«Тьма изначальна. Она существовала задолго до возникновения света, и просуществует бесконечно долго после того, как весь свет во вселенной исчезнет. Свет лишь временно наполняет пространство, но как только он уходит, тьма тут же возвращается и занимает свое законное место. Она не слабее, просто терпеливее, ведь в ее распоряжении вечность».
— Любой из Темных властелинов
Аггрх долго не мог сообразить, куда его занесло. Бескрайняя сизая пустошь без малейшего признака растительности уходила за горизонт, сливаясь вдали с монотонным грязно-серым небом. Орк осмотрелся и задумчиво поковырял носком сапога порошок пепельного цвета под ногами, который мог бы сойти за почти обычную дорожную пыль, если бы не его чрезмерная летучесть. По виду порошок напоминал муку. Облако «пыли» незамедлительно взметнулось вверх, заставив воина несколько раз чихнуть.
Прочихавшись, он потянул носом и почуял зловоние битвы, в котором смешались удушающая гарь, липкий пот и соленая кровь. Смрад этот, однако, будоражил, пробуждая древние, как сам орочий род, инстинкты, старательно загнанные налетом цивилизации куда-то глубоко внутрь. Руки невольно потянулись к оружию, волосы на загривке встали дыбом, а верхняя губа непроизвольно приподнялась, обнажая крепкие желтые зубы.
«Что со мной происходит? Это сон?» — спросил себя Аггрх, обнаружив, что какое-то время просто стоит и совсем по-звериному рычит, сжимая обнаженный меч.
Гнев переполнял орка, грозя затуманить разум. Хотелось убивать. Воин воткнул клинок в землю и отвесил себе сильную пощечину. Это помогло притупить вспышку ярости, хотя и не освободило от нее окончательно.
Издалека до чутких ушей Аггрха донесся странный гул, и земля задрожала под его ногами. Воин внимательно осмотрел окрестности, в надежде выяснить источник шума. Тот неожиданно показался на горизонте в виде густых облаков пыли, которые с двух сторон принялись медленно, но неотвратимо надвигаться на стоящего между ними зеленокожего.
Аггрх почувствовал острое желание немедленно увеличить расстояние между собой и неизвестной опасностью, поэтому со всей доступной ему прытью бросился бежать. Через пару шагов он обнаружил, что ноги проваливаются в вязкую пыль и тонут в ней по щиколотку, делая быстрое передвижение невозможным.
— Р-р-р! — прорычал боец и медленно побрел в выбранном направлении, с трудом вытаскивая ноги из коварной серой массы.
Когда облака приблизились к нему на достаточное расстояние, Аггрх хрюкнул от удивления: прямо на него надвигались две армии, целиком состоящие из орков. Не зная, чего можно ожидать от сородичей в незнакомом мире, воин продолжил движение, стараясь убраться подальше. Армии, как и сам Аггрх, шли довольно медленным шагом. Это давало возможность случайному свидетелю их появления время для отступления.
Оба войска сходу сошлись в рукопашной, не обратив на зеленокожего никакого внимания. Бывший гладиатор остановился чуть в стороне и принялся наблюдать за ожесточенной сечей. Вид битвы быстро вызвал у орка новый, еще более мощный приступ ярости.
Когда он пришел в себя, то увидел вокруг горы трупов. Одежда Аггрха была влажной от напитавшей ее крови, а рыжие пятна на мече уже успели подсохнуть. Дышалось тяжело, частично из-за пыли, частично из-за внезапно навалившейся усталости. Орк пошатнулся и, чтобы не упасть, был вынужден опереться на воткнутый в землю меч.
— Что это, черт возьми, такое? — заорал он в никуда.
— Это твой рай, — откликнулся некто басом, — нравится в Шамбалыне?
— Кто здесь? — сразу пришел в боевую готовность Аггрх.
— У меня много имен в разных планах бытия, и знать их тебе необязательно, но я тебе не угроза, — уклончиво ответил невидимый из-за пыли собеседник. — Так что, нравится?
— Не очень, — признался воин, — пыль эта проклятая, духота, пить хочется… и друзей не видно.
