Где мы "ломаем"? На Трубной площади на углу с Петровским бульваром снесли несколько пустовавших домов, но их быстро воссоздали. Фасады прежние. Планировка современная. Видишь теперь - как красиво! Все дома на центральных улицах и бульварах старой Москвы проектировали архитекторы-художники. Мы их возвращаем городу после беспощадной эксплуатации коммунальными службами. Теперь и на Трубной площади можно жить с комфортом.
* * *
Задачу, не решенную при социализме, дать всем москвичам отдельные квартиры, правительство города выполняет не только прежними методами, но и способами, подсказанными опытом прошлого. Невозможно и дальше было строить квартиры всего нескольких размеров, практически одинаковые по всей Москве. Эта концепция поддерживалась иллюзией о грядущем земном счастье по принципу "от каждого по способности, каждому - по потребности", от стремления всех поставить в одинаковые бытовые условия. Отсюда возникли пресловутые "шесть соток" каждому дачнику, отсюда - запреты на размеры загородных домов, размеры городских квартир, высоту потолков, количество комнат, устанавливаемых прежними строительными нормами и правилами.
Больше запретов нет. Поэтому мы начали строить так называемые элитные дома с повышенным комфортом. Первым таким опытом в советской Москве был известный "Дом на набережной" у Большого Каменного моста. Это был "город в городе", коммунизм, построенный в одном жилом комплексе. На трех гектарах, сломав здания древней Всехсвятской улицы, Совнарком и ЦИК построили в 1931 году крупный жилой комплекс для номенклатуры. В 10-12 этажных корпусах насчитывалось 505 квартир с высокими потолками, телефоном, газом, центральным отоплением, казенной мебелью. В некоторых квартирах насчитывалось по 7 просторных комнат! Все подъезды охранялись. В комплекс зданий вошел большой клуб, (ныне театр Эстрады), библиотека, теннисный корт, магазины, детский сад. В трех дворах зеленели скверы с фонтанами. Кто тогда из трудящихся Москвы мог поселиться в таком доме? Квартиры здесь распределялись бесплатно жильцам, занимавшим самое высокое положение в партии и государстве. Поэтому между собой москвичи называли комплекс "Домом правительства".
Такую роскошь советская власть могла себе позволить однажды. При Сталине жилые комплексы по типу "город в городе" больше не строились. Кирпичные дома, которые сооружало при Брежневе управделами ЦК партии, не намного отличались от типовых зданий 80-х годов, которые множились в районах массовой застройки. В домах номенклатуры комнаты, прихожие, кухни, ванные были на несколько метров больше, а потолки сантиметров на двадцать выше. Европейским стандартам домов для среднего класса они не соответствовали.
На Осенней улице в Крылатском есть жилой дом, который называют "президентским". Это в некотором смысле аналог "Дома на набережной", появившийся в 1993 году, эпоху Ельцина. Его заложили при социализме поблизости от Кардиологического центра для видных врачей-кардиологов. В нем было 20 квартир, в каждой по 3-5 комнат и по два санузла. Вот и весь комфорт. Но в силу известных обстоятельств дом прекратили строить. Его заметил по пути из Кремля в Барвиху президент России и решил здание достроить и здесь поселиться со своей командой. (Пришлось мне звонить уважаемому академику Чазову, чтобы убедить не противостоять принятому решению. Город компенсировал потерю здания Минздраву другой новостройкой). Получил тогда квартиру в доме на Осенней улице Юрий Михайлович Лужков, проживший много лет в типовом доме в Перовском районе. Получил ордер и я, строитель этого дома. К нему пришлось подводить правительственную связь.
Квартиру президент выбрал на шестом последнем этаже. Ее составили из двух смежных квартир. После такого объединения жилплощадь президента России достигла 300 квадратных метров. Когда меня спрашивают, соответствует ли дом на Осенней европейским стандартам, я отвечаю, что не соответствует статусу "президентского дома". Сегодня мы строим намного лучше. Это, в сущности, обычный муниципальный кирпичный дом, основное его отличие - большее количество метров на каждого жильца. Все квартиры в нем служебные и не подлежат приватизации. Хотя я его сам построил, но элитности не нахожу. Такие квартиры, как здесь, строим повсеместно на продажу.
