Сегодня начальник участка с самого утра был готов к неприятностям — жена, молча проводила его на работу, не сказав ни слова, обычно так бывало перед бурей, значит вечером после того как дети уснут его ждёт тяжёлый разговор, вот только он никак не мог взять в только что же он такого сделал. Неужели это из-за того что он отдал соседке ту уродливую вазу что подарила им на свадьбу тёща? Но ведь ваза была по-настоящему уродливой, хоть и из кемеровского стекла. На работе тоже всё было не просто. Утром на планерке главный мастер сообщил что к нему на участок приезжают на практику комсомольцы из другого города по распределению. Этого ему только не хватало — опять приедут какие-нибудь бездельники и алкоголики.
Но к его удивлению, группа молодых ребят, стройно вошедших в ворота цеха, совсем не походили на разгильдяев или, становящихся популярными в последнее время, хипарей. Во время краткой экскурсии, что он им устроил они были предельно внимательны и собраны — задавали дельные вопросы и пытались вникнуть в суть работы участка.
Участок у него был не самый простой — сварка термопар. Помимо того что приходилось работать с довольно капризными металлами, так ещё и требовалось осуществлять множество рутинных операций по сборке, склейке корпусов, немного слесарить детали как всегда поставляемые токарным участком на пределе допусков (а то и за пределами, когда хитрым станочникам удавалось наегорить ОТК).
После обзорной экскурсии как раз наступило время обеда и он отправил их в столовую, то смог немного выдохнуть — теперь есть пара часов немного отдохнуть от всей этой суеты. Но толком покемарить в своей каморке ему н дали — из цеха шёл какой-то шум, как будто там кто-то возится с печами для запекания корпусов и прессами для установки оправок.
Спустившись из бытового корпуса на участок он был шокирован открывшимся видом — практиканты встав к оборудованию и обложившись инструкциями, методиками и техпроцессами (ведь он сам показал где хранятся все рабочие копии документации), вовсю осваивали технологию. Подойдя к ним он хотел было решительно остановить их — вдруг сломают последнее живое оборудование, но не успел и рта раскрыть как был завален ворохом вопросов по оборудованию, на которые сам неожиданно для себя начал отвечать.
Когда после послеобеденного отдыха на участок потянулись рабочие они были поражены как практиканты ловко делают работу — у ребят буквально всё горело в руках.
Все последующие дни для нач. участка слились в какой-то непрерывный калейдоскоп событий. Ребята мало того что не пили и курили, так они ещё и не бездельничали, и не пили чай во время “регламентированного перерыва” а только осваивали оборудование. Когда они досконально изучили все установки и приспособления (пару раз как следует их обслужив оставшись после смены), они нашли на шихтовом дворе несколько сломанных установок сварки-сборки термопар, починили их (задействовав другие участки и даже лично скатившись в соседний город на завод смежник за запчастями которые выбили невероятным способом через городской комитет комсомола) и организовали вторую линию сборки.
Это было невероятно, но за две недели практики участок выполнил полугодовой план по производству, получил переходящий вымпел “отличник качества”, кубок за ударный труд, а фотографию коллектива повесили на заводскую доску почёта.
Конечно, не обошлось и без скандалов — рабочие увидев как рьяно молодежь взялась за дело сначала начали ворчать, а потом и вовсе вызывали их на разговор, ведь с такой выработкой план и нормы, несомненно, увеличат, а этого никто не хотел, иначе придётся на работе напрягаться. Но молодёжь и тут смогла удивить — без криков и ругани они просто пошли к главному инженеру и вместе с ним и нормировщиками сделали снимок рабочего дня рабочего из “стариков” и одного “комсомольца”, не сильно опережая “старичка” в числе сделанных шагов и циклах “присел — взял деталь — установил в установку — снял — пошел, положил в ящик с готовыми изделиями” они смогли увеличить производительность труда практически вдвое, всего лишь использовав несколько подставок под ящики к которым раньше надо было наклоняться, поставив пару стульев, там где можно было сидеть во время смежных операций и прочих мелочей. А когда они показали главному инженеру схему новой расстановки установок и оборудования, которая позволит сократить маршруты при перемещениях по цеху, что позволит выиграть ещё тридцать процентов увеличения производительности, схему изменения освещения и график пауз для полутора минутного отдых на каждые сорок минут работы вместо двух получасовых перерывов на смену и трёх пятнадцати минутных обеда, вместо одного часового, что позволит ещё поднять производительность на сорок процентов, то главный инженер, впечатленный этим вообще начал говорить о ленинской премии. При всё при этом у ребят были не голословные утверждения, а четкий математический расчёт с графиками, диаграммами и прочими доказательствами.
