— Что это ещё за? — Соня с ужасом разглядывала огромную фигуру Бабы Яги.
— Не бойся, а то она ещё подрастёт! Страх её питает, — Славка схватил сестру за руку, сжал и отпустил несколько раз пальчики. Это был их тайный знак, вместо слов «я рядом».
— Это мы посмотрим, кто кого бояться будет.
Девушка сложила руки рупором и выкрикнула:
— Серый волк, приходи.
Тишина и никакого волка, ни серого, ни белого.
— Как его звать-то, — пробормотала Соня под нос. — Ты не знаешь, случайно?
Славка пожал плечами.
— Никогда не слышал, а зачем он тебе?
— Помочь обещал. В честь моих заслуг бывших, — девушка скривила губы, как будто кислятину попробовала и снова крикнула:
— Серый волк, как тебя там, выходи! — и уже в сторону брата. — Блин, как в мультике, по-дурацки как-то. Чувствую себя идиоткой.
Славка вытаращил глаза и ткнул пальцем за спину девушки. Соня покосилась, ожидая встречи с очередной гадостью, но, к счастью, это был волк. Только не такой ухоженный, как на дороге к Бабе Яге, а подранный, с открытыми ранами на задних лапах и на затылке.
— Поможешь? — Соня решила брать быка за рога.
Баба Яга пока активных признаков жизни не подавала — сидела себе в ступе, слегка шевелилась и ждала. И действительно, чего ей напрягаться, если им идти больше некуда.
Волк склонил голову, спрятав глаза. Но за мгновение перед этим Соня прочла в них странное выражение. Стыдно ему что ли?
— Помогу, как обещал, — волк упорно смотрел в землю. — Но только одного смогу унести. Выбирайте.
— Ты что, офигел?
Волк склонился ниже, носом почти в тропинку уткнулся. Девушка упёрла руки в бока, изображая ядрёную бабу:
— Или вдвоём нас забираешь? Или…
— Что или? Вам не спастись без меня, вдвоём пропадёте. А так хоть один уйдёт.
— Ты же сказал — поможешь!
— Я и помогаю, — огрызнулся волк. — Я ж наперёд не знал, что биться придётся. Силы все растратил, на одного седока хоть бы осталось.
Славка обнял сестру, неклюже погладил по голове. Руки у него тряслись.
— Сонь, это. Я останусь. Я уже мёртвый, мне она ничего не сделает.
— Ни фига, Слав! Даже не думай, зря я что ли за тобой сюда шла.
— Вот именно, ты сможешь снова за мной прийти. Только возьми в следующий раз с собой парочку пулемётов и танк пригони, — Славка вымученно улыбнулся. — А я за тобой не смогу вернуться.
— Я и без пулемётов за себя постоять могу, я же типа русалка.
— Угу, типа русалка. Но без воды что-то у тебя не очень выходит.
— Так будет вода. Эта хрень, — Соня посмотрела на Ягу, — пока не нападает. Я посижу здесь до ночи, пока Смородина погаснет. И как бахну.
Серый волк терпеливо ждал пока брат с сестрой примут решение. В конце концов, парень уступил.
— Вы ежели договорились, — волк подошёл поближе, — то на спину мне пусть залазит и за шею держится. Только, чур, не сжимать сильно, а то далеко не уедем.
— Давай, Слав, — девушка подтолкнула брата и тот неуклюже перекинул ногу через волчий хребет.
Волк тотчас же запыхтел и начал расти — достиг размеров коня, потом слона, потом вымахал до верхушек деревьев и двинулся в сторону Алатырь-камня.
Паутина налипала на волчьи лапы и рвалась, не могла удержать такую махину. Заметив это, Соня немного успокоилась — так он просто Ягу перешагнет, и брат спасён.
Славка судорожно цеплялся за шерсть. За шею волка обхватить было не реально, слишком большая.
Спина животного оказалась очень подвижной — под кожей работали мышцы, какие-то бугры вздувались и опадали.
Парень улёгся плашмя, прижавшись всем телом к своему спасителю. Жаль верёвок нет, тут бы обвязаться не помешало.
Неожиданно спина волка резко ушла вниз, сердце у Славки ухнуло, подпрыгнуло и застряло, по ощущениям, где-то в горле.
Затем начались американские горки — вверх-вниз без передышки. Славка думал только о том, как не соскользнуть с животного — руки вспотели и пучки шерсти выскальзывали из пальцев.
