— Мне было бы удобнее думать, если бы был пергамент под рукой.
Сказочница, воин и бард развели лагерь вокруг следопыта и сообразили ужин из остатков еды, захваченной из двух городов. Они говорили между собой сначала тихо, чтобы не отвлекать его, затем постепенно перестали стесняться.
— Да, вот, возьми, — Клин открыл торбу, стал искать пергаменты.
— О, это здесь у тебя травник?
— Да, вот он.
— Можно посмотреть?
Клин кивнул, Зэбор открыл книгу и долго изучал рецепты и списки трав с их свойствами.
— Так и знал. Клин, здесь довольно много от знаний о растениях, которыми располагает мой народ.
— И что, я теперь не должен их использовать?
— Почему же, если они полезны людям и не приносят вреда. Клин, а откуда у тебя травник?
— У девушки одной украл.
— Клин, а давай ты больше не будешь красть? — попросила Аштанар.
— Почему? — серьезно спросил Клин.
— У нас так не принято. Не зная культуры, ты можешь понести наказание, несоразмерное ожидаемому, — нашелся Ян.
— Хорошо, я не буду больше красть.
— Так кто была та девушка? — продолжил расспрашивать Зэбор.
— Знахарка из полевого лагеря, куда я попал когда-то.
— Чей был лагерь?
— Знамена и люди были из Трагсруда…
— Трагсруд контролируют бальты, откуда там быть лесным знаниям?
— Да не знаю я! — отчаянно воскликнул Клин.
— Нужно найти ее. Можешь предположить, где та знахарка может быть?
— Нет. Я ушел, потому что, ну потому же, почему уходил из Стебиндеса. Опасно стало, понимаете? Я с тех пор не слышал о ней, не знаю, жива ли она.
— Понятно. Ян, можешь пожалуйста передать Глэну, чтобы он попросил Озори Фонну спросить Асеев близ Трагсруда про девушку, которая лечит по рецептам лесных магов?
— Да, конечно.
— Обязательно скажи, что она именно лечит, не калечит. Что я смотрел ее травник, она не искажала рецепты, и могу показать травник любому соплеменнику, кто захочет прийти и проверить нас.
— Да, хорошо. Зэбор, я…
— И если такой соберется прийти и найти нас, пусть скажет Глэну, чтобы тот передал тебе, чтобы мы сказали ему, как выглядеть и как найти нас так, чтобы все наши поиски не пострадали от того, что этот соплеменник или несколько из моего племени что-то сделал или сделали не так.
— Зэбор, — повторил Ян.
— Что?
— Очень сложно говоришь, — вздохнул Ян.
— Давай запишу.
— Извини, но было бы неплохо, если бы ты сам мог общаться с племенем, без посредника.
— Да, я знаю, Ян. Я прекрасно знаю, что я ним и тоже испытываю от этого некоторое неудобство.
— Это что, сарказм? — восхитился Клин, — Я думал, ты в плане иронии полное бревно.
Зэбор не ответил. Он писал. Лоб у него был нахмурен, а глаза злы.
Еще какое-то время после того, как Ян закончил передавать инструкцию Зэбор что-то для себя чертил на листочке. Когда все привыкли и перестали посматривать на него в ожидании ответа, неожиданно он сказал:
— Да.
— Что — да? — ласково спросила Аштанар.
— Я думаю, что с этим городом что-то не в порядке.
— Ну понятно, Зэбор, — начал Клин, — Раз нимы счастливо живут там, значит что-то здесь не чисто.
— Клин, стой. Я все объясню, честно. Я все думал, пытался вспомнить или найти вариант и понял, что совсем никак не могу быть уверен. Клин, откуда ты знаешь, как меня зовут?
— К тебе Ян в тоннеле по имени обратился.
— Это внешнее имя, а ты тогда назвал внутреннее.
— Когда — тогда? — Опешил Ян. Аштанар и Клин выглядели не менее удивленными.
— В повозке. Ты сказал “Передайте, пожалуйста, привет Аштанар и Зэбору.”
— Не помню, — морщил лоб Клин.
— Дайте угадаю. Сейчас он скажет, что не знает, откуда у него мое имя.
— А вот и нет! Сейчас…
Второй раз за вечер Клин выворачивал торбу.
— Вот, была записка, ее получила Фуксия, по ее словам еще до того, как все началось.
Все углубились в изучение.
— Аштанар, ты тоже это видишь?
