Ду, ду хаст михь! Бу, бухать бушь?
Гномья народная песня о любви к пиву
Михель и Бурбалка появились с докладом почти одновременно: Мелдон с Маусом собрали экстренное совещание Президиума и сейчас что-то активно обсуждали. С гостями делиться ходом дебатов никто, видимо, не собирался, и людей на совещание не пустили.
— Что будем дальше делать? — спросил Бурбалка.
— Из города нам не выбраться, — ответил Гарб. — Каввель уже имел неосторожность убедиться в болезненности попыток. Остается ждать, пока академики насовещаются вдоволь, чтобы потом просить их отключить периметр.
— Но он же уйдет! Они там, говорят, часа на три засели! — возмутился Михель.
— Есть предложения? — не скрывая горькой иронии, поинтересовался гоблин. — Валяй, выкладывай.
— У меня есть! — заявил Антонио. — Я могу сгонять за ограду сам, и можно попробовать проделать то же самое с вами.
Все удивленно уставились на компаньона.
— Ты за борт выпал, юнга? — осторожно поинтересовался Каввель.
— Разок было, а че? — не понял вопроса бывший призрак.
— Просто думаю, не ударялся ли ты в падении головой. У тебя там все в порядке? Тебе же говорят — невозможно!
— Я уже так делал, в смысле уходил за стену и возвращался.
— Да, и каким же образом? — внимательно посмотрел на него Гарб.
Антонио довольно усмехнулся.
— Открывал портал здесь, а его выход ставил за воротами. Все просто.
— Не может такого быть! — подбоченился шаман. — Я исследовал стены и ворота, они не пропустят телепортирующуюся массу. К тому же у тебя силенок-то хватит?
— А я и не кидал прямой портал за стену, — прищурился Бурбалка. — Так, конечно, стена попросту прервет канал. Мой телепорт ведет сначала в шеольный мир, а затем уже на Лумею в нужную точку. Только проходить надо быстро: в Шеоле врата очень быстро закрываются. А силенок хватит. Я на всякий случай у эльфов прихватил еще пару безделушек на память — как раз для такой оказии сгодятся, если че.
— Ну, ты гений! — с восхищением протянул Каввель.
— Портал прямиком в другой мир? — недоверчиво переспросил ловец духов. — То есть, перемещение материального тела, а не духа? Это уму непостижимо! Я думал, на такое способны только боги.
Спокойно стоящий до этого Михель аж подскочил.
— Шеол?! — с жаром воскликнул он. — Обиталище неприкаянных душ, почти адское место. Нас там может подстерегать опасность.
Гарб заверил монаха, что бывал в шеольном мире сотни раз, и ничего плохого не случилось. Монах еще некоторое время побурчал, но потом согласился последовать за остальными, если таково будет их противоестественное и богомерзкое решение.
Место для прыжка Бурбалка выбрал вдали от посторонних глаз.
— На счет три, — строго сказал он после нудного пятиминутного объяснения, что делать, если они потеряют ориентацию в ином мире и не сразу увидят портал.
— Три! — сразу же крикнул Антонио.
Рядом со стеной в воздухе повисло темное овальное окно высотой в семь футов. Края портала пульсировали кроваво-красным светом, навевая мысли о бьющемся сердце. Внутренняя часть прохода между мирами тоже извивалась, как живая, закручиваясь по часовой стрелке в воронку, уходящую в бесконечность. Воздух с нарастающим свистом начал засасываться внутрь.
— Скорее туда! — скомандовал Бурбалка и первым прыгнул в непроглядную черноту.
За ним последовали остальные. Михель секунду помедлил. Он не желал связываться с чужим миром и преступать заветы ордена. Пришлось напомнить себе, что сам настоятель отправил его с этими чудаками, плюющими на все возможные запреты. В последний момент монах успел влететь в закрывающиеся края.
Створки сомкнулись, удивив одиноко бредущего по пустырю давно небритого гнома с глиняной бутылью пива в руке. Коротышка увидел только мелькнувшие ноги и последовавшую за этим красную вспышку. Он протер глаза и, не узрев больше ничего достойного внимания, отхлебнул из горлышка, чтобы затем с ворчанием скрыться в чреве большого мусорного бака, служившего ему жилищем.
