Для познания мира пользуйся разумом, для познания себя — сердцем, для познания прошлого — памятью.
Из наставлений Адриана Велмсли, первого учителя Антонио
«Ключ от бездны» прильнул к губам так же страстно, как влюбленные прижимаются друг к другу после вынужденной недельной разлуки. Раздалась нежная, словно журчание ручейка, мелодия. Она обволакивала и настраивала на безмятежный лад. Троица слушателей непроизвольно подалась вперед, стараясь не упустить ни звука. Ноты почти осязаемо проходили сквозь них, лаская слух и вызывая чувство непередаваемого восторга. Адинук даже и думать забыл о боли в руке.
В момент достижения слушателями наивысшей точки наслаждения, когда, казалось, еще чуть, и сладостная истома охватит их тела и повалит в изнеможении на землю, инструмент издал пронзительный вой. Компаньоны схватились за уши, пытаясь заглушить кошмарно-уродливый звук, настолько резким оказался переход.
— Прекрати это! — заорал не своим голосом бард, музыкальный слух которого оказался оскорблен сильнее всего.
К тому же он единственный не мог воспользоваться сразу обеими руками для самозащиты.
Антонио прекратил играть и растворился в воздухе вместе с инструментом. Друзья растерянно переглянулись, ошеломленные и адской какофонией, и исчезновением товарища.
***
Холод забирается в самое нутро и покрывает внутренности льдом. Холод проникает в глубины души, пытается выдрать ее из тела и высосать без остатка. Мрак залепляет глаза кромешной тьмой, и не дает возможности посмотреть по сторонам. И все же даже здесь есть свет: душа смертного своим божественным сиянием разгоняет сумрак, не давая тому окончательно взять верх. Свет неяркий, едва уловимый. Темнота жадно его впитывает, извергая в ответ сотни мельтешащих теней всех оттенков черноты, сдобренные дюжинами более светлых разновидностей серого. Они заполняют пространство, играя с разумом как кошка с мышкой. Эта игра предвещает неминуемую гибель глупому живому существу, дерзнувшему здесь оказаться.
Бурбалка попытался выдавить охвативший его страх. Тот самый парализующий ужас, который впервые испытал тогда еще совсем юный и неопытный воришка, с год проучившийся у чародея премудростям колдовского ремесла и толком не познавший мир, но уже успевший хлебнуть в своей недолгой жизни горя.
— Мироходец ты или нет? Не будь слабаком! Сам ведь пришел, по доброй воле! — хлопнул себя по щеке Антонио.
Больно. Человек посмотрел на руку, в которой все еще был зажат ключ. В мире теней дудочка поросла маленькими кривыми шипами, больно впившимися в кожу.
— Шрам останется, — подумал Бурбалка, убирая бесполезный сейчас инструмент в сумку на поясе. — Если выживу, конечно.
Прошло секунд десять, а он уже чувствовал усталость. Теневой мир высасывал из смертного Дэ пускай и не так активно, как при первом посещении, но все же достаточно успешно. Защита помогала, хоть он и ослабил сам себя кровопусканием. Эх, сколько же времени потрачено на подготовку к этому путешествию. Долгие годы страха перед неизбежным возвращением — а в глубине души Бурбалка откуда-то всегда знал, что этот момент когда-нибудь настанет — человек учился. Он учился защищаться и давать сдачи. Осталось понять, поможет ли это сейчас.
Антонио попробовал опознать место, в котором находился. В теории Умбра столь же сильно повторяет Шеол, насколько сам мир духов напоминает материальную вселенную. На практике найти прямое сходство с миром живых оказалось непросто.
— Я ушел сюда из ямы, — спешно пытался сообразить Бурбалка, хотя мысли немного путались, и составить логическую цепочку оказалось непросто. — Значит, тут должна быть яма.
Котлована поблизости видно не было, как и следов друзей. Кругом простиралась равнина, насколько хватало глаз. Порождения тьмы, казалось, тоже не подкрадывались из глубин темноты. Антонио знал, что это только видимость. Они уже спешат, распознав смертного, как морские твари, почуявшие раненую плоть в воде.
Человек сделал несколько шагов вперед и воспарил, легко оттолкнувшись от того, что дома назвал бы землей. Здесь он мог летать, а в полете ненасытность этого мира ощущалась не так сильно.
Дерзкая тень набросилась из ниоткуда.
