, но полученные в Ордене наставления оказались слишком крепко вбитыми в голову, не позволяя просто взять и согласиться потерпеть общество демона. К тому же, что-то в облике суккубы монаха смущало изначально. Только он никак не мог вспомнить что.
— Верно, долг крови, — спохватился минотавр. — Нехорошо его оставлять без оплаты. Меняю долг на свое согласие.
— Берем! — без колебаний заявил Бурбалка.
Друзья еще немного попрепирались, но в итоге все согласились принять Хиенну в группу. Демонесса к тому времени вволю напилась вражеской крови и каким-то неуловимым образом приоделась. Когда и как она успела это сделать, в пылу спора никто не заметил. Новый наряд из плотно облегающей тело красной кожи выгодно подчеркивал стройную фигуру суккубы, и даже Каввель был вынужден признать, что выглядит она просто сногсшибательно. Образ дополняли заплетенные в длинную тугую косу волосы.
— Так мы идем или нет? — нетерпеливо топнула ножкой Хиенна. — Мне не терпится разорвать еще парочку маров.
Гарб тяжело вздохнул, еще раз пожалев о своей вспышке гнева и сложностях, которые за этим последовали. У шамана сложилось впечатление, что посох странно на него влияет, но все догадки оставил при себе.
— Куда направимся? — спросил он остальных.
— Сдается мне, стоило бы спросить дорогу у местных, — отвлекся от рассматривания Хиенны монах, тайком все же пытающийся найти в ней какой-нибудь недостаток и оправдать этим свое недоверие. — Только я не уверен, что нам скажут правду.
— Это, кажется, Эльжахим, сладкий мой! — попыталась нежно обнять его за плечи суккуба. — Тут правду даже думать никто не будет.
Михель вздрогнул, кошачьим движением вывернулся и сделал шаг в сторону, от чего суккуба обиженно надула пухлые губки.
— Полегче там! — предупредил демонессу гоблин. — Одно неверное движение, и можешь прощаться с жизнью.
Хиенна нехотя убрала руки, но как бы невзначай провела монаху ладошкой по небритой щеке.
— Ладно, пойдем туда! — махнул лапой Гарб.
***
Выбранное направление быстро вывело спутников из города. Пейзаж при этом сильно не изменился. Просто дома стали больше походить на руины и меньше на жилье. Правда, земля здесь во многих местах была изранена бесчисленными карьерами и рвами. Груды камней и шлака вперемешку с вулканическим пеплом дополняли картину. Шныряющие в темных закоулках развалин твари, также все меньше напоминали разумных существ, и все больше смахивали на диких и агрессивных зверей. Никто, однако, на компанию не нападал. Друзья недоумевали, в чем разница с предыдущим днем, а суккуба лишь хитро улыбалась и мурлыкала себе под нос какую-то мелодию.
— Пссст! — обратился к компаньонам темный силуэт, выглянувший из-за очередного полуразрушенного здания. — Эй, идите сюда!
— Полный стоп! Это наверняка ловушка! — предостерег остальных минотавр.
— Гарб, это правда ты?! — недоверчиво воскликнул силуэт. — Какой ты огромный!
— Кто здесь знает мое имя? — в свою очередь изумился гоблин.
— Это я, Звоносл!
— Братец? — еще больше удивился Гарб. — Но как? Выходи, поговорим!
— Мы боимся.
— Кто это мы? — уточнил шаман. — И кого боитесь?
— Тут почти вся деревня и много кто еще. Подойди к нам. Ты большой и живой, тебе некого бояться, а на нас все охотятся. Нам опасно выходить на открытые места.
— Прикройте меня! — на всякий случай распорядился Гарб и осторожно пошел к брату.
Приблизившись к руинам, он увидел в узком проходе между развалинами домов множество духов своих соплеменников. В отличие от Бурбалки, эти призраки выглядели вполне обычными бесплотными образами самих себя при жизни. Разве что весь их вид говорил о совсем скудном питании последнее время.
— Что с вами стряслось? — пораженный количеством знакомых, ахнул шаман.
— Если коротко, то мы попали в Ад, — горестно отозвался Звоносл.
— Но как? Гоблины после смерти попадают в мир духов!
— Так оно и было, — подтвердил один из духов, в котором Гарб с ужасом узнал одного из своих любимых информаторов, — а потом пришел такой странный бесформенный тип! Он был не такой, как все, и стал пожирать нас одного за другим. Он съедал нас в мире духов, и мы совсем обессиленные сразу перемещались сюда.
