Прошло немало времени, прежде чем Айрин обрела спокойствие. Раз за разом она возвращалась к прошедшему разговору, продолжая спорить с бабкой у себя в голове. Лишь заметив, что лошадь уже выехала за город и шагает по просёлочной дороге, девочка остановилась и попыталась собраться. «В Бездну её! — встряхнулась Айрин, прогоняя дурные мысли — В Бездну её и её слова!» И, напомнив себе намеченный порядок действий, повернула обратно в город.
Первым делом девочка заехала на почтовую станцию и оставила там лошадь — за четыре серебряных в месяц ей обеспечивали место под крышей и достойный уход.
Как ни старайся, а после общения с Наргиз невозможно было думать ни о чём ином, кроме как о деньгах. Поэтому Аури направилась в банк. Он был один на весь город — двухэтажное здание с толстыми стенами и узкими окнами, затерявшееся среди немногочисленных особняков Плесиля. Тяжелые железные двери на входе даже в самых порядочных жителях вызывали грёзы о несметных богатствах, скрытых внутри банка. Доподлинно никто не знал, много ли в банке золота. «Тысяча золотых», «три тысячи» и даже «десять тысяч» — все эти цифры произносились с одинаковой уверенностью. Охрана из трёх вооруженных служащих на входе отбивала дурные мысли, а всё же проходящие мимо нет-нет, да и бросали жадные взгляды на здание.
Айрин пустили внутрь без вопросов, даже не посмотрев на чехол с копьем за плечами. Первый этаж представлял собой просторный холл, заставленный круглыми аккуратными столиками, за которыми сидели служащие. Аури, пройдя через парадную дверь, нерешительно замерла на пороге. Обводя холл взглядом, она заметила сидящего в одиночестве работника банка и, набравшись храбрости, направилась к нему. Тот, встретившись с ней взглядом, молча смотрел, как девочка подходит и садится в кресло напротив.
— Чем могу быть полезен? — вежливо поинтересовался служащий.
— Я хотела бы оставить у вас деньги — волнуясь, ответила Айрин. Работая у торговцев, она немало выслушала о банках, способах хранения, возможных схемах и прочем, но слабо представляла себе конкретный порядок действий.
— Похвальное желание, — кивнул служащий — Меня зовут Рикон Сейбер, и я полностью в вашем распоряжении, госпожа..?
— Айрин Роу — представилась девочка — Я хочу оставить у вас…
Тут она запнулась, потому что осознала, что о точной сумме вклада она ещё не подумала — а все деньги оставлять было нельзя.
— Итак, госпожа Роу — мужчина напротив наклонился к ней поближе — Вы хотите сделать вклад в размере…?
Ощущая неловкость от того, что вышла заминка, и что она оказалась столь не подготовлена, Аури в спешке высчитывала, сколько ей может потребоваться на жизнь.
— Десять… то есть… ммм… шестьдесят один золотой!
В глазах служащего промелькнуло удивление. Он пристально вгляделся в сидевшую напротив девочку, а затем уважительно кивнул.
— Солидная сумма, госпожа Роу.
— А давайте шестьдесят, для ровного счёта — воскликнула Аури.
— Уверяю вас, госпожа Роу, — поспешно ответил Сейбер — Шестьдесят один золотой куда больше подходят для ровного счёта, чем шестьдесят.
— Разве? — усомнилась Аури.
— Совершенно точно. А какой именно вклад вы хотели бы сделать? — сменил тему служащий — У нас есть несколько вариантов…
В течении следующих пяти минут он рассказывал Айрин о условиях и возможностях, а та, запутавшись на первых же секундах объяснений, делала вид, что внимательно слушает, изредка кивая и повторяя случайные слова.
— Так какой же вклад вы выберете? — внезапно закончил служащий.
«Тот, на котором сохранятся мои деньги» — хотелось ответить Аури.
— Вот тот, самый первый — уверенно заявила девочка — Меня вполне устроит.
— Отлично, — улыбнулся господин Сейбер — Значит, шестьдесят один золотой на безличный счёт.
Спустя пару минут Айрин уже заходила в комнату за решёткой и железной дверью, где под присмотром охранника и Сейбера ей предстояло отдать кассиру свои деньги. Когда она достала золото из сумки и отсчитала шестьдесят одну монету, внимание служащего привлекали те десять, что остались у неё.
— Послушайте, госпожа Роу, — вкрадчивым голосом заметил он, пока кассир пересчитывал и проверял монеты — Должен вам сказать, что увеличив сумму вклада, вы можете рассчитывать на более выгодные условия.
