Колдун кивнул.
— Выходит, твои люди тебе дороги. Те двое, которых схватили солдаты Рёгнера, до сих пор живы.
— Чушь. Я знаю Рёгнера, они давно уже замучены до смерти.
— Замучены, но не до смерти. Они живы, поверь. Хочешь их спасти?
Колдун подался вперед. Члены его отряда, его банды, граждане его маленького государства на руинах лагеря, те, кто верит ему и кого он обещал защищать. Умная сумасшедшая девчонка нащупала его единственное слабое место. Его люди, ЕГО. Они не должны умирать.
— Может быть, и хочу. И что же, Рёгнер пришлет их сюда вместе с запиской с извинениями?
— Вроде того. Если ты пообещаешь отсюда убраться.
Аскольд рассмеялся.
— И куда же я отправлюсь, по-твоему? Куплю домик в деревне и заведу козу?
Проповедница пожала плечами.
— Куда хочешь. В Иссиан, в Цидамир, главное, чтобы подальше отсюда. Рано или поздно ты здесь погибнешь, и ты это знаешь. Стоит ли растрачивать свою жизнь на бессмысленные убийства?
— Убийства не бывают бессмысленными, они придают мне вкус к жизни и бодрость духа. В любом случае, Рёгнер, боюсь, не оценит твоих грандиозных планов.
— Рёгнер мне не помешает.
Колдун покачал головой. Девчонка в его глазах вновь падала до беспросветной идиотки.
— Может, меня и заинтересовало бы твое предложение, но Рёгнер больше всего на свете любит жечь и вешать. Чего он не любит, так это отпускать пленных. И он уж точно не послушает тебя с твоими бредовыми идеями, скорее наймет убийцу прирезать тебя в подворотне. Поспи, женщина, авось к утру станешь более вменяемой.
— Он послушает меня, просто поверь мне. Так ты меня не отпустишь?
Колдун фыркнул.
— Разумеется, нет, я планирую всю ночь тебя насиловать. Я не держал бы тебя, но идти ночью самоубийство. Впрочем, днем тоже, но ты как-то это проделала. Завтра утром уберешься в свой Тан-Фойден.
Аскольд вышел из пыточной. Солнце уползло за тучи, капал непрекращающийся дождь. Колдуны с интересом разглядывали Вокару. Впрочем, колдуны сильно сказано. Пятерка действительно сильных магов, не считая Алавета, остальные способны только сварить отвар от мужского бессилия. Кто-то разглядывал, а кто-то и откровенно пялился. Многие годы они женщин видели только из-за решетки, а тут такое счастье с белыми локонами и синими глазами. Аскольд предостерегающе зыркнул на свой отряд.
Мальчишка, как его там, топтался позади. Лыбился во весь рот, увидев Проповедницу живой и невредимой. Глупая и, скорее всего, безнадежная юношеская любовь, которую видят все, и Вокара в том числе.
Аскольд оглянулся на Проповедницу. Та медленно шла за ним, оглядывая лагерь. Смотри, смотри на покосившиеся бараки, на изможденных людей, смотри и верь, что между нами и вами возможно перемирие. А лучше не верь, для тебя же лучше. Потому что, что бы ты о себе ни думала, какими бы полномочиями тебя ни наделил де Лантор, ты схлопочешь кинжал в спину от наемных убийц Рёгнера или камень в голову от горожан, которым придутся не по нраву твои безумные идеи. Жаль, сколько тебе об этом ни говори, ты все равно не прислушаешься.
Надо ее где-то разместить, где-то, где тепло и не совсем отвратно. А то подохнет воплощенная святость от простуды, какой удар будет по церкви Светозарного. Например, в лазарете, самое пристойное место.
Колдун кивнул проходящему мимо Рафиану. Последователь запрещенного во всем цивилизованном мире культа Черных отцов с востока, неведомо как оказавшийся в Танаире и еще на родине лишившийся языка, к магии был непригоден абсолютно, а потому заведовал хозяйством. Надо будет спихнуть заботы о девчонке на него. Рафиан сделал замысловатый жест рукой, приложил кулак к груди и поклонился, выражая почтение своему командиру.
Земля под ним разверзлась.
Бывшего культиста обхватило черное, влажное от слизи щупальце. Аскольд выбросил вперед руку, намереваясь спалить дрянь, но та уже исчезла в земле, увлекая за собой потрясенного Рафиана. Через мгновение из земли вырвались еще три щупальца: одно схватило старого низшего мага, другое — бывшего кузнеца с обожженным лицом, третье заметалось на том месте, где только что стоял Алавет. Аскольд послал в него струю огня, склизкая кожа свернулась, обнажая воняющую горелым плоть, и щупальце скрылось под землей.
Таких тварей колдун прежде не видел. В основном с Изнанки лезло нечто членистоногое, примитивное и тупое, что отогнать было довольно легко. Аскольд ловко забрался на крышу одного из бараков: здесь подземный монстр, чем бы он ни был, его не достанет. Остальные делали то же самое: кто-то быстрее, кто-то медленнее, но в панике не метался никто. Все-таки своих людей он муштровал хорошо.
Маг поискал глазами Проповедницу. Девчонка, поддерживаемая под руку Кирианом, а, может, поддерживающая его, карабкалась на здоровенный валун рядом с пыточной. Тоже неплохо, вряд ли неведомая тварь способна проламываться сквозь камни. Но что это, Шамор побери, такое?