— Этого я не застал, — добавил Звоносл. — Всех, кто остался в деревне после твоего побега, брат, убили. Пришли какие-то бандиты и кого не перебили, угнали в рабство. Убитые, как положено, после смерти попали в Шеол. Первое время все было нормально, а потом к нам пришла какая-то тень и сделала то же самое, про что только что рассказал Мирзиск.
— Суть одна, — кивнул призрачной головой Мирзиск. — Мы все здесь. Прячемся и медленно таем, потому что нас никто не кормит приношениями. Помоги нам, пожалуйста! Вся надежда на тебя. Я вижу, ты стал сильным магом. Может быть, тебе удастся что-то сделать.
— Так-так, — произнес Гарб, терзаемый смутными подозрениями, — я отлучусь на минутку.
— Бурбалка, — приторно сладким голосом сказал он, возвращаясь к друзьям, — так ты утверждаешь, что духов возле моего жертвенника ты тогда просто разогнал?
— Ага, — бодро подтвердил призрак, сжимаясь до размеров точки.
— Ах ты негодяй! Ты мне лгал! Да как ты посмел их лишить жизни! — завопил шаман.
Красный туман застлал ему глаза…
***
Гарб очнулся крепко связанным. Он лежал на холодном черном песке, а его тело нестерпимо ныло от туго стянутых ремней.
— Проснулся? — с тревогой заглядывая ему в глаза, спросил Каввель, дежуривший у костра неподалеку. — Дьявольщина! Ты такой шторм устроил, что мы тебя час успокоить не могли, а потом ни с того ни с сего залег спать на полдня. Я в своей морской жизни такой ярости не видал никогда. Что тебя так разозлило?
— Где он? — не удостоив минотавра ответом, спросил шаман.
Безумие отступило, а злоба осталась.
— Ты едва не прикончил беднягу! — выпалил Каввель. — Мы сперва думали, что ты шутишь, а потом… — голос пирата дрогнул, — потом ты начал лупить его посохом. Хорошо хоть он маленький да юркий сделался, ты по нему только разок и попал. Он взвизгнул тогда, о пощаде молил, да ты не слушал. А когда ты его волшебством ловить стал, тут уж мы подоспели. Повалили тебя на землю, хоть ты и брыкался сильно.
Минотавр потер ушибленный лоб и поморщился.
— Прости, дружище, — тускло произнес гоблин, — он убил мою родню. Он отправил их прямиком в Ад, ты понимаешь?!
— Они уже были мертвыми, — раздался неподалеку глухой голос Михеля.
— Черта с два! — взвизгнул Гарб. — Духи предков не умирают! Они вечно живут в Шеоле и помогают шаманам в обмен на подношения! А он, он!..
— Мы беспокоимся за тебя, друг, — печально изрек подошедший Аггрх, — а еще больше за себя. Теперь мы не можем повернуться к тебе спиной. Я сейчас больше троу доверяю, чем гоблину, в котором я был когда-то уверен на все сто.
— Угу, — флегматично подтвердил его слова Адинук.
Шаман грустно вздохнул и отвернулся от компаньонов. Злоба тоже ушла, оставив вместо себя чувство вины и душевную пустоту.
— Прости меня, — услышал он скрипучий замогильный голос.
Гарб повернул голову и увидел знакомую фигуру Бурбалки. Призрак выглядел не лучшим образом: обычно плотный сгусток тени, бесконечно меняющий очертания, был местами разорван, и сквозь клочья проглядывал мрачноватый адский ландшафт. Дух бывшего ученика чародея судорожно трепыхался, силясь залатать прорехи, но, по всей видимости, не мог этого сделать. Гарб посмотрел на мучения Бурбалки, и скупая слеза раскаяния скатилась по его щеке. Призрак, очевидно, доживал свои последние минуты — шаман определил расклад сразу, едва взглянув на происходящее внутренним зрением.
— Больно? — упавшим голосом спросил гоблин.
— Типа того, — проскрипел призрак. — Чувствую, будто из меня нутро выдрали раскаленными клещами. Не в прямом смысле, конечно.
— Прости и ты меня. Я уже ничего не могу исправить.
— Понимаю, — безрадостно отозвался дух.
— Мальчики, ну что же вы так трагично-то? — проворковала где-то неподалеку Хиенна. — Что стряслось-то? Кто-то умер что ли? Ну, подрались немножечко, с кем не бывает!