— Какие ещё условия? — поинтересовалась Аури, не сводя глаз с человека, который считал золото. То, как ловко он обращался с деньгами, внушало ей опасения.
— Например, увеличенные проценты по платежам.
Девочка знала, что проценты — неотъемлемая часть вкладов в банки. Сложные, составные, отрицательные, общие, распределенные — их было так много, что Айрин заранее решила не вникать в них, а просто смириться с ними.
— Нет, — покачала она головой, не понимая, хотят ли взять у неё больше денег, или вручить — Не хочу я увеличенные платежи. Мне и этих уже хватает.
Служащий хотел было продолжить уговоры, но тут кассир подтвердил получение денег, и Сейберу ничего не оставалось, как окончить процедуру.
Через пять минут Айрин выходила из банка, аккуратно засовывая полученную бумагу во внутренний карман. Пусть с печатями и подписями, да еще с отпечатком ауры, эта бумага казалась ей куда менее значимой, чем отданные золотые монеты. Впрочем, она не раз видела, с каким доверием к подобным бумажкам относятся торговцы в Прайбурге, да и сохранить её было куда легче, чем кошелек с монетами.
Следующим шагом стал поиск жилья, для чего Айрин направилась в центр. Шагая по улицам, Айрин увидела лавку, возле которой так часто стояла в детстве, с завистью глядя на выложенный на полке товар. Это была лучшая в городе мастерская по пошиву одежды, и на витрине лежал лоскут той самой ткани, из которой пошили защитный костюм для «охоты». Аури замедлилась, проходя мимо лавки, а затем развернулась и решительно зашла внутрь.
Выставленные платья и украшения её не заинтересовали. Она сразу направилась к стойке у стены, где были разложены различные образцы тканей. Нужный ей лежал на самом краю, издали привлекая внимание металлическим отливом.
Не успела Айрин подойти к стойке, как в помещении появился продавец — он же и хозяин, и главный портной. Пожилой, уверенный, знающий цену себе и своему труду, он обращался с покупателями вежливо и твёрдо. Увидев, что рассматривает Айрин, он расцвел в искренней улыбке.
— Ого, «глубинная» ткань! Уверен, у вас уже есть опыт пользования, верно?
— Верно, — кивнула Аури — Сколько будет стоить костюм из неё?
— Костюм какого рода?
Айрин задумалась.
— Защитный, — наконец сказала она — Такой, знаете, со вшитыми пластинами из металла. И накладками для оружия. И внутренними карманами.
— Эластичные накладки из металла, — снова кивнул торговец — Похвальное решение, но… — он оглядел девушку с ног до головы — Боюсь, слишком тяжёлое для такого юного создания.
— Хотя бы самое необходимое, — Айрин вспоминала всё, что ей рассказывала доктор Мередит в Визвотере — Сердце, живот. Легкие. Поясницу! — поспешно добавила девочка — А ещё…
— Вы, кажется, хотите перечислить весь анатомический атлас? — перебил её торговец — Возьми сразу полный доспех, и дело с концом. Правда, мы возвращаемся к прежней проблеме — несоответствие веса.
Айрин решительно настроилась узнать обо всех возможных вариантах и выбрать лучший. Ей понравилось, что портной не спрашивал для чего ей, пятнадцатилетней девочке, понадобился такой костюм. В её глазах этим он зарекомендовал себя, как человека деловой и серьёзный, не отвлекающийся на мелочи.
— А может какой-нибудь составной доспех, который скроется под одеждой? — спросила девочка.
— Нет — покачал головой торговец — В таком случае получится либо слабая защита, либо такие формы, что никакую одежду не наденешь. Лучший для вас вариант — точно обдумать, куда ставить пластины, и сократить их до наименьшего значения.
— Живот — начала перечислять Айрин, прикладывая руку к называемым частям и ощупывая их, словно заранее пробуя на прочность — Две поясничных пластины. Сердце. Подмышки — Аури окинула себя взглядом и перевела взгляд на продавца — Кажется, так.
— Такое вариант мне больше нравится — кивнул торговец — Он вам обойдется… — портной прикинул на пальцах — В четыре золотых.
Отпечаток, оставленный проживанием с тетушкой Изабеллой, крепко засел в голове у Айрин. Негодование от цены и страх потратить столько денег разом забились внутри Айрин, побуждая её бежать отсюда. «Четыре золотых! — вопил внутри девочки мерзкий старушечий голос — Четыре золотых!» Стиснув зубы, Айрин приложила усилие, чтобы остаться на месте и подавить в себе эти гневные вопли.
