Лучше одна душа в когтях, чем сто на Лумее.
Пуутская пословица
Полчища кровожадных демонов с каждым днем подбирались все ближе к уютному маленькому замку, стены которого тивада перекрасили в белый цвет. Друзья с тревогой следили за перемещениями передовых отрядов врага при помощи лазутчиков.
— Их все еще дофига, — Антонио пребывал в подавленном состоянии.
Наложение рук на время пришлось прекратить. «Бедные ласты», как он сам выразился, распухли и просто перестали повиноваться. Из-за вынужденного постельного режима Бурбалка хандрил и все больше поддавался панике. Тревожился он при этом не за себя, прекрасно понимая, что в любую секунду сможет скрыться через портал и отсидеться где-нибудь в укромном месте.
Ему неожиданно полюбился этот мир, вдруг ставший таким красивым. Солнце, небо, трава и деревья, сладкие запахи цветов и фруктов, милые и дружелюбные тивада — все это было куда лучше и приятнее, чем Лумея с ее болотами, гнусными городами, полными нечистот, злыми колдунами, мрачным Подземьем, кишащим опасностями…Этот мир нужно защитить любыми способами. В этом мире он хотел остаться, хоть и не говорил пока никому об этом тайном желании. Тут была Мерилит. В первую очередь Антонио беспокоился о ней. Королева нужна демонам, но они ее не получат, пока он жив.
— Переживаешь? — понятливо подмигнул Аггрх, попутно подписывая какое-то очередное распоряжение из внушительной стопки бумаг, потому что тивада отказывались делать что-то существенное без письменного приказа. — Все пока идет по плану. Они голодают и напуганы. Даже если их главный — полнейший идиот, то ему все равно придется отступить.
— А если наоборот, — тренькнул по струнам лютни Адинук, мечтательно глядя в окно, — нашими именами, быть может, назовут улицы.
— Если будет что называть. Молись, чтобы не закончить жизнь в чьем-то желудке. Пусть это будет безымянная братская могила на худой конец! — жалобно простонал Антонио, пытаясь воздеть к небу хотя бы одну руку.
— Отставить панику, — тихонько рыкнул Аггрх. — Эх, как бы нам сейчас пригодился Каввель с его-то командирским опытом. Целый пиратский флот это вам не шайка неумех, которые меч удержать нормально не могут. Каввель бы их живо…
Вошедший Гарб услышал последнюю фразу и быстро осмотрел присутствующих: что у них на уме? Мысли про Каввеля постоянно преследовали его самого, и только более насущные проблемы позволяли иногда отвлечься. Все бы ничего, но в умную голову шамана последнее время стали закрадываться сомнения, сможет ли без Каввеля вообще состояться окончательный сбор посоха Бирканитры. К тому же гоблин просто соскучился по простодушному увальню. В минуты сомнений тот всегда словом и делом поддерживал «капитана», и сейчас Гарбу этого очень не хватало.
— Их основные силы уже на расстоянии дневного перехода, — сообщил шаман. — Мои маги сообща смогут их кое-как задержать, но на демонов ударные заклинания почти не действуют. Хотя камни на головы все еще работают неплохо, только попасть сложно.
— В бою на открытой местности нам не выстоять, — откликнулся орк. — Всех, кто не может воевать, нужно увести подальше. Для обороны мне тут нужно где-то пятьсот-шестьсот бойцов. Все равно, если прорвутся, нас ничто не спасет, а пока враг снаружи, больше и не нужно. Остальные пойдут с населением. Адинук, у тебя все готово?
— Да, мой генерал, — хитро улыбнулся эльф.
***
— Вот ведь коварные трусы! — Квимиаль висел вниз головой на ветке дерева, обвив вокруг нее хвост.
В прямой видимости находилась королевская резиденция, но ее вид не сулил ничего хорошего.
