— Ох, пресвятое ваше Древо… — простонал я, просыпаясь.
Разогнуться не получалось. Поясница с ногами болели так, словно внутрь каких-то осколков напихали. Мысль о том, что мне надо встать с кровати, реально пугала. И зачем было скакать к Древу так бешено? Чтобы теперь задержаться в Альдерхиде?
«Эй, может, хоть ты мне поможешь?»
— Останавливать распад молочной кислоты нерационально.
«Чего?»
— Помочь могу, но тебе стоит это перетерпеть. Понимаю, что больно, но заглушить боль сейчас будет тебе во вред. Ты мне другое скажи — ради чего это все? Твоя идея была, между прочим.
«Времени не очень много. Думал, сэкономить день, другой»
— Напомнить тебе, где спешка нужна?
«Не надо. Я сейчас и без того страдаю от своего же решения»
Нет, в принципе, если лежать без движения, то боль вполне терпимая и к ней успеваешь привыкнуть, вот только долго так пробыть все равно не получится. Желудок, падла такая, совершенно не помнит, что его вчера уже кормили.
Встать с кровати было реальной проблемой, но, покряхтев подобно старику, все же удалось кое-как подняться. А потом взгляд упал на одежду на стуле, вспомнились все процессы и телодвижения, которые мне придется сделать, чтобы не щеголять в исподнем… И тут же захотелось лечь обратно.
«Я же это не одену!»
— Просто напоминаю — с некоторых пор у тебя есть та, что называет тебя «сюзерен». Попроси ее о помощи — не откажет.
«Я что, немощный старик, что ли? Что она обо мне подумает?»
— О, тебе так важно что она там о тебе будет думать? И как давно?
«Ты прекрасно понял, что я имел в виду! Она и без того меня презирает, а такое точно воспримет как унижение!
— И что с того? Она принесла клятву — она будет тебе служить.
«Должны же быть рамки!»
— Их нет. Ты можешь приказать ей все — она исполнит. Абсолютно все.
Слишком явный намек.
«Добровольное изнасилование все равно остается изнасилованием, в курсе?»
— Это лишь один из способов использования клятвы.
«Ты меня зачем в постель то к одной, то к другой толкаешь?»
— А что не так? Здесь иметь нескольких жен — нормально. Делина, считай, уже и без того твоя. Сильфида предложила себя сама. Мариша же теперь не сможет тебе отказать.
«Здравствуй, Лесия, мне тебя так не хватало!»
— А ты не ерничай. У тебя и так наблюдаются проблемы с мотивацией, что ты мне делать прикажешь?
«Если это была мотивирующая речь — у тебя не получилось»
— И без тебя вижу.
Делина… Я надеюсь, с тобой все в порядке и тебя быстро найдут.
— Ну началось… Да все с ней хорошо, я тебе гарантирую. Отправили, небось, куда-нибудь в глушь, где работа потяжелее, но и только. Жизнь эльфа священна, к смертной казни тут приходят очень не сразу и явно не за такое.
«Тебе легко рассуждать»
— Прекрати истерить. Могу хоть поспорить, пока ты отлеживаешься, приходя в себя, из замка придет письмо, где будет сказано, что она жива-здорова и передает тебе привет.
Как по команде раздался вежливый стук в дверь.
— Человек, ты проснулся? — в общественных местах Сильфида не называла меня по имени, так как боялась падения репутации. Местный менталитет, чтоб его…
— Да, но я не одет, — ответил я принцессе.
— Внизу уже все готово, Мариша только тебя ждет.
— Передай, что если голодна, то может есть без меня.
Одеться было… сложно, приходилось не раз использовать странные позы, чтобы хоть как-то натянуть на себя рубашку с джинсами, но спустя кучу «твою же ж мать» и «как же больно-то» все удалось облачиться в свою одежду. Очень надеюсь, что в таможне есть хоть что-то наподобие бани — одежда давно нуждалась в стирке, а я в помывке.
Внизу, как и обычно по утрам, было шумно, но стоило мне спуститься, как все разговоры тут же смолкли, а на лицах посетителей застыло брезгливое выражение. Расположение комнат я уже здесь знал — это был тот самый трактир, который я едва не обчистил, прежде чем столкнулся с Сильфидой. Судя по ее виду, она вспоминала то же самое, так как радости от встречи со мной у нее было чуть меньше, чем нихрена. Впрочем, вполне возможно, что причина еще и в тарелке с кашей, стоящей перед ней.
— Я так понимаю, тебе бесполезно говорить, что это вкусно, да? — спросил я ее заместо «доброго утра». Принцесса отвечать не стала, лишь посмотрела слегка злобно. — Брала бы пример с сестры.
