Эта часть замка, похоже, редко посещалась людьми: блуждая по подземелью, Лена наткнулась только на трех стражников, которым она легко отвела глаза. Но уже на выходе из подвалов, Лена столкнулась с Тарой. Наложница князя шла с кувшином вина в руках. На округлой груди, вываливающейся из глубокого выреза, виднелся алый след от засоса. Усмехнувшись, Лена сняла заклятие, отводящее глаза и Тара испуганно шарахнулась, когда перед ней вдруг появилась гостья замка.
— Ти-хо! — Лена приложила палец к губам, второй рукой поднимая плеть. Взвившиеся змеи с шипением оплелись вокруг тела девушки, с ног до головы проскользнув по ней чешуйчатыми кольцами, и столь же быстро втянулись обратно. Лена, засунув кнут за пояс, взяла из рук перепуганной наложницы кувшин и сделала большой глоток. Мимолетно поморщилась — напиток оказался крепленным.
— Надо бы закусить, — пробормотала она, высвобождая из выреза большую грудь и впиваясь губами в темный сосок. Тара была хорошей кормилицей — сжав несколько раз упругую плоть, в награду Лена получила струйку молока, которую она с удовольствием и проглотила. Одновременно Лена запустила руку в вырез на бедре, нахально щупая Тару между ног. С губ дракийки сорвался протяжный стон, когда бесстыдные пальцы проникли в истекавшую влагой расщелину.
— Тихо, я сказала! — Тара испуганно подскочила, когда вырвавшаяся из кнута змея цапнула ее за упругую ягодицу. Лена же, продолжая «доить» служанку, сделала еще несколько глотков из бутылки, запивая вино молоком кормилицы. Одновременно ее пальцы умело ласкали податливую плоть, пока тяжело дышавшая Тара вдруг не вскрикнула, дернувшись всем телом и обмякла, чуть ли не сползая по стене. Рассмеявшись, Лена вынула руку и облизала испачканные пальцы.
— Вкусная, — сказала она, — это ведь вино для Раду?
Тара слабо кивнула.
— Проводи меня к нему, — Лена рывком развернула девушку спиной к себе и звонко шлепнула по заду, — и побыстрее.
Они поднялись по винтовой лестнице, оказавшись перед большой дверью из мореного дуба. Над дверью висел череп огромного кабана — символ рода Чорнавари.
— Это здесь, — сказала Тара, опасливо косясь на жрицу.
— Сама вижу, — фыркнула Лена, — а ну, подержи.
Она стянула через голову платье, сбрасывая мятый ворох на руки ошеломленной служанки. Спустя миг к нему добавилось и драгоценное колье.
— И это возьми, — сказала Лена, отцепляя серьги и небрежно высыпая их за пазуху Тары, — а теперь отдохни немного.
Она надавила пальцами на сонную артерию княжеской наложницы и та, жалобно пискнув, сползла вниз по стенке. Подхватив потерявшую сознание Тару, Лена аккуратно уложила ее на пол. Оставшаяся в одних сапогах и поясе, Лена поправила змеиную плетку и пинком распахнула дверь.
Для боярских покоев это была сравнительно небольшая, но уютная комната: с горящим камином, над которым висела оскаленная голова медведя и изящным столиком из красного дерева. На нем стоял золотой подсвечник с четырьмя горящими свечами, пустая бутылка из-под вина и усыпанный драгоценными каменьями золотой кубок. Из распахнутого окна слышался шум недалекого водопада.
Раду, совершенно голый, лежал на огромном ложе, занявшем чуть ли не половину комнаты. Заслышав грохот двери, он удивленно вскинул брови.
— Тара, ты где… Ты?!!!
— Тара занята, — усмехнулась Лена, ставя на пол кувшин с вином, — я за нее.