Жалкая правительница даже не выслала никого сразиться, как подобает порядочным пуутам, а просто засела в цитадели вместе со своим отребьем, которое только и умеет, что бесчестно нападать из засады. Непонятно, правда, куда подевалась большая часть обитателей слоя. В замок все население бы просто не поместилось. Не могли же они просто все вместе собраться и куда-то уйти. Или могли? Но ведь на протяжении всего пути армия так и не наткнулась ни на единого мирного местного жителя! Такую пропасть пуутов невозможно заставить что-то делать одновременно, тем более эвакуировать. Непонятно и из-за этого страшно.
Ослепительно белая крепость сверкала в солнечных лучах, заставляя все глаза лорда-командующего жмуриться при одном только взгляде на неприступные укрепления. Замок на холме, рвы с ядовитой водой по периметру, поднятый мост на массивных цепях и высокая зубчатая стена, донжон в центре, окруженный второй стеной с башенками поменьше, и длинная извилистая тропинка наверх, окаймленная крутыми склонами базальтовых скал. С нее наверняка больно падать. Присмотревшись, командующий увидел еще и подозрительную дыру в арке за мостом. Наверняка из этого проема на головы атакующим льется что-то несовместимое с жизнью.
— Отправьте туда парочку импов на разведку. Пусть сверху посмотрят, что внутри.
Двойка чешуйчатых бесят отправилась на задание буквально через минуту. Не успели они миновать крепостную стену, как оба рассыпались прямо в воздухе снопом искр.
— Р-р-р! — скорее для виду рявкнул тхан. — Отправьте сразу сотню, и пусть они взлетят повыше!
Бесята полетели навстречу неведомой опасности, неохотно помахивая крыльями. Семь наиболее отчаянных смельчаков первыми достигли стены. Вся семерка разом взвизгнула и тут же взорвалась. Еще с десяток взлетел выше с тем же результатом. Остальные благоразумно повернули назад.
Генерал задумался. Длительная осада грозила полным истощением, а штурм таких укреплений — гибелью большей части, а то и всего войска. С виду крепость словно вымерла, но генерал отлично понимал, что это не так.
— Делайте, что хотите, но мост должен упасть, — распорядился Квимиаль, понимая, что в любом другом месте штурм обречен еще до начала.
Штабисты засуетились, раздавая приказания. Нарочные полетели во все стороны, донося волю командующего до всех подразделений. Сигнальщик протрубил длинным хоботом атаку, и вперед выдвинулись дальнобойные бойцы — мупуны. Лес заканчивался на значительном расстоянии от стен крепости. Этого пространства как раз хватало, чтобы снаряды дальнобоев не теряли разрушительной силы, а они сами чувствовали себя относительно защищенными от возможной вылазки осажденных.
Передвигались мупуны на восьми изогнутых почти под прямым углом тонких с виду, но прочных ножках, пружинивших при каждом шаге. Короткие мускулистые шеи «осадных орудий», увенчанные приплюснутыми серыми головами, напомнили бы Каввелю акульи, если бы минотавр мог сейчас это видеть. Длинная задняя часть тела при этом выступала за задние ноги футов на восемь-десять, волочась по земле и оставляя на ней широкую вдавленную полосу.
— Пошевеливайтесь, жуки навозные! — пропищал их крылатый командир-имп, по совместительству служащий наводчиком.
Мупуны чуть бодрей доползли до места, где заканчивались деревья. По сигналу чудовища развернулись к цитадели задом и привычно положили головы на передние лапы. По следующей команде зады медленно начали приподниматься, одновременно с этим напрягаясь и увеличиваясь в размерах. Имп громко чихнул, и мупуны от неожиданности выстрелили в сторону замка твердыми коричневыми комьями.
— Раздолбаи! — заорал командир, когда ядра полетели не в мост, а расплющились о крепостную стену в разных местах, не отколов от кладки ни кусочка. — Целиться кто будет?
