Добравшись до нужного помещения он остановился около прозрачной перегородки отделяющей рабочую зону от коридора. Внутри помещения несколько человек в белых халатах среди столов с разнообразной химической посудой, микроскопами, центрифугами и прочими научными приборами были заняты малопонятной постороннему деятельностью. Но смотревший на них парень знал не только тему их работы, но и текущий её этап. Причём чётко отслеживая действия каждого сотрудника.
Выбрав момент когда его присутствие никому не помешает и не сорвет процесс проходящих опытов и исследований, он прошёл внутри, причём ему даже не пришлось прикладывать карточку-ключ к электронному замку — он просто щелкнув открылся при его приближении (но рядом никого не было, поэтому это происшествие осталось незамеченным).
— Здравствуйте, — обратился к нему стоявший ближе всех сотрудник, — прошу прощения, но похоже вы ошиблись дверью, сейчас тут идет важная работа…
— Я пришёл именно туда куда нужно и когда нужно, — перебил его парень, — и эта работа идёт именно по моему распоряжению.
Он поднял взгляд на стоявшего перед ним человека в белом халате, лёгком респираторе и защитных очках. От того что мужчина, между прочим обладавший научность степенью и по роду работы не верящий ни в какую мистику, увидел в его взгляде, у него в буквальном смысле отнялись ноги. Сделав несколько шагов на дрожащих и подкрашивающих ногах до ближайшего стула он тяжело на него сел.
— В Чем дело Исаак? — обратился к нему другой сотрудник, заметивший аномалию в поведении своего коллеги.
— Всё в порядке! Всё в порядке! — практически крикнул мужчина, буквально подскакивая на стуле, — продолжай работу Джон.
Он тут же развернулся к продолжающему спокойно стоять у прохода парню, — что Вам угодно? — произнёс мужчина таким уважительным тоном что было ясно что любой приказ он выполнит не задумываясь и прилагая наибольшее усердие.
— Ваша группа сейчас находится на наиболее правильном пути, — начал спокойно говорить парень сойдя с места и быстрым шагом направляясь вглубь помещения, — в ближайшее время остальные лаборатории параллельных исследований свернут свою работу и их сотрудники поступят в Ваше распоряжение.
Он ненадолго прервался рассматривая установку, стоявшую посередине помещения. Затем обошёл её кругом несколько раз и продолжил: “Вам необходимо форсировать работы по направлениям Б-3 и Н-12/2 по нумерации вашего лабораторного журнала, для этого вам и предаются значительные ресурсы в виде новых сотрудников и оборудования их бывших лабораторий”.
— Но работы по Н-12/2 требуют наличие генного материала, а лабораторные шимпанзе слишком….
Парень не стал его выслушивать, а просто закатал рукав и поднеся руку к лицу опешившего от какого научного сотрудника произнёс: “берите генный материал, берите с запасом”.
Всё то время пока мужчина, с несколькими ассистентами, набирал у него из вены кровь, делал вырезки кожи и мышечной ткани, он не произнёс ни звука. Даже когда с помощью монструозного аппарата брали пункцию спинного мозга, ни один мускул не дрогнул на его лице.
После окончания процедур, парень просто встал и ещё раз обведя всех присутствующих взглядом, просто произнёс: “Вы все знаете что делать”. Сотрудники лаборатории только смогли кивнуть как заворожённые смотря в его глаза.
После этого он прошёл на узел связи и принялся отправлять сообщения одно за другим, при этом все операторы и контролирующие их офицеры беспрекословно выполняли все его распоряжения отложив остальные дела.
***
— Мэм, получено новое распоряжение, мэм! — обратился к высокой чернокожей женщине в форме майора морской пехоты, капрал с нашивками отделения связи, — по системе “небесный мост” только что получена шифротелеграмма. Отправитель указан “Золотой”.
Ребекка Блэкхоуп, оторвалась от изучения лежащих перед ней документов и подняла вопросительный взгляд на вошедшего в её кабинет капрала, — ну так давайте её сюда скорее, — она требовательно протянула руку.
