Спустя пять дней открылись двери Серого здания, и на пустынную аллею парка вышел Виктор.
Он оглянулся.
В каждом городе есть такое Серое здание. Они, конечно, все разные, но есть в них что-то утомительно одинаковое.
Не спеша он пошел по аллее, закурил.
На скамейке сидела Мила-Бикини. Странно было видеть ее в сарафане.
Она заметила Виктора, бросилась ему на шею и заплакала.
Вот, оказывается, Мила и плакать умеет.
– Ты очень хороший, – гладила она его по руке. – Я думала: кто первым после меня выйдет? А вышел ты.
Мила и Виктор сели на лавочку и стали смотреть на двери Серого здания.
Вторым после Виктора вышел Элик.
Они с Виктором долго обнимались, больно хлопали друг друга по спине, один раз даже стукнулись лбами, от радости.
Теперь уже трое сидели на лавочке и ждали остальных.
Следующими были Стендап и Гоухоум.
– Ребята, – восторженно говорил Гоухоум, – нами КГБ занимался! Я-то до самого конца думал, что они милиционеры…
– Милиция над нами только смеялась, – мрачно сказал Стендап. – Говорят: как мы вас с голыми жопами приняли?
– Вот видите, все обошлось, – сказала Мила.
– Сказали – вы пидарасы и тунеядцы, убирайтесь из города!
– Вы им карту рисовали? А я рисовал! Каким образом попали на закрытую территорию, на объект номер такой-то? Нарисовал – вот так попали.
– Надо уезжать сегодня, – сказал Элик, – они велели до ночи уматывать отсюда.
– А Лика? Ты Лику видела? – спросил Виктор Милу.
– Не видела.
– Вас разве не вместе держали?
– Нет. Они вроде с Веркой вместе были.
Потом из дверей Серого здания вышла Верка.
– Лику не ждите! – сразу сказала она. – Там привезли одного матроса из Батуми, и он опознал ее как шпионку! Что она хотела бежать в Турцию!
Все засмеялись.
Не смеялся только Виктор.
– Сказали, ей займутся компетентные органы. Короче, ждать ее в ближайшее время нет смысла.
Посмотрели на Виктора и поняли, что все это не шутка.
– Какая, нах, Турция? – растерянно спросил Стендап.