Поймав языком пролетающего мимо жука и немного успокоившись, имп набрал побольше воздуха и закашлялся от боли в груди. Это был уже не первый случай, и бесенок всерьез начал беспокоиться о своем здоровье. Мупуны терпеливо ждали команды. На правила им было плевать, но они знали, что наказание за стрельбу без приказа может быть суровым. Боялись, разумеется, вовсе не наводчика.
Наконец прокашлявшись, бес заметался от одного стрелка к другому, выравнивая задние части бойцов и наводя их на цель хриплыми отрывистыми командами.
— Эй ты, тупомордый! Левее давай! — распоряжался он. — А ты, квадратная голова, чуть выше! Так, хорошо!
Дело свое наводчик знал: следующий залп пришелся прямо в верхнюю часть цели. Ни один заряд не попал в держащие мост в поднятом положении цепи, но следующая корректировка должна исправить это маленькое недоразумение.
Наблюдающий за обстрелом издалека Квимиаль нервно потирал передние лапы, держась за ветку задними. Он все еще висел вниз головой — так легче думалось. Рядом замер в томительном ожидании ударный отряд инкубов, суккуб и декнумканов, возвышающихся над верхушками деревьев. В задачу элитного подразделения входил быстрый прорыв обороны, как только опустится мост и будут разбиты ворота. Декнумканам же следовало выламывать все двери на своем пути.
Третий залп перебил цепи. Четвертый и пятый уничтожили последнюю преграду между лордом-командующим и его очередным триумфом.
— Канг-на[1]! — взревел Квимиаль-тхан, чуть не рухнув с ветки от предвкушения.
В эту авантюру генерал ввязался только по одной причине: правитель обещал назначить его управляющим завоеванным слоем. Пууты не слишком-то склонны сдерживать свои клятвы, но Квимиалю благоволил сам Принц боли Иблис после недавней успешной кампании против маров, и в случае чего можно было рассчитывать на поддержку великого и ужасного. Попытайся правитель отказать тхану в награде, верховный пуут с радостью бы разрешил Квимиалю сожрать сердце самого правителя со всеми вытекающими последствиями. Полководцу очень хотелось наконец осесть где-нибудь в комфорте и покое, чтобы отдохнуть от бесконечных сражений вечной войны, и этот шанс он упускать не собирался.
Громилы также издали громогласный рев и бросились в атаку, огромными скачками покрывая расстояние, отделяющее их от входа во внутренний двор цитадели. Пятьсот колен[2], триста, сто…
— Ну же! Ну! — шептал полководец, сжимая и разжимая в нетерпении когтистые лапы.
Толпа добежала до моста. В этот момент неведомая сила подхватила Квимиаля — и наступила тьма. Последнее, что увидел прославленный тхан — что-то шустрое, зеленое и очень крупное. Он отчаянно попытался пошевелиться, но не смог. Мышцы словно окаменели и налились непереносимой тяжестью. Сквозь пелену, закрывающую голову, генерал услышал панические вопли штабных импов.
— Что же их могло так напугать? — удивился он, цепенея. — Целую армию самых свирепых существ в обитаемых мирах!
Импов можно упрекнуть в легкомысленности или тупости, но не в трусости или отсутствии желания рвать врага на части своими острыми зубами и когтями. Эти бесята боялись только Квимиаля, но что-то их сейчас напугало настолько, что они не бросились спасать командира.
Его куда-то несли. Крики стихли и отдалились, уступив место тихому шелесту и плеску волн. Последнее заставило тхана похолодеть. Он бы с превеликим удовольствием сжался в комочек, но тело все еще не слушалось.
Вода. Почему Квимиалю так страшно при звуке журчания этой прозрачной субстанции? Ответ очевиден — яд. И все-таки старый воин силился найти другое объяснение в своей памяти, но главное воспоминание все время выскальзывало из объятий разума. При этом тхан продолжал испытывать странную тягу к источнику своего страха. Нестерпимо хотелось нырнуть в освежающую прохладу, покориться и принять неизбежное. Если вода убьет его — пусть будет так, лишь бы это произошло как можно скорее.