— Что? Что кто-то пытался предотвратить произошедшее?
— Почерк тот же.
— Тот же, как где? — она оборвала фразу.
— Да в письме от Нарилии.
— Ты тоже получил записку? — восхитился Клин, — Тоже от доброжелателя?
— Нет, там была подпись “Нарилия, сестра Бога”.
— А теперь-то покажешь? — хмуро спросил Ян, — Носились с ним, письмом этим, чтоб его рыбы жрали, как с золотым яйцом, а ни одним глазом взглянуть не дали.
— Оно в племени, — Пожал плечами Зэбор. — Могу повторить по памяти.
— Правда? Давай.
Следопыт пару минут сидел с рукой, прижатой к лицу, припоминая. Затем процитировал текст, дословно.
— Рыбу положить, ну и дела! Кто ж она такая то? — воскликнул Ян.
— Мне тоже очень интересно. Вы так встрепенулись, она как маг для магов? Ну, как маги для нимов, — Бард с шумом втянул воздух.
— Она бог, Клин.
Клин орал. Аштанар объясняла Яну незнакомые ему слова из письма. Зэбор продолжал думать. Клин успокоился примерно тогда же, когда следопат сказал:
— Выходит Нарилия знала о том, что может произойти со Стебиндесом, и пыталась предотвратить это.
— Почему тогда просто не сказала жителям, как не надо делать?
— Я не знаю. Мы пока видим только, что Нарилия, что она была против произошедшего в городе.
— Значит ли это, что ее силами поднимали крепость? Тогда Ян теперь знает след ее магии и сможет узнать его.
— А что, Нарилия мужик? — встрял Клин.
Никто не стал уточнять, чем был вызван вопрос.
— Может быть, — после недолгого молчания сказал Зэбор.
— Нет, не может. Твои соплеменники видели девушку, они точно видели девушку, которая вела себя вот так, как у тебя в письме, и называла себя Нарилией. И она была очень сильной. Это что, совпадение? Глэн говорил, те Отрофон-Кессеи, что общались с люди, которые ее встречали, рассказывали про такую же девушку, которая так же себя вела, — сказал Ян.
— Но у нас есть только записки, которые мог написать и подкинуть кто угодно. Тогда это может быть группа людей, называющих себя Нарилией. И они могут действовать в любых интересах.
— Нужно немедленно сказать всем!
— Подожди, это только догадка. Может быть Нарилия один человек, может быть несколько. Может быть люди, действующие от ее имени союзники ей, а может враги. Может быть она подняла крепость, чтобы спасти жителей и ошиблась, потому что из-за этого и начался штурм.
— А может быть это был казначей, которого я видел. — встрял Клин.
— Может быть это был казначей, — Со вздохом согласился Зэбор, — Или кто-то другой, кто выглядел, как он.
— Хорошо, я не буду пока передавать наши выводы. Что ты еще надумал? — спросил Ян.
— Аштанар, мне сейчас кажется, что мы сами, толмачи и Отрофон-Кессеи вместе, и мы тоже, не сможем пробудить Лес. Я думаю, для этого нужно вернуть еще столп стихии огня. Я думаю, чтобы вернуть столп огня, нужны феллы.
— Не верю своим ушам, ты же говорил, что вы ненавидите нас! — Торжествовал Клин, — А теперь говоришь, вы без нас не справитесь!
— Я не задумывался, что наша трагедия отразилась и на них тоже. Отрофон-Кессеи были теми из лесных магов, кто решил помнить то, что произошло. Годами мы, они… Отрофон-Кессеи собирали знания о том, как все остальные люди пережили ту катастрофу. Тем, кто сочувствовал, разрешали прийти и помочь нам на празднике Мертвых Деревьев попытаться вместе призвать Лес.
— Празднике мертвых деревьев?
— Мы так называем Праздник Пробуждения Леса.
— Ясно. Это звучит разумно, Зэбор.
— Еще я думаю, плохо, что старики города Гами живут без своих детей. Но я не думаю, что кто-то еще решит, что это проблема, потому что эти люди не страдают. Но я должен понять, куда их забирают. Нужно понять, можно ли как-то увидеть, как перемещаются нимы.
— Зэбор, это же первая башня. Никому не ведомо, кто где в мире, кроме магов оттуда.
— Тогда надо спросить там, в чем проблема?
— Это слишком высоко.
— Так передай Глэну, чтобы он передал…
— Не надо снова, пожалуйста. Я понял. Я скажу только нашу цель, и ничего лишнего.
