После того как меня вытащили из подвала прошло несколько дней. И эти дни были наполнены событиями как никогда.
Для начала, сразу как меня извлекли из подземелья оно было затоплено с помощью временной напорной линии из городского канализационного коллектора — мои спасители предполагали что бандиты скрывающиеся под личинами сотрудников КГБ (Ну не станут же настоящие защитники страны пытать в подвалах детей?!) попытаются броситься в погоню. Затем меня доставили в больницу вокруг которой силами дорожного управления и коммунальной службы был возведен настоящий оборонительный редут и организовано оцепление. Благо хоть эти меры не понадобились. Врачи диагностировали у меня только неопасные для здоровья раны. Конечно, пальцы на руках и ногах у меня были отструганы точно карандаши, а всё тело покрывали оспины небольших ожогов, но всё это было не смертельно так что наложив несколько повязок и помазав какой-то вонючей мазью меня отпустили. Вернее передали на руки сопровождающим.
Сам я в то время пожалуй ничего не мог, даже говорить — сорвал голос пока, кричал. Конечно, я в некоторых пределах мог управлять физическими процессами происходящими в теле реципиента, но блокировать проводимое на меня воздействие было за пределами моих возможностей.
Так что тот день закончился для меня в штабе городского комсомола. Там была небольшая комната с нескольким диванами где можно было отдохнуть, а то и переночевать на тот случай если собрание комитета затянется за полночь.
Вместе со мной в штабе осталась Алина и несколько парней из ветеранской организации. Судя по поблёскивающим конечностям и частям тел они были из тех для кого я организовал в гаражной мастерской небольшое производство протезов.
На следующий день ко мне было устроено настоящее паломничество. Первыми, конечно, примчались родители реципиента — Алина сообщила им что со мной не всё в порядке. Мама когда увидела меня всего в бинтах тут же принялась ахать и охать, да и отец сильно переживал и всё пытался узнать как это я так сумел пораниться. Но Комсорг ловко их заболтала (чувствовался немаленький опыт) выставила прочь аргументировав что мне нужен покой. Так что они даже не успели поинтересоваться почему это я не больнице и почему всё здание в котором размещался штаб по периметру окопано широким рвом заполненным кипящей водой. Неравнодушные жители из коммунальных организаций всю ночь крепили оборону — видимо их так впечатлило то что они увидели в здании городского отделения КГБ, что они ожидали буквально битвы районного масштаба. Но как то всё обошлось (на самом деле ничего не обошлось, но об этом я узнал позднее).
Вслед за родителями ко мне начали приходить одноклассники, товарищи из школьного кружка, знакомые из других школ и вовсе не знакомые ребята, которые тем не, менее слышали обо мне и даже принимали участие в моём спасении — передавали по эстафете донесения, наблюдали за обстановкой, опрашивали свидетелей и тормошили родителей чтобы те что-нибудь узнали или сделали.
Всем этим паломничеством руководила Алина, словно это не я был её замом, а она моим помощником.
Посетители приносили мне фрукты и сладости вместе с пожеланиями выздоровления и спрашивали чем они ещё могут помочь. Я для каждого находил несколько добрых слов и просил их быть честными и ответственными людьми, не бояться бороться за правду и поступать так как велит совесть — больше просьб у меня не было. К сожалению, от того что со мной делали я ещё не восстановился и при малейшей попытке подключиться к нейрооблаку или просканировать нейрообраз кого нибудь из окружающих людей, меня тут же скручивало от мощнейшего спазма. Так что мне оставалось только надеяться что со временем мои способности восстановятся, а пока из всех инструментов у меня оставался только разум. С ним конечно тоже были определённые проблемы — в голове плавала муть от запаха вонючих трав и частых ударов по лицу, но постепенно я приходил в норму.
Алина, помимо того что хлопотала вокруг меня, успевала ещё и координировать ещё несколько комсомольских отрядов в других районах города. Как оказалось сотрудники КГБ меня активно ищут так что несколько человек замотанных в бинты в сопровождении комсомольцев переодетых в дворников и электриков постоянно мелькали в разных районах города. Это удавалось ей благодаря “Неводу” — системе родившейся из межЭВМной связи.