И все-таки Квимиаль боялся не за жизнь. К моменту того страшного проклятия он уже был древним, хоть сейчас и не помнил столь незапамятные времена достаточно хорошо. Генерал, однако, привык к своему нынешнему существованию и не желал в нем что-то менять. Вода же сулила перемены. Не всякая вода, а именно эта.
***
Бой в воротах утих, не начавшись. Как только интервенты лишились главаря, их наступательный порыв резко ослаб. Ударная группа успела добраться до рва, пробежала по мосту и попала под холодный душ, пролившийся из верхней части ворот. Вода произвела ошеломительный эффект на демонов. Громилы превратились в рослых гуманоидов со смуглой бронзовой кожей, излучающей едва заметное голубоватое свечение. Сверкая на солнце обнаженными телами, они малодушно отступили к лесу, где их тут же разорвали на куски голодные и все еще кошмарные сородичи.
— Давай этого гада сюда, — распорядился Аггрх, вытаскивая один из зачарованных мечей из ножен и опасливо отодвигаясь от Милены.
Ее тело, покрытое краской разных оттенков зеленого, позволяло отлично маскироваться от добычи в лесу.
— Он не гад, — мягко поправила зеленокожего Мерилит. — Просто ему не повезло находиться по ту сторону восприятия мира.
— Ах, простите мои армейские манеры, Ваше Величество, — подчеркнуто вежливо ответил генерал. — Только я сомневаюсь, что неприятель проявит такое же великодушие, буде нам доведется попасть в плен, и не употребит в пищу наши бренные тела без лишних разговоров.
Королева бросила на орка недовольный взгляд, но промолчала.
Арахнида скинула добычу со спины на круглый каменный стол и, щелкнув челюстями, подползла к Адинуку. Эльф ласково потрепал паучиху по голове и подставил волшебную суму, чтобы питомица могла спрятаться.
Орк аккуратно, стараясь не подпортить пленнику шкурку, разрезал острием меча кокон.
Взгляду компаньонов предстало диковинное существо. Длинная почти крысиная морда со множеством глаз в верхней части плавно переходила в узкое тело, покрытое густым черным мехом. Хвост по длине почти не уступал туловищу и оканчивался утолщением, похожим на навершие шипастой булавы. Командующий вторжением лежал неподвижно, но его глаза с ненавистью взирали на пленителей, весьма выразительно обещая им страшные кары за столь постыдное беспомощное состояние.
— Пока не впечатляет, — категорично высказался Аггрх, оценивая небольшие размеры пленника.
— Мал да удал, — заметил Адинук, делая себе маникюр пилочкой, позаимствованной у королевы.
В бытность темным эльфом такие мелочи, как краса ногтей, его мало заботили, но изменившийся облик обязывал поддерживать статус высокородного пресветлого лусида. Его это забавляло настолько, что бард даже начал причесываться.
— Это сам Квимиаль, — сообщила Мерилит, не спуская с лежащего полководца глаз. — Он однажды сожрал целую когорту маров, дерзнувших напасть на него в бою. Одним глотком.
Компаньоны взглянули на противника с гораздо большим уважением. Аггрх проникся уважением настолько, что сразу замахнулся мечом, чтобы как можно скорее покончить с вероятной угрозой. Только окрик Мерилит не позволил ему завершить начатое.
— Не сметь! — возмущению королевы не было предела.
Ладонью правой руки она сделала один быстрый пасс, и силовая волна сбила зеленокожего с ног, вырвав клинок из руки и отбросив его к противоположной стене.
— Э? — потирая ушибленный бок, переспросил орк, недоумевая по поводу такой резкой реакции.
То ли белокрылой королеве сильно претило убийство беззащитного пленника, то ли у нее имелись более веские причины не желать ему смерти.