— Мэм, прошу прощения мэм, инструкция по обеспечению режима секретности…
Женщина не дослушав оборвала речь мужчины взмахом руки и решительно встала из-за стола. Дел у неё еще много, а эти глупые “снежки” со своими дебильными правилами и инструкциями уже сидели у неё в печенках. Шагая по коридору в сторону комнаты засекреченной радиосвязи, она мечтательно улыбнулась — вот в её родном районе не было ничего главнее слова вожака (звание которое ей принадлежало последние два года перед тем как она подписала контракт, чтобы избежать проблем с федералами) и никакие законы и правила ничего не значили для главы района. Хотя конечно все остальные жители обязаны были их строго соблюдать под угрозой страшной кары.
Наконец прибыв на место она некоторое время потратила на ввод различных паролей — личного, выделенного её подразделений, ситуационного и пароля на текущую неделю, прежде чем аппарат ЗАС выплюнул ей в руки листок сероватой бумаги.
Расписавшись в показавшейся ей бесконечном количестве журналов она наконец смогла приступить к чтению того что там было написано. По мере чтения брови на её лице поднимались всё выше и выше.
Выйдя из комнаты она быстрым шагом направилась к себе в кабинет по пути достав телефон и совершив несколько звонков. Наконец устроившись за своим рабочим местом она развила лихорадочную деятельность — созвав всех адъютантов, секретарей и референтов (которых в связи с постоянным увеличением контингента становилось всё больше и больше) она принялась раздавать приказы.
В первую очередь следовало выделить дополнительный персонал на основную производственную базу, сделать новый заказ на оборудование и материал и заключить несколько контрактов с производителями техники и вооружения на разработку уникальных образцов.
Хотя в полученных приказах содержался и позитивный момент. Теперь наконец появилось чёткое распоряжение насчет бракованного материала, а то она уже устала списывать с баланса подопытных и отчитываться за сотни кубометров газа, которое сопровождало выбытие сильно раненых или критически искалеченных сотрудников категории “D”.
***
— Смотри Джон, — обратился к молодому человеку полностью седой, но ещё крепкий мужчина в годах, — сейчас после поведения двигательного теста, мы сможем запустить калибровку гидросистемы и за одно проверим насколько твои расчеты соответствуют действительности.
Пара людей в цивильных костюмах стояла на третьем уровне монтажных лесов окружающих так называемый “проект Голем” — огромную машину высотой три метра, имеющую угловатый корпус, несколько блоков навесного вооружения включающего в себя как крупнокалиберное орудие, несколько блоков неуправляемых ракет и пару транспортно-пусковых контейнеров универсальных ракет земля-воздух-земля, а также множество странных архаизмов типа клинкового оружия и настоящего сумасшествия (по мнению Джона) — огромной цепной пилы, по типу той что используют для демонтажа железобетонных конструкций.
— На кой чёрт, на этот ходячий сарай навесили, мать её, цепную пилу? — в который раз он задал вопрос своему наставнику.
— Во первых, это было желание заказчика, — наставительно поднял палец один из ведущих инженеров Локхид Мартин, а во вторых это неплохое средство для демонтажа как техногенных завалов, так и вражеской бронетехники, не говоря уж о солдатах противника.
— Но сэр, это очень странно, продолжал недоумевать молодой парень, — когда я делал расчеты гидропривода то думал что это будет что-то вроде минного заградителя или инженерной машины, а это агрегат просто порождение больного мозга — судя по отсутствию люков для экипажа это дистанционно управляемый робот, причём на прямом управлении, потому что ребята из отдела программного обеспечения, не работали ни над каким “Големом”. Я это знаю абсолютно точно.
— Ты ещё молод, Джон, — покровительственно похлопал его по плечу седой мужчина, — поживешь с моё, будешь знать что о некоторых вещах лучше не думать.