— Друзья у орка? — переспросил бас. — Как интересно. Точно ли они тебе друзья? Насколько ты можешь быть уверен в их преданности тебе и друг другу?
— Да мы вместе… — начал Аггрх и осекся.
Он и на самом деле слабо представлял, насколько можно быть уверенным в спутниках, которых он знал от силы два месяца. Были совместные приключения, был общий враг, спасали друг друга пару раз… В себе Аггрх не сомневался. Гоблин сумел выполнить последнюю волю его погибшего сына, и воин начал испытывать к парнишке благодарность и уважение. К тому же Гарб чем-то неуловимо напоминал Рэкса, и орк постепенно начал постепенно отождествлять гоблина со своим родственником. Этот точно не предаст. В минотавре тоже сомнений быть не могло. Тауросу всегда верны слову. С людьми и эльфом сложнее, но до сих пор они держались достойно.
— Да! — решительно кивнул он после секундной заминки. — Я за них ручаюсь. Не за демоницу, конечно. Я ее знаю всего два дня.
— Что ж, ее тогда исключим, — задумчиво сказал голос. — Хочешь пари?
— Сначала покажись! — потребовал орк, остерегаясь удара в спину.
— Не здесь и не сейчас, — сказал невидимка. — Если тебе тут не нравится, советую следовать за мной. А то одноглазый хозяин этого места плохо относится к тем, кто попал в его владения незаслуженно. Хотя, кого я обманываю. Он ко всем плохо относится, в том числе и ко мне.
Аггрх почесал нестерпимо зудящий от пыли кончик носа. Встречаться с Одноглазым — самым злобным богом орочьего пантеона — ему не хотелось, хотя насчет личности «доброжелателя» орка тоже терзали сомнения.
— Куда пойдем? — невинно поинтересовался он, рассматривая начавшую ныть руку. В пылу схватки кто-то успел задеть по касательной его предплечье. Простая царапина, но немного крови из нее сочилось.
— Ко мне, — не порадовал развернутым ответом бас.
В пыли перед Аггрхом возникла мерцающая красным стрелка, указывающая ему за спину. Орк обернулся и увидел каменный алтарь, весь в диковинных резных изображениях высших жахани.
— Ороси его своей кровью! — приказал голос.
С губ зеленокожего сорвалось проклятие. Тем не менее, он шагнул к алтарю и занес над ним раненую руку. Капля крови упала на камень, и от алтаря в сторону орка развернулась пространственная воронка. Решив, что хуже, чем в этом «раю», может быть только в аду, а там он уже был, воин храбро шагнул во врата.
***
— Так, я не понял! — возмутился Адинук открывшейся его взгляду картине. — Это точно девятый круг? Я как-то по-другому его себе представлял. Такое чувство, что мы где-то в другом месте.
— Не ты один не понял, — вяло поддакнула Хиенна, вернувшая себе обольстительный облик.
Тем не менее демонесса выглядела уставшей, словно не спала неделю.
Друзья стояли на холме. Из низины перед ними ввысь устремлялась почти отвесная гладкая стена. Она терялась где-то в небесных пределах, если, конечно, язык повернется назвать небесами леденящую душу черноту над головой. Массивное сооружение едва выделялось на фоне неба, матово поблескивая в свете огненной реки, несущей потоки раскаленной лавы футах в сорока от холма и совсем рядом со стеной.
— Фух, жарища, — вытер струящийся со лба пот Гарб.
— И штиль мертвый, — тоскливо согласился Каввель. — Морского бриза очень не хватает.
— А это что за твари? — указал на стену Антонио.
Стену без устали штурмовали какие-то непонятные существа: не дьяволы и не демоны. Отнести их к какому-то определенному виду никто из компаньонов не смог из-за большого расстояния и скудости обличительных черт. Тщедушные создания карабкались наверх, затем срывались и падали на узкую каменную полоску, не омываемую лавой. Какое-то время существа лежали неподвижно, вскакивали и вновь бросались на приступ.
— Агрессии не чувствую, — уверенно заявил темный эльф. — Вообще, это довольно странно, но факт. Зато страха в них хоть отбавляй.