— Квимиаль не просто потомок благородного рода, — грудь Мерилит бурно вздымалась, выдавая сильное волнение. — Он тхан.
Поскольку это мало что объяснило, компаньоны продолжили смотреть на королеву с непониманием.
— За смерть любого тхана, если это не ритуальное убийство, совершенное равным по силе или старшинству пуутом, явится наказывать лично Иблис со своей дружиной, — вдруг раздался голос Антонио, который как раз показался в дверях.
Он отдыхал в своей комнате, но решил, что обязан быть рядом с Мерилит в момент опасности.
— А, раз так, лучше его не трогать, конечно, — согласился Аггрх, потирая слегка искривленный нос с горбинкой, свернутый давным-давно на арене и не до конца вправленный обратно. — Давайте просто уговорим его уйти вместе с армией.
Неизвестно, сколько бы еще компаньоны препирались, если бы «парализованный» неожиданно не вскочил и не прыгнул со стола сразу на потолок. Все бросились врассыпную, а Квимиаль издал короткий смешок.
— Сме’ртные, селестиалы, вода, зелень к’ру’гом… — прохрипел пленник, говоря на всеобщем с небольшим, но заметным акцентом.
Он раскачивался на присосках своих лапок и не проявлял агрессии. — Будьте вы все п’рокляты. Одно’го не пойму, как вы умуд’рились п’ри’ручить мэн’гмуму п’ри всем п’ри этом, да еще такую здо’ровенную? И почему она не п’рев’ратилась до сих по’р во что-то подходящее этому ми’рку?
— Кстати, да, — наклонился Аггрх к Адинуку, не спуская глаз с Квимиаля. — Как ты теперь с ней управляешься, когда она такой стала?
Бард кивнул. Соломенные волосы эльфа выбились из-под обруча на голове, и Адинук торопливо принялся запихивать их обратно.
— С нежностью и лаской, — ответил он с застенчивой улыбкой. — Я ведь тоже изменился, но это не мешает Миленочке меня любить.
Мерилит вернулась к столу, над которым висел тхан, и почтительно обратилась к нему на пуутском. Тот ответил. Завязался неспешный диалог.
— Что она говорит? — шепнул шаман Бурбалке, держа посох и магию наготове.
Аггрх и Адинук придвинулись ближе, тоже надеясь услышать перевод.
— Рассказала ему правду, как стала королевой, — прошептал в ответ Антонио. — Про нас рассказывает и про Минору тоже.
Квимиаль при упоминании древнего недоверчиво защелкал языком. Потом, видимо, что-то сопоставил в уме и легонько зарычал.
— Говорит, надо поймать эту сволочь и распылить по всей Бездне окончательно, — хмыкнул человек. — Предлагает помощь своих войск, а она отказывается.
— Правильно делает, — шепнул Аггрх. — Демонам верить нельзя.
— Да, я бы тоже не стал мне дове’рять, — громко прохрипел Квимиаль. Слух у него, по всей видимости, был еще лучше, чем зрение. — Но я ‘расскажу, почему моя экспедиция тепе’рь не имеет смысла.
— Валяйте, коллега! — фамильярно предложил орк, подобрал упавший меч и не вложил его в ножны, оставив в руке.
Квимиаль намек понял и прикрыл веки. Означать это могло все, что угодно. Мерилит, однако, кивнула и улыбнулась, успокаивая компаньонов: драки не будет.
— Королеву выбрал народ, и мне придется с этим смириться, — генерал вновь заговорил на пуутском.
Ему тяжело давался разговор на чужом языке, и демон попросил переводить его слова для смертных. Мерилит пересказывала смысл, а Антонио время от времени вставлял подробности, которые владычица иной раз сознательно опускала.
