Зато сейчас у меня есть.
Издеваешься? Да как ты… Впрочем, какой я сейчас… в этой одежде. Можешь издеваться.
Прости. Я все никак не могу привыкнуть к твоему характеру. Я ведь никогда благородных не видел. И вовсе я не думал издеваться. Деньги все равно от нас никуда не делись. Теперь тебя не узнать, хоть и синяки прошли. В этой одежде… и не умытый. Самый настоящий чумазый, только все равно манеры видны. Ты бы их как-то прикрыл бы, а то, не ровен час, догадаются.
Легко советовать.
Ты о постоялом дворе говорил. Раньше, когда ты раненый лежал, тебя одного надолго оставлять не хотел, да и боязливо было светиться, зато сейчас не догадаются. Да и искать тебя, наверно, перестали. Одежонку твою богатую мы здесь оставим, под солому затиснем. И можно идти, перекусить чем-нибудь дешевеньким, но горячим. Жуть охота горячее. А на постоялом дворе еды купим, там патент на огонь имеется.
Ты думаешь, меня не узнают?
А кто? Сколько дней прошло!
Но ведь ищут. Ты чумазых еще вчера прогонял.
Они долго могут охотиться за серебрянкой. Хоть год. Опасны только наемники. Если хочешь, то жди здесь, я схожу один.
Ладно, пойдем. Говоришь, меня не узнать?
Если специально не вглядываться.
Хорошо, идем.
Подожди, деньги заранее вытащу, не показывать же всем кошелек? Серебрянка — это много или мало?
Для такого заведения даже много. Еще получишь сдачу.
Через полчаса парнишки уже заходили внутрь постоялого двора.
Эй, голытьба, куда прешь! — возник парень с дубинкой в руках, вероятно, вышибала или охранник. Впрочем, здесь это одно и то же.
Нам еды купить. Монета есть.
Давай проваливай со своей медянкой, здесь даже очистков на нее не купишь.
А у нас не медянка, а серебрянка. Вот.
Тим продемонстрировал парню серебряную монету. Тот удивленно взглянул, но внутрь не пропустил.
Нет, таким там не место. Здесь купцы останавливаются, воины. Даже ближники бывают. Хотите купить жратвы, идите с черного входа. Это как раз для вас.
С черного, так с черного. Тим не благородный, поклониться лишний раз спина не отвалится. А еда, что в зале, что в каморке при кухне — одна и та же. Только еще подешевле будет. После десяти полуголодных дней, Тим поел наконец-то досыта. У лесовика тоже всегда мясо было, но здесь еще и сыр, и свежий хлеб. И сидр какой-то немного хмельной. И Эвард тоже дорвался до еды.
После обеда, Эвард пошел на двор, на свежий воздух после жаркой комнатенки, расположенной рядом с горячими печами, а Тим немного задержался, желая прикупить еды с собой на вечер, да и на следующее утро тоже.
Выйдя во двор, Эвард лицом к лицу столкнулся с человеком в одежде наемника. Поднял глаза, узнал и вздрогнул. Испуг чумазого паренька заметил и наемник. Он вместо того, чтобы пройти мимо, всмотрелся в его лицо.
Ах ты! Перри, иди-ка сюда!
Тут же подошел второй наемник.
Гляди-ка, кого я нашел! Птенчик сам пришел.
Эвард посмотрел в сторону выхода со двора — там, как назло, ворота перегородила въезжающая подвода. Да и двое наемников стояли у него на пути к бегству. А первый наемник уже крепко ухватил Эварда за шею — теперь не вырваться.
Думаешь, он?
А то! Гляди, как похож, хоть и с грязным лицом и в этих обносках.
Перри не говоря ни слова, достал из ножен кинжал и прислонил его к горлу Эварда.
Пошли, покажем птенчика Твелли.
Подожди, — Перри, не отнимая кинжала, второй рукой схватил Эварда за волосы. — Зови Твелли сюда, там слишком людно.
Точно, а я что-то обрадовался. Держишь его? Сейчас позову, он должен быть в зале.
Эварду было не вырваться. Ни палки у него нет, ни сил, чтобы справиться с сильным мужчиной. Да и кинжал впился в его горло — не шевельнешься. А охранник с дубинкой — на него надежды нет. Ведь человек касты воинов разбирается с чумазым мальчишкой — значит, есть за что. Он в своем праве.
Через минуту из дверей вышел наемник, а вместе с ним и Твелли.
Вот он. Это я его поймал.
Дяденьки, что вам сделал мой брат?
Наемники обернулись — в нескольких шагах от них стоял Тим, держа в руках что-то завернутое в бересту.
Твелли изучающе смотрел то на Тима, то на Эварда.
Похожи… Только это не он.
Как же, Твелли? Почему?
Дурак. Он что раздвоился?
Твелли повернулся и направился обратно к входу в обеденный зал. Двое наемников растерянно посмотрели на удаляющегося командира, потом Перри отпустил Эварду волосы, убрал кинжал и оба наемника последовали за Тверри.
Ты что-нибудь понимаешь? — обескураженно спросил Эвард, быстро покидая постоялый двор.
А чего тут понимать. Увидели, что ты обычный чумазый, вот и отпустили.
Это были они. А этот Твелли очень хорошо меня запомнил в лицо. Но не это странно, мне непонятны его слова про раздвоение.
А, это. Я тоже что-то не понял… Этот Твелли, говоришь, тебя хорошо запомнил? Ну, одежду ты сменил. Лицо грязное, конечно, но не настолько, чтобы не узнать. Он тебя когда в лицо запомнил? Тогда, у забора. Или раньше? Вы с ним вдвоем шли, я видел.
В этом зале мы обедали, тогда и познакомились. Потом он повел меня искать коня, а дальше ты видел сам.