— Вкуснятина! — с восторгом прошептала сущность, и ее слова эхом отразились от невидимых глазу стен.
Язык твари не относился ни к одному из известных, но Антонио все понял. Тень сделала быстрый оборот вокруг парящего человека и попыталась напасть на добычу сзади. Отхватить кусок пожирнее Бурбалка ей не позволил.
— Получи, — он с почти садистским удовольствием применил то единственное, но очень эффективное оружие, что у него сейчас было.
Порождение тьмы заверещало, испытывая ужас, который должен был бы испытывать сам смертный. Еще мгновение, и от поглощенного обитателя теневого мира не осталось и следа, а человек сам стал наполовину тенью. В прошлый раз ему не хватило ни знаний, ни опыта, ни характера, чтобы побороть страх и задержаться в Умбре дольше минуты. Хотя время тут текло только для него. Даже того, что случилось в прошлый раз, с лихвой хватило для весьма неприятной и непрошенной трансформации. Сейчас Антонио повторил ее осознанно и с куда большей эффективностью.
— Пожалуй, больше не стоит дергать судьбу за хвост, — решил призрак, пытаясь открыть портал.
План удался на славу, и задерживаться в этом опасном месте не стоило. В Шеоле предстояло разобраться, что делать дальше.
Первая попытка провалилась. Бурбалка непонимающе проверил, хватает ли ему сил. Поглощенная тень должна была пополнить его запасы настолько, чтобы било через край. Внутренние ощущения подсказывали, что так и произошло, но пространственное окно упорно не желало открываться. Паника осторожно заглянула в разум мироходца и сразу попыталась устроиться там со всеми удобствами.
— Ну же! Давай! — закричал со злобой Антонио, но магия перемещений оставалась глуха к своему адепту.
— Надо же, сколько страсти! — голос резанул по слуху, словно кто-то поскреб железным прутом по стеклу.
Из темноты выплыл мастер Ченвай собственной персоной. Расплывчатую фигуру демона окружала дюжина аморфных субъектов, больше похожих на привидения, чем на пуутов. Во мраке мира теней их и без того пугающий облик стал поистине устрашающим. Сумрак не давал хорошего обзора, но позади них смутно угадывались очертания других таких же тварей.
— Че надо? — сухо осведомился Антонио.
— И даже не спросишь, как и зачем мы тут оказались, ученик? — голос Ченвая царапал восприятие омерзительным скрежетом.
— И как же ты тут оказался с ворохом своих прихлебателей, учитель? — с отвращением процедил Бурбалка, понимая, что закипает.
Злоба перешла к нему от поглощенной тени, как и в прошлый раз, и стала переполнять настолько, что человек был готов броситься в драку. Позже это должно пройти, но пока хотелось напасть просто так, без повода. Правда, повод парил поблизости и, скорее всего, нагло ухмылялся, хоть этого и нельзя было разглядеть. Да и драка могла окончиться печально для зачинщика.
— Отличный вопрос, мой самый юный и талантливый ученик, — гаденько захихикал мастер порталов. — Ты мне нужен как раз в такой форме, поэтому после твоей трапезы я не мог не оказаться рядом. Остальным тоже будет полезно поучиться.
— И какого лешего я тебе понадобился? — все больше раздражаясь, спросил человек.
В ответ Ченвай протянул к Антонио руку, больше походившую на щупальце и состоящую из теней. Бурбалка инстинктивно отпрянул, и скорее почувствовал, чем увидел, как на том месте, где он только что находился, осталось зиять дыра. Сама материя теневого мира оказалась рассечена, обнажая абсолютную пустоту. Антонио откуда-то знал, что там совсем ничего нет. Отверстие в пространстве быстро затянулось, а Ченвай картинно вздохнул.
— Что же ты бежишь от своей судьбы? — ласково зашептал демон на пуутском, пытаясь дотянуться до ученика. — Ты превзошел все мои ожидания. Я ведь не ждал тебя здесь так быстро. Первое время я даже сомневался, что это именно ты, человечишка, но после проверки все сошлось. Иди же ко мне и не трать больше свои способности попусту.
Антонио изо всех сил бросился прочь от опасности. Позади раздался вой, от которого у Бурбалки могли бы встать волосы дыбом, если бы они все еще у него были.
— От меня не уйдешь, — понеслось ему вдогонку.
Крик сопровождался каркающим смехом десятков призрачных существ. Антонио чувствовал, что Ченвай не отстает, но и не догоняет. Как будто, специально гонит куда-то.