— Здесь приличная кухня, — подтвердила мои слова Мариша.
— Не мучай уже себя, иди в комнату, — отпустил я лучницу, пододвигая к себе ее тарелку. Каша была вкусной, я не успокоился, пока не съел все. — И чего привередничает…
— Неженка, — бросила мечница, пододвигая уже третью… а нет, четвертую тарелку.
— Я все слышу! — послышался голос с лестницы.
— А я знаю! — ответила Мар, посмеиваясь. — Что будем делать дальше, сюзерен?
— Расплачиваться за мою глупость, — ответил я. — Я имею в виду, мы здесь задержимся на пару дней, пока я не буду способен снова сесть на лошадь.
— Таможня совсем недалеко.
— Я знаю. Вот только если мы выдвинемся в путь сейчас, доеду я туда по частям и без спины. Ты лучше расскажи мне о людях, которые обитают в Уршале.
— Ты же тоже человек.
— Но я не один из них, если ты забыла, — я потер пальцем свое запястье, намекая на ее шрам на руке.
С ее слов выходило, что мир людей — худшее место, которое только смог породить Иггдрасиль. Клановые общины, кастовое разделение людей и отсутствие хоть какой-то ценности жизни делало посещение Уршалы достаточно опасным местом для туризма, однако неплохим для получения практического опыта охоты. Подошедшая Сильфида подтвердила все слова Мариши, добавив лишь, что люди достаточно завистливы и очень злопамятны.
— Кстати, — оборвала лекцию принцесса. — В тот день, когда мы с тобой столкнулись, было зафиксировано целых семнадцать мелких краж продовольствия. Твоих рук дело?
— Всего семнадцать? — я удивился. — Что-то ваши ищейки плохо работают.
Принцессы переглянулись.
— Подожди, а сколько ты тогда?.. — осторожно спросила Мариша.
— Не знаю, — я пожал плечами. — После сорока я сбился.
— Святое Древо… — прошептала Сильфида. — Даже не половина…
— Учитывая, что сорок — не предел, то возможно, что даже не треть.
Интерлюдия 14
— Ты стал слишком часто пропадать в последнее время, — Селеста укоряла своего мужа. — Ищешь вторую жену?
— Нет. Такое я бы скрывать не стал, — Бриален снял насквозь мокрую безрукавку.
— Ну мало ли, может, тебе стыдно. Есть будешь?
Вопрос был риторическим — заботливая эльфийка уже давно все поставила на стол. С пылу с жару, еда оставляла умопомрачительный запах, способный даже у сытого пробудить аппетит.
Знахарка молча смотрела, как жадно ест ее муж. Будучи работником медицинской профессии, она вполне умела складывать два и два.
— Я понимаю, что это обидно, Бриален, но так изводить себя тренировками — не выход.
— А что выход? — спросил муж. — Он вырубил меня с одного удара! Какой-то человечишка играючи разобрался с одним из замковых стражей! Да Древо с этим всем, а если бы он с тобой что-то сделал?
Этот вопрос мучил и Селесту. Человек мог ее взять прямо там, но узнав, что Делины нет дома, просто ушел. Не надругался над ней, не убил Бриалена за нападение и саму ее не убил…
— Но не сделал же.
— Потому что сам не захотел! А если бы захотел? Если бы решил, что имеет на это право просто потому что может?
Еще один вопрос на который у эльфийки не было ответа. Она ожидала борьбы за свою жизнь, поскольку ее муж пал в скоротечной схватке, но…
— Но ведь не факт, что он снова появится здесь.
— О, я и не собираюсь его ждать. Как только я почувствую, что готов, я тут же отправлюсь на его поиски и заставлю ответить за унижение!
— Одумайся! — эта новость вызвала в девушке едва ли не ужас. — Он избавился от тебя одним ударом! Как ты собираешься сражаться с ним?
— Знающие эльфы подсказали способ. Я задушу его своими собственными руками!
— Бриален… — Селеста попробовала остановить супруга, — он же не убил тебя, в конце-то концов. Дважды не убил.
— И я заставлю его об этом пожалеть!
***
Мазь кончилась, поэтому хотелось тихонечко сдохнуть. Но вошедшие принцессы мне этого сделать не давали.
— Максим, мы можем поговорить? — спросила Сильфида, плотно закрыв за собой дверь.
— Я оклемаюсь через несколько дней, — ответил я раздраженно. — Можешь мне не напоминать, что это моя ошибка.
— Нет, ты не понял. Просто поговорить.
Я кое-как принял полулежачее положение.