Ее появление, конечно, удивило Раду, но не насторожило: выпитое вино и ощущение полной безопасности в своем замке, изрядно расслабило боярина. Он даже окинул откровенным взглядом обнаженную девушку и на его лице расплылась широкая улыбка. Лена, ничуть не смутившись, так же откровенно осмотрела поджарого, мускулистого мужчину и, оставшись довольной увиденным, невольно облизнулась. Судя по ставшей еще шире улыбке, молодому боярину польстила такая реакция.
— Как я уже говорил, — Раду рывком поднялся с ложа, — я всегда испытывал должное почтение к посланницам Хра…
Договорить он не успел: Лена, не меняясь в лице, с силой пнула его по яйцам. Раду, с шумом выдохнув воздух, согнулся в три погибели, выпучив глаза и держась между ног. Лена поставила сапог на подставленный лоб и толчком опрокинула боярина на ложе.
— Не торопись, — улыбнулась Лена.
Раду оказался крепким малым: быстро преодолев боль, он вскочил с перекошенным от злости лицом.
— Наглая сука! — крикнул он, — за это я прикажу…
Лена снова не дала ему договорить: сорвав с пояса кнут, она наотмашь хлестнула разъяренного мужчину и тут же вскинула руку, отводя плеть в сторону. Раду, мыча от унижения и бессильной злобы, качнулся следом: две змеиные пасти впились в его соски, еще две держали его за язык и за нос. Оставшиеся три головы вцепились в гениталии боярина, сжимая зубы при малейшей попытке Раду дернуться.
— Стоит мне отдать приказ, — сказала Лена, безмятежно любуясь своим пленником, — и эти змейки вырвут с мясом, все, что они схватили. Или впрыснут смертельный яд — но перед смертью тебе будет очень, ОЧЕНЬ больно.
В глазах Раду мелькнул неподдельный испуг.
— Или же, — продолжала Лена, — ты будешь хорошим мальчиком и мы сможем договориться. Что же ты решишь?
Раду промычал нечто уже не столь грозное и Лена, уловив готовность идти на компромисс, легонько качнула рукой. Две змеи выпустили язык и нос Раду, продолжая, раскачиваться перед его лицом, угрожающе шипя.
— Что ты хочешь? — вымолвил Раду, с трудом ворочая распухшим языком.
— Совсем другой разговор, — улыбнулась Лена, — для начала, я хочу повеселиться.
Она потянула плеть и Раду невольно вскрикнул, когда змеиные пасти до боли потянули его соски и член. В следующий миг змеи выпустили Раду, но порадоваться этому он не успел — Лена захлестнула молодого боярина обжигающими плетьми, оставляя на мускулистом теле семь багровых рубцов. Не давая Раду опомниться, Лена обрушила на него град ударов, умело выбирая места, чтобы причинить наибольшую боль. Какое-то время боярин еще пытался наброситься на Лену, вступить с ней в схватку, но та, виртуозя плетью, сплела в воздухе настоящую сеть из обжигающе-ядовитых хлыстов, не дала боярину ни единого шанса. Попаданка то лупила егочто есть силы, то, вздернув истерзанную плоть на крючки змеиных зубов, заставляла Раду вставать на цыпочки, дергаясь перед ней, словно марионетка на ниточках спятившего кукольника.
Наконец, измученный мужчина вновь выдавил надрывный всхлип:
— Чего же ты хочешь?!
Лена оскалилась в хищной улыбке и, потянув плеть, словно рыбак, вытаскивающий из воды выбившуюся из сил рыбу, привлекла Раду к себе и шепнула ему на ухо.
— Тебя!
Змеиные плети расплелись, выпуская мужское тело, и тут же Лена с силой ударила Раду в грудь. От неожиданности боярин потерял равновесие, усаживаясь на ложе, а девушка, положив ладонь ему на лицо, плавно уложила мужчину на спину. Запрыгнув на кровать, Лена уселась Раду на грудь, выставив ягодицы прямо перед его лицом. Одновременно ее пальцы ухватили измученный член, умело лаская истерзанные гениталии
— Сделаем друг другу приятно, — томно прошептала она. Раду, впрочем, вряд ли это услышал, когда женские бедра стиснули ему голову. Темная влажная пещера поглотила протестующий стон, пока Лена, энергично протиралась влагалищем по губам, глазам и носу боярина, размазывая по ним свои женские соки.
