Если бы он был сонным как муха, то все увидели бы, что Дженриса опоили. А мне нужно, чтобы он мог драться. Хорошо драться, но не более, как умелый солдат. Это твои люди никуда не годны! Если бы ты не подрубил ему бедро, Дженрис ухлопал бы всех вас. В следующий раз подбирай более умелых наемников.
И на какие деньги я их подберу?
Сто золотых за работу мало? Впрочем, хорошо. Я оплачу твои потери, хотя эти неумехи виноваты сами, что их зарубили. Вот еще по двадцать золотых на каждого убитого. Как видишь, я плачу щедро. Но и спрашиваю за оплаченную работу.
Но разве мы не убили графа?
Я сейчас о другом. Есть еще одна работа. На пятьдесят золотых. Половина — задаток.
Но, милорд, всего пятьдесят, а у меня только трое солдат, оставшихся целыми. Четвертый-то с раненой рукой.
Эта работа не стоит и десяти золотых, я же плачу пятьдесят. Работа легкая и совсем неопасная. Надо убить мальчишку. Кстати, в его кармане будет кошелек с десятью золотыми. Он тоже ваш.
Наемник повеселел.
Но сделаете это всё не здесь, а в Меленвиле. Завтра к вечеру его привезут и оставят на постоялом дворе. По нашей дороге там всего один постоялый двор при въезде в город. Вам нужно убить мальчишку где-нибудь на улице и без свидетелей. Подводу с мальчишкой будут сопровождать двое: пожилой ближник и солдат. При них ничего не предпринимать. Как только те уедут — вот тогда и сделаете дело.
Мальчишку отправят из моего замка через пару часов. Вы выедете следом, потом дождетесь темноты и ночью опередите их, до Меленвиля сможете добраться во второй половине дня, подвода будет тащиться медленно. Главное, чтобы вас никто не узнал — ни здесь, ни там.
Я понял, милорд.
За убийство мальчишки несете ответственность своей головой. Оправданий я не приму.
— А что сделать с трупом?
Оставьте на месте. Меня это не волнует. Твои люди сейчас где? В городе?
Нет, милорд, я их оставил неподалеку, в лесочке. Что-то нет желания, не в обиду сказано вашей светлости, находиться в этом городе.
Это хорошо. Что не в городе. Сейчас все ушли на конюшню, двор пустой, ты спокойно можешь покинуть замок. Вот пропуск. Он действителен только на сегодняшний день. Это я к тому, чтобы не подумал…
Ну что вы, милорд, я и не думал им пользоваться потом.
Тогда поспеши, пока представление на конюшне не закончилось.
После ухода наемника новый граф Ралльский целый час посвятил разбору бумаг, принесенных из кабинета бывшего графа. Устав от столь скучного занятия, он пригласил к себе Дрейка, давно уже ожидавшего в коридоре.
Рассказывай.
Конюх поработал основательно, но мальчишка крепился, хотя и мычал.
С закрытым ртом?
Да, милорд.
Значит, терпел. Чем закончилось?
Он потерял сознание.
Крепкий и упрямый. Что еще?
Когда потащили к козлам и задрали рубашку, стал грозиться всем присутствующим. Дескать, он еще отомстит.
А зрители?
Чумазые вначале смущались, а потом осмелели, стали насмехаться.
Все чумазые — подлые ничтожества. Давно порка закончилась?
Больше получаса точно.
Что у него со спиной?
Вся в рубцах и крови.
Хорошо. Значит, можно отправлять подводу в Меленвиль. Там его встретят и навсегда успокоят.
Милорд, — Дрейк облизал губы, — простите, а может лучше мальчишку успокоить здесь? Как самозванца.
Дрейк, как ты думаешь, зачем я отправил Эварда на конюшню?
Ну, это, милорд…
Так зачем?
Отомстить.
Чушь. За что мстить-то? Нет, причина в ином. Прежде всего, что могло быть, если бы я приказал мальчишку казнить? Через пару месяцев кому-нибудь приглянулся бы мой замок, — Герих с удовольствием произнес слово "мой". — Нашлись бы свидетели того, что Дженрис обладал основным даром, а значит, не был самозванцем. А дальше что? Получилось бы, что я злонамеренно казнил наследника титула и узурпировал графство. Зато сейчас все увидят мою милость. Да, наказал, но дал денег и отправил с верными его отцу людьми в герцогскую столицу. А то, что там мальчишка пропал — я ни при чем. Может, еще шляется где-то? И к смерти Дженриса я не причастен. Это понятно?
Да, милорд. Только как мальчишка пропадет, если его зарежут в Меленвиле?
Дело будет в потемках. На окраине. Уже к утру его двадцать раз успеют раздеть, забрав всё, вплоть до набедренной повязки. Это же чумазые! Что еще от них ждать? А голый труп сбросят в канаву. Никто не будет его опознавать. Понял?
Да, милорд. Но зачем пороть на конюшне, вы так и не ответили.
Я продолжу. После такой порки Эвард придет в себя после залечивания кровавых рубцов только к завтрашнему дню. Тут уж не до соображения. И по приезду в город ему будет не до гуляний, будет сидеть на постоялом дворе, приходить в себя после долгого озноба. А потому его не упустят из виду. А уйди он в город — Меленвиль большой, не чета моему Ралльску — соответственно его могут потерять из виду. Но это не главная причина. Значит, чумазые насмехались над Эвардом?
Да, ведь того пороли на конюшне, как какого-то чумазого. И вид мальчишки был жалок. Грязная рубашка, а затем и вовсе его обнажили — это же позор для благородного.
Вот и причина. Четырнадцать лет чумазые перед ним пресмыкались — ведь он наследный виконт. И отправься он в Меленвиль чистеньким и как всегда гордым, о нем долго помнили бы, как о хозяине, наследнике титула. И так помнили бы и думали не только чумазые, но и многие солдаты. А теперь он сброшен вниз, в самую грязь. Через пару недель о мальчишке не вспомнят, а если кто и помянет, то только со злорадством, как о поверженном ничтожестве. Важно не просто избавиться от мальчишки, важно уничтожить память о нем.
Я понял, милорд.
Что, не можешь простить Эварду вчерашний бой? Как же твой Конни так лопухнулся? А поломай он Эварду ключицу с ребрами, мальчишке было бы не до упрямства. Признался бы, что Дженрис самозванец и тем самым решил бы все мои проблемы. Можно было бы и не отсылать его в Меленвиль.
Вы бы его помиловали, милорд?