— Растянуться шире! Берите в кольцо!
Жертву охватило смятение. Загонщики гоготали и улюлюкали позади, а смертный мог только догадываться, зачем он им понадобился.
— Че я вам сделал? — в отчаянии закричал Бурбалка, когда понял, что бежать от погони у него больше нет ни сил, ни желания.
Смертный остановился и повернулся к приближающимся преследователям местом, где раньше было лицо. Ченвай со своими учениками замедлился и остановился поодаль.
— Лучшим вопросом сейчас будет, чего ты еще не сделал, смертный, — тон мастера порталов был ласков, но за ним угадывалось нетерпение. — Ты прошел сквозь миры, недоступные для остальных. Ты даже провел за собой живых друзей и хочешь увести их обратно, не так ли?
— Ну, типа да, и че? — ответил Бурбалка, стараясь держать безопасную дистанцию.
— Знаешь ли ты, глупыш, что ни одно живое существо не может создавать порталы для путешествий живой плоти между материальными мирами? Внутри мира — сколько угодно, а между… Даже боги на такое не способны! Есть природные пространственные переходы в местах истончения ткани пространства — Создатель недоработал. Они тщательно охраняются, и про них мало кто знает. Именно через них идет вялая торговля между вселенными. Новые дыры создать можно, но через них пройдет немного и уж точно не плоть. У тебя же получилось то, о чем другие и не мечтают!
— Не может быть! — искренне удивился человек. — А сам-то? Типа я не помню, как ты в круге призыва стоял, а я гасил треножники!
— Глупый смертный не понимает своей силы, учитель, — прокаркал один из учеников Ченвая. — Просто сожри его!
Мастер сделал одно движение теневым щупальцем, и приспешник в буквальном смысле растворился во тьме.
— Не люблю, когда сбивают с мысли, — неторопливо продолжил Ченвай, убедившись, что остальные больше не посмеют подать голос. — Я все же попробую объяснить, если больше ни у кого нет возражений. Все, что вы смертные видите, «призывая» пуута или мара — проекцию их разума, выдергиваемую из Шеола. Аватар, так сказать. Его можно пленить, но только временно. Материальное тело всегда остается дома в безопасности. Любое путешествие между материальными мирами — это только путешествие проекции. Во всяком случае, так было принято считать раньше. Твои порталы создают дыры в сущности мироздания, позволяя перемещаться, минуя все запреты.
— А боги? — спросил заинтригованный новым знанием Бурбалка.
— Боги не исключение, — усмехнулся мастер. — Думаешь, они всемогущи? Как бы не так! Разве посылали бы всемогущие боги кого-то вместо себя делать за них грязную работу? Не проще ли явиться во всем своем величии, щелкнуть пальцем или моргнуть глазом, чтобы свершилась их воля? Тут и спорить не о чем — проще. Раз они так не делают, значит, вход в мир смертных для божков закрыт, а аватар — дело затратное, для особых случаев. Вот и приходится твоему дружку гоблину, например, брать в лапки волшебный посох и сеять хаос во исполнение воли кого-то там из его проклятого пантеона.
— Но ведь во времена исхода… — робко подал голос человек.
— Даже во времена изгнания, — перебил его демон, — ни один бог не появился в мире смертных лично, кроме Део. Аватары вели нас и вас в бой. Они же были проводниками для смертных при исходе на Лумею. В те времена еще существовал работающий портал, поэтому смертных и удалось через него провести. Затем его запечатал лично Део, навсегда оградив ваш мир от вторжения извне, как он думал. Был еще один, через который потом прошли орки, но и его быстро закрыли. Мне всегда было интересно, может ли хоть кто-то во вселенной перемещать не только товары, но и материальную оболочку живого существа между мирами.
Бурбалка пытался не утратить бдительности, но ласковый голос Ченвая убаюкивал, и призрак с головой погрузился в повествование.
— Я многие тысячи лет искал ответ на свой вопрос и наконец нашел его, — продолжил мастер. — Тени.
— Тени? — словно под гипнозом повторил человек.
— Они самые, — подтвердил Ченвай. — Обитатели Умбры. Не все, разумеется, иначе непременно произошло бы их массовое нашествие. Только самые сильные.
— Но ведь они нематериальные и неживые! — вздрогнул Бурбалка, пробуждаясь от навязчивой дремоты.
