– Далеко, но по-разному! – хотелось вмешаться. Хотелось бы все-таки измерить это расстояние для каждого отдельно!
Он заметил мой взгляд, подошел.
– Ты понял… что я все делаю для тебя? – произнес он. – Но пока не все получается.
– Это замечательно! – воскликнул я.
– Ну… не знаю, – он развел руками. Причем явно был рад.
Ничего. Как-нибудь перебьемся! Контролером, например, поступлю. Устраиваются же люди?
Мимо летела пушинка. Я вдохнул – и она вдохнулась! Ура! И мошки снова летают, сверкают в лучах! Несмотря на гибель, летают! Пушинки, перебирая лапками, безвольно катятся по воде.
Поверхность озера сияла, даже грела лицо. И какая-то женщина выходила из воды, но потом снова кидалась в нее, приговаривая:
– Как хорошо! Как же сегодня хорошо! Целое лето так не было!
– Ну… ты едешь? – он глянул через плечо.
– А то!
Мы сели на велосипеды. По дороге мелькнул нам навстречу крупный дантесовед.
– Ты заметил, как я с ним не поздоровался?! – вскричал, ликуя, мой друг.
Пронеслись, блистая спицами, хрупкие юные велосипедисты в шлемах, похожие на комариков… Наша надежда олимпийская. За ними летел седой Олег Тимофеич и махал нам рукой.