— Хорошо. Еще я подумал, что раз вопрос в том, куда уходят дети, нужно узнавать у инквизиторов. Клин.
— Что?
— Сможешь?
— Я… Я не знаю.
— Подумаем над этим. Пока что вот что нужно сообразить. Аштанар, мы с тобой убежали налегке, а для путешествий по землям нимов нужны деньги. У нас есть деньги?
— У меня да, но немного, — сказал Клин.
— Остались после того, что отдал Ассеям?
— Ага. Вот, держите, — он протянул кошель.
— Клин, это деньги, отчеканенные в городе Гами, — отметил Зэбор.
— Ладно, но я их не крал! Я их попросил в церкви Девяти на нужды беженцев из Стебиндеса.
— Лжец! Вымогатель! — распалялся следопыт.
— Но мы правда беженцы из Стебиндеса!
— Клин, так тоже делать нельзя, — вздохнула девушка.
— А что тогда льзя? Вы же мне буквально руки связываете!
— Ян, попроси заодно прислать нам денег, — громко попросила Аштанар.
— То нельзя, это нельзя, — Продолжал разоряться Клин, — Что не сделаю, все плохо. Радуетесь, что я помогаю, позвали в команду, а ничего делать нельзя.
— Прости, Клин. Но это правда не правильно. Не стоит так делать, — пыталась утешить его Аштанар.
— Озори Фонна обещала связаться с Эланор и узнать, как перемещаются нимы, — сказал Ян.
— Хорошо…Ян, я еще понял, что не знаю. А как ты понимаешь, где чей след магии и кто маг?
— Ну, у магов есть такие ауры, и у каждого они свои.
— Ян, а в Гами были маги?
— Ауры были.
— Мне показалось, что среди тех, кого мы видели не было феллов и бальтов. А ауры этих стихий ты видел?
— Да, были ауры. Огня, земли, и лесных тоже. Да и не буду же я расспрашивать их на глазах у всего города, что они тут забыли. Вы не подумайте, я смотрел внимательно, но никого выдающегося там не встретил. Первый лад, вроде все были только первого лада.
— Но они тоже видели тебя, Ян.
— Не думаю. Только другой сильный маг способен на это.
— Но что, если мы встретим другого сильного мага?
Все замолчали.
— Мы слишком заметные, — Наконец озвучил Ян общую мысль.
— Ты слишком заметный. Ты можешь как-то скрыть эту свою ауру?
— Ее видно, если видно глазами. Я могу не показываться на глаза.
— Пожалуйста, постарайся так и сделать.
— Ты тоже слишком приметный, Зэбор. Ты выглядишь как лесовик и, прости, но так же пахнешь.
— Это естественный запах! — возмутился Зэбор.
— Можно же пользоваться духами! — парировал Ян при молчаливом согласии Аштанар.
— Предпочитаю мыться.
— В дороге ты, хм, иногда про это забываешь.
— Ладно. Я понял. Вы все сказали? Мы попробовали поговорить в Гами, но я с самого начала говорил, нам не нужно ни с кем разговаривать, просто пойдем и посмотрим…
— Он не про это, — прервала его Аштанар, — Ты прав, но он не об этом говорит. Зэбор, если ты считаешь, что тебе нужно идти в дальше в земли нимов, и ты хочешь защищать меня там и идти вместе со мной, думаю, тебе нужно переодеться.
— Но я могу быть незаметным.
— Незаметным быть удобнее, когда можно менять роль, Зэбор, — Мягко ответила девушка, — Посмотри на нас. Посмотри на Клина.
— Да, я смотрю на Клина. Я не хочу так!
— Но это большой риск.
— И что! Отрофон-Кессеи просто так не делают!
— Я могу попросить для тебя разрешения Озори Фонны.
— Чего?
— Я могу прямо сейчас связаться с Глэном, передать, что мы все хотим идти дальше в земли нимов и большой риск, если ты будешь выглядеть… Как ты выглядишь, Зэбор.
— Нельзя пока никому говорить то, что мы поняли. Нельзя, Глэн, это как… Это как киты и обезьяны.
— Что за глупость ты только что сказал?
— Я потом объясню тебе, — вмешалась Аштанар, — Я понимаю, о чем он и согласна. Пока мы не знаем точно, что происходит, призывы к действиям могут навредить.
— Хорошо, — смирился Ян.
Он опустил руку в ку и задал вопрос.