— Вздор! Материя имеет много форм, — хмыкнул пуут, показывая человеку «щупальце».
Еще миг, и конечность приняла вид человеческой руки, затем крыла с когтистой лапой, как у импа.
— Тень может стать любой из них, если захочет. Надо только немного ее сгустить в правильном направлении. Самые могучие из умбритов могут путешествовать, куда им угодно. В любое место, где есть хоть какой-то свет.
— Без света нет и тени, один лишь мрак, — кивнул призрачной головой Бурбалка.
— Так и есть, ученик, — согласился Ченвай, возвращая себя в исходное состояние. — Как ты уже успел убедиться, тени легко меняют форму, но могут быть вполне плотными и осязаемыми, когда им нужно. Вопрос состоял в том, как обрести их свойства, оставаясь собой.
— Отпить из нее, — уверенно сказал Антонио.
— Верно, — подтвердил мастер порталов. — Слопать тень оказалось довольно легко. Вот что удивительно. Умбра — единственное место для нас пуутов, не считая Эльжахима, конечно, куда можно переместиться во плоти, но лишь двое за все время моих исследований смогли оттуда выбраться: я и ты. Однако есть кое-что удавшееся только тебе.
Бурбалка тихо засмеялся, от чего приспешники Ченвая отскочили вглубь темноты на пару футов. Лишь сам мастер застыл на том же месте в полной неподвижности.
— Значит, там в Рахэн-ди всего лишь твоя проекция? Вот умора! — хохотал Антонио, заходясь все больше и больше. — Всех за нос водил столько времени. Эти неудачники, значит, даже отсюда не смогли вылезти? Ой, я не могу!
— Не надо смеяться над убогими, — словно тихий шелест листьев на ветру, раздался ровный голос мастера Ченвая. Ученики возмущенно зароптали, но окрик учителя «Тишина!» заставил их уменьшиться в размерах и еще глубже спрятаться во мраке. В итоге в озаряемом свечением Бурбалки пространстве остались только двое.
— Они слабы, а мы нет, но тьма все равно возьмет свое, ученик, — зловеще прошелестел Ченвай. — Сколько бы ты раз ни возвращал себе тело, оно будет терять плотность, пока снова не станет тенью.
— Мне какой-то вывод нужно из этого сделать? — человек на долю мгновения испугался, но тут же вернул самообладание.
Ченвай глухо вздохнул. Пляшущие вокруг тени устремились к нему на вдохе и, беззвучно вереща, понеслись прочь при выдохе.
— Тебе не повезло больше них, — пояснил мастер. — Просто ты присоединишься к нам позже.
— Серьезно? Зачем же я тебе тогда сейчас? — хмыкнул Бурбалка.
— Затем! — рявкнул Ченвай, разом утратив всю вкрадчивость. — Как ты выбрался из Шеола? Отвечай, не то растворю в тенях!
Антонио встрепенулся и дернулся было наутек. Тут же вспомнив, что бежать некуда, пересилил себя и как можно спокойнее заговорил.
— Для начала ответь мне на вопрос, — голос человека слегка дрожал, но так, что даже сам он не понял, от волнения или ярости. — Это место такое нечестивое, что я отсюда портал открыть не могу, или это твоих поганых лап дело?
— Место такое, — коротко ответил мастер, ожидая продолжения.
— А, ясно тогда, — тихо произнес Бурбалка и безуспешно попытался почесать нос по привычке. — Ты спрашиваешь, как я выбрался? Я и сам толком не понял. Давай попробую рассказать с самого начала. Итак, я съел тень и открыл портал в Шеол, а потом начал скитаться по разным местам…
Человек неторопливо рассказывал свою историю, а страшный демон терпеливо слушал и не перебивал, надеясь найти в рассказе зацепку, дающую ему надежду на избавление от мрака Умбры и тоскливой пустоты Шеола.
Антонио тем временем не переставал думать. «Порталы не открываются, бежать не могу — догонят», — соображал загнанный в угол парень. — «Тени! Что тени? Тени можно сгустить! Но как? Ты сам видел, как это делается! Думай, простофиля, не то сгинешь ни за что ни про что!» Он не сомневался ни на секунду, что Ченвай не оставит его в живых.
«Да он же меня боится, хоть и не показывает виду!» — осенило Бурбалку. — «Почему? Что я могу с ним сделать, если он здесь хозяин?»