В этот момент, прерывая их разговор, раздался звук сирены и голос кого то из руководства объявил о начале очередной серии предпусковых работ. Сотрудники Локхид Мартин быстрым шагом отошли вглубь монтажного цеха и заняли свои места за терминалами системы измерения контроля параметров объекта.
После некоторых дополнительных работ, объект “Голем” наконец-то запустился. Джон с удовлетворением смотрел за показаниями датчиков давления и перемещения, оказания которых демонстрировали правильность расчётов молодого инженера касательно скорости реакции гидросистемы на управляющее воздействие, а также требуемый уровень усилия на приводимые в движение части механизма.
Вот только когда первый восторг у него прошел и он стал более вдумчиво смотреть на цифры, он обратил внимание на то что управление гидроприводом ведется настолько филигранно, как будто за пультом управления сидит экскаваторщик с многолетним стажем (проходя практику на производственной базе Катерпиллар он насмотрелся на таких кадров которые могли многотонным ковшом экскаватора играть простенькие мелодии на детском пластмассовом пианино). Повертев по сторонам головой он заметил ещё несколько странных фактов.
На камерах демонстрирующих машину с нескольких ракурсов не было заметно силовых проводов по которым бы поступало электричество для питания этой машины. Во вторых при здравом размышлении корпус машины был слишком велик для размещения в нём дизеля (да и не было заметно характерного сизого выхлопного дыма), а если учитывать что практически всё вооружение крепилось на корпус сверху, было решительно непонятно чем занято такое внушительное внутренне пространства. И наконец в третьих — руководитель испытания постоянно с кем то переговаривался, причём вёл разговор так будто беседует со слабоумным, и при этом показания датчиков на экране перед Джоном, менялись согласно его командам. Как будто этой машиной управлял слабоумный собеседник руководителя.
Но тем не менее процесс испытания шёл своим чередом. Боевая машина даже сделала несколько кругов по испытательной площадке довольно ловко шагая по серому бетону. Именно способ перемещения механизма больше всего поразил Джона ещё на стадии ознакомления с проектом — создавать шагоход в конце двадцатого века это нонсенс и дичь, но тем не менее эта несуразица стояла перед ним и довольно ловко ходила по небольшому пятачку.
— Ходить по ровному большого ума не требуется, — лениво текли у него в голове мысли пока он без интереса смотрел на показания датчиков, с этим справится и слабоумный (видимо для этого они и дали ему пульт управления), а вот что будет с этой пятидесяти тонной махиной на пересечённой местности, в болоте ил в условиях городского боя где узкие улицы будут завалены битым кирпичом, перегорожены сгоревшими машинами, а с верхних этажей многоэтажек будут прилетать бутылки с зажигательной смесью и противотанковые гранаты.
Но к его удивлению, одна из стен окружавших опытный образец отъехала в сторону и машина довольно шустро проследовала в соседнее помещение где был организовано что-то типа полигона — несколько участков и техногенными руинами перемежались небольшими участками с различным покрытием — газон, перепаханная земля, болотина, песок и даже небольшой в диаметре бассейн судя по всему довольно приличной глубины.
По этой площадке металлический сарай стал довольно бодро перемещаться. Тут Джон отвлекся от происходящего на экранах общего обзора и уставился на монитор стоящего перед ним измерительного комплекса, так как показания датчиков демонстрировали близкий к предельному режим работы всей гидросистемы.
Убедившись что все его расчеты верны молодой человек опять стал смотреть на общий экран, а там как раз демонстрировалась сцена как боевая машина при помощи своей огромной цепной пилы старательно подпиливала армейскую хамви. Причём довольно успешно. Но то что произошло дальше, оставило в душе Джона глубокий след.
Стоило только цепной пиле окончательно располовинить раскачивающийся на рессорах автомобиль, как угловатый механизм крепко сжимающий в манипуляторе пилу вскинул его вверх и издал жуткий крик-скрип, причём у всех присутствующих создалось впечатление, что кричал человек испытывающий жуткую агонию.