***
Первым из портала по ту сторону стены как ошпаренный выскочил Михель. Он последним прыгнул в портал на Лумее, но первым отыскал путь домой. Монах вознес хвалу Вседержителю и осенил себя серповидным знамением. За ним из окна одновременно вывалились Гарб и Антонио. Оба надрывали животы от хохота, как сумасшедшие. И для Бурбалки, и для шамана такое путешествие в физическом облике произошло впервые, но в отличие от Михеля, им было, с чем сравнивать. Ощущения оказались куда интереснее, чем при перемещении сознания.
— Ты же говорил, что уже делал так! — еле сдерживая смешки, укорил компаньона Гарб.
— Я соврал, — признался парень. — На самом деле, порталы я открывал, кидал туда камешки, а потом смотрел, как они выпадают из выходного окна.
— А почему сам не испытал?
— Боялся сделать это в одиночку. Я в Шеоле столько лет провел, что брала оторопь, едва я думал о возвращении. Оказалось, не так уж и плохо. Шеол так не тянет силы у живых, как он это делает с духами. А где наш минотавр?
Словно в ответ на его слова поверхность портального окна пошла рябью, и оттуда в буквальном смысле вылетел Каввель. Пират дрожал как осиновый лист. Из закрывающегося портала ему вслед потянулась призрачная рука, но потом резко втянулась обратно, и края окошка сошлись с тихим хлопком.
— Это она! — дрожащим голосом сказал минотавр, указывая пальцем на место исчезнувшей воронки.
— Кто она? — осторожно уточнил Гарб.
— Тень! — побледневшими губами прошептал пират.
— Знакомого встретил? — осенил его знамением Михель. — Я же говорил, там опасно.
Мимика полорогого увальня сейчас вызвала бы зависть лучших актеров большого придворного театра в Серебряном чертоге. Минотавр секунд десять прял своим единственным ухом, будто отгоняя назойливую муху, а потом выдал единственное гневное слово:
— Ты! — указал он на Бурбалку.
— Я?
— Да! Ты сказал, что уничтожил эту тень!
— Ну, мало ли, что я говорил. Я уже не помню.
— Нет! Ты клялся. Эта тварь не должна мне больше угрожать! Слышишь меня? — пиратский капитан тряс топором перед носом у остолбеневшего Антонио.
Казалось, еще минута, и у прославленного капитана начнется истерика.
— Ладно, — осторожно сказал Бурбалка, пытаясь отодвинуть потемневшее лезвие с пробегающими по нему искрами подальше от своего лица. — Больше не полезем в портал без крайней нужды.
— Договорились! — рявкнул удовлетворенный ответом Каввель.
***
Гробовое молчание сопровождало друзей первый час пути. Первым не выдержал Антонио:
— Откуда мы вообще знаем, куда побежал этот прощелыга? Почему идем в этом направлении?
— Спокойно, коллега, не суетись, — ответил шаман. — Каввель уже давно взял след, а я засек сильный магический отпечаток, оставляемый вором. У него сейчас, кажется, большие проблемы с Дэ. Так сказать, перебои с энергией.
— А если он ведет нас в ловушку?
— Я тоже об этом думал, — сказал Гарб. — Но преследовать его все равно надо, если мы хотим вернуть похищенное имущество. Так что всем быть настороже.
Каввель молча взял «под козырек» и пошел дальше, опережая остальных на добрую сотню футов. Он решил, если уж попадать в ловушку, то одному. Потрясение от столкновения с тенью выбило тауросу из колеи. Что-то до боли знакомое почудилось ему в очертаниях этого существа, и это пугало едва ли не больше, чем все остальное.
Поглощенный такими размышлениями, он не заметил, как за поворотом дороги ступил на хлипкую маскировку на широкой яме и провалился.
— Каввель, ты в порядке? — спросили сверху.
— Кажется, все кости целы, — ответил минотавр, ощупав себя. — Хорошо хоть кольев не понатыкали.