Щупальца вновь вылезли из земли, на этот раз всего три. Аскольд удовлетворенно ухмыльнулся и огрел их огненным потоком, но конечности твари извивались с потрясающей быстротой. С другой крыши выпустил ледяное копье Алавет, пригвоздив щупальце к земле. Жаль, Гафин, помогавший ему в милом развлечении с патрулем, сейчас где-то в пыточных Тан-Фойдена, маг земли пришелся бы как нельзя кстати.
Пораженное льдом щупальце отчаянно задергалось, земля вздыбилась. Монстр, кем бы он ни был, понял ошибочность своей стратегии и решил показаться целиком.
Здоровенная, размером с дом туша, венчаемая маленькой треугольной головой с одним глазом и зубастой пастью, вылезала из-под земли. Как она вообще там поместилась, туннель прорыла? Поводила башкой из стороны в сторону, принюхалась. Она ведь слепая, должна быть слепой. В подземной тьме зрение ни к чему.
Тварь дернулась, когда на нее с двух сторон полились потоки льда и огня. Как жаль, что у них всего два боевых мага. Кожа на боку слезла, опаленная, открывая черное мясо, одно из оставшихся в живых щупалец промахнулось мимо Аскольда, зато другое стащило с крыши старика и тут же отправило в зубастую пасть.
Пронзительно заорал мальчишка. Аскольд быстро обернулся: незадачливый поклонник Проповедницы не пострадал, всего лишь был в ужасе. Впрочем, он быстро опомнился и попытался неуклюже встать перед девушкой. Герой, забери его Шамор.
Вокара, к удивлению Аскольда, не орала. Она неотрывно смотрела на чудовище, так пристально, словно пыталась взглядом прожечь в нем дыру. По крайней мере, издалека ему так казалось.
Аскольд направил прямо в морду твари огненный поток. Мерзость на удивление плохо горит, любая другая на ее месте давно бы уже сдохла. Алавет делал пассы руками и что-то шептал. Похоже, пытался заморозить то, что текло по жилам монстра вместо крови.
Подземный уродец взвыл, закрутился на месте, беспорядочно размахивая щупальцами. С криком упал одноухий низший маг и исчез в зубастой пасти.
Аскольд почувствовал, как приходит в бешенство. Он освободил этих людей, он защищал их от Рёгнера. Он не позволит убивать их какой-то ошибке природы.
Огнетворец прошептал заклинание, и дерево над головой твари вспыхнуло. Полыхающие ветки валились на монстра, словно факелы, одна ударила чудовище прямо в глаз. Тварь пронзительно заорала и принялась метаться по лагерю. Аскольд увернулся от беспорядочно бьющих щупалец. Шамор, он должен был издохнуть, а не впасть в безумие!
— Нееет!!!
Это орет Кириан. Дергаясь, как ошалелый, монстр попер прямо на Вокару, и ее верный рыцарь не придумал ничего лучше, чем героически закрыть девушку собой. Щупальце метнулось к нему и промазало, поскольку Проповедница успела повалить своего незадачливого спасителя на камень.
Шкура твари пузырилась, обнажая черное мясо, с двух сторон ее поливали льдом и огнем, но монстр упорно отказывался дохнуть. Замахнулся еще раз, метя в лежащих на камне юнцов. Юнцов, неуклюже пытающихся встать. Проповедница лежала на спине, снова пялясь на чудовище. Аскольд отчетливо понял, что они не успеют.
Жаль. Бесславный конец для смелой и странной девицы и влюбленного в нее дурака. Проповедница давно уже могла погибнуть сотнями разных способов, но из всех судьба приберегла для нее самый мерзкий. Сгинуть в пасти неведомого чудовища, быть сожранной заживо.
Щупальце замерло в полуметре от своей цели. Зависло в воздухе, словно монстр вдруг заколебался. Всего на мгновение, но Алавету этого хватило. Ледяной гарпун наконец-то вонзился в голову застывшей на месте твари и пробил ее насквозь. Щупальца дернулись в последний раз и опали.
Аскольд, выждав мгновение, спрыгнул с крыши и подбежал к чудовищу. Мертвое, вне всяких сомнений. Эту мерзость надо будет спалить, а пепел утопить в отхожем месте.
Рядом собирались его люди. Их четырех десятков он потерял пятерых: всего вдвое меньше, чем за все полгода после бунта. Потерял из-за вылезшей из-под земли дряни. Жаль, что чудовище сдохло: он предпочел бы обездвижить и замучить его медленно.
Проповедница, опираясь на плечо Кириана, с трудом подошла к огнетворцу. Выглядела она ужасно: синие глаза потускнели, от лица словно отхлынула вся кровь, руки мелко дрожали. Оказывается, и тебя можно напугать, ты не такая железная, какой хочешь казаться.
— Что это было? — выдавила из себя Вокара.
— Не знаю, — честно ответил колдун. — Никогда в жизни не видел подобного.
Девушка кивнула, словно ответ ее удовлетворил, пошатнулась и снова вцепилась в плечо своего рыцаря. Надо отправить ее отсыпаться.
— Пойдем, — колдун потянул девушку за другую руку, та почти что повалилась на него. — Уложим тебя спать.