— Для адского измерения немного странновато, — подтвердил Гарб. — Только вот банальная интуиция мне подсказывает, что с учетом особенностей мировоззрения местных жителей это может оказаться обычной уловкой, если, конечно, слово обычно вообще применимо к жахани. Хотя, как мы могли убедиться ранее, не все дьяволы одинаково…
Договорить ему не позволила ярко-красная вспышка. Огненная река встрепенулась и выплеснула за пределы своего русла солидную порцию лавы, залив все пространство вдоль стены. Раздались отчаянные крики существ, не успевших вовремя взобраться наверх. Горячая волна лениво слизнула опоздавших и понеслась дальше.
Друзья отпрянули от пахнувшего им в лица жара. Не отступила только демонесса, с удивлением взирающая на стихийное бедствие.
— Надо же, как дома, — произнесла она, окуная руку в лаву, которая поднялась почти до самой вершины холма.
— Не надо! — не успел помешать Хиенне Адинук.
— Все в порядке, — успокоила его суккуба, — это всего лишь сок земли.
— Отличный сок! — крякнул Каввель, оттаскивая от лавы за шкирку Бурбалку, который явно вознамерился повторить подвиг пууты. — Любую шхуну в два счета в угольки обратит.
— Эльфийские демонологи из академии были бы в восторге, — вполголоса добавил Гарб. — У демонов, оказывается, есть устойчивость к высоким температурам. Интересно, у всех ли.
Хиенна резко выдернула руку из лавы и обернулась.
— А где Михель?
— Он последним шел, — сообщил Бурбалка, бросив взгляд на место, где несколько минут назад закрылась воронка.
— Аггрха тоже не видать, — добавил минотавр. — Надеюсь, он тут в лаву не упал.
— Вы переживаете за своего друга? — вкрадчивым тоном задал вопрос высокорослый некто, появившийся за спинами у друзей. Все были готовы поклясться, что еще секунду назад там никого не было, как не было и закрывающегося портала, на который можно было бы списать столь внезапное появление.
Хиенне лицо неизвестного субъекта показалось до боли знакомым и довольно привлекательным, хотя и не слишком приятным.
— Он мне не нравится! — мгновенно слетело у демонессы с языка.
Остальные молча уставились на то, что открылось их глазам. При этом каждый увидел что-то свое. Каввель тотчас распознал в незнакомце матерого морского быка по абордажной сабле на поясе и повязанному вокруг головы платку. Антонио по одному ему ведомым приметам сразу определил, что стоящий перед ним парень не кто иной, как самый настоящий ученик чародея, к тому же промышляющий мелкими кражами. Адинук заметил лютню за спиной и понял — это коллега-бард.
Гарбу на секунду показалось, будто этот тип похож на шамана, — на такие мысли наводил бубен в руках и ритуальная маска на голове — но гоблин напомнил себе, где находится и произнес:
— Низкий поклон повелителю Ада! Как поживаете, господин Люцифер?
— Ах, — изображая сожаление, откликнулся незнакомец, — меня опять перепутали с самим вселенским злом! Да разве возможно, чтобы воплощение ужаса и аватар ненависти являлся смертным в столь неподобающем виде?
— Ну, не аватар, так не аватар, — охотно согласился Гарб. — Значит, простое развеивающее заклинание никому не повредит.
Щелчок пальцами — и стена, огненная река и жар от нее, странные существа и незнакомец растаяли, как дым, обнажая абсолютную черную пустоту вокруг. Не изменилось только небо, растянувшееся во все стороны почти осязаемым угольным мраком, спрятавшим любые проявления света от кучки смертных, посягнувших на обитель владыки Преисподней.
— Темно, как у пещерного гнома в… глубине, — послышался голос Адинука. — В Подземье посветлее будет.
— Мне страшно, — раздался громкий шепот суккубы. — Здесь темно и… и очень страшно!
— Да будет свет! — рявкнул минотавр, и темноту разогнали искорки, побежавшие по лезвию секиры. Бледно-синие электрические разряды осветили взволнованные лица компаньонов.
— А где наш шаман? — пискнул Антонио.
— Гарб, дружище! — позвал в темноту Каввель.
Ответа не было.
***
Ловец духов не знал, бежать ему или прятаться. Когда чернота поглотила все вокруг, на него внезапно нахлынули все страхи, присущие гоблинам.