Я сохранил нормальные отношения со всеми жильцами на Осенней улице, хотя они больше не занимают прежнее положение. Встречался с Борисом Николаевичем после его отставки, говорил с ним по телефону. Он всегда интересуется, что мы строим в Москве. Но никогда я не выступал его консультантом при проектировании задуманной им телебашни для Москвы, о чем писали в газетах.
Если посмотреть на наш дом, все более-менее хорошо. Все живы, если кто умер, то своей смертью, никто не пострадал в результате политических перемен. Я всегда сравниваю наш дом на Осенней с "Домом на набережной", который увешан мемориальными досками в память тех, кто жил в нем и погиб в годы "большого террора". В него ведь тоже въезжали командой.
У нас элитных домов сооружается сравнительно мало, несколько десятков в год. Много рекламы, поэтому возникает представление об их обилии.
Строятся не только отдельные комфортабельные здания, но и комплексы по принципу "город в городе". Они размещаются рядом с парками, рекой, станциями метро. Не выходя за ограду такого комплекса можно отдохнуть, развлечься, заняться спортом, заполнить досуг детей, сделать покупки. Комфорт распространяется не только в пределах квартир, но и заполняет вестибюль, лестничное, дворовое пространство. Для таких домов используются более качественные строительные материалы, совершенные технологии и инженерное обеспечение. А что касается отделки квартир, это дело вкуса собственника. Богатые люди везде или строят или перестраивают жилье по-своему.
У нас элитными часто называют просто хорошие дома с большими квартирами, которые в благополучных странах строят для среднего класса. Сегодня половина всего жилья в Москве предназначена для среднего класса. Комфорт в них - не ниже европейского уровня.
Но обладать хорошей квартирой, еще не значит жить комфортно. Рядом с квартирой может дымить завод, до ближайшей станции метро - несколько километров, возле дома, бывает, нет магазина, поликлиники, до ближайшего театра два часа езды...
Я часто употребляю слово - комфорт. Что такое жить комфортно? Это когда человек обеспечен жилой площадью, как в Европе, где на каждого приходится 40-70 квадратных метров. Когда он дышит чистым воздухом, тратит мало времени на транспорт, покупки, обеспечен всем, что нужно для духовной жизни и здоровья. Человеку должны быть созданы все условия, чтобы он мог заработать на комфорт. Наверное, пройдет еще не одно поколение, прежде чем эта проблема будет решена.
* * *
Когда меня спрашивают, доволен ли я качеством и темпами строительства, я отвечаю - нет. Потому что конечный результат пока не устраивает. В дальнейшем жилье никому бесплатное не достанется. Всем придется его покупать. Государство должно в этом каждому помочь. Но выдумывать какие-то новые механизмы помощи не нужно, они давно известны в мире. Главный механизм - ипотечное кредитование. Если строительство жилья - локомотив экономики, то ипотека - его двигатель. Чем больше ипотечных кредитов, тем быстрее движется наш комплекс, наращивая обороты. Это прописная истина, проверенная историей. В 1999 году в новые квартиры благодаря ипотеке въехало три тысячи новоселов. В 2000 году - в три раза больше. Будет еще намного больше.
По классической схеме такой кредит выдается, как минимум, на десять лет. У нас в силу особых экономических условий применяем более короткие схемы. Сделаем все, чтобы ипотека стала доступной большинству.
Мэр Москвы убежден, и я с ним полностью согласен, что программа ипотечного кредитования получит ускорение, если стоимость жилья не будет превышать 320 долларов за квадратный метр. Но чтобы торговать по такой цене, себестоимость должна быть снижена вдвое. При этом ставка по ипотечным кредитам не должна быть более 8 процентов годовых. По оценкам Юрия Лужкова, а он проблему изучил досконально, потенциальными участниками ипотечной системы смогут быть две трети жителей города. Каждый пятый москвич сможет купить квартиру сам, без помощи ипотеки. А одна десятая жителей рассчитывает на муниципальное жилье, то есть бесплатное. Ипотека стратегическая задача не одной Москвы, всего государства. Без его поддержки она работать не сможет. Пока развитие ипотеки идет трудно, но будущее все равно за ней. А малообеспеченным город будет предоставлять жилье без права приватизации.