Минут через пять волк перестал прыгать, но ещё больше ускорился — воздух свистел в ушах, на пределе слышимости доносился монотонный шум, складывающийся в ругательства.
Периодически волка кренило, пару раз он резко останавливался, так что Славку отбрасывало вперёд. К его радости, бег вскоре прекратился и стало полегче.
Верхушки деревьев проплывали мимо парня, и он смог собрать мозги в кучу. Итак, Сонька, в очередной раз настояла на своём, а ему теперь надо придумать, как ей помочь.
Ничего дельного, как назло, в голову не приходило. Надо сказки почитать, наверняка, там подсказки есть. Славка поёжился — если в сказках правда говорится, то жить получается страшно, а умирать ещё страшнее.
Волк вздрогнул всем телом и парня подбросило. От падения с высоты спасло только то, что он улетел в крону и инстинктивно вцепился в ветку.
Сердце стучало как бешеное, перед глазами колыхались резные листочки. Ясень, определил Славка. В детстве он по таким же лазил, только с «кошками». Ну ничего, как-нибудь спустится.
Уменьшившийся волк ждал внизу. Ран на нём прибавилось — левый бок сверкал лысыми пятнами без шерсти вперемешку с ожогами.
— Я своё обещание сдержал, — отчитался волк, — там выход. Алатырь пройдёшь, так и Явь начнётся. Мне туда хода нет.
— Спасибо, а подскажи, как мне сестру вытащить?
— Это ты у ворона на камне спроси, — волк отвернулся и нырнул в заросли.
— Ладно, спрошу.
Парень направился к выходу из леса и через несколько минут уткнулся в белый камень, напоминающий известняк. Красноглазая птица важно восседала на самой верхушке и оглядывала окрестности.
— Здравствуй, подскажешь, как мне сестру вытащить оттуда, — спросил Славка.
— Кхе, кхе, — ворон откашлялся. — Нужно тебе, добрый молодец, добыть воды живой и мёртвой. И водой этой значится….
Ворон поперхнулся на полуслове, выпучил глаза и удивлённо раззявил клюв.
Славка потряс головой, что-то странное происходило — мир вокруг терял краски, выцветал, пока не превратился в чёрный фон — ни ворона, ни камня, ни леса. Он стоял в тёмном тихом пространстве.
Парень выругался, но звуков изо рта не вылетело. Что за хрень? Разобраться он, однако, не успел. Вязкая чернильная субстанция подхватила его, закрутила до тошноты и швырнула в сторону.
Настя нарезала круги по квартире. В груди давил, тянул плотный комок, не давал покоя, отвлекал, тревожил. Как там Николай? А Лиза? Сдержит ли обещание?
И что с Марусей и Чёрной Жемчужиной, как Лиза ими распорядится, когда власть к ней перейдёт? Не обидит ли?
Так много вопросов и хочется плакать, сесть посреди комнаты, обнять себя руками, раскачиваться взад-перед и тихонько завывать.
Нельзя так себя распускать, подумала Настя, русалки должны себя вести пристойно, принимать с достоинством удары судьбы. Так Маруся любила говорить.
А кому они должны? Да она теперь и не русалка, не Маруськиного роду-племени.
И Славка этот. Нехорошо как получилось.
При воспоминании о Славке комок в груди подрос и принялся распирать изнутри.
Настя упала на колени, опёрлась ладонями в пол и попыталась успокоиться. Нужно позвать Жемчужину, она поможет.
Девушка сложила ладони ковшиком, протянула ниточку к своему сердцу и залюбовалась. Перед глазами закрутился зеленый шарик, напоминающий по цвету робкие берёзовые листочки по весне.
— Как мне Славке помочь? — спросила Настя, зажмурилась, сморщила нос и со всей искренностью пожелала исправить содеянное.
Раздался хлопок и звон от удара металлического предмета. Настя вскочила и прыгнула в угол прежде, чем поняла, что происходит.
А произошло невероятное — сорванные шторы валялись на полу, железный карниз разломан пополам, стол и стулья перевернуты и навалены кучей у двери в прихожую, кровать стоит на боку и покачивается.
— Осторожно, — Настя кинулась и подпёрла опасно накренившуюся кровать плечом. — Упадёт сейчас.
— Где я? — вопросил Славка, пытаясь отползти от шатающейся кровати.
— Слава? Это ты? — Настя жадно разглядывала парня.