«Это же почти половина средств, что ты себе оставила» — произнес уже другой, холодный и спокойный голос рассудка.
— Да вы посмотрите — продолжал убеждать девочку продавец, видя недовольство у неё на лице — Замечательнейшая ткань. Не трется. Не мнется. Ножу не дается! Просто музыка, а не одежда.
— Я знаю, — вздохнула Аури, перебирая монеты в кармане. И, вздохнув ещё раз, кивнула, соглашаясь на сделку.
— Только он должен быть определенного вида, — спохватилась она — Как мундир у стражи. Я — новый капитан Стражи — пояснила девочка, видя, как поднялась бровь у портного.
— Поздравляю, — кивнул он, ничем не выдавая своих чувств, даже бровь вернулась на место — Тогда вам нетрудно будет принести мне образец формы? А то, боюсь, по памяти не получится достигнуть нужного сходства.
— Разумеется, — кивнула девочка, и начала отсчитывать деньги.
Лишь переведя золотые монеты в серебряные, Аури до конца прочувствовала всю огромность уплаченной за костюм суммы. Уже выйдя на улицу, она всё ещё не могла перестать об этом думать.
«Четыреста серебряных. Четыреста!» У неё в голове всплыла коробка пирожных за семь монет, а затем — ужины в придорожных ночлежках по пути в Плесиль. Там она наедалась за пять-шесть медяков — и это считалось ужасно дорого. «Это значит, по два, а то и три обеда за серебряную монету — считала в уме Айрин, шагая по улицам — То есть выходит, по серебряному в день. Пускай даже по полтора! Это получается… это получается…»
Увлекшись, Айрин не заметила, как едва не влетела в фонарный столб. В испуге шагнув назад, она вернулась в реальность и осознала, чем занимается. И тут же ожесточенно обеими руками взлохматила себе волосы, будто вытряхивая мусор из головы. «Что б меня Бездна сожрала! Я что, уже превращаюсь в старуху?!»
Время уже перевалило за три часа дня, и Аури, зайдя в ближайший трактир, с удовольствием пообедала. После этого день стал гораздо приятнее. Солнце светило ярче, холод стал мягче, а встречные прохожие казались веселыми и беззаботными. И даже торговец, глядя на опрокинутые грузчиком деревянные ящики, протянул «С-с-с-котина» без особой злобы.
На полпути до центральной площади Айрин замерла перед ещё одной вывеской, а затем, обругав за недогадливость, зашла внутрь.
Аптечная лавка прямо с порога била в нос такими крепкими ароматами, что любой зашедший сюда чувствовал, как проясняется у него в голове и улучшается самочувствие. Помимо внушительного набора трав, лекарств и ингредиентов для лекарств, разложенных по прилавку в баночках, бутылочках, коробочках, бумажных свертках и просто в стеклянных колбах, здесь имелось то, о чем Аури мечтала все пять лет своих походов в канализацию. И сейчас, прежде чем купить это, девочка простояла над желанным предметом, любуясь каждой его составляющей.
За двадцать серебряных монет Аури приобрела замечательный, потрясающий, великолепный медицинский набор. С несколькими иглами, остро наточенным скальпелем, упаковкой бинтов и двумя пузырьками обеззараживателей. Со специальными, тщательно упакованными нитями, жгутами и зажимами. С пузырьком обезболивающего, настоянного, как утверждал аптекарь, на самом чистейшем руме, и тремя «впрыскивателями», которыми Айрин так и не довелось попользоваться в Визвотере. В общем, набор был первосортный, мечта любого доктора, тем более что не каждый доктор мог себе такой позволить. Вопреки здравому смыслу, у Айрин так и чесались руки попробовать набор в деле.
Положив покупку в сумку, Аури отправилась дальше, борясь с желанием вновь открыть коробочку и ещё раз пощупать каждую принадлежность набора.
На оставшемся пути Айрин сначала попался магазин с выпечкой, у которого, любуясь на выложенные за стеклом пироги, толпилась несколько детей. Затем ей дорогу перегородили столики уличного кафе, где прилично одетые люди, не обращая внимания на холодную погоду, попивали напитки и заедали их сладостями. Наконец, перед ней предстал длинный навес, от которого шел одуряющий запах пропеченного мяса. За прилавком две продавщицы бойко заворачивали в грубую бумагу различные куски мясных блюд, приготовленных в глубине навеса. Возле прилавка толпилось несколько покупателей, а рядом сидели собаки, глядя на каждого просящим жалобным взглядом.