* * *
Другой проверенный прошлым опыт у нас и за границей - доходные дома, дома-студии, дома с малометражными квартирами. Пушкин, как известно, когда женился, снял квартиру в двухэтажном доме Хитрово на Арбате. Его квартира находилась на втором этаже. Так поступали родители Александра Сергеевича, они снимали в Москве квартиры в разных особняках. Первоначально одно-двухэтажные строения играли роль доходного дома, их владельцы доход получали от сдачи квартир, часть такого здания могли занимать сами. Но были и такие дома, все помещения которых сдавались в наем. Как пишут, известный московский архитектор Матвей Казаков на Ильинке построил после 1785 года для именитого купца Хрящева трехэтажный доходный дом с лавками. Сам домовладелец, первый московский бургомистр, глава купеческой управы, жил в собственной усадьбе у Андроникова монастыря.
В ХIХ веке, особенно после отмены крепостного права, повсеместно сооружались вместительные дома с единственной целью - дохода от сдачи жилья в наем. На рубеже ХIХ-ХХ веков особняки безжалостно сносились, на их месте вырастали 5-8-этажные доходные дома. Самый большой и высокий десятиэтажный - построил инженер Эрнст Нирнзее в 1912 году в Большом Гнездниковском переулке у Тверской. Он им и владел. В старой Москве каждый знал "дом Нирнзее", в газетах здание называли небоскребом. В его подвальном этаже оборудовали театр, где выступали и продолжают выступать разные труппы. А на его верху располагался ресторан "Крыша", смотровая площадка, откуда любовались Москвой. Там до революции находился павильон киностудии, снимались и демонстрировались кинофильмы. Зимой заливали каток, куда поднимались кататься на коньках.
То был дом сравнительно дешевых квартир, их двери выходили в общий большой коридор, как в гостиницах. Снимали помещения не только квартиранты, но и разные конторы, фирмы, редакции журналов. Подобного типа доходные дома есть во многих городах за границей. Они нужны современной Москве. Найдутся заказчики - мы их построим.
Не случись революции, такие большие и высокие доходные дома стали бы тесным строем на всех центральных улицах Москвы и мы бы многих особняков не досчитались. Один инженер Нирнзее по своим проектам построил за несколько лет в начале ХХ века свыше двадцати таких зданий.
Доходные дома стоят в ряд на Арбате, Мясницкой, Пречистенке и Остоженке, на других улицах и в переулках центра.
Как и особняки, эти капитальные здания олицетворяют старую Москву. Ни один доходный дом не похож на другой, все строились по индивидуальным проектам. Ими занимались не только такие предприимчивые инженеры, как Нирнзее, но и ведущие архитекторы своего времени, такие как Федор Шехтель и Лев Кекушев. Они же выполняли по просьбе самых состоятельных заказчиков проекты одноэтажных и двухэтажных особняков, которые строились до самой революции в центре. Известны хорошо особняк Рябушинского у Никитских ворот, особняк Саввы Морозова на Спиридоновке и другие подобные шедевры, причисленные к памятникам архитектуры. То были для своего времени элитные дома на одну семью. Пока такие заказы в Москве не возобновились.
Доходные дома располагали всеми мыслимыми удобствами своего времени лифтами, паровым отоплением, водопроводом и канализацией, мусоропроводами, ванными комнатами, электричеством и телефоном. Их строили из кирпича с большим запасом прочности. В квартирах таких домов насчитывалось по 5-8 комнат. Их снимали состоятельные люди, средний класс, как теперь говорят чиновники, адвокаты, врачи, инженеры и учителя, чей заработок в царской России позволял занимать многокомнатные квартиры в доходных домах.