Он изменился, волосы отросли и стали абсолютно белыми. Вид измученный — ничего не осталось от того крепкого, пышущего здоровьем паренька из автобуса.
— Пока вроде я, — парень перевернулся на бок, подтянул колени к себе и привстал, опираясь на руку.
— Ой, не смотри! — Настя мотнула головой и прижала подбородок к груди, отчего волосы завесили ей лицо.
— Настя, рад тебя видеть. Наконец-то встретились, — Славка изобразил нечто, напоминающее его фирменный поклон, и девушка улыбнулась. Когда-то давно он так кланялся ей в «Сахаре». Хотя, это было полтора месяца назад, а кажется, что годы прошли.
— Ты как меня узнал?
— А что тебя не узнать? Скулы у тебя красивые, глаза вечно удивлённые, волосами так любишь заслоняться, когда стесняешься.
Славка с трудом поднялся, вытащил из кучи стул и примостился на краешек, придерживая голову руками.
— Что у тебя с головой? Ты ушибся? Как ты себя чувствуешь? Что болит? — Настя отпустила кровать, и та с грохотом упала плашмя. — Давай лёд приложу, у меня в холодильнике был, кажется.
К счастью, на кухне был порядок, появление гостя затронуло только одно помещение. Лёд отыскался быстро. Настя кинула несколько кусков в пакет, обмотала тонким полотенцем и вернулась в спальню.
— Не надо лёд, — парень отмахнулся от холодной грелки и взял Настю на руку. — Это ты меня перенесла? А сестру мою сможешь?
Настя проследила куда он смотрит — прямо на Жемчужину. Та взмыла к потолку и спокойно плавала вокруг люстры, пережидая вакханалию.
— Я не знаю твоей сестры…
— Знаешь! — перебил Славка. — Соня, одна из вас, русалка.
— Так вот как… — пробормотала Настя.
Всё встало на свои места. И почему Славка её узнавал в любом облике и откуда у него бирюзовое русальное зеркальце. Соня, значит. Та Соня, которую она сама сделала русалкой.
Настя хрипло расхохоталась и осела на пол.
— Я помогу, попробую позвать, — сквозь смех проговорила она.
Славка наклонился и влепил ей оплеуху.
— Прекрати истерику, соберись.
— Хорошо, хорошо. Я соберусь.
Жемчужина почуяла зов хозяйки и спланировала в подставленные ладони. Настя погрела оберег своим дыханием, представила Соню и пожелала, чтобы та оказалась рядом.
Несколько изумрудных нитей протянулись вдаль за пределы комнаты. Слабый отклик раздался вдали и затих.
Девушка скользнула мыслями по путеводным нитям и упёрлась в преграду — от неба до земли высилась радужная стена. Больше всего это напоминало нефтяную плёнку на воде. Стена гнулась, но не пропускала, отталкивала.
— Не получается, — Настя подняла взгляд на Славку, — что-то мешает.
— Что мешает?
— Я не знаю. У меня случайно с тобой получилось. Никто раньше такого не делал. Мы даже не знали, что Жемчужина такое может.
— Попробуй еще раз, пожалуйста, — попросил парень.
Настя кивнула и сосредоточилась — та же стена, те же радужные разводы.
— Не получается, — девушка вздохнула, — прости, я стараюсь. А где твоя сестра, то есть Сонька? Она с тобой была?
— Нет, мы разошлись. Она в Нави осталась.
— В Нави? — у Насти закололо кончики пальцев. А ты, значит, не в Нави? Может, поэтому тебя получилось привести, а её нет.
Славка хотел что-то ответить, но побледнел, закусил губу и начал заваливаться вбок.
Когда Славка пришёл в себя, он лежал на ворохе одеял, укрытый полосатым шерстяным пледом. Настя сидела рядом и держала его за руку.
— Кажется, вы с ней связаны, — девушка пожала плечами и посмотрела вниз.
Славка повернул голову и обнаружил зелёную Жемчужину на подушке, рядом с головой.
— Думаю, тебе нельзя далеко уходить. Поживёшь пока у меня.
— Мне бы вещи свои взять из дома, — Славка сделал попытку встать. — И собаку, она у друга на соседней улице пережидает.
— Завтра съездим вместе и заберем что нужно, — Настя обхватила его за плечи и уложила обратно. — Не двигайся, отдыхай, а то ты выглядишь не очень.