Поначалу те приставки телевизору, что удалось сделать кооперации нескольких школьных кружков были исключительно локальными “машинами в себе”. Затем кто-то предложил записывать накопленную на одной машине информацию на магнитофонные кассеты, чтобы передавать её между машинами. Затем было создано несколько конвертеров сигналов для телефонных линий и даже городской электрической сети. Но всё это было не очень удобным в использовании, требовало точной настройки и глубокого понимания физики процесса. Да и было устроено не очень надежно, так как часть информации терялась на телефонных АТС, и трансформаторных подстанциях, так что вскоре все перешли на радиосвязь. Правда оказалось что на длинных, средних даже коротких волнах и так уже полно всяких сигналов, а и со стороны соответствующих организаций за ними осуществляется контроль, так что пришлось переходить на ультракороткие волны и полностью оккупировать частоту в 24 Гигагерца. Дальность такой связи была не высока, но за счёт того что в каждом доме была как минимум одна приставка, то устанавливая соединение по типу “мост” можно было связаться с любым абонентом сети.
Именно благодаря появлению этой общегородской сети и стало возможным моё спасение. НО городом вся сеть не ограничивалась. Так как приставки миниЭВМ быстро стали популярными у радиолюбителей и простых школьников которые получали их обменивая на вторсырье, а то и делая сами по открытым для всех схемам которые сотнями штук рассылали по почте всем желающим, то и в других городах тоже стали появляться локальные сети из обладателей компактных устройств.
Объединить несколько городов придумал один из учеников соседней школы Рома Тельников. Для этого он с другими ребятами построил в одном из гаражных кооперативов расположенных за городом довольно интересную конструкцию. Основой для неё послужили наработок его отца который частенько ездил в командировку в Комсомольск-на-Амуре где работал над каким-то “страшно секретным”. Но как водится в таких случаях домашние всё равно примерно представляли чем занимается их муж и отец. А так как отец у Ромы был инженером радиоэлектроникой м поддерживал занятия сына в радиокружке то он и подсказал ему способ как они могли бы держать связь, во время командировок, практически через весь союз.
С помощью ребят над гаражным кооперативом довольно быстро появилась ажурная конструкция из множества металлических мачт связанных словно сетью антенным проводом. Это была первая антенна загоризонтной высокочастотной связи.
После этого расширение “Невода” — как обозвали систему межЭВМной связи за антенны похожие на рыболовные сети, началось с невиданной скоростью. Город за городом, посёлок за посёлком подключались к общесоюзной вычислительно сети. Сначала десятки и сотни, а затем уже и сотни тысяч добровольцев и энтузиастов, рассчитывали, проектировали и паяли всё новые модификации как самих миниЭВМ, так и различных модулей для них. Там где не справлялся один человек многочисленное сообщество быстро приходило ему на помощь. Тут же в сети образовывались клубы и кружки по интересам. Теперь когда ни расстояние, ни доступность связи (что не сравнить ни с почтой, ни с телеграфом и уж тем более с междугородними телефонными звонками) больше не больше не мешало людям в стране началась так называемая бытовая революция.
То что раньше было уделом маленькой рубрики “советы домашнему мастеру” в каком нибудь журнале или городской газете, или выходящей скромным тиражом тоненькой книжке на плохой бумаге, теперь получило название “Полезняки”. Благодаря подробным и обоснованным не только на личном опыте, но и на расчётах компетентных специалистов, мог покрыть титановым напылением кухонный нож, сделать в стене отверстие для анкера не используя ни перфоратор, ни дрель с молотком и даже избавиться от кротов на садовом участке гуманным и стопроцентно эффективным способом.
Так же теперь люди могли обмениваться вещами находя партнеров по обмену по всему союзу.