— Высунул язык! — скомандовала она, приподняв бедра, чтобы Раду мог вздохнуть, — и начал лизать, быстро!! Я сказала быстро, сучонок!!!
Чтобы подтвердить свое требование, она стиснула в кулаке мужские яйца и довольно простонала, ощутив во влагалище неопытный, но старательный язык. Лена опустила голову и ее губы сомкнулись на мужской плоти. Лена сосала умело и жадно: то забирая член по самые гланды, то играя кончиком языка на налитой кровью головке. Мужчина, вдохновленный этим переходом от мучений к изощренным ласкам, принялся лизать с удвоенным усердием — и Лена отблагодарила его нежным поцелуем оголенного кончика «нефритового стержня». Оральные ласки заставили измученный орган восстать, наливаясь упругой силой в кольце умелых губ.
Язык Раду, вытянувшись на пределе мышечных связок, совершил совершенно невероятное круговое движение и Лена, стиснув его голову своими ляжками, со стоном кончила в жадно подставленный рот. Одновременно, почувствовав близость кульминации, она выпустила член Раду изо рта и, сорвав с ближайшего покрывала один из обрамлявших его шнурков быстро перетянула мужские гениталии.
— Тебе пока рано, — сказала она, игриво шлепнув по разбухшим от спермы яйцам. Почувствовав под собой отчаянное копошение, она, спохватившись, приподняла бедра и тут же услышала судорожное, со свистом, дыхание: это Раду, наконец, получивший возможность дышать, с шумом втягивал и выдыхал воздух.
Лена, соскользнув с ложа, вновь взялась за плеть, — в глазах Раду мелькнула тревога, но он уже был настолько измучен всей этой экзекуцией, что у него не имелось уже никаких сил на сопротивление. Лена же, захлестнув плеть вокруг талии, привычно ввела конец рукояти кнута во влагалище. Вновь залезая на ложе, она встала на колени рядом с головой Раду и требовательно ткнула рукояткой кнута ему в губы.
— Соси!
Миниатюрное демоническое личико на набалдашнике кнутовища ехидно улыбнулось ошарашенному боярину и впилось маленькими губами в его губы. В следующий момент, Лена с силой протолкнула кнут в рот Раду.
— Смачивай слюной лучше, — посоветовала Лена, положив руку ему на голову и размеренно двигая тазом, — тебе же лучше будет.
Раду, видимо догадавшись, что последует дальше, внял ее совету — и вскоре Лена, вытащив из его рта обильно смазанное слюной кнутовище, соскочила с кровати. Ухватив Раду за бедра, она задрала его ноги вверх и тут же импровизированный член ворвался в мужской анус. Тот заорал так, что чуть не сорвал себе горло, однако Лена лишь посмеивалась, трахая молодого боярина в зад.
— Только не прикидывайся целкой, Раду, — говорила она, — я же чувствую, что не первая в твоей заднице. Тебе это на роду написано — когда я закончу, я расскажу кое-что из истории твоего семейства, все, что я узнала в вашем святилище…
Раду не слышал, что она говорит — все его мысли и чувства, казалось, сосредоточились в раздираемом от страшной боли заднем проходе. Лена, во влагалище которой ритмично двигался другой конец кнута-члена, все больше входила в раж, хлопая бедрами о мужские ягодицы, ожесточенно долбя боярина. Она видела, что налитый кровью член казалось, вот-вот взорвется, что сам мужчина уже сам делает бедрами встречные движения, а крики боли все чаще сменяются стонами наслаждения. Природа брала свое — и Раду прислушиваясь к своему телу, с испугом ощущал, как по нему расплывается блаженная истома. Его яйца, казалось, вот-вот лопнут, от напряжения, когда Лена, не переставая терзать мужскую задницу, выхватила из сапога отцовский нож и, поддев им стягивающий гениталии шнурок, разом перерезала его. Одновременно она задрала ноги мужчины так высоко, как только могла, направляя торчащий колом член прямо в лицо Раду. Долго сдерживаемый поток семени залил глаза, ноздри и распахнутый в вопле наслаждения мужской рот. В тот же миг Лена почувствовала, что снова кончила.
