Днем они сидели на площадке на отвесной скале. Абсолютно ровный каменный козырек нависал над морем, справа была видна устрашающе отвесная скала.
А слева была видна дорога в ущелье. Чтобы увидеть ее, нужно было лечь на живот, на самый край козырька, и посмотреть вниз.
Там, глубоко внизу, шла узкая военная дорога. На том коротком отрезке дороги, который был виден, Виктор насчитал два шлагбаума. Значит, их по дороге полно; значит, дорога сверхзапретная.
Они сидели на каменной площадке втроем: Виктор, Элик и Гоухоум.
– С Веркой было дело, – говорил Элик. – А с Милой – нет.
– А чего так? – удивлялся Виктор. – Вы с Милой оба красивые.
– Понимаешь, мы не для себя. И я и она. Что с того, что красивые? Это все для других.
– А для себя? – спросил озадаченный Виктор.
Элик махнул только рукой:
– Для себя я – никто.
– Хотите анекдот? – спросил Гоухоум.
– Не хотим, – отмахнулся Элик.
– Молится старушка в церкви. “За кого молишься, бабушка?” – “За Ленина-учителя, за Сталина-мучителя, за Булганина-туриста, за Хрущева-афериста, за Родину-мать и за Фурцеву…дь!” – и смеется.
– Слушай, друг, – сказал, понизив голос, Элик. – Простым глазом вообще не видно, что у тебя с ней что-то…
– ?Слушайте еще анекдот! Хрущев посетил свиноферму. В газете “Правда” обсуждают подписи под фотографией. “Товарищ Хрущев среди свиней”, “Свиньи вокруг товарища Хрущева”. Окончательный вариант: “Третий слева – товарищ Хрущев”.
– У меня с ней не что-то, – сказал Виктор. – У меня с ней ничего.