Сразу же после этого испытания остановили и отключив всю телеметрию и камеры общего обзора, попросили всех лиц не имеющих допуска А1 покинуть помещение испытательной станции. Джон вместе со своим наставником и остальными прикомандированными сотрудниками вышел в общий зал. По пути все подавленно молчали видимо прокручивая в голове причины откуда изнутри машины, управляемой с такой филигранной точностью и мастерством могут разноситься столь жуткий крик.
В конце концов на вечернем фуршете (испытания были признаны зачетными — об этом им сообщил один из офицеров)все выбросили из головы этот эпизод. Компания платит им деньги чтобы они делали свою работу, а не задавали глупые вопросы, и пытались догадываться о таких вещах за которые федералы отрут им голову.
***
Прошёл практически месяц с тех пор как я дал отпор капиталистам в средиземном море. Авианосная ударная группировка опять вернулась в тот квадрат откуда её самолёты опять принялись штурмовать европейскую землю.
Но этот месяц я потратил не зря. Наконец то читая новости на терминале домашней миниЭВМ, я с удовольствием отметил что во всём районе не был ни одних похорон, ни не было получено ни одного извещения о гибели в бою или пропаже без вести наших ребят.
К сожалению, по моему попустительству, подобное происходило довольно часто, а я всё никак не мог взять в толк из-за чего идут такие потери и всё наращивал и наращивал нейро давление на молодых парней и девчонок заставляя их постараться и сделать что-нибудь для фронта, для победы. К сожалению, я не предусмотрел что получившую психологическую накачку ребята не только занимались изготовлением различных боевых машин и оружия, но и лично отправлялись на фронт громить врага. А это было уже очень плохо — они должны участвовать в социальной жизни общества, учиться, да и приносить потомство наконец, а они просто-напросто умирали на чужой земле. Хоть их и защищала высокотехнологичная броня и мощные противопульные системы, всё равно гаражные поделки не могли идти ни в какое сравнение с фабрично изготовленным оружием и техникой предназначенной для убийства себе подобных. И из-за этого соотечественники реципиента гибли один за другим. И этот факт меня очень сильно огорчал. А если учитывать что практически каждый третий, если не второй, в момент смерти за счёт резкого выброса ПЭ связывался со мной как обладателем парной нейрометки, то мне транслировалось его последние мгновения, агония и жутко странное чувство угасания сознания.
Чтобы прекратить это я опять принялся оказывать воздействие на некоторых личностей каждую ночь инжектируя в их нейропространство нужные мне идеи. И это практически сразу дало эффект. Видимо моя новая доктрина не шла вразрез с их моральными установками, а как раз наоборот встречала их всемирную поддержку.
Так что скоро по всему союзу на поездах и электричках поехали угрюмые парни и девчонки. Их отлавливали военные, группы спецназа, а то и войсковая разведка и отправляли домой. Причём эти парни и девчонки в свои года уже сумели многое пережить — и потерю близких друзей и крушение надежд, бомбардировки, штурмовые налеты и даже немного присоединиться к боевому братству.
Но вернуть ребят домой это только полдела. Следующим шагом мне следовало пристроить их к какому-нибудь полезному делу. Но вот какому?
В раздумьях на эту тему я не одну ночь проворочался с боку на бок. Наконец, меня осенило — если они так хотят воевать, но не хотят терять друзей, то пусть воюют не по-настоящему. То есть, пусть управляют теми же танками, пушками и огромными боевыми человекоподобными роботами, но исключительно через терминалы доступа к “Неводу”.
Но для этого требовалось определённая подготовка. Конструкторские бюро созданные на базе школьных радио и авиамодельных кружков получили новую задачу — разработать технологию и реализовать её в металле, по увеличению зон покрытия распределённой сети “Невод”. При этом она должна не мешать в радио эфире ни военным, ни учёным, ни аграриям (которые тоже используют радиосвязь для организации обработки полей). Кроме того необходимо обеспечить полную её защищённость от воздействия противника — всё-таки при помощи этой сети будут управляться боевые машины и механизмы.