— Мамочка, — прошептал он, когда заклинанием осветил пространство вокруг себя и увидел надвигающихся со всех сторон огромных черных воргов.
Эти почти неуязвимые для магии родственники волков часто используются гоблинами в качестве боевых скакунов — союзничество, ведущее к обоюдной выгоде. К несчастью, приближающиеся твари были то ли не в курсе древнего, как сам Первичый мир, союза, то ли слишком хотели есть. Слюна капала из их оскаленных пастей, а глухое рычание намекало, что дружелюбием тут и не пахнет.
— Назад! — крикнул Гарб на языке воргов, размахивая посохом, как дубиной.
Животные в нерешительности замерли на расстоянии прыжка от гоблина. Нападать они не спешили. Шаман тоже остановился, не зная, что можно предпринять. Стая взяла ловца духов в плотное мохнатое кольцо, не оставляя ни единого шанса на бегство. Внезапная догадка сразила Гарба наповал своей простотой — тоже иллюзия!
Рассеивающее заклинание «включило» тусклое освещение, уменьшило количество воргов до одного и добавило к пейзажу прикованного к столбу Аггрха, к которому черная тварь и приближалась. Орк завертелся, напрягая бугрящиеся мускулы в попытке освободиться от оков, и замычал сквозь кляп. По интонациям выходило, что воргу ничего хорошего не светит, если зеленокожий сумеет ослабить путы хоть немного. Шрамы на лице воина от напряжения потемнели, сделав и без того свирепую физиономию еще страшнее. Его карие глаза выпучивались от напряжения так, что белки налились кровью, но цепи держали слишком крепко.
— Опять иллюзия, — вздохнул гоблин и щелкнул пальцами.
Ничего не поменялось. Шаман моргнул и ущипнул себя. Совсем не иллюзорный волчище уже обнюхивал беззащитного гладиатора. К своему ужасу, ловец духов обнаружил, что этот ворг принадлежит к породе королевских — самых кровожадных и наиболее защищенных от магии. К тому же сей экземпляр в холке достигал добрых восьми футов — на Лумее невероятный размер. Гарб похолодел. Противопоставить такой зверюге ему было особо нечего даже несмотря на увеличившийся рост. Вот только там же друг, и он в беде!
— Оставь его немедленно! — заорал Гарб, преодолевая страх и прикидывая дистанцию.
От Аггрха гоблина отделяло футов триста — для масштабного волшебного удара не расстояние, если, конечно, не заботиться о судьбе тех, кто попадет в зону поражения. А для точечного попадания далековато, да и не возьмет оно ворга. Мощный же удар давал небольшой шанс справиться с чудовищем.
Тварь, Гарб был готов в этом поклясться, ухмыльнулась зубастой пастью. Орк задергался еще сильнее, когда ворг неторопливо лизнул его голую ногу, явно наслаждаясь моментом.
— А какой мне прок бросать еду? — снисходительно пролаял он в ответ, довольно щуря черные глаза.
— Останешься в живых, — процедил сквозь зубы шаман, подходя ближе.
Не настолько близко, чтобы волк мог прыгнуть, но достаточно, чтобы не задеть Аггрха. Расстановка сил давала только одну попытку, и в случае промаха воргу помимо обеда из орчатины мог достаться еще и ужин из гоблина. Тварь в ответ хрипло рассмеялась.
— Давай так, — предложил хищник, — ты меня насмешил, и я тебя отпущу. Мяса мне и тут хватит на пару дней. Так что убирайся, пока цел.
— Уходи, Гарб! — наконец выплюнул кляп зеленокожий. — Ты с ним не справишься!
— Лучше послушай приятеля, — пристально посмотрел на гоблина волк. — Мне неохота об тебя мараться, но я ведь могу и передумать.
Гарб похолодел. Инстинкты вопили, что надо бежать, пока отпускают. Ноги сами сделали пару шагов назад, и ворг презрительно оскалился. «А как же дружба?» — спросил сам себя ловец духов. «Орки не друзья гоблинам», — ответил внутренний голос. — «Этот наверняка такой же и просто притворяется. К тому же, ты смертельно напуган. Разве пристало нормальному гобхату встречать опасность лицом к лицу, если его не загнали в угол?»