Она не сразу услышала негромкий стук, а когда обернулась, то увидела стоявшую в дверях Тару, переводящую ошалелый взгляд с посланницы Храма на своего измученного, залитого собственной спермой господина.
— Ты вовремя, — усмехнулась Лена. Она медленно потянулась бедрами и ее искусственный член, с хлюпаньем покинул задницу Раду, заставив того сморщиться от боли. Лена же, так и не удосужившись снять кнут, подняла бутылку вина и, бесстыдно поводя бедрами, подошла к замершей в дверях кормилице. Та не сопротивлялась, когда Лена, положив ей руку на голову, заставила Тару опуститься на колени. Девушка невольно вздрогнула, увидев ухмыляющееся личико демона, но, тем не менее покорно открыла рот. Ее губы и язык старательно чистили орудие экзекуции, в то время как Лена, прихлебывая из бутылки, самодовольно созерцала «поле боя».
— Ладно, хорош, — она легонько шлепнула Тару по щеке, вынимая кнут, — помоги хозяину.
Робко оглядываясь на Лену, Тара забралась на кровать и, склонившись над Раду, принялась слизывать с его лица смесь собственной спермы, женских выделений Лены и невольных слез, лившихся градом во время экзекуции. Лена же, присев на колени перед кроватью, снова взяла в рот член Раду и сосала до тех пор, пока не почувствовала, что мужской орган вновь пробудился, готовый к бою.
— А ну, брысь отсюда, — сказала она, вставая на ноги, — позову, когда будешь нужна.
Тару словно ветром сдуло за дверь. Лена же, широко расставив ноги, встала над Раду и, раздвинув свои половые губы, медленно опустилась на торчащий колом член. Протяжный стон сорвался с ее губ и попаданка, упершись руками в плечи боярина и вдавив его в ложе, принялась энергично двигать тазом, насаживаясь на его жезлы. Мужчина стонал и рычал, вцепившись руками в ее бедра, пока ногти Лены чертили кровоточащие борозды на его груди. Почувствовав близость кульминации, попаданка соскользнула на пол, вновь беря в рот мужской член, тут же излившийся в ее горло струей. Забравшись на кровать, Лена взасос поцеловала Раду в губы, переливая ему в рот его собственное семя.
Уже позже Лена и Раду без сил лежали меж шелковых покрывал и мехов. Молодая женщина лениво водила рукой по плоскому животу мужчины.
— Тебе понравилось? — томно спросила Лена.
— Думаешь, такое может понравиться? — буркнул Раду, отворачиваясь, чтобы не показать залившего щеки предательского румянца.
— Обманщик! — рассмеялась Лена. Ее рука скользнула ниже, на миг сжав дернувшийся в ее пальцах член.
— Ну, я же говорю, — продолжала она, — не понравилось ему. Что мешало кликнуть стражу, если тебе было так противно?
— Мне стало их жалко, — усмехнулся Раду.
— Это правильно, — самодовольно кивнула Лена. Она подняла плеть и пустила змеек вдоль тела Раду, — тот был настолько изнеможен, что даже не отодвинулся. Чешуйчатые тела скользили по его животу и раздвоенные языки ласкали измученные мужские гениталии.
— Тебе же нравится это, верно? — прошептала Лена, лизнув Раду в ухо, — я таких как ты определяю с первого взгляда. В этом нет ничего плохого — сильный мужчина не боится уступить сильной женщине. Особенно, если вспомнить то, что я узнала о том, как на самом деле начинался твой род.