После революции Ленин намеревался уплотнить жильцов таких квартир, отнять у них по две-три комнаты и вселить туда пролетариев из подвалов и бараков. Что и сделал, когда партия большевиков захватила власть. Мера эта представлялась ему временной, пока "господа инженеры" не построят новые дома для рабочих. Что из всего вышло - известно. Обитателям доходных домов пришлось бежать за границу. Тем, кто не уехал, кого не выгнали из Москвы и не репрессировали, оставили по комнате на семью, забрав мебель, одежду и фамильную посуду. Квартиры превратились в "коммуналки", где ютилось по 20-30 человек. Дать всем "пролетариям" квартиры коммунистам не удалось до конца ХХ века.
Первый доходный дом ХХI века построен в Серебряническом переулке, у Яузских ворот. Это старинный район, где жили в далеком прошлом мастера Серебряного монетного двора. Что представляет собой современный доходный дом? Это кирпично-монолитное здание переменной этажности 2, 4 и 6 этажей. Его площадь превышает 10 тысяч квадратных метров. Но в доме всего 47 квартир, в среднем каждая занимает двести метров. Есть среди них одна квартира с шестью комнатами.
В доме разместится администрация, фитнес-центр, мини-маркет, клуб, детская, компьютерный зал, помещение охраны. Под квартирами подземный гараж на 58 машин, то есть на каждую семью. Дом огораживается забором. По расчетам экономистов, окупится такое сооружение, стоящее восемь миллионов долларов, за несколько лет.
Вслед за первым доходным домом город построит другие. Не только такой, как у Яузы, но и более экономные на окраинах , где аренда дешевле и квартиры станут более доступными. Многие частные фирмы, которые строят в Москве, хотели бы не продавать дома, а эксплуатировать, сдавать в аренду.
Был еще один известный в старой Москве тип жилых домов, о котором вспомнили недавно. Богатый московский купец Солодовников завещал городу миллионы рублей с условием, что на них построят дом для малоимущих. Такое здание появилось в 1909 году на Второй Мещанской улице. Оно сохранилось до наших дней. Кроме него, муниципалитет владел двумя другими подобными.
На Софийской набережной напротив Кремля на средства братьев Бахрушиных в 1900 году соорудили большой красивый "дом бесплатных квартир" с домовой церковью. Здание и сегодня выделяется масштабами и яркой архитектурой среди маленьких строений Замоскворечья. В его стенах насчитывалось свыше 450 квартир. В них обитало свыше двух тысяч жильцов. Все квартиры были однокомнатные, разной величины от 13 до 30 квадратных метров. Жили в них вдовы с детьми и девушки-курсистки, которые получили квартиры бесплатно. При доме помещались два детских сада, две школы и две учебные ремесленные мастерские.
У Московской городской думы были планы обзавестись новыми муниципальными домами, чтобы снять социальное напряжение. Мировая война и революция поставила крест на этих планах. За решение жилищной проблемы взялись большевики...
Недавняя попытка города предоставлять очередникам бесплатные малогабаритные квартиры не удалась. В поисках новых путей решения жилищной проблемы архитекторы выполнили проект дома с такими квартирами. Предполагалось, что заселят их очередники, одиночки, малые семьи. О новости много было написано, авторы статей поспешили назвать такие дома "лужковками". Они полагали, что мэр Москвы начнет насаждать подобные новостройки с таким же напором, как это делал Хрущев, заполнив город "хрущовками", в сущности, малометражными квартирами. Экспериментальный дом построили в Южном Бутове. С виду это вполне современный привлекательный девятиэтажный дом. В нем 55 квартир. Одна из них предназначена для инвалида в коляске, она на первом этаже с отдельным входом. В однокомнатных квартирах площадью 25 квадратных метров есть кухня-ниша, застекленная лоджия, кладовка. Такого типа квартиры на Западе называют "студиями". В двухкомнатных квартирах 45 квадратных метров, включая кухню 7 метров.
