— Ты уверена? — смотрела на внимательно наблюдающую женщину ее лучшая подруга по приключениям, пакостям и заговорам против старших. Глаза цвета горького шоколада смотрели пристально, тонкие брови как обычно сдвинуты к переносице, носик скорчен и щечки надуты, — он ведь не оценит твоих стараний, — смотрела на объект пристального наблюдения. Молодой мужчина, синие как море волосы, раздвоенные синие рога, холодные голубые глаза с вертикальным зрачком, вытянутый кончик уха, чешуя вокруг глаз, метка стихии на лбу, сжатые губы, сдвинутые к переносице синие брови, в белом одеянии с синей окантовкой и вышивкой волн. Он и правда красив, умен и привлекателен, но от одного его взгляда бросает в дрожь, от движений хочется передернуть плечами, а от голоса залезть в теплую, даже горячую ванну, — он мрачный, холодный и жестокий, — напомнила, — скольких достойных девушек он погубил, растоптал и уничтожил. Думаешь ей, и так испытанной жизнью на прочность ни раз, доставит удовольствие общение с ним? Она же сбежит, от него, как и все ее предшественницы.
— Возможно у нее получится его разтормошить, — смотрела девушка с темными волосами, — ему не нужны любовь и чувства, нужна та, кто сможет лишь одним присутствием улыбнуться, выйти из пучины тоски.
— И ты в ней уверена? — не верила подруге блондинка.
— Уверена, с ее опытом и взглядами на жизнь, она вправит ему мозги и развеет тысячелетнюю скуку и пяти вековой траур, — прищурилась девушка, глядя на подругу. Та смотрела на нее пронзительными голубыми глазами в обрамлении пушистых ресниц, ее светлые брови то сползали к переносице, то наоборот взлетали вверх от изумления, светлые локоны лежали, будто бы только после укладки, тонкая ниточка алых губ была вся искусана от нервов, как и носик, расчесан на самом кончике, по щекам шли нервные розовые пятна, а от шикарного маникюра практически ничего не осталось, лишь огрызки, — так что бери ее в руки и сюда, — но была заминка, об этом сказала подруга:
— Для того, чтобы притащить ее сюда, она должна умереть или быть на грани жизни и смерти, — показала пальцем, — а она умирать не собирается, и жизни ее ничего не угрожает, — подруга, скрестив руки на груди, топнула ногой сказала:
— Ради него я сделаю то, за что получу наказание в сотню лет и столько же ударов плетью, уйду в уединение, но выполню обещание, данное брату, — тут погрустнела подруга и сказала:
— А он того стоит? — показала на холодного и мрачного мужчину, сидевшего в с воем кабинете, уткнувшись в бумаги и документы.
— Стоит, — сказала девушка, — только не он, а брат, его жертва, ради его народа, — показала на синеволосого мужчину в белом одеяние.
Больше разговор на эту тему между ними не поднимался, а девушка думала, как привести план в действие. И ничего не оставалось кроме как самой сделать то, что нужно. Подставить ее так, чтобы девушка оказалась здесь, в мире, где требуется ее присутствие, чтобы вывести из раковины горя и отчаянья того, кто был дорог и близок ее брату. Лучший друг, всегда готовый подставить плечо, дать совет или просто вытащить куда-нибудь на приключения и подвиги. Его больше нет на этом свете, но обещание, которое она ему дала, девушка выполнит. И плевать чего ей этого будет стоить.