— Мы думали, что новая королева просто съела старую и впитала ее силу, как это обычно происходит. Тут же случилось совершенно другое, чего мы никак не ожидали. Значит, легко забрать власть не получится. Да и куда моей маленькой армии воевать с целым слоем? Разве только ваши пууты превратились не пойми во что, но это уже совсем другое дело. Я хочу изловить Минору и заставить его вернуть все, как было. Если не получится, пускай Принц боли разбирается с бардаком, который вы тут устроили.
Квимиаль немного помолчал, а затем заговорил снова.
— Есть еще одна причина мне верить, — сказал он с тяжелой одышкой. — Здешний воздух плохо на меня действует. На всю мою армию. Так что в наших интересах убраться отсюда поскорее.
— Если хочешь быть здоров — закаляйся, — пропел Адинук и предложил, коварно потирая руки. — Может, их просто искупать? Сразу легче дышаться будет, как дышится тропическому лесу после песчаной бури.
Квимиаль ловко спрыгнул на стол, приземлившись на все четыре лапы и заставив Аггрха рефлекторно отшатнуться и выставить вперед меч. Тхан лег на брюхо, положив мордочку на передние конечности, как иногда делают собаки, и посмотрел на всех одновременно исподлобья.
— Наши цели пока совпадают, смертные, — прохрипел он, — но от воды прошу меня избавить. Я видел, что она делает с подобными мне, чтобы отказаться сразу. Лучше я побуду в своей шкуре.
— Насколько я понимаю, вам что-то мешает открыть портал обратно, — прервал молчание Гарб. — Так ведь?
— Верно, — подтвердил догадку Квимиаль. — Мерзейшая Мерилит препятствовала нашему появлению здесь так сильно, что запечатала все выходы.
— Ваше Величество, — сдерживая усмешку, сказал Аггрх, — вас не затруднит вернуть тхана и его войско в ту дыру, откуда они повылезали?
— Не могу, — произнесла королева с явным сожалением. — Для этого нужно лишить Минору крыльев. Он поглотил мою мать и забрал ее силу. Когда я получила свои перышки, мне передалась лишь половина власти над слоем. Распечатать выходы в одиночку у меня не получится, хотя я уже пыталась.
— Бурбалка, а у тебя как с перемещениями? — спросил Гарб, повернувшись к Антонио.
Человек пожал плечами и взглядом показал на забинтованные руки. Гоблин знал, что для открытия порталов конечности не нужны, и сделал вывод, что парень просто не в состоянии попробовать.
— Итак, ко’ролева, — снова перешел на всеобщий Квимиаль. — П’римите ли вы мое п’редложение?
Мерилит колебалась. Эмоции отражались на ее лице, сменяя друг друга.
— Иблис не потерпит ни меня, ни мой народ в его нынешнем виде, — наконец сказала она к явному удовольствию тхана. — Я вынуждена пойти на временный союз с тобой, Квимиаль. Ты помогаешь нам найти и уничтожить Минору, а мы не препятствуем возвращению домой тебя и твоей армии.
Тхан неторопливо поднялся и почесал себе брюхо языком, не спуская трех глаз с королевы.
— Думаю, нам нужно скрепить договор кровью, чтобы нельзя было нарушить условия нашей маленькой сделки, — продолжила Мерилит, поморщившись от бестактности командующего.
Пускай он древнее и, может быть, могущественнее, но она все еще королева!
Квимиаль немедленно вернул язык обратно в пасть.
— Я не… — начал было он, но зашелся в приступе кашля, после которого в ярости соскочил со стола на мозаичный пол и злобно прошипел на пуутском. — Будь по-твоему, девка, но ты заплатишь за это унижение, клянусь хвостом.
Для пуута любая клятва, которую нельзя нарушить, всегда оскорбительна.
[1] Вперед! (пуут.)
[2] Пуутская мера длины, равная высоте от земли до коленной чашечки Иблиса. Иблис постоянно растет, так что мера непостоянная и время от времени пересматривается. (прим. авт.)