— Что, и гриву свою вычешешь? — злорадствовал Клин.
— Если понадобится.
— А сострижешь?
— Это еще зачем?
— Мужчины длинных волос не носят.
— У нимов да, но кто-то же делает исключение.
— Это не правильно.
— Почему?
Клин опешил.
— Не знаешь?
Бард начал загибать пальцы.
— Блохи, вши, кожные болячки. Быстро пачкаются. Запутывается всякое, кстати кажется у тебя там застряла птичья кость.
— Это оберег, — тихо заметил Зэбор.
Клин продолжал загибать пальцы:
— Мешают носить шлем. Могут зацепиться. Не принято, — он остановился и перевел дыхание.
— Вас кусают вши и блохи? — обрадовался Зэбор.
Ян подал голос:
— Озори Фонна сказала, что для дела можно. И она советует тебе попробовать штаны с карманами.
— Ты что-то подозрительно быстро вернулся, — сощурил глаза следопыт.
— Они там сидят с Глэном и ждут, хотят знать, что мы будем делать дальше.
— Кто они?
— Озори Фонна. Твои родители. Многие соплеменники. Магуи.
— А чего они ждут?
— Они наверняка очень волнуются за нас, Зэбор.
— Тогда… Тогда может быть, Клин, у тебя найдется хотя бы короткий парик?
Зэбор выглядел до того жалким в тот миг, что Аштанар и Ян с трудом сохранили серьезный вид. Что до Клина, он хохотал, никого не стесняясь.
У него нашлись запасные штаны, рубаха и куртка. Зэбор спросил:
— А можно твои, с карманами?
— Последние штаны отнимаешь?
— Мать племени предложила мне их попробовать.
Штаны были коротковаты. Это бросалось в глаза.
— Давай подошью что-нибудь, чтобы было менее заметно? — предложила Аштанар.
— Ты что, это не достойно и не подобает!
— Что недостойно, штаны подшивать? — удивился Ян.
— Недостойно и не подобает воину принуждать женщину латать его одежду, — уверенно ответил Зэбор.
— Извини, я не знала, что у вас так принято. — отозвалась Аштанар.
До конца привала все занимались привычными делами. Клин думал над ролью для Зэбора. Зэбор думал, что происходит, что сказать про все это своему племени при условии, что Архипелаг может тоже это узнать, и чего они не знают. Ян охранял их. Аштанар шила.
Путь в Генрих был дальним.
Они узнали, что нимы не отражаются на картах первой башни.
Они получили деньги.
Они отослали назад Ллойта, которому Озори Фонна поручила помогать им от лица племени.
На подступах к городу они приступили к обсуждению финального плана:
— Клин, у них внутри крепости каменные стены? — вдруг спросил следопыт.
— Да.
— Ты точно уверен, что они каменные?
— Да, я точно уверен.
— Откуда ты уверен, Клин?
— А-а-а-а-ааа, — бард взвыл.
— Если ты не помнишь, извини, я больше не буду тебя доставать.
— У меня был учитель. Еще до того, как я стал подмагстерьем, я много учился. Он был фокусником, почти волшебником, но не как вы. Может вы бы назвали его шарлатаном, но… Это было в другом мире, в моем, и он был очень хорошим. Я правда любил его, так что мне не важно, что вы думаете на счет магии и сказок нимов. Он был совершенно сказочный. И ему… — Лицо Клина дернулось от боли, Аштанар поспешила поддержать его. Она хотела что-то сказать, но Клин продолжил, — Ему нравилось, кто я, нравилось, как я могу меняться, чтобы ему ассистировать в сериях выступлений. Он не спрашивал, почему я такой. Он однажды сказал мне что сам бы не понял, что это один человек, если бы я не гримировался при нем.
— Он погиб, да? — одними губами спросила Аштанар.
— Нам очень жаль, Клин. Прости, что ты устал от наших расспросов.
— Слушайте. Инквизиторы поймали его, допрашивали, заточили. Я, я был глупым, я был гораздо более рисковым, чем сейчас, я попытался вытащить его оттуда.
— Ты любил его, Клин. Каждый на твоем месте поступил бы так же.
— Но он умер! Там повсюду стража! На окнах решетки!
Аштанар утешала его. Зэбор сказал.
— Жаль, мне так понравилось, как ты проводишь допросы, что я понадеялся, что ты сходишь и все выведаешь.
— Я наверное могу.
— И речи быть не может. Тебе будет слишком больно, — сказала Аштанар, — Но я могу пойти. Инквизиторы меня не обидят, мы старательно работали над образом сказочницы, а даже если станут допрашивать или бросят в застенки, вы меня вытащите.
— И думать не смей об этом, — сказал Ян.
— В этом есть смысл, — сказал Зэбор.
— Вот видишь, — кивнул Ян.
— Я имею в виду, есть смысл в том, чтобы приманкой была Аштанар. Ян, я помогу тебе быть незаметным, Клин знает план крепости, и ты можешь ходить внутри стен.
— Раз такой умный, растолкуй мне все на месте и иди с нею.
— Тоже верно. Тогда ты согласен?
Операция с инквизиторами прошла, как по маслу. Кроме того, что Зэбора с Аштанар все же бросили в подвалы, потому что не бывает у господних слуг таких глаз.
Ян их вытащил. Он очень боялся за Аштанар и долго жалел, но та была в порядке.
Выбравшись с территории, занятой армией инквизиторов, они снова стали думать. Слов было много, Зэбор заключил:
— Мы пришли в Генрих и нашли вещи, которых прежде не предполагали и не знаем их причин. Людей слишком много, это большая армия, и непонятна ее цель. И эта армия не видна на карте мира, как мы узнали от Озори Фонны. И эта армия против магов. Вы согласны? — Возражений не было, — Церковь Девяти Богов чувствует себя хорошо, и даже слишком. Вы все видели, что там сосредоточены большие силы. И все это под боком Сеадетта, который как будто ничего не замечает.
— Нужно аккуратно выяснить, угроза ли они для столицы. Знают ли в Сеадетте, что происходит под самым их носом. Ян, сможешь передать Глэну так, чтобы можно было затем предугадать последствия?
— Думаю нет. Я подумаю, что еще можно сделать. В конце концов, мы можем просто сами пойти в столицу.
— Не можем, Ян. Возможно это в столице планируют все это. Нас просто убьют за то, что узнали слишком много.
Они не успели ничего обсудить, потому что показались инквизиторы.
Они стали убегать.
Инквизиторы гонялись за ними повсюду.
Они растворились и бежали на северо-запад. Здесь правила Валерия, у которой были свои порядки, и инквизиторы не имели права преступать ее границ без объявления войны.
— Они были как гудящий улей, — заметил Клин однажды.
— Что?
— Они нас боялись, слишком много сил гонялось за нами. Как тот лагерь, как Стебиндес, они чувствовали угрозу.
— Откуда-то они поняли, что во всём деле участвовал сильный маг, — хмуро произнес Ян, — Я не знаю, по какой еще причине они могли бросить на это такие силы.
— Как они могли понять это, Ян? — встревожился Зэбор.
Либо потому что везде видят магию и подозрительны, примерно как ты, следопыт, либо знали, как определить мага.
— Ян, там есть маги?
— Я не знаю, я не видел. Но если есть, это не просто маги. Аштанар не умеет видеть ауры, Глэн не умеет, я могу. Третий лад, не меньше.
Они пришли в отчаяние.
Очень нужно было рассказать все это, но они не понимали, кому.
Нимов не было там, где им следовало быть.
Сильные маги оказывались там, где их быть не должно.
И они продолжили поиски.
Трое из них.
Ян отправился в столицу, он просто не мог молчать о том, что происходит. Первая башня, вторая, седьмая — какая разница, он обойдет их все, но найдет того, кто решит их проблему.
Аштанар клятвенно заверила, что не будет рисковать.
Зэбор и Клин обещали защищать ее.
И Ян покинул их и отправился туда, где нимы просто не могли быть в безопасности. В место, откуда правили всем миром.
Они затаились на территории графства Валерии, Зэбор ежедневно спрашивал, что происходит, через сокола.
От Яна вестей не было.
Поток молчал о нем.
Однажды Клин сказал:
— Помните мы встретили караван?
— В котором нашли специи, картошку и какую-то металлическую штуку с зубчиками, и вы сказали, что это был караван торговцев с воздушными племенами? Да, я его помню.
— Я не про то. Я все думал…
— О так ты начал думать.
— О, так ты начал шутить.
— Мальчики, хватит бодаться. Клин, что ты понял?
— В общем я заметил, что мне что-то не нравится в происшедшем. Ни свидетелей, ни потерь со стороны нападавших. Неизвестно кто это сделал и зачем. В общем я понял, есть какая-то новая сила. Раз ни вы, ни кто-то еще не узнает почерк, может быть, это просто что-то новое. Идеальное преступление, понимаете?
— Ты хочешь сказать, что за всем, что мы ищем, может стоять не Нарилия, не Сеадетт, не какая-то конкретная страна, а сила, которая пока неизвестна?
Клин ухмылялся. Аштанар стало не до смеха.
— Ребята, я только сейчас поняла. Ян сказал, помните, третий лад, не меньше. Но выше третьего лада…
— Выше третьего лада те, кто сроднился со стихией, Аштанар. Они странные, но не опасные.
— Да, но вот что я думаю. Меня не допрашивали. Вспомни, Зэбор, нас вежливо приняли, как гостей, а потом сразу подвалы.
— Нас хотели допросить позднее.
— Но что если, предположим, что если им и не нужно было меня допрашивать.
— Выше третьего лада, не нужно допрашивать… Аштанар, ты намекаешь на то, что сильные маги леса могут читать людей?! Никто из лесных не стал бы участвовать в подобном!
— Если только Клин не прав и не появилась новая сила, которой мы не знаем. Сильные маги, следы которых мы находим…
— Слушайте, можем пока попробовать разузнать, есть ли здесь тоже маги.
— Но как? Ян ушел, он нам не скажет.
— Я немного знакома с Валерией. Может быть можем попросить ее о помощи в этом.
— Графиня недавно умерла, забыл сказать, я получил это с сегодняшним соколом…
Аштанар охнула.
— Она была такой хорошей…
— Это что, разные соколы? — спросил Клин. Аштанар обижено посмотрела на него, тот словно не заметил.
— Одна птица. Прилетела сегодня.
— Ясненько. А эта птица меня помнит?
— Клин, да откуда мне знать, что там помнит птица.
— Я думал вы вроде как зверей читаете. Людей вот оказывается тоже…
— Ааааа, — Заныл следопыт, — Все сложнее. В общем, к власти пришла ее дочь.
— Молодая хоть? Симпатичная?
— Да. Какое тебе дело, девочка только потеряла мать!
— Ну, когда красивые, сложнее договориться.
— В каком смысле, о чем ты, Клин?
— А вот догадайся сам, как добиться доверия девушки и узнать, видела ли она настоящую магию.
— Но ведь тогда ей придется взять тебя в мужья… — растерянно сказал Зэбор. — Ты готов на такую ответственность ради одной догадки?
Зэбора изолировали, стали думать сами. Аштанар краснела, бледнела, но продолжала обсуждать предмет их разговора.
Они поняли, что нужно выяснить, чтобы решить задачу незаметно и быстро.
Им повезло. Графиня хотела демонов.
— К чему разводить разговоры, оба мы знаем, зачем ты здесь. Так приступай.
— Милостивая госпожа, я неопытен и не знаю слов любви.
— Какая дерзость! Ты отказываешься повиноваться?!
За миг, как пощечина заставила демона этой ночи дернуться с болезненным стоном, Десса увидела все же его лицо.
Чуть тронутые смущенным румянцем смуглые щеки.
Глаза, полные раскаяния и тайного вожделения.
— Простите меня, простите, я не должен был позволять себе подобного! О, только не наказывайте меня, прошу!
— Может быть я не накажу тебя, если наконец сделаешь, чтобы мне было хорошо.
— Я, госпожа, я… — Он медленно и робко поднял на нее глаза, они влажно блестели, — Госпожа, я и правда умею доставлять людям удовольствие.
— Так сделай это.
— Если позволите, я делаю это песней и танцем.
— Что же, такого мне еще не предлагали. Так пой, демон. Танцуй для меня. Покажи, что ты умеешь, — Она хищно улыбалась, — Но знай, если ты обманул меня, ты пожалеешь об этом.
— Госпожа, дозволите ли взять вашу лютню?
Десса с удовольствием наблюдала, как молодой мужчина смущенно и чуть виновато настраивал лиру. Ее забавлял и интриговал этот мальчик, его невинность была маской, но может из-за того он столь много стоил? Что же, пусть поет для нее, а она подыграет.
Ее невинный демон ждал дозволения начать играть для нее. Она милостиво кивнула.
Тонкие пальцы прошлись по струнам мелодичным перебором.
Демон сверкнул ярко-зелеными глазами.
Сильные пальцы ударили по струнам, и сердце госпожи Дессы унеслось в такт музыке.