— Ахтунг, коммунистен[1]! — раздалось где-то неподалеку.
Спутники оторвались от рукотворного провала в земле, чтобы упереться взглядом в отряд гномов, стоящих на дороге в боевом построении. Строй в стальных латах недобро ощетинился короткими копьями и не сулил чужакам ничего хорошего. Средние ряды усиливали впечатление десятком взведенных самострелов с оптическими прицелами. Позади гномьей роты маячило несколько механизмов, оборудованных катапультами.
— Здрасьте, — почему-то хихикнул Бурбалка.
— И вам того же! — отозвался из-за широкого прямоугольного щита гном с аккуратными седыми бакенбардами, стоящий в вершине клина. — Кто такие? Откуда-куда-зачем? Партизанен? — последнее слово он произнес с нажимом и почти утвердительной интонацией.
— Из Льонаса путь держим, вора ловим, — честно сказал Гарб. — Не повстанцы, не наемники.
Старший гном подозрительно осмотрел троицу возле ямы.
— В яме кто есть? — спросил он.
— Друг наш, случайно упал.
— Ну, разумеется, он в нашу ловушку случайно попал. Странно ожидать, что кто-то это нарочно решит сделать, — гном вздохнул. — Что нового в Академии есть?
— Господин фон Кляйне находится в добром здравии, если вы об этом, — сообщил Гарб.
— Вы Мауса знаете? — заинтересовался гном. — Меня Мардер зовут, я его брат есть.
Бурбалка аж вытянул шею, пытаясь получше рассмотреть лицо гнома, частично скрытое шлемом.
— А я все понять не могу, на кого похож! — облегченно выдохнул он.
— Да, фамильное сходство — это наше все есть, — подобрел Мардер. — А почему вами гоблин командует?
— Никто никем не командует, — обиделся сразу за всех Михель. — У нас равноправие.
— Альзо дох[2], равноправие у них есть, — неодобрительно пожевал торчащий наружу краешек бакенбарды гном. — Я вам, парни, вот что скажу — в отряде нужна дисциплина и жесткая командирская рука, иначе пропадете. Хорошо, по-другому спрошу. Почему у вас в отряде гоблин равные права с остальными имеет?
— То есть наличие у нас минотавра вас не удивляет? — искренне возмутился такому проявлению расизма Гарб.
В Льонасе он успел привыкнуть к хорошему отношению даже со стороны заносчивых лусидов. Поэтому слова Мардера неожиданно больно задели за живое.
Гном аж крякнул от неожиданности:
— В яме настоящий минотавр есть? Воистину, боги сегодня в шутливом настроении есть. Сначала уродца — не то эльф, не то жаба — поймали. Теперь вот минотавр с гоблином в одной компании на равных правах с людьми есть…
— Погодите, вы поймали такого красноглазого парня с острыми овальными ушами, у которого при себе было два жезла?
— Такого и поймали, вещдоки изъяли. Сейчас этот швайне в изоляторе сидит. Чуть троих наших при задержании не покалечил.
— Странно, что только чуть. Обычно хапуги более задиристые, — почесал затылок шаман.
— Он же всю магию растерял, пока выбегал из ворот, — донесся из ямы голос Каввеля. — Этот рыбий корм не только невидимости, но и маскировки, и всего остального лишился, как Мелдон, когда мы его нашли. Меня вытаскивать отсюда кто-нибудь собирается, или вы так и будете стоять и обмениваться подозрениями?
Совместными усилиями минотавра извлекли из ловушки, для чего потребовалось немало возни. Тауросу с его копытами решительно не нравилась идея карабкаться по веревочной лестнице, а от предложенного Бурбалкой портала он отказался категорически. Решили просто по старинке обвязать его веревкой и вытянуть. Совместный физический труд благотворно сказался на отношениях с гномами. Через полчаса все уже сидели возле костра в лагере коротышек, делились новостями и припасами.
