Медоед, как ни в чём не бывало, показал мне язык. Затем повернул голову вперед, туда, куда и я, словно самолёт на взлётной полосе, который бежал, постепенно увеличивая скорость. Прямо сейчас я прокачивал энергию через свой организм. Поднял доспех, во избежание неприятностей. Я реально шёл на взлёт. Понравилась мне эта техника полёта, что я когда-то подсмотрел у Алексеева. Понтовщик Абсолют, как выяснилось, мог продержаться в воздухе не больше километра. Я мог больше, но слишком много это тратило сил. Поэтому, я пока бежал по старинке, перепрыгивая через препятствия и уворачиваясь от летящих в меня снарядов.
Через некоторое время на ожесточённом поле боя неожиданно наступила полная тишина. Вначале я не понял, что это, а потом понял: абсолютно все глаза со всех сторон были прикованы ко мне — человеку, что бежал широкими прыжками по несколько метров за каждый, который легко перемахивал через горевшие остовы танков, и периодически пропадал, пропуская мимо себя залп зенитного орудия, либо полностью скрываясь, либо пропадая на секунду. Вот на мгновение раньше, и под ногами у меня должен был разорваться снаряд. Да, я использовал Тени, пока мог.
Я бежал. Моя цель постепенно приближалась.
Затупок издал какой-то боевой клич, похоже, ему всё это очень нравилось, точно также, как и Шнырьке, который сидел у меня на плече, обхватив лапками за шею, и восторженно верещал мне в ухо. Послать его нахрен не было никакой возможности. Я был полностью сконцентрирован, но предполагаю, какое мы представляли собой зрелище со стороны.
А вот тут неудивительно, что вскоре в бой вступили Одарённые, которые охраняли это чудо индийской техники. Полетели магические заклинания прямо передо мной. Начали возникать препятствия в виде каменных стен, водяных волн, порывов ветра. Но пока я справлялся. Всё выглядело так, как будто я бегу в пасть дракону, просто в лоб, в самое большое скопление находящихся здесь врагов.
Казалось, что моя смерть неминуема. Такая концентрация сильных Одарённых была смертельна даже для меня. Интуитивно я понял, что кто-то невидимый взял на себя командование, потому что все Одаренные разом смолкли. Похоже, кто-то координировал один последний удар, который закончит нынешнюю земную жизнь Сандра.
За секунду до этого залпа, я оттолкнулся и полетел. Только полетел не вперёд, я полетел вверх. На том месте, где я стоял возник гриб. Уверен, что многие могли спутать его с ядерным взрывом — так много всего было потрачено. Я же взлетел вверх. Шнырька прочувствовал, где у купола верхушка, поэтому я рухнул прямо на неё. Это ощущалось, как батут — сопротивление воздуха, что не давало пройти ничему постороннему извне.
А затем я врубил энергетическую дестабилизацию. Один хитрый приём, который узнал от наших щитовиков, что на собственной шкуре ощутили, как можно им противостоять. Ну, как бы логика простая: они были профессионалами, с ними боролись, как с профессионалами, и они знали всю технику борьбы. Именно эту технику один мой товарищ рассказал мне. Конечно же, где? Во время нашей очередной попойки. Прикол был в том, что через поставленное поле я мог добраться до самого оператора, который поставил это самое поле. И что сделать с ним? Правильно — выжечь ему мозги!
С хлопком первый слой исчез в тот же самый момент, как внизу без криков и стонов замертво рухнул один из Одарённых. Я будто просто упал с одного уровня на полметра вперёд на такой же батут. Второй хлопок, второе тело падает. Следующее — третье, четвертое… Я просто валился вниз, а внизу падали мёртвые Одарённые.
Всё это заняло считанные мгновения. Внизу просто никто не успел перестроиться, как я уже падаю на вершину пирамиды. Последним щитом были именно два уникальных Одарённых, которые могли создать барьер, что не пропускал ни меня, ни Шнырьку. Они умерли последними. И больше ничего мне не мешало уйти в Тень, чтобы провалиться сквозь корпус этой адской машины и оказаться точно центре управления, где многочисленные Одарённые и простолюдины-операторы устроили весь этот трындец, в который попала наша армия.
Я мило улыбнулся, и с лёгким шелестом достал из ножен Аквилу.