— Ты о чем? — Раду повернул голову с недоумением уставившись на Лену. Та подробно рассказала ему о своем видении в святилище.
— Ваша семейная легенда верна лишь наполовину, — сказала она, — ваш род, как и прочие рода Дракии, и впрямь ведут начало от архонта Гомори. Но вот только Черный Мирчо не мог оплодотворить его чрево — и не только потому, что валялся пьяным посреди пещеры. Дело в том, что ему нечем было зачать потомство — я видела его междуножье, там все вырезано под корень — и яйца и член. Знаешь, в Некрарии иные поклонники Триморфы, чтобы добиться особых милостей от Богини, добровольно кастрируют себя, отдавая Ей свое мужское начало. Тем самым они уподобляются Сабатису, супругу Скилакагеты. Мирчо не мог зачать наследника и поэтому решился на эту жертву.
— Но мой род…
— Ведет свое начало от Гомори, а также жен и дочерей Черного Мирчо, — кивнула Лена, — архонт Гомори, как и некрийский Мормо, может не только менять пол, но и на женском теле выращивать мужские гениталии и наоборот. В ту ночь архонт оплодотворил всех жен Мирчо и от зачатого им потомства пошли все боярские рода Дракии.
— Но если это правда…
— Хочешь, поклянусь? — Лена приподнялась на локте, вскинув руку над головой с плетью. Змеи лениво вились в воздухе, касаясь ее кожи раздвоенными языками.
— Пусть Богиня поразит меня на месте, если я вру! — произнесла Лена, — пусть символ ее власти, что дает мне силу, отравит меня смертельным ядом и пусть змеи Стено вечно жалят меня во мраке Лимба, если я соврала!
Сказать по правде, Лена не была уверена, что это проклятие имеет какую-то силу — хотя бы потому, что и придумала его только что. Но Раду, с явным напряжением смотревший на спокойно ползавших змей, похоже, поверил посланнице Храма. И правильно, ведь Лена говорила сейчас истинную правду.
— Но…если Мирчо-прародитель…
— Он вам не прародитель, — рассмеялась Лена, — эту легенду придумали, чтобы обосновать право Яножа на княжеский престол. Не было младенцев, таинственно появляющихся на алтаре — были лишь дети Гомори. А значит, нет никакого права первородства — оно имеет значение лишь для мужчин, основателей родов, а не для архонтов. Все потомство тех жен несут кровь Гомори и все боярские рода достойны княжеского трона. В том числе и ты.
— Сказать так открыто, значит начать войну, — покачал головой Раду.
— Само собой, — кивнула Лена, — я рассказала эту историю, прежде всего для тебя самого, чтобы ты не сомневался в своем праве. Но ты можешь жениться на дочери князя Яножа и закрепить за своим потомством княжеский титул.
— Таких желающих много, — криво усмехнулся Раду, — почти каждый решит, что достоин не меньше меня и…
— Они все заткнутся, — перебила его Лена, — если перед ними предстанет не просто боярин, один из многих, а сокрушитель чудовищ, терроризирующих торговый тракт, разоблачитель козней князя Бората — и победитель его!
Раду вскинул на нее взгляд, в котором смешались ирония и надежда.
— Все еще надеешься спасти свою подружку?
— Должна же и я получить хоть что-то от этой затеи, — пожала плечами Лена, — жизнь Кэт — не такая уж и большая плата за княжеский престол для тебя.
— Осталась самая малость, — усмехнулся Раду, — взять замок Влайку. Даже если не вспоминать всю нечисть, что с ним заодно, — хотя вспоминать придется, — крепость Дэкиени не то место, что легко взять штурмом. Или ты знаешь, как это сделать?
Лена пожала плечами.
— Пока не знаю, — сказала она, — придется пораскинуть мозгами.