И действительно только начав внедрять нововведения (перенос установок в цехе процесс небыстрый и непростой) только за счет перераспределения времени труда и отдыха, производительность выросла и у “старичков”. Правда только у тех кто действительно работал по новой временной карте, а не как и раньше постоянно останавливаясь на перекуры и поболтать с проходящим мимо приятелем.
Комсомольца пробовали гонять таких работников, но в основном это были старые и заслуженные кадры, которые плевать хотели на молодежь и все их рекомендации и наведения. Но ребята не отчаивались и пообещали что когда вернуться заменят плохих работников на установки с программным управлением и тогда один ответственный человек работая даже из своей квартиры по проводной связи сможет делать всю работу участка. Старички только посмеялись над этими россказнями, но нач. участка глядя в горящие глаза молодёжи почему-то поверил им и после того как поезд увозящий практикантов скрылся за пределами вокзала, пошел прямиком в библиотеку — в руке у него был листок со списком необходимой литературы. Будет очень неплохо, когда начнут внедрять новое оборудование он будет в курсе и численных методов в экономике и программировании на языках высокого уровня и прочих дисциплинах. Возможно именно это поможет именно ему быть тем специалистом что лежа на диване будет управлять отрядом производственных роботов.
В библиотеке с похожими листочками он к своему удивлению увидел ещё несколько работников из цеха, похоже не ему одному в душу запали слова ребят о наступлении новых времен. Встретившись они обменялись понимающими взглядами и разошлись каждый со своей стопкой книжек.
***
— Опять у вас Олег Евгеньевич ерунда в техпроцессе написана — идите переделывайте.
— Почему вы против того, чтобы делать хорошо?
— Это ваше “хорошо” ни имеет никакого отношения к реальности, ну кому скажите, сдался этот ваш “металлик”? И вообще что за панибратский тон? Я, простите, старше вас два раза, и не приемлю подобного обращения!
— Вы ведь наверняка видели те письма, что присылают в отдел работы с потребителями, большая часть из них, в которых речь заходит о краске как раз и касается “металлика”.
— Всё это капля в море и не стоит даже рассмотрения!
— Но…
— Никаких, но! Идите и переделывайте!
Из кабинета ведущего технолога Олег вышел весь внутренне кипя. После того как он побывал на последнем комсомольском съезде, где присутствовали товарищи из соседнего региона рассказывают об общей комсомольской инициативе по изменению отношения к работе, он вместе с товарищами решил попробовать воплотить в жизнь это начинание на своём предприятии. Но буквально с первых шагов дело застопорилось — заслуженные работники сидящие на руководящих должностях ни в какую не хотели принимать нововведения. У них была одна единственная песня — двадцать лет делали одно и тоже, так и будем продолжать, а то что людям нужны новые решения, им плевать.
Конечно, Советский Союз впереди планеты всей в области постройки космических кораблей и танков, но вот автомобили это больная тема. Хоть это и предмет роскоши, но ничего роскошного в выпускаемой их предприятием продукции нет. По сравнению с зарубежными аналогами они находятся далеко в хвосте всей мировой автомобильной индустрии. Бесспорно, машины граждане союза расхватывают как горячие пирожки и даже стоят в многолетних очередях, но это от отсутствия альтернативы, и исключительно медленной работы конвейера на котором восемьдесят процентов операций, выполняется людьми, в отличие от тех же штатов где в детройте автомобильной столице мир те же восемьдесят процентов выполняют промышленные роботы. Нельзя сказать что на их предприятии не было этих самых роботов, они были от только они пылились в самом дальнем закутке так и не встав в строй. Ещё бы ведь это бы потребовало не только изменения тех процессов, но и “о ужас!”, изменения конструкции кузова. А на это ни один из руководителей не мог решиться. Ведь тогда потребовалось бы ехать на согласование в москву и защищать конструкцию перед ведомственной комиссией, в которой сидят такие же динозавры, которым ничего не надо, только бы никто не баламутил их болото.
Проигрывая про себя разгромные диалоги, которые он мог бы высказать в лицо всем начальникам попадись они ему, он дошёл до курилки и только там стрельнув у кого-то папиросу и сделав пару затяжек горьким дымом немного отошёл от состоявшегося разговора.
Немного успокоив нервы он оглянулся и заметил невеселого товарища из конструкторского бюро, тоже молодого комсомольца грезящего нормальными автомобилями. Он вместе с ним был на той молодежной конференции, так что они были шапочно знакомы. Вроде бы его звали Григорий.
— Что такой невесёлый? — обратился к нему Гриша.
— Только что от ведущего технолога, зарубил мне идею красит машины в металлик.
— Ха! О краске он задумался, а то что кузова начинают гнить уже через пять лет, тебя не смущает? — насмешливым тоном спросил он.
