— У тебя нет выбора.
— Уверена? Знаешь, что меня всегда бесило, женщина? Я с малых лет штудировал магические книги, учил заклинания, но, раз у меня нет сисек, я не могу открыть гребаный портал. А у тебя они есть. Понимаешь намек?
— Я не умею открыть порталы, я не настолько могущественна.
— Может, и не умеешь. Но ты полна загадок, поэтому поступим так: я привяжу тебя к дереву, и ты будешь болтаться тут, пока не овладеешь высоким искусством и не откроешь портал прямо в центр Тан-Фойдена. Или не умрешь. А потом, если буду в хорошем настроении, даже отвяжу и позволю идти своей дорогой. И мы никогда друг друга больше не увидим.
— Провести вас всех через один портал? Ни одна колдунья, кроме Лофт, не удержит его столько времени. А, если пойдешь один, уже к вечеру будешь полыхать на главной площади. К тому же, я уже сказала, что не умею.
— Хорошо, тогда я просто привяжу тебя к дереву. Я не пойду ни на какую сделку, пока не пойму, что тебе от меня нужно.
Проповедница закусила губу.
— Хорошо. Я тебе покажу. Ты хотел портал? Вот тебе портал.
— Да ты каждым словом врешь, — отметил Аскольд, шагая в сияющую дыру.
Логично было предположить, что странная целительница перебросит его в Ничей лес или в алхимическую лабораторию на худой конец. Одним словом, в место, соответствующее пафосу момента. Вместо этого их выбросило в деревню. Милую, как на картинке.
Птичка перепрыгнула с ветки на ветку, вспорхнула и улетела. За ней ввысь взвилась еще одна. В ряд стояли аккуратные дома, квохтали куры, подмигивали узорчатыми ставнями окна. Светлые Чертоги, да и только.
Навстречу, улыбаясь, шествовала полногрудая девица с коромыслом на плечах. Очень полногрудая. Колдун невольно задержал взгляд на колышущихся под одеждой прелестях.
— Приветствую, добрая госпожа, — Аскольд учтиво поклонился. Девушка прошла мимо, не удостоив мага и взглядом. Как будто не видя.
— Женщина, что мы забыли в этом оплоте вежливости и гостеприимства?
— Смотри. Ты сейчас поймешь.
Аскольд посмотрел. Окинул деревеньку внимательным взглядом и отчего-то поежился. Было что-то неуловимо неправильное в этих распахнутых ярких ставнях, наваленной охапке сена и мирно пасущейся прямо на грядке козе. Неправильное и жуткое.
За хатой ритмично стучал топор. Щуплый старичок с остатками волос на пятнистой голове брал из кучи полено, ловко разрубал его и бросал щепки в угол. Мерно и последовательно, словно голем.
— Добрый господин, — окликнул Аскольд. Старик не повернул головы. — Добрый господин?
Никакого ответа.
— Что за дрянь? Они не настоящие?
— Они настоящие. Это моя деревня, Аскольд. Мой дом.
Твой дом. Мда, теперь ясно, почему ты поехавшая на всю голову.
— Тогда какого Шамора здесь случилось?
Проповедница комкала в пальцах шелковое одеяло, по-прежнему лежащее у нее на плечах. На него она не смотрела.
— Что-то повредило их разум. Я нашла их уже такими. Ты знаешь о магии больше, чем любой мужчина, помоги им, прошу.
Залитая солнцем деревня больше не казалась милой. Големы, големы вместо людей с искореженным мозгом. Интересно, они что-нибудь чувствуют? Понимают?
— Прости, женщина, но я никогда не слышал о подобном. Разве что Шамор мог такое сотворить. И я не умею ставить мозги на место, я не Повелевающий Разумом.
— Но ты знаменитый колдун. Помоги им, прошу!
— Я не могу. Не знаю, как.
Девушка отвернулась. Аскольд понял, что Проповедница сдерживает слезы.
Магу, не привыкшему никого жалеть, вдруг стало ее жаль. Смелая девчонка, явно много натерпевшаяся, рискнувшая жизнью и пришедшая за помощью к ужасу Тан-Фойдена. Бедная смелая девчонка.
— Я не знаю, но ты знаешь. И тебе придется рассказать мне.
Резко вскинувшаяся голова, мгновенный страх в глазах. Тут же уступивший место показному удивлению.
— Я не понимаю.
— Все ты понимаешь. Послушай, женщина, ты режешь себя. Наказываешь. За то, что ты не уберегла этих людей. И ты знаешь, от чего или от кого.
— Не знаю.
— Знаешь!
— Нет!
Девушка до крови закусила губу. Что здесь произошло, что одно воспоминание доводит ее практически до истерики?
Аскольд потянул Проповедницу за руку, усадил на траву, опустился рядом.
— Послушай, с тобой что-то сделали. Что-то ужасное. И ты пытаешь это забыть. Но тебе придется вспомнить, что здесь случилось, иначе никак.
— Это был, — слова давались ей тяжело, — это был Повелевающий Разумом.
— Чушь, их истребили сотни лет назад.
— Выходит, нет.
— Ты могла ошибиться?
— Не могла, — девушка посмотрела на него в упор. Изо всех сил пытаясь сохранить невозмутимый вид, но губы ее чуть подрагивали. — Я не ошибаюсь, Аскольд. Это был менталист. Именно он. Я знаю, я видела.
Видела. Видела менталиста, которых якобы нет на свете уже три сотни лет. Которые способны превращать людей в безвольных кукол и рушить границы между мирами. Которые ломают разумы, словно детские игрушки. Разумы всех этих людей.
— Есть поверье, — медленно произнесла девушка, — что Шамор вернется. И тогда вскипят моря, птицы рухнут с неба, а земля покроется пеплом. Он поработит разумы людей, и люди пойдут за ним на заклание, и настанет конец мира.
Голос Проповедницы становился все тише, последние слова она почти прошептала. Аскольд с удивлением понял, что девушка дрожит. Какая она все-таки молодая. Не боится его, не испугалась подземной твари, но боится сказки для детей.