— Помолчи, демон! — шикнул Каввель. — Сейчас не место для твоих козней.
— Жаль, — обиделась суккуба, — а я хотела ему помочь.
— Ты можешь его вылечить? — ахнул Гарб. — Так делай это быстрее! Ему осталось не больше часа!
— Ой, я просто так не могу! — стала загибать пальчики Хиенна. — Мне надо сначала напитаться живительной энергией! Потом…
— Возьми мою! — перебил ее гоблин. — Только быстро.
Демонесса критически осмотрела связанное тело шамана и фыркнула.
— Извини, дружочек, но ты не в моем вкусе. Кто еще хочет получить наслаждение, какого в жизни не пробовал?
— Это безопасно? — подозрительно прищурил глаза минотавр.
— Не помню точно, — на миг смутилась суккуба. — Кажется, я никогда такого не делала со смертными при живом контакте. Мы обычно ходим в гости как проекции… но я всегда осторожна и не пью лишнего.
Михель вышел вперед, оттеснив орка с троу, и скептически осмотрел демонессу. Такие девчонки, как эта, ему всегда нравились. Чары на монаха почти не действовали, и он лишь немного опасался последствий для души. Если хотя бы десятая доля того, что рассказывали про суккуб в Ордене, окажется правдой — может быть плохо.
— Я готов, что нужно делать?
— Как маленький, честное слово! — оскалил зубы Аггрх, раздевая взглядом Хиенну. — Ты точно был женат?
Демонесса вместо ответа повела плечиком и, не оборачиваясь, пошла к ближайшему относительно целому строению. За ней наперегонки рванулись Адинук с Аггрхом, а Михель медленно побрел следом. Пару раз он обернулся на Бурбалку, словно сомневаясь, стоит ли ради него так рисковать. Не так давно он сам хотел уничтожить это порождение тьмы, но теперь, после целой кучи совместных приключений, воспринимал его как друга. К тому же, он видел его человеком, и это сыграло решающую роль.
Отсутствовали они где-то с полчаса. Первой в дверном проеме появилась демонесса. Ее глаза сияли, коса растрепалась, а улыбка выглядела мечтательной.
— Это было так… необычно, — с удивлением сказала она и направилась к призраку.
Следом показался пошатывающийся Аггрх. Его лицо было усталым, но донельзя довольным. Только через минуту из дома вышел Адинук. Он горделиво выпятил грудь, сделал шаг вперед и упал. За ним выполз Михель. По замысловатой траектории он обогнул лежащего троу, дополз до Гарба и распростерся на песке возле него. Гоблину показалось, что на лице человека застыло удивленное выражение. Однако монах отвернулся, а шаман не рискнул сейчас приставать с расспросами.
— Я готова, — объявила Хиенна, — теперь мне нужна полная тишина и абсолютное согласие пациента на операцию!
— А больно не будет? — умирающим голосом поинтересовался Бурбалка. — Несмотря на свое состояние, он еще пытался пошутить.
— Будет немножко, — честно призналась суккуба. — Так что, можно начинать?
— Валяй! — согласился призрак. — Хуже-то уже навряд ли че-то случится.
В гробовой тишине демонесса потерла ладошки, протянула их к духу и начала процесс восстановления. Пять пар глаз напряженно следили за происходящим.
От рук суккубы к призрачному силуэту потянулись зеленые нити. Они впивались в очертания духа и, словно вязальные спицы, принялись залатывать прорехи.
— Все, — сообщила Хиенна минут через десять, убирая руки, — кажется, я даже немножко перестаралась.
— Ничего себе перестаралась! — удивился Каввель. Место изорванного в лоскуты призрака занял самый обычный человек из плоти и крови. Черноволосый загорелый юноша — на вид немного за двадцать — невысокого роста и щуплого телосложения с приятными правильными чертами лица и дерзким мальчишечьим взглядом пощупал себя в разных местах и захохотал. Одет он был в ту же самую матерчатую куртку и шерстяные брюки, что и раньше.
— Нет, я не могу! — восклицал он в перерывах между приступами смеха. — Это ж надо! Столько мучений было в прошлый раз, чтобы вернуть мне тело, а это, оказывается, так просто!
Суккуба ласково прикоснулась к нему и лизнула в щеку длинным розовым языком.
— Потом как-нибудь поблагодаришь, — подмигнула она. — Никто не желает повторить, а то я что-то выдохлась? — обратилась она к давешней троице.
На сей раз никто не вызвался.