— Мы ведь проводили исследование, — пожал плечами Олег, — это электро коррозия кузова, из-за того что масса сидит на корпусе. Эти вопросы ты, пожалуйста, задавай в отдел электрооборудования. Мой вопрос это окраска кузова.
— Не хочет значит “металлик”?
— Не хочет, ни “металлик”, ни нормальный лак, ни двукратное нанесение грунта, ни даже полимерное покрытие днища…
— А что там с днищем?
— Так, чтобы ни пороги ни поддомкратники не гнили всё дно машины надо покрывать напыляемым полимером в несколько слоёв с переменной плотностью…
— Хитро…
— Да не очень, технология то давно разработана, вот только внедрять никто из руководства не хочет.
— Ну им до пенсии уже не далеко, а там глядишь что-нибудь и изменится.
— Да что там может измениться у них у всех замы такие же, в рот постоянно заглядывают, боятся за своё тепленькое местечко…
— Ну тут уж ничего не попишешь, — развёл руками Григорий, — нам остаётся только молчать в тряпочку и сопровождать морально устаревшее железо. Хотя у нас в отделе лежат чертежи и автоматической коробки передач и турбины на двигатель чтобы с этого же объёма снимать не семьдесят две полудохлых лошади, а все сто двадцать, а то и сто сорок. Уверен и у ребят, что салоном занимаются какие-нибудь наработки есть.
— Да вот если бы начать всё это внедрять, не машина бы получилась, а мечта, — потянул Олег.
— Мечта, — согласился Григорий, — вот только бы, прости за выражение, навоза наелись бы — на всю жизнь вперёд, от детских болезней никуда не деться, да и при эксплуатации куча бы нюансов повылезала.
— Хм…, — задумался Олег, — я тут недавно связывался со своим однокашником, он по распределению попал на другое предприятие в соседнем регионе, так вот он рассказывал что у них пионеры из какого то школьного радиокружка придумали домашнюю миниЭВМ, на которой считают матмодели по прочности и аэродинамичности.
— Что-то слишком круто для пионеров, — усомнился молодой человек, — такие вещи тяжело считать на ЕС-ах и СМ-ах, а тут самодельная мини ЭВМ, которая наверное даже примитивнее АГАТа.
— Ну я не совсем в курсе, но у них там сразу несколько почтовых ящиков, так что думаю не обошлось без помощи кого-то из родителей.
— Всё равно не верю
— Ну хочешь я тебе его адрес дам, напишешь — уточнишь. Представляешь если действительно модно на машине делать прочностные расчёты — тогда изменение кузова будет не сложнее чем диаметр болта поменять.
— Ладно я напишу твоему товарищу, а вот насчёт того что есть куча улучшений, так у меня наметилась идейка одна. Приходи ко мне после работы, ещё пара товарищей придёт — обсудим как бы нам действительно дела на заводе наладить.
***
— Ерохин — Ерохин, ну что мне с тобой делать?
— Ну, это, гражданин, начальник… может того?
— Чего “того”? — вопросительно изогнул бровь, краснолицый мужчина в немного мятой милицейской форме, уже начавшей протираться на локтях и обшлагах рукавов.
— Простить и отпустить, — жалобно заглядывая в глаза милиционеру произнёс невысокий, немного плешивый мужчина в поношенном пиджаке явно с чужого плеча
— простить и отпустить? — потянул милиционер, — вот тут ты не угадал. Ты ведь не у соседа своего украл, ты у государства кражу совершил.
— Как у государства? — вытаращил на него глаза, Ерохин, — я ведь эти кирпичи в лесу нашёл…
— Нашёл ты их может быть и в лесу, вот только их туда привезли для строительства важного народного объекта, — припечатал его краснолицый, щуря и без того маленькие глаза.
— Значит я теперь вор… — спрятал лицо в ладони Ерохин, — и что же теперь со мной будет?
— Дадут тебе лет двадцать пять, если прокурор в хорошем настроении будет, и поедешь в сибирь лес валить…
— Да ну? — неверяще уставился на него мужчина.
— Вот тебе и ну! — поднял палец вверх милиционер, — правда есть конечно один вариант…
— Какой такой вариант? — выжидательно посмотрел на него мужчина.
— Подпишеш пару бумажек и домой пойдёшь…
— Домой? А как же кирпичи?
— Кирпичи кирпичами, пожал плечами красномордый, — пока по поводу их пропажи никто не обращался…
На самом деле он кривил душой, та куча кирпичного боя около которой он и задержал Ерохина, была явно никому не нужна и была скорее свалкой, чем приготовленным к использованию стройматериалом. Но он просто не мог не покуражиться над этим низеньким и плешивым человеком. Впрочем, их разговор привёл к довольно неплохим результатам — если удастся раскрутить этого неудачника то можно не только списать пару висяков, но и “раскрыть” какое-нибудь громкое дело.