— Время помирать, смертнички… Время помирать… — широко улыбнулся я.
Глава 2
Если все эти собравшиеся Одарённые, прибывшие сюда из таких далёких мест, думали, что Александр Галактионов с криком: «Иду на вы!» сейчас выскочит из адской пирамиды и вступит с ними в реальный бой, то тогда осталось только пожалеть таких наивных товарищей.
Моей задачей было устранить «глушилку». И я с ней успешно справился, когда собственноручно порезал большинство обслуживающего персонала в управляющем центре, а затем, оставив пару адских бомбочек, снова нырнул в Тень.
Рвануло знатно. Честно говоря, на это я и рассчитывал. Ведь, повторюсь, вокруг пирамиды собрались сильные Одарённые, кое-кто из них с навыком Теневого Зрения — слабенького, но тем не менее. Если бы я просто выскочил с ними подраться, то могло случиться всякое. Например, пропал бы кусочек Китая… Или на этом месте… Ай, да ладно! В любом случае, они были готовы.
А вот когда здоровенная хрень с громким грохотом взрывается у тебя на глазах, и вся пирамида на несколько секунд превращается в извергающий остатки деталей, частей тел, а также дым и пламя вулкан, то тут явно не до преследования.
Я бежал и улыбался. Честно говоря, очень хотелось так по-мальчишески показать в сторону ошарашенных врагов оттопыренный средний палец. Останавливало меня только одно, что никто этого перформанса не заметит. Уж слишком у них там было жарко.
Продолжая бежать, я думал — классный парень Александр Галактионов! Какой он мощный, сильный и прекрасный! Блин, что-то не хватает. Чего у меня не хватает? Вашу маму! Поручика там забыл.
Я резко затормозил, прямо, как в мультиках, пробурив нехилую траншею в каменистом грунте, когда земля попыталась компенсировать энергию моего быстрого бега.
— Ш-ш-шука, ш-ш-шабака! — рядом появился Шнырька, прочитавший мои мысли. — Туда ему и дорога…? — осторожно уточнил он, наклонив голову.
— Тьфу ты! — сказал я. — Я думал, ты выше всего этого — ревности, и прочей хрени. Там, — махнул рукой себе за спину и подбоченился, приняв пафосную позу, — сражается наш собрат в неравной битве. Ты предлагаешь бросить нашего бойца? Его надо вытаскивать. Внимание! Объявляю миссию! Спасти рядового Затупка. Блин, он поручик уже… — почесал голову. — Наверное, уже до штабс-капитана дорос. Надо уточнить у Волка. Короче, Шнырька! Хоп-хоп… — похлопал я в ладоши. — Мохнатый Отморозок в опасности! Давай, спасай!
— Ш-ш-шделаю, — вздохнул Шнырька, и тут же нырнул в Тень, чтобы показать мне, что там творится.
Творилась там знатная заруба. Оказалось, что я потерял своё «ультимативное оружие», как только мы оказались в центре управления. Он бросился куда-то в сторону мочить всех окружающих, и я про него забыл. Да, мне стыдно. Но что делать? В общем, медоед оказался в эпицентре взрыва и вылетел из жерла вновь образовавшегося «вулкана». Шлёпнулся прямо в центре расположения вражеских Одарённых. Полежал там немножко, отдохнул, очнулся. Ну, и как обычно, начал всех херачить.
Сейчас объединённые вражеские войска играют в интересную игру — «угадай, в какой момент медоед воскреснет, и что он будет делать». Сначала Пупсик воскресал по откату, но его тут же убивали. Затем, дабы усыпить бдительность врагов, не подрывался сразу, а типа, лежал мёртвым, даже старательно высовывал язык. Пару раз у него это получилось, и он смог убить ещё несколько врагов. Вот только сейчас, кажется, все поняли, что ЭТО такое, поэтому по его безвольно лежащему телу шарашили нон-стоп, нимало не стесняясь.
В месте, где лежало маленькое мохнатое тельце, образовалась уже нехилая такая воронка, в которую продолжали лететь огненные шары, молнии, стрелять из разнообразного оружия. Да и вообще, всячески глумились над бедным трупиком.
Это было непросто. Ну, в смысле эвакуация рядового. Да что же такое… поручика Пупсика!