Конечно, Неводом попытались воспользоваться и нечистые на руку дельцы и фарцовщики, проворачивая “мутные” схемы, а то и вовсе пытаясь организовать в сети незаконную торговлю. Сообществ сразу возмутилось таким попыткам, и нечестные пользователи были сразу исключены из сетевых объединений граждан. Но доморощенные коммерсанты всё равно лезли в сеть различными способами добывая терминалы доступа. Конец этим попыткам положило изобретение довольно забавного устройства. Оно представляло собой браслет надеваемый на руку и имеющий с внутренней стороны несколько групп контактных площадок. Помимо контактов в неё было несколько термопар и фоторезисторов. Вместе с этим браслетом было выпущено глобальное обновление для всех миниЭВМ которое позволяло получать полный доступ ко всем ресурсам сети только для пользователей работающих в таком браслете Сам браслет считывал множество параметров пользователя — пульс, давление, температуру, электрическую проводимость кожи и некоторые иные. Из этих параметров формировался уникальный для каждого человека профиль который в виде длинной записи в регистре распределенном в цепочке непрерывных блоков выстроенных по определённым правилам. При этом связь между блоками обеспечивалась не только нумерацией, но и сумму ячеек данных посчитанную функцией свёртки. Все эти данные хранились распределено среди всех машин сети так что изолировать и как-то изменить их было нельзя.
Благодаря этому все нежелательные пользователи быстро обнаруживались и навсегда исключались из сообщества адекватных людей. После чистки пользователей в сети остались только те кто приносил пользу сообществу и поддерживал его принципы. А принципы были довольно простыми — каждому по потребностям, от каждого по способностям. Так как первыми пользователями и фактически родоначальником сети были пионеры и комсомольцы, верные принципам коммунистического общества то многие заложенные в архитектуре сети особенности были продиктованы именно идеями всеобщего благо и коллективной добросовестности.
***
Кроме того что Алина координировала работу по сокрытия моего истинного местонахождения она также занималась и выяснение причин произошедшего. Но с этим было всё сложнее. Официальные власти или не шли на контакт или были попросту не доступны для оперативного решения вопросов. Так как в больших кабинетах сидели в основном ретрограды преклонных лет до зубовного скрежета боящиеся всего нового, естественно ни о каком подключении их к Неводу не могло быть и речи, а личная встреча была невозможна по той причине, что они попросту не принимали обычных людей. Так Алина даже будучи городским комсоргом не могла поговорить ни с начальником МВД, ни с главным прокурором, ни даже, с председателем исполкома. Единственное чего она добилась так это получить запись через две недели на подачу заявления о предоставлении места на встречи городской комиссии по делам муниципалитета с председателями инициативных групп граждан. Всё это естественно было неприемлемо, так что после некоторых споров мы решили ехать в Москву.
— Ты пойми, — убеждала меня девушка, — те кого ты заинтересовал, так просто от тебя не отстанут, да и водить их за нос бесконечно не получится…
— Да и не только немного поправиться, — слабым голосом пытался возразить ей.
— Да даже когда ты поправишься, всё равно ничего не сможешь с этим сделать.
— Кое что смогу! — как можно увереннее произнес я.
— Я уже видела что ты можешь, — внезапно спокойным голосом произнесла она, от чего я весь внутри похолодел, — но даже твоей способности есть предел.
— Моей способностью…, — осторожно произнес я наблюдая за её реакцией.
— Способностью пробуждать в людях совесть, — серьёзно произнесла девушка, — я уже всё узнала от ребят в радиокружке.
— Ну коль ты знаешь, то давай не будем больше об этом, — я поморщился показывая что эта тема мне неинтересна. Хотя на самом деле в этот момент лихорадочно рассуждал что бы такое выдумать если Алина всё же решит узнать подробности. Ведь она на основании крайне неполных данных пришла к абсолютно неверным выводам.
Но к моему счастью она всё же переключилась на другую тему, а мне чтобы она не вернулась к предыдущему обсуждению пришлось соглашаться с каждым ей предложением.
— Поэтому нам надо добраться до московского отделения комсомола. Там у меня есть несколько знакомых, и с их помощью мы как минимум сможем попасть к кому-нибудь из начальства компетентных органов. Ведь ты сделал столько полезных вещей, а эти… эти…, — она не находила слов, чтобы выразить своё возмущение. Судя по всему ей рассказали что происходило в подземелье, — уверена там разберутся ведь это всего лишь ошибка и перегибы на местах.
К сожалению, я не был так уверен, что это инициатива местных кадров. Всё происходящее носило следы системы. А значит это централизованная политика, построенная именно с этой целью.