В здании предусмотрены удобства, присущие домам с комфортом: тепловые регуляторы на батареях, вентиляторы с автоматической подачей воздуха, лифт на уровне входной двери. Но заселение вызвало отпор очередников, на один дом последовало 60 отказов! Люди не хотели ехать сюда потому, что хорошо знали, другим москвичам в их положении предоставляются большие квартиры.
Для тех, кто захочет купить малометражные квартиры, такие дома могут представить интерес. Цена "студии" значительно меньше полнометражной квартиры. Думаю, в Москве, как в Париже, на них найдутся охотники, если они будут сдаваться в наем.
Мы не можем обойтись, как прежде, банальными коробками, несколькими сериями типовых зданий. Нужны дома разные, удовлетворяющие потребности людей и состоятельных, и малоимущих.
* * *
И в начале ХХI века наиболее массовым и нужным остается типовой панельный дом. Первый такой построил давно Владимир Алексеевич Капустин, бригадир Первого Домостроительного комбината - ДСК-1. В 2001 году исполнилось сорок лет со дня основания этого гиганта, застроившего новую Москву. Его история началась в Третьем Хорошевском проезде в небольшом помещении, где работало четверо сотрудников вместе с Валентином Николаевичем Галицким, поставившим на ноги комбинат.
В новый век комбинат вошел не только не утратив былой мощи, но и нарастив ее. В этом, конечно, большая заслуга Владимира Яковлевича Копелева. О нем я с радостью рассказал в первом издании книги. Как отважный капитан, он сумел провести большой корабль в шторм по бушующему океану. И вывел его к новым берегам, где прежде не ступала нога монтажника панельных зданий. Такой берег находится в центре города, на Яузе, Рубцовской набережной. Там монтажники комбината собрали не отдельные одинаковые дома, а архитектурный ансамбль, комплекс зданий. Его образ сломал старые представления о возможностях панелей. Комплекс и красив, и технически совершенен. На конкурсе на лучший реализованный проект последнего десятилетия ХХ века в номинации "Жилые здания и комплексы массового построения" этот комплекс победил.
"Чудо на Яузе", как назвала его пресса, собрано из обычных деталей на основе серий типовых домов П-44Т и П-44М. Первая буква означает, оба дома панельные. Оба появились на базе хорошо себя зарекомендовавшего 16-этажного дома серии П-44. Он выдержал испытание жизнью, служил Москве и комбинату 21 год. Секрет стойкости в том, что все это время серия обновлялась. Дом вырос на этаж, под квартирами появились магазины, офисы, службы быта. Фасады стали отделывать под естественный камень, обогатили их объемными застекленными балконами и лоджиями, наклонными фризами из металлопласта зеленого и красного цветов, эркерами, мансардами. Много таких 17-этажных зданий в районах массовой застройки.
Теперь на Рубцовской набережной собраны здания разной высоты, от 3 до 9 этажей. Такой гибкости железобетонная панельная индустрия не знала. У домов нет жестких перегородок на жилых этажах, их заменили специальные рамные конструкции. Что позволяет создавать индивидуальную планировку каждой квартиры, варьировать количество и размеры комнат. Такой возможности прежде не было у жильцов, получавших квартиры-близнецы. Комнаты могут быть до сорока метров. Потолок - 3 метра 30 сантиметров, такой высота была в доходных домах, которые строились до революции. Здание стоит на ножках, увидев их, архитектор Ле Корбюзье был бы рад. Первый "дом на ножках" в стиле конструктивизма по его проекту появился на Мясницкой в середине тридцатых годов. Достижение мировой архитектуры стало нормой. Под навесом первого этажа могут стоять автомашины. Вот с таким домом входит ДСК-1 в ХХI век. Этому испытанному коллективу город дал право быть основным исполнителем комплексной программы реконструкции районов пятиэтажной застройки. На месте своей устаревшей серии К-7 комбинат построит в разных районах свыше ста корпусов новой серии П-44Т.