— В общем сделаем так, ты сейчас расписываешься вот в этих бумагах, — он достал из сейфа в углу кабинета, несколько серых картонных папок с завязками, и идешь домой, а когда я тебя вызову придешь куда скажу. Всё понял?
— А за что расписаться то надо?
— Ты давай не умничай, а расписывайся! — милиционер проследил чтобы мужчина, поставил в нужных местах кривоватую закорючку “Ерох”, и фамилию с инициалами.
Убедившись что каждый лист подписан, он быстро убрал папку обратно в сейф и вызвал дежурного чтобы тот вывел мужчину из отделения. На сегодня пожалуй все дела закончены, можно и немного отдохнуть и отметить удачное закрытие пары дел. Глупый ерохин только что подписался под кражей мотоцикла и согласии на работу “секретным сотрудником” с позывным “плешь”. Об этом ему знать не следовало, а то что за предоставление сведений положено вознаграждение это очень неплохо. Лейтенант тут же заполнил листок “донесения из оперативного источника”, сходил и завизировал его к начальника и получив причитающееся в бухгалтерии, поспешил покинуть участок — надо было ещё зайти домой переодеться и можно будет попить пива с раками. В пивную на углу должны были завезти свежих раков, а курилке в отделении вроде болтали об этом.
В пивной действительно были свежие раки и не сильно кислое пиво. Во всяком случае тётка разливающая по кружкам пенный напиток была незнакомой и поэтому ему не удалось намекнуть ей что сотруднику органов внутренних дел положено всё только лучшее.
Помимо напитков и закуски в пивной он обнаружил и своего случайного знакомого — сотрудника КГБ, с которым познакомился пытаясь арестовать за политический анекдот. Подсев к нему он предложил скооперироваться в плане расследования громкого дела.
— У меня тут один вариант наметился, — тихо сообщил он своему собеседнику, после пары совместно распитых кружек пива, — человечек один имеется, на заводе секретном работает. Сам человек дрянь и плесень, да и работает там грузчиком-уборщиком, но если правильно использовать то можно с него поиметь…
— Да и что с такого поимеешь? — вяло поинтересовался мужчина с невыразительным лицом
— Ну например дело о шпионаже в пользу америки, хищении секретных изделий и террористической деятельности…
— Хм, — сразу же заинтересовался КГБшник, — если он сначала кое-что пронесёт на завод, а затем вынесет что-нибудь из особого списка, то может получиться очень гладко…
— Главное чтоб дело не отдали куда-нибудь наверх, а то он быстро расколется…
— Ни один шпион и диверсант не сможет расколоться после того как его задержат тремя выстрелами в упор.
— Не слишком ли круто? — немного напрягся милиционер.
— С врагами у нас разговор короткий, — решительно рубанул ладонью перед собой ответил лейтенант.
— Верно…
Спустя пару дней.
— Всё понял? — ещё раз переспросил постоянно вытирающий лицо замызганным платком, милиционер, — пронесёшь этот свёрток себе на склад, а в обед вынесешь то что будет лежать в ящике с маркировкой “
Л923”.
— Но ведь охрана и там пломбы…, — жалобно стал лепетать мужчина.
— Я тебе сказал, это проверка их бдительности! — как можно увереннее проговорил ему милиционер, — все кому положено в курсе, вот тут и сотрудник соответствующих служб есть, — он жестом указал на стоящего поблизости Семёна.
— Тогда я пошёл?
— Иди давай!
Когда тщедушная фигура Ерохина скрылась за дверями проходной, красномордый позволили себе немного выдохнуть — первая часть плана вроде прошла удачно. Им удалось запугать этого никчёмного человечишку, и теперь он должен сделать всё как они его научили, и тогда на них прольется золотой дождь.
Можно было уже уйти, так как до обеда ждать пришлось бы ещё несколько часов, как в дверях проходной показался Ерохин. Он решительно подошёл к удивленным подельникам и протянув им сверток в котором был муляж взрывпакета, решительно сказал: “арестовывайте меня, но больше закон я нарушать не буду!”.
— Ты что сума сошёл? — грозно зашипел на него лейтенант, — ты что на зону захотел?
— Пусть зона, но против родного предприятия я ничего делать не буду!
— Это проверка бдительности караула, — напряженным голосом сообщил подошедший к ним мужчина в ладно сидящем на нём костюме.
— Почему тогда зам по режиму об этом ничего не знает?
— Какой зам?
— Я позвонил с проходной в отдел внутриобъектового режима и всё рассказал…
— Ой дурак…, — протянул милиционер, видя как к ним направляется несколько вышедших из проходной и по виду решительно настроенных мужчин.