Гномы плутали по «проклятому» эльфийскому лесу с самого начала кризиса — уже вторую неделю. Старший Кляйне послал брату почтового голубя с просьбой незамедлительно явиться в Льонас с сотней крепких ребят, забыв, вероятно, упомянуть подробности. В результате сто гномов после трехдневного ускоренного марша добросовестно пытались продраться через эльфийскую магию на помощь собратьям на протяжении целой недели. Когда стало ясно, что лес не собирается выпускать их из своих цепких объятий, Мардер принял волевое решение разбить лагерь и ждать, пока о них не вспомнят.
— Надежда, честно говоря, уже почти растаяла, — подытожил гном. — А тут сначала этот недоэльф, потом вы есть.
Гарб в свою очередь поведал Мардеру о событиях в Льонасе.
— Примирение уже состоялось, — сообщил он. — Теперь надо просто ждать, пока они там догадаются выключить свои отпугиватели и сбиватели. Есть, правда, еще один вариант…
— Если он попадание в город без задержек подразумевает, то я не против есть, — ухватился за слова шамана гном. — Что делать надо?
— Мне понадобятся чары, которые вы конфисковали у пленника.
— Занятные вещички, — сказал Мардер. — Это те, что вор из Академии унес?
— Они самые, только одну он украл у нас, а вторую у господина Кляйне. Я немножко поколдую и локально отменю действие ловушек.
— При всем уважении, — прыснул в кулак гном. — Это технически невыполнимо есть. Ловушки еще в позапрошлом тысячелетии проектировались. Говорят, маги тогда не чета нынешним были.
— А это мы сейчас поглядим, — уверенно возразил Гарб.
Мардер все же принес жезлы. Предводитель гномов не поленился сходить за ними лично. Проходя мимо клетки с плененным хапугом, цверг не удержался и подразнил его. Пленник злобно зыркнул красными глазами, но ничего не сказал.
Вручив чары Гарбу, Мардер выжидающе замер, готовясь либо узреть нечто необычное, либо насладиться фиаско самоуверенного шамана. Гоблин неторопливо взвесил жезлы в лапах, пошептал над ними, сплясал ритуальный танец, спел заунывную песню, потом пожонглировал.
— Долго еще? — не выдержал гном.
— Что? А, так все было готово еще десять минут назад, — с довольной мордой ответил Гарб. — Вы ждали красивых вспышек? Прошу извинений, если разочаровал.
Собравшиеся вокруг бойцы Мардера поскладывались пополам от хохота. Так над их суровым командиром еще никто не подшучивал. Над вытянутой физиономией младшего Кляйне посмеялся даже обычно невеселый Михель. Сам Мардер насупился, хотя тоже издал пару звуков, которые могли бы сойти за сдавленные смешки.
— На самом деле, эти штуки гораздо мощнее, чем я предполагал, — сказал шаман, когда все отсмеялись. — Боюсь, я немного перестарался и временно отключил вообще всю магию в радиусе десяти миль.
Гномы обернулись и посмотрели на свои механизмы. Те стояли недвижимо. Магия, приводящая их в движение, ушла, превратив боевые машины в груду бесполезного железа. Коротышки пришли в ужас. Более-менее совладал с собой лишь Мардер.
— Можно все как было вернуть? — спросил он.
— Боюсь, что я пока не умею, — признался гоблин. — Магия потом сама вернется.
— Нам нужно немедленно в Льонас попасть. Вы с нами идете, и это не обсуждается. Если потребуется, я вас силой поведу! — сказал старый гном, сильно помрачнев.
— Мы пойдем сами, — заверил его Гарб. — У нас там друг в городском лазарете.
На том и порешили, хотя всю дорогу до городских стен, гномы «гнали» путников перед собой, цепью растянувшись на всю ширину дороги и не оставляя ни малейшей лазейки, через которую кто-то мог бы улизнуть. Плененного хапуга несли прямо в клетке, предупредив, что ему не поздоровится, если он вздумает выкинуть какой-нибудь фокус. Пленник, впрочем, то ли смирился со своей участью, то ли не видел способа сбежать, но вел себя на редкость смирно. На вопросы он, правда, отвечать тоже отказался. Мардер пообещал по такому случаю развязать ему язык попозже в более подходящей обстановке.
[1] Внимание, обнаружен противник! (гном.)
[2] Надо же (гном.)