«Заткнись!» — подумал шаман в ответ, и гнев забурлил в нем с утроенной силой, заглушая страх. — «Я даже не помню, сколько лет я пытался хоть с кем-нибудь подружиться до встречи с компаньонами. И оставлять друга в беде не собираюсь!»
В этот момент Гарб вспомнил о посохе. «Да я же почти всемогущ!» — воскликнул он внутренне. — «Меня даже дьяволы боятся, что мне какой-то ворг! Хватит! Я больше не буду трусить! Может, я просто ненормальный гоблин. Помогай, Бирканитра!» И лишь где-то на задворках сознания мозг противным червячком сверлила мысль: «А помнишь, что стряслось в Академии? Хочешь опять все испортить?» Гоблин мотнул головой, отгоняя сомнения прочь.
— Друзей не бросаю! — с вызовом подвел итог переговорам ловец духов.
— Как знаешь! — оскалился волчара, готовясь к прыжку.
Шаман напрягся всем телом, выжидая тот самый единственный момент, подходящий для удара. Огромный волк черной молнией метнулся к гоблину. Гарб словно увидел себя со стороны: вот он отскакивает в сторону, стучит посохом по земле в направлении зверя. Затем яркая вспышка, опять мрак… и тишина.
***
— Если я ничего не путаю, то нас осталось четверо.
Минотавр кивнул, подтверждая слова темного эльфа. Пуута тихонько подвывала от страха, а Бурбалка ей так же негромко вторил.
— Адекватных и того меньше, — добавил Адинук, неодобрительно глядя на трясущиеся в потемках силуэты.
Ему — уроженцу Подземья — было проще остальных, у которых ночное зрение находилось в зачаточном состоянии.
Каввель сдержанно хмыкнул при поминании адекватности полубезумным эльфом.
— Надо вас как-то взбодрить, — озвучил свои мысли троу после тщательного осмотра пространства вокруг.
Опасности он не разглядел, и решил, что сеанс бардовской песни пойдет всем на пользу. Первые же аккорды лютни разнесли гнетущую тишину вдребезги и вспороли мрак шуршанием миллионов крыльев летучих мышей.
— Ложись! — крикнул Каввель, бросая секиру и увлекая за собой вниз Антонио с Хиенной.
Когда писк и шелест крыльев огромной колонии рукокрылых удалились настолько, чтобы можно было оторвать руки от ушей, минотавр вскочил на ноги и беспокойно забегал туда-сюда. Все пространство, докуда хватало глаз, было залито неярким лунным светом, достаточным, чтобы разглядеть отсутствие троу поблизости.
— Абордажную кошку вам во все отверстия! — бесновался пират, ничуть не упрекая оставшихся с ним товарищей и больше обвиняя в произошедшем себя.
Антонио был склонен с ним согласиться, но благоразумно промолчал, чтобы не провоцировать Каввеля, и сосредоточился на собственных ощущениях. Панический ужас прошел так же быстро, как и появился. Его место заняла гнетущая боязнь неизвестности.
Хиенне стало совсем худо. Она лежала, скорчившись, на земле и стонала. Видимых повреждений на ней не было, но психологическое состояние демонессы оставляло желать лучшего.
— Ты как? — участливо потеребил ее по плечу Бурбалка.
— М-м-м! — простонала суккуба в ответ.
— Что, плохо? — опять возник из ниоткуда давешний незнакомец. — И должно быть плохо. Все-таки пуутам не место в пределах Девяти кругов. Домой ей надо.
— А есть возможность выбраться? — сделал вид, что не удивился внезапности появления, Бурбалка.
Незнакомец хотел что-то ответить, но не успел: налетевший сзади Каввель, не разбираясь, рубанул его секирой. Топор просвистел сквозь призрачную фигуру и, не встретив препятствий, устремился дальше. Минотавр, не удержав равновесия, споткнулся и растянулся на земле. Неосязаемый субъект растаял в воздухе, сообщив на прощание:
— Не все из вас смогут уйти. Один должен стать жертвой. Подумайте над этим.