— И о чем же? — спросил я подозрительно.
— Хоть о чем, — принцесса пожала плечами. — Нам предстоит много работать вместе, но мы же ничего друг о друге не знаем.
— Я знаю, что вы обе хотите меня убить. Она, — я показал взглядом на Маришу, — более открыто, ты же тщательно это прячешь.
— Ну, не надо так радикально…
— Хочешь сказать, что это не так? — я приподнял одну бровь и скривил губы в улыбке.
— Тем не менее, мы стараемся удовлетворять твои запросы.
— Принцесса, я вижу гораздо больше, чем озвучиваю вслух. Не делай из меня большего идиота, чем я есть на самом деле.
— Я ничего такого не делаю.
— Тогда зачем ты, черт возьми, пришла?
— Поговорить. Попробовать наладить контакт.
— Скажи еще «подружиться», — сказал я едко.
Сильфида на минуту замолчала.
— У нас совсем нет шансов общаться… нормально? Без ругани, уважительно друг к другу?
— Для этого я должен перестать ощущать постоянную жажду крови за своей спиной. И если твоей сестре я еще могу с опаской свою спину доверить, то тебя там оставлять смерти подобно.
— Я принесла тебе клятву, — подала голос Мар.
— Одно из немногого, почему я доверяю тебе больше, чем старшей принцессе.
— Чего ты хочешь, Максим? — вновь подала голос Сильфида.
— На данный момент — понять, что ТЫ от меня хочешь.
— Я же сказала — просто поговорить.
— Хорошо. Говори.
— Я могу тебе задать несколько вопросов?
— Смотря о чем.
— О Земле, твоем родном мире.
Неожиданный поворот диалога вогнал меня в легкий ступор.
— Ну… попробуй.
— Расскажи о нем. На что он похож? Как там живут люди? Как так получилось, что ты оказался у нас? Тоскуешь ли ты по дому? Расскажи все, что хочешь рассказать.
Интерлюдия 15
Маркус был вне себя. Расплачиваясь за свое любопытство, он едва сдерживался, чтобы не разорвать чудом найденный дневник Лесии.
«…что ж, теперь, поскольку он сыграл свою роль, больше этот идиот мне не нужен. По-хорошему, от него бы следовало избавиться, но он слишком полезен Маллореану, так что… Древо с ним, пускай работает дальше»
— За что?! — заорал камергер.
Его использовали и триста лет к ряду водили за нос. Его, второе лицо государства, три столетия оставляли в дураках, а он узнал об этом только сейчас. И кто, спрашивается? Маркус не хотел в это верить, однако тетрадь, что он держал в руках, была неоспоримым доказательством.
Усилием воли он заставил себя успокоиться и вернуть холодность рассудка. Спрятав тетрадь в одном из карманов своей одежды, он вышел из королевских покоев, думая о том, что в последнее время он стал слишком нервным. Нужно было найти способ привести себя в порядок. Например… например, заняться тем проектом, тем более, что у него появился хорошо мотивированный доброволец. А тетрадь отложить, в конце концов, время пока терпит.
***
— …А что насчет традиций? У вас есть праздники? — Сильфида сидела рядом со мной, подперев голову руками.
Вопрос больно уколол по сердцу — примерно такой же вопрос задала мне Делина, когда мы пытались сбежать с Маллореана.
— Да есть. Разнообразные национальные праздники в определенные дни, Новый год, например. Или более личные, как День Рождения или именины.
— Именины? — оживилась Мар
— Ну, это несколько религиозное. У нас не такая религия, как у вас.
— И какая же?
— Ну, конкретно мой народ верит в Бога.
— А это что?
— Не «что», «кто». Такой дядька в небесах, который судит наши земные дела после смерти.
— И что, с ним можно поговорить?
— Разве что только после смерти.
— Глупая религия, — фыркнула Мариша. — Как можно верить в то, чего может даже не существовать?
— Ну, у нас как-то верят, — я пожал плечами.
— А как у вас с летоисчислением? — снова вклинилась в разговор лучница.
— Двенадцать месяцев. Триста шестьдесят пять дней в году.
— Подожди, — принцесса произвела в уме нехитрый подсчет. — Но ведь месяца тогда выходят с разным количеством дней.
— Именно так. Есть месяца по тридцать дней, есть по тридцать один. Или особый месяц, в нем дней двадцать восемь. Или двадцать девять раз в четыре года. Такой год у нас называется високосным.
— Сложно… — Сильфида схватилась за виски. — Сможешь нарисовать?
Мариша подала мне листок с карандашом, на котором я и нарисовал примитивный календарь.
— А что за слова над колