Один из залов кремля. Стен не видно за тяжёлыми драпировками. Помещение без окон освещается несколькими хрустальными люстрами. За большим столом сидят грузные мужчины в годах.
— Николай Васильевич, — обращается к мужчине в маршальских погонах председатель. Его речь довольно трудно понять из-за дефектов, но присутствующие уже привыкли к этому.
Огарков встаёт из-за стола и подходит к висящей у стены карте. Взяв указку он принимается объяснять, указывая на карте стороны конфликта.
— Два дня назад в автономном крае Косово, конфликт возникший предположительно на националистической почве перерос в массовые выступления, переросшие сначала в уличные беспорядки, а затем и в организованный бунт имеющий явное внешнее управление. Об этом говорит то что правительство США незамедлительно отреагировало на заявления повстанцев о гуманитарной катастрофе и поддержало их требования о предоставлении территориальных и имущественных претензий к правительству Югославии.
— Всё это звучит как полный бред, — выдал реплику один из сидящих за столом, — и почему докладывает начальник штаба, а не Пётр Иванович?
— Дайте докладчику договорить, — взмахнул на него рукой председатель, — продолжайте Николай Васильевич.
— Так вот, всё эти события произошли за один день, естественно правительство Югославии просто-напросто не успело каким либо образом адекватно отреагировать на заявления повстанцев. США тут же заявляют о гуманитарной катастрофе и объявляют о всемерной поддержке “борющихся за независимость” повстанцев, для чего болтающийся, с ранее неясной нам целью, в средиземном море авианосец «Дуайт Эйзенхауэр» подходит к берегу Югославии и практически угрожает законному правительству военным вмешательством. Но по расчетам штаба, — докладчик бросает быстрый взгляд на сидящего тут же Дмитрия Фёдоровича Устинова, — всё это имеет цель для обострения обстановки в районе Румынии-Болгарии-Албании с целью втянуть в конфликт Советский Союз исполняющий свой союзнический долг по отношению к странам членам варшавского договора.
— Вот о внешней политике позвольте судить людям имеющим гораздо больший опыт, едко заметил один из сидящих за столом мужчин стоило только докладчику оставит указку. Но председатель не обращает на реплику внимания.
— Спасибо за пояснение, — жестом усаживая Огаркова на место, говорит Леонид Ильич, — а теперь давайте выслушаем ваши предложения…
Практически прерывает его со своего места вскакивает Устинов.
— Мы пошлём туда наши отборные части, и ти наймиты умоются кровью, стоит им только посмотреть в сторону советской границы! Не для того мы в европе кровь проливали чтобы американские собаки прямо у нас под боком свой анклав создавали — возбуждённо произносит он.
— Мало вам афганистана, — едва слышно произносит только что стоявший у карты мужчина, — только бы кровь наших парней проливать…,- но его никто не слушает, всё внимание сосредоточено на Дмитрие Фёдоровиче который также вышел к карте и широкими жестами показывает куда и сколько следует отправить частей и какие корабли флота следует переместить, чтобы создать, как он выразился “ударный кулак что переломит хребет всем планам НАТОвцев”.
Во время его речи все присутствующие в зале разделились на три категории — большая часть внимательно его слушала, согласно кивая, меньшая (в неё входил и Огарков) мрачно на него смотрели, думая о том что видимо министр обороны не навоевался в своё время, вот его и тянет стряхнуть пыль с седин. А в третьей группе был один лишь Леонид Ильич. Он смотрел невидящим взглядом в стену, словно впав в кататонический ступор, и его обрюзгшее лицо кривила едва заметная улыбка.
Заметив это состояние Председателя собрания, Огарков задумался — последнее время Генеральный секретарь всё чаще и чаще демонстрировал свидетельства какого-то недуга. Но толком поразмыслить над этим ему не дал министр обороны.
— Николай Васильевич, вам поручается разработать план переброски войск к Румыно-Югославской границе с разработкой соответствующих планов насчёт перехода американских провокаций в полноценную боевую операцию имеющую цель защиты суверенитета наших союзников, — оторвав его от размышлений, обратился к нему Устинов.
— Так точно! — тому ничего не оставалось кроме как взять под козырёк.
Как раз в этот момент Леонид Ильич словно очнувшись, зашлепал губами, словно стараясь что-то произнести, а затем, поднявшись направился к выходу, подволакивая ноги и покачиваясь в стороны при ходьбе. Все присутствующие в зале проводили его взглядами — кто сочуствкующими, а кто и злорадными. Но все при этом были солидарны во мнении, что с генеральным секретарем последнее время твориться что-то неладное.
Примерно в это самое время в одной из школ города готовилось торжественное принятие в комсомол. В зале городского ДК было шумно и довольно много народа. Больше всех шума издавала небольшая группа школьников стоящая у сцены и громко спорившая на разные голоса с невысокой веснушчатой девушкой.
— Давайте организуем прямую видео трансляцию…
— … камеры разместим на тросах под потолком…
— …вещание по всем школам через распределенную линию…
— …и даже в каждую квартиру — надо только приставку специальную к телевизору…
— …а приставки можно по телефону заказывать…
— … у нас как раз тестирование автомата глубокого обучения…
Перебивая друг друга пытались донести до девушки с русыми волосами ребята.
— Так Замолчали! Не зудите! — оборвала их девушка, — Во первых, я хоть и организую тут всё, но по техническим вопросам обращайтесь к директору ДК, а во вторых вам на ваши фантазии добро никто не даст, — припечатала она ребят.
— Главное чтобы вы были не против, а уж с директором мы договоримся, — ответил, единственный молчавший до этого парень. Алина особо его выделила из всех, так как он смотрел на неё так словно видит насквозь.
— Тогда возьмите, хоть, план технических предложений, — один из ребят протянул ей довольно толстую пачку листов вшитую в картонные корки. Девушка мельком глянув на документ отметила про себя что пионеры где-то смогли получить доступ к светокопировальному аппарату, так как на бумаге не было заметно характерных вдавливаний от печатной машинки.
Когда компания школьников ушла осаждать кабинет директора, девушка позволила себе выдохнуть и немного расслабиться — в этом году принятие в комсомол будет не таким уж и простым. Кроме того что в мире происходит невероятные события (конечно хоть все и напуганы, тем не менее полны решимости дать отпор акулам капитализма если понадобится), так ещё и в городе все как будто посходили с ума.
Всё началось с одного из школьного радиокружка, ребята из которого начали буквально из всякой ерунды делать разные интересные поделки, и мало того интересные так ещё и на удивление полезные. Конечно, они не первые кто изобретал всякие штуковины, но всё это в лучшем случае было лишь основанием для статьи в “моделисте-конструкторе” или том же “радио”, но они каким-то загадочным образом уговорили руководство завода позволить им делать свои поделки на незагруженных станках готовящихся к списанию. И не только руководство, но и некоторых рабочих (естественно из молодых), чтобы те взяли коммунистические обязательства и помогли ребятам, оставаясь на час другой после окончания своей смены, чтобы произвести некоторое количество продукции. И теперь пол города пользовалось изделиями юных “кулибиных”. Тут были и блоки управления климатом для автомобилей (этим они покорили сердца пропахших бензином и ржавчиной мужиков в гаражах, вернее их вторых половинок которые теперь могли ездить в относительном комфорте, без постоянного поднимания — опускания стекла), были тут и приставки к телевизорам которые превращали скучные ящики с бесконечными рапортами о достижениях народного хозяйства, в настоящий игровой автомат в котором можно было проходить викторины по различным предметам, или управлять подлодкой, что топит корабли проклятых империалистов (правда многие родители были не очень довольны этими приставками, так как в большинстве своём дети именно топили корабли, а не отвечали на вопросы в викторине, к тому же изобретатели обещала позже добавить ещё игр), и еще множество мелких, но странно полезных предметов вроде тех же точилок для ножей на присоске которую надо лишь прицепить к столу и пару раз провести ножом сквозь набор металлических пластинок, камушков и стеклышком и нож становился очень острым — от этого количество скандалов на кухнях, из-за тупых ножей, уменьшилось в разы. При этом все эти предметы и устройства распространялись почти что даром — надо было или поработать на сборке, за станком или сортировке и сдать некоторое количество утиля.
Вздохнув Алина поправила волосы сколотые заколкой в форме забавного котёнка в шапке-ушанке и пошла дальше проверять как идут работы. Заколка тоже была сделана пионерами, которые, вместо того чтобы пустить найденную пластмассу на дымовухи, перерабатывали её и отливали разные забавные вещицы с изображением котиков. Ребята лепили этих котят названых “привет котик” почти на все свои изделия. Набор Заколок ей, кстати, подарил один из пионеров, почему-то назвав это “акцией-демонстрацией”, она практически сразу выбросила это из головы, но заколки были на удивление удобными, да и многие девушки носили похожие — среди ребят был художник и они постоянно делала новые формы для литья от чего номенклатура форм у них была просто огромной.
Следующий день, когда была назначена церемония принятия, с самого утра для алины всё пошло кувырком. Конечно, она читала “план технических предложений” что передали ей пионеры и даже переговорила с некоторыми из членов партии что будут давать ребятам рекомендации, но всё равно отнеслась к написанному с изрядной долей скепсиса. Но как оказалось она была слишком наивна.
Утро началось с того что она чуть не проспала — механический будильник служивший её верой и правдой с самого детства (а до этого её матери) вдруг отказался звонить — судя по лежащей рядом с ним металлической детальке язычок звонка просто-напросто отломился. Но проспать её не дал звонок по телефону, где девчачий. Явно записанный голос сообщил ей что она приглашена на праздник. Конечно, это было наглостью! Её секретаря комитета комсомола приглашают на мероприятие которое она сама же и организовала. Но всё же стоит отметить что если бы не телефонный звонок у неё действительно были бы все шансы проспать.
Само действие происходило в городском доме культуры, он хоть и был ведомственным и принадлежал заводу, но по факту был самым крупным в городе и все значимые события происходили именно в нём. Уже на подходе к зданию она заподозрила что-то не то. Со всех сторон к ДК шли люди с детьми, шарами и флажками. Конечно, принятие в комсомол праздничная процедура, но не настолько же чтобы пол города шло на это посмотреть. Количество народа действительно было близко к тому что участвует в первомайской демонстрации.
Практически перед самым ДК к ней подбежала девчонка младшеклассница и вручила листок плохонькой бумаги, на которой в цвете (пусть цветов было всего три штуки) была напечатана программа мероприятия. И эта программа была ей не согласована. Какие-то показательные выступления, демонстрационные полеты и прочая чепуха.
В самом зале ДК остальные члены комиссии увлеченно слушали какого-то школьника. Подойдя ближе она узнала того молчаливого парня, который обещал договориться с директором дома культуры. Причём судя по творящемуся вокруг всему это действительно удалось.
— Так, пацан брысь отсюда, — обратилась она к нему, подойдя к остальным членам комиссии, — нам тут ещё надо подготовиться.
Парень тут же прервался и со странным выражением посмотрел на неё. От его взгляда она вздрогнула — у парня были такие глаза как будто за его зрачками притаился тигр что вот-вот выпрыгнет наружу. Но стоили ей моргнуть и тряхнуть головой как это странное ощущение пропало.
— Так у нас тут всё готово? — она сразу же взяла инициативу в свои руки, и принялась проверять уровень готовности предстоящей церемонии не обращая внимания, что тот странный парень особо далеко не ушёл, а остался стоять рядом со сценой о чём-то коротко переговариваясь с то и дело подписавшими к нему ребятами.
Наконец когда один из подошедших пионеров принес сумку набитую странными техническими устройствами, он практически с головой закопался в неё. А когда вновь распрямился, то сторонний наблюдатель мог бы отметить что парень стал явно толще, как будто у него под школьной формой была поддета толстая шерстяная кофта, а под брюками такое же тёплое бельё, но при этом из рукавов, из-под штанин и из-под ворота у него торчали едва заметные провода подключенные к браслетам на запястьям, лодыжкам и тонкому проволочному каркасу охватывающему всю голову. При этом несмотря на эпатажность его вида и довольно долгую возню по надеванию, накручиванию и установке всего этого оборудования его словно никто не замечал.
***
Закончив с экипировкой я вновь оглядел зал где должна была пройти процедура позволяющая мне приблизиться ещё на одну ступеньку к выполнению ПЛАНА. Конечно, можно было бы обойтись без всего этого что я с таким трудом организовал и подготовил и просто вступить в одну из странных местных организаций (некий “комсомол”), но, во-первых, мне хотелось проверить свои наработки в области стимулирования развития науки и техники у аборигенов, а о вторых это был и мой личный день маленького триумфа — вместе с особо доверенными членами моего радиокружка мне наконец то удалось закончить прототип мобильного нейроусилителя. При этом мы довольно остроумно решили проблему питания устройства. Как оказалось местные власти уделяют большое внимание пропаганде среди своих граждан и не желеют на это никаких средств. В частности они спокойно позволяют вкачивать в радио эфир сотни, если не тысячи киловатт энергии, чтобы радиостанция “маяк” была доступна в любом краю этой огромной страны. Но кроме того что даже в самом глухом уголке можно послушать радио также в любом месте куда проникают радиоволны из этого самого радиоэфира можно снять несколько ватт мощности. Чего мне лихвой хватило.
Пока я надевал на себя обмундирование и отдавал последние распоряжения добровольным помощникам (как оказалось под лозунгом “давайте сделаем этот праздник незабываемым” можно рекрутировать множество людей буквально пылающих трудовым энтузиазмом) само действо началось.
Стоило только всем занять свои места как невысокого роста девушка (я вообще сначала принял её за школьницу на несколько классов младше меня, но стоило только попытаться подключиться к её нейропространству как стало ясно что это вполне взрослая девушка, обладающая к тому же сильным характером и не дюжей силой воли) объявила что торжественная процедура принятия пионеров в ряды всесоюзного ленинского коммунистического союза молодёжи начинается.
На сцене заседала комиссия, к которой, по списку, вызвали из зала по одному очередного претендента, который выходил вместе с порекомендовавшим его коммунистом и после короткого опроса, больше похожего на миниэкзамен, его поздравляли и вручали комсомольский билет. После чего вызвали следующего. Было ясно что эта процедура отработана до мелочей и для всех присутствующих больше напоминает конвейер. Но так как я собирался достичь тут своих целей то во всех проходящих действиях присутствовал новый элемент. Так за спинами комиссии висел большой проекционный экран на котором отображалось крупным планом всё происходящее на сцене — его мы повесили для многочисленных зрителей (моим помощникам пришлось приложить немало сил, чтобы убедить прийти на церемонию принятия как можно больше народу, да и мне пришлось изрядно поднапрячься вкладывая туже мысль в глобальное городское нейропространство). Также эта картинка дублировалась и на экране вывешенном снаружи ДК для тех, кому не хватило место внутри — народу действительно прошло много. Но пришедшие не стояли единой толпой, а просто курсировали по парку разбитому возле дома культуры знакомясь с демонстрационными и информационными стендами которые подготовили все школьные кружки (естественно где были ребята в нейропространство которых я успел залезть). Тут демонстрировалась мебель из картона (на которую пошла переработанная макулатура) и различные изделия из пластмасс (тоже добытой из утильсырья) и даже мелкая бытовая электроника (ну для меня это были действительно мелочи — я был уверен, хоть и не мог объяснить почему, что всё это ужаснейший примитивизм, но местные смотрели на все эти телевизионные приставки, блоки автоматики для автомобилей и огородов как на что-то невероятное). Причём большой популярностью пользовался практически законченный моим кружком робот.
Хотя мало кто понимал что все эти школьные поделки полная ерунда по сравнению с тем что мы ведем прямую трансляцию из зала ДК на уличном экране. Каких трудов нам стоило сделать (по правде сказать самодельного там было немного в основном это были готовые узлы) видео камеру и организовать пару “приёмник-передатчик” видеосигнала. Но эта задача хоть и была очень тяжёлой, но всё же мы справились и теперь у нас была возможность вести прямые видеопередачи (что очень важно для моих последующих планов).
Пока шла процедура приёма, мы понемногу готовились к финальному действию — большая часть ребят вступающих в комсомол была в курсе нашей задумки, так что после получения комсомольского билета они тихонько выходили из ДК и собирались в сквере рядом.