ДСК-1 не только как прежде монтирует дома собственного изготовления. Комбинат своими средствами инвестирует проекты как коммерческого, так и муниципального жилья. Рынок жестко испытал большой коллектив, мучил векселями, дисконтами, взаимозачетами, нехваткой "живых денег". Теперь в его составе не только заводы железобетонных изделий, но и рыночные структуры. Они формируют инвестиционные программы, подбирают площадки застройки, создают связи с партнерами, реализует квартиры, предлагая разные схемы приобретения жилья.
Успех одних порождает зависть других. Так случилось с ДСК-1, его конкуренты повели против него информационную войну, предрекая банкротство. Слухи эти провокационные. Комбинат - прибыльное предприятие, одно из немногих, где сотрудникам выдают бесплатные квартиры. Здесь средняя зарплата рабочих больше 11 тысяч рублей. Есть монтажники, которые зарабатывают по двадцать и тридцать тысяч рублей, то есть, до тысячи долларов. ДСК-1 невозможно обанкротить, потому что он никому ничего не должен, наращивает объемы производства, обновляет продукцию. Его дома пользуются спросом. А это в наш век - гарантия успеха.
* * *
Выдержал удары рынка "Главмосстрой", руководимый Геннадием Улановским. Не могу говорить спокойно, когда заходит речь о родном "Главмосстрое". Чуть ли не половина новой Москвы построена им, не считая домов по всей стране, на БАМе, за границей. Его люди восстанавливали разрушенные землетрясением Ташкент, Ленинакан. Из этой отлаженной системы в свободное плавание ушли самые сильные - домостроительные комбинаты, в том числе ДСК-1, трест механизации, всего семь организаций. Но большинство, свыше шестидесяти осталось, объединенные в крупный холдинг. В нем занято свыше 30 тысяч строителей. Это "государство в государстве" могло запросто развалиться, как наша страна, если бы им не управляли "крепкие хозяйственники", берущие пример с мэра Москвы.
Холдинг не только сохранил силы и средства производства, но сберег в неприкосновенности оставленную в наследство социализмом разветвленную социальную инфраструктуру. У строителей есть своя классная больница, оснащенная импортной техникой. Есть санаторий, не уступающий лучшим здравницам. В нем оборудованы четыре искусственные соляные шахты для лечения болезней дыхания. Там установлен рекорд, внесенный в книгу Гиннеса, когда в шахтах исцелились 19 400 человек. У "Главмосстроя" остались в руках детские сады, бывшие пионерские лагеря, функционирующие круглый год. Прибавился Строительный банк, страховая компания, служба эксплуатации, которая держит в поле зрения построенные объекты. В результате всех этих новаций "Главмосстрой", как и прежде, на коне. Выполняет заказы не одной Москвы. Построил медицинский центр в Тамбове, школу в Шушенском. Но как прежде, главный фронт работ холдинга - в районах массовой застройки. В Митине им сдано три миллиона квадратных метров жилья.
На Яузе проявил себя не только ДСК-1, но и "Главмосстрой". Там холдинг возводит жилой комплекс из монолита под названием "Император" в честь юного Петра, любившего бывать в этих краях, Немецкой слободе. Другой жилой комплекс под названием "Ностальгия" напоминает архитектурой дома, которые строились во времена Сталина. Он - на Рублевке. На севере города - третий комплекс получил название "Айсберг". У всех комплексов не только разные названия, но и разная архитектура.
Я давно познакомился с Геннадием Улановским и долгое время был с ним на "вы", соблюдал дистанцию. Он обиделся и спросил: "Почему меня все время на "вы" называете?" - На что я ему тогда, шутя, ответил: "Может, завтра моим начальником будешь "... С тех пор мы с ним на "ты", с тех пор остаемся друзьями. Улановский явный трудоголик, несколько лет не брал отпуск, ему хватает командировок по стройкам, они у него бывают далеко от Москвы. Его девиз: женщины должны рожать детей, а мужчины - идеи, этими идеями полна его голова. Одна из идей состоит в том, чтобы качество наше не уступало зарубежным фирмам. Он стремится строить не просто по технологии, а так, чтобы музыка играла в камне и бетоне. "Это очень сложно, мы этого еще не достигли, но обязательно к цели придем", - обещает Улановский.