Шнырька умудрился поймать доли секунды перед очередным прилётом, схватил за шкирку Пупса и нырнул с ним в Тень. Я добавил им мощности. И вот Шнарк со своим фирменным «Ш-ш-шука-ш-ш-шабака!» бросает у моих ног истерзанное тельце.
— Очень драматично, — похвалил я Шнырьку, при этом пиная медоеда ногой. — Давай, оживай! Хватит придуриваться.
Услышав мой голос, Пупс кажется проснулся — он тут же перевернулся со спины на лапы, вскочил, потряс жопой, с которой отлетела обожжённая шерсть. И вот, немного подпалённый, но вполне себе целый, он посмотрел на меня с любопытством.
— Не, на сегодня нагибание закончено. Проследуем в тыл, пожалуй.
Я подхватил его под свою подмышку и побежал в сторону расположения наших войск. Уже по звукам окружающей обстановки увидел, что ситуация поменялась. С падением помех могла прорваться наша авиация, которая помнила, что у союзника всё ещё есть ПВО, поэтому близко не приближалась. Зато издалека в сторону врага летела целая куча планирующих авиабомб, ракет, и прочих взрывоопасных сюрпризов. В общем, вовремя я оттуда убежал. Очень вовремя.
По пути я задержался два раза, чтобы стряхнуть «хвосты» с отступающих имперских подразделений. Проконтролировал, что у них всё в порядке. И вот я уже около штаба, где, судя по радостным лицам, Доброхотов и оба Долгоруковых весьма рады меня видеть.
— Опа-ча! — я хлопнул в ладоши и сделал красивый пируэт, как артист после выступления, ожидающий оваций. — Согласитесь, это было круто?
— Это действительно было круто! — Доброхотов медленно похлопал, и остальные присоединились.
— А кто скажет, что я позёр, того я накажу, — улыбнулся я, чем вызвал ответные улыбки у мужчин.
Больше всех улыбалась Мария, глядя на меня горящими глазами. Меня посетило смутное сомнение. Прямо сейчас я включил режим клоуна, чтобы что? Чтобы произвести впечатление на Марию? А на хрена мне производить впечатление на Марию?
— Итак, какие дальнейшие действия? — спросил я у главнокомандующих, просканировав ущелье.
Там уже закончили тоннель, сделав раньше срока. Закончили благодаря моим дополнительным муравьям. Я планировал приберечь силы для боя, но раз они у меня остались, то просто призвал побольше этих милых работяг. Они всё-таки прорыли «дорогу жизни», которая сейчас чётко контролируется ПВО-шными подразделениями с земли, и истребительной авиацией с воздуха. И да, тоже Шнырька показал мне, что пару раз враги хотели бомбануть ущелье, но нифига у них не вышло. Боеприпасы были перехвачены на подходе.
Собственно, это и подтвердили мне главнокомандующие, которые выглядели расстроенными. Я их хорошо понимал. Отступать никому не хотелось, особенно, таким амбициозным ребятам, как Доброхотов и Долгоруков.
Маша чуть повеселела. К тому же, часть её «Ангелов» всё-таки вышла к своим, вытащив еще немного имперских войск. А неподалёку, в раскрытом виде, стоял новёхонький «Центурион». Я недоуменно ткнул в него пальцем.
— Это что такое?
— Ну, Саша, понимаешь, отступление надо прикрывать, — сказала Маша, и посмотрела на брата за поддержкой.
На удивление тот кивнул.
— Да, я согласен. Самые сильные останутся, в том числе, я и герцог, — он кивнул на Доброхотова, который кивком подтвердил решение полковника.
— Тебе же устав запрещает, — удивился я. — Ты командир, и вот это вот всё…
— Честно? — с лица Долгорукова исчезло вежливое выражение. На нём появилась лёгкая обида и ярость. — Задолбался я, Саша. Если мне что-то за это будет, то я, пожалуй, переведусь в какой-нибудь штурмовой батальон. И не буду испытывать… — тут он на секунду сбился.
А я за него продолжил.
— Горечь потерь от доверивших тебе жизни людей? Зря вы так, Сергей Иванович. Мне кажется, вы отлично справляетесь, — Я повернулся к Алмазному. — Не молчите, Максимилиан Венедиктович, подтвердите.