Во всех этих случаях Айрин проявила железную силу воли и прошла мимо, твёрдо нацелившись на поиск места для проживания. И её усилия были вознаграждены.
Жильё Айрин рассчитывала снять поближе к Центральной площади, возле которой и располагался участок Стражи. Но задолго до площади внимание девочки привлекла красивая деревянная стрелка, с надписью «Гостиный дом». Она указывала на аккуратное двухэтажное кирпичное здание в глубине небольшого дворика с клумбами, накрытыми парусиной. Дом этот подкупал своим внешним видом, а особенно — высокими чистыми окнами с синими занавесками, за которыми просто обязаны были находиться такие же уютные комнаты.
Зайдя внутрь, Аури оказалась в небольшом кафе, где за небольшими столиками сидело несколько человек. Всё вокруг было аккуратным и чистым, включая и женщину за стойкой, одетую в строгий, глухой наряд. Эта оказалась хозяйка, которая при первых же словах Айрин повела её наверх, где располагались места для постояльцев. Узкий коридор соединял четыре комнаты. В конце коридора находилось помещение «для водных процедур», как выразилась хозяйка и уборная. Открыв ближайшую справа дверь, она показала девочке свободную комнату. Та была небольшой, но теплой и светлой. Небогатая обстановка — кровать, шкаф, комод и небольшой прямоугольный столик — искупалась чистотой и добротностью предметов.
— Серебряный в день, — решительно заявила хозяйка, но Айрин, объяснив, что собирается остаться здесь надолго, уговорила её сбросить несколько монет. Двадцать пять серебряных тоже были немалой суммой, но комната была до того уютная, и так понравилась Аури, что она решилась и заплатила за два месяца вперед.
«Свет Всемогущий! — с восторгом думала Айрин, отсчитывая монеты для хозяйки и стараясь держаться серьёзно — Да ведь я совсем как взрослая!»
Получив от хозяйки связку ключей и пару добрых слов, Аури сняла с плеча сумку и начала располагаться. Это не заняло много времени. Самым долгим был выбор места для троих спутников из дома — их в конце концов Аури поставила на комод. Закончив, Аури заметила, что время позднее, поэтому спустилась вниз, заказала и съела тарелку мясной похлебки со свежим хлебом, салат с ветчиной, два сладких пирожка и запила все это яблочным соком. После этого, довольно вздохнув и откинувшись на стуле, Айрин некоторое время размышляла о том, стоит ли сегодня идти в участок. Она быстро убедила себя, что время позднее, начальства может и не быть, а значит, не стоит туда и ходить. А значит, решила девочка, самым разумным будет отправиться в комнату и полежать.
— А не трусишь ли ты? — голосом Валери спросила девочка у себя самой. И, тщательно прислушавшись к своим ощущениям, честно ответила — Нет. Мне и вправду лень.
Таким образом, Аури удалось одержать двойную победу, не вставая со стула. После этого девочка с чистой совестью поднялась к себе в комнату, разделась и улеглась на кровати, собираясь поспать.
«Да ведь у меня настоящая взрослая жизнь начинается!» — спохватилась она, и достав из сумки лист бумаги и карандаш, принялась писать.
«Форма — четыре зол.» — вывела девочка в начале листка широкими буквами. Вторая надпись гласила «Лек. набор — двадцать серебряных». Следующая надпись была сделана куда меньшими буквами — «обед — три медяка». Гроши и сколы девочка решила пока не считать. Подумав, Аури зачеркнула «четыре зол.» напротив «формы» и вывела сверху «четыреста серебряных». Затем снова вернулась к списку и быстро дописала: «жильё — двадцать пять серебряных», «ужин — три медяка». После чего, довольная, заключила написанное в прямоугольник, и опять улеглась в постель. И снова её озарила мысль.
— Лошадь! — воскликнула девочка, хлопнув себя по лбу, и, схватив листок, дописала сбоку «лошадь — четыре серебряных». Зачеркнула «лошадь», написала «стойло». Подумав, густыми штрихами зачеркнула всю строчку и написала «Сод. лошади — четыре сереб.» После чего заключила и эту надпись в рамку. Глядя на исчерканный и измазанный листок, девочка вздохнула, махнула рукой, опять улеглась в постель, и на этот раз, измотанная событиями прошедшего дня, уснула крепким спокойным сном.