— Хорошо, но как мы туда доберемся? — попытался немного приземлить девушку, — ведь меня разыскивают по всему городу, а значит все вокзалы перекрыты.
— Помнишь Славу Гредягина? — хитро улыбнувшись спросила она.
Покопавшись в памяти я припомнил высокого и кудрявого словно молодой бычок парня, первого хулигана и бездельника на районе. Несмотря на свой аморальный образ жизни он тем не менее состоял в комсомоле позоря эту организацию самим фактом обладания комсомольским билетом. Его вместе с другими таким же хулиганами и великовозрастными бездельниками я жестко обработал сделав идеальным комсомольцами и отправив нести свет учения, прилежности и дисциплины в другие города в рамках всесоюзной комсомольской инициативы.
— Помню такого, он вроде бы уехал поднимать производство на какой то кирпичный завод в дагестане.
— Вот! — важно подняла палец девушка, — у него есть брат, Дима Гредягин, очень порядочный и ответственный мальчик увлекающийся авиамоделизмом. К сожалению, Слава не признавал его увлечений и постоянно мешал — ломал модели, высмеивал увлечения и всячески шал. После того как брат уехал и у него появилась эта твоя миниЭВМ, он сумел здорово подвинуться в своём хобби и даже нашёл единомышленников. Один из них работал на неком заводе № 156, он и подсказал Диме несколько интересных решений, благодаря которым он смог построить что-то типа автожира…
— Погоди, а ты откуда об том знаешь? — перебил я девушку.
— Так ведь и у меня есть миниЭВМ, и я состою в товариществе нашего города и периодически читаю новости. А о Диме и его летающей вороне не писал только ленивый.
— Причём тут вообще это, — окончательно запутался я.
— А притом что для поездки москву нам не нужны никакие вокзалы, да мы и не поедем в буквальном смысле этого слова.
— Погоди, не хочешь ли ты сказать…, — начал я.
— Ага! — она радостно улыбнулась Алина, — я всегда мечтала о полёте! Так что давай отдыхай, набирайся сил, а завтра, ну или в крайнем случае послезавтра мы вылетаем!
— Думаешь сможет так добраться до самой столицы?
— Наверно это будет непросто, — согласилась она, но мы и не будем лететь прямо в москву, нам главное выбраться из города. И там уже сядем на поезд на какой-нибудь небольшой станции.
Этот план был вполне выполним, так что я согласился с ним. Дело осталось за малым — более или менее прийти в себя и как можно скорее восстановить свою способность по подключению к нейропространству.
К моему счастью на неделе зарядили дожди и погода стала совсем нелётной, так что у меня было время немного подготовиться. За несколько дней я наконец вернул свои способности, правда внутренней энергии позволяющей влиять на нейрослепки людей у меня осталось очень и очень мало, так что я пока отложил до лучших времён часть своих проектов, благ мне было чем заняться.
Паломничество ко мне продолжалось, хоть и не в таком количестве. Но всё равно каждый день ко мне приходило довольно много людей. С каждым я старался поговорить, как то помочь, хотя не забывал я и о решении своих вопросов. Так ребята из нашего радиокружка принесли мне несколько нейроусилителей собранных по разным схемам и в разных форм-факторах. Особенно один из них пришёлся мне по душе — выглядел он как толстенький металлический обод с тремя вертикальными зубцами собранными в одну группу. Надевался он на голову и с ним вид у меня был, по словам Алины, как у “Кощея-бессмертного”. Всё-таки нервно-психическое истощение сказалось не только на моём разуме, но и на физическом состоянии тела реципиента. Так что я действительно выглядел как сказочный злодей — тощий, с выпирающими костями и горящими диким энтузиазмом глазами. А в стальной “короне” на голове вид вообще был сюрреалистический.
Но наконец погода наладилась, я достаточно окреп, и восстановился, так что пора было вылетать, тем более что Алина заявила что неравнодушными гражданами рядом со зданием где я нашёл убежище, были замечены агенты КГБ.
Следующей ночью, мы под покровом темноты вышли из здания и погрузились в тихо приземлившийся рядом с нами аппарат.