Парень чуть улыбнулся уголками губ и потребовал:
— Верни руку на место, мне так спокойнее.
Настя засмущалась, но снова взяла его за руку, а он переплёл пальцы, закрыл глаза и, спустя минуту, вырубился.
На утро они выбрались в квартиру Славки. Настя прикрыла лицо капюшоном и волосами, старательно отворачивалась от людей. Славка косо поглядывал на неё, но ничего не говорил.
Сборы не заняли много времени — всё необходимое поместилось в рюкзак. Ноутбук Славка упаковал в пакет из продуктового магазина, туда же пошли игрушки для Максы.
— Теперь, к Вику забежим и можно возвращаться, — успокоил Славка нервничающую девушку. — Это недолго.
Рыжая Макса оказывается, как чувствовала, что за ней придут, сидела у порога с раннего утра, ждала. Вик со смехом поинтересовался, что за незнакомка отказалась заходить в дом и прячется за детской горкой. И точно ли они хотят забрать животное с собой, если у них что-то явно странное в жизни происходит.
— Соне пришлось уехать из города, — соврал Славка без зазрения совести, — а это моя подруга, я пока у неё поживу.
— Форс мажоры продолжаются? — прищурился Вик и рассеянно почесал кончик носа.
— Да, как видишь. Адрес мой новый запиши на всякий случай. Если кодового слова не будет, то приезжай за Максой.
— А не легче ее у меня оставить?
— Нет, я сестре обещал. Не могу.
— Ну лады, прикрою.
Макса благосклонно отнеслась к Насте и новому жилью. Обнюхала все углы и облюбовала себе место под окном, где раньше стояла кровать. Придётся перестановку делать, подумала Настя, но не расстроилась. Как-то на душе было тепло и спокойно. В квартире теперь кто-то ходил, разговаривал, сюсюкался, разбрасывал шерсть, цокал когтями в коридоре, но это было уютно. Пустые комнаты неведомым образом превратились в дом, где тебе рады и тебя ждут.
Настя часто останавливалась у зеркала и разглядывала себя. Уродство, даже по сравнению с обычными людьми, а что уж говорить о русалках. Но Славка этого, как будто, не замечал — смотрел на неё сверкающими глазами, восхищался, делал комплименты. А Настя краснела, пряталась в ванной.
Так прошло три дня, и бывшая уже начинала верить, что Славка искренне ей любуется. На четвёртый день она проснулась счастливая от запаха блинчиков. Вкуса еды она не чувствовала, да и сама еда ей не была нужна, как и в бытность русалкой. Но Славкина забота была приятна. Он же ради неё встал пораньше и священнодействовал на кухне, готовя завтрак на двоих.
Звонок в дверь развеял томные мысли. Настя вскочила и принялась одеваться, но Славка ее опередил.
— Прииивет, — протянул удивленно знакомый голос. — А Настя дома?
Николай, это был Николай. Настя бросилась к двери, потом обратно. Что делать? Показаться ему такой она не может. А что он подумает теперь про неё? А что можно подумать, если рано утром ему дверь парень открыл? Где была ее голова!
Настя остановилась, налетев на невидимую преграду. А ведь она Николая эти три дня и не вспоминала. Не подумала о нём, когда Славку оставляла. И потом как-то не было времени — то мебель чинили и расставляли, то с Максой гуляли, то за кормом ей ездили. Дел невпроворот было.
— Её сейчас нет. Что ей передать? — ответил Славка.
— А когда вернется?
— Вечером, не раньше шести обещала.
— Ладно, тогда загляну.
Дверь хлопнула, и Славка зашел в спальню, оперся спиной о дверной косяк.
— Настя, тут к тебе тип смазливый приходил. Я ему сказал попозже зайти. Но если хочешь, могу наврать, что ты уехала насовсем.
Настя сидела на кровати, обхватив голову руками и не отвечала. В дверь постучали.
— Что еще ему надо? — Славка ринулся к двери, щёлкнул замком, затих, а потом как-то робко позвал. — Настя, это, наверное, к тебе. Выйди, пожалуйста.
В прихожей стояли две весьма необычные девушки — зеленоволосые, с коричневатой кожей и чем-то неуловимо похожие на Настю. При виде хозяйки девушки поклонились, коснувшись правой рукой сердца, а левой пола и хором поздоровались.
— Мы — твоя семья, ты — наша мать. Зеленый свет привел нас к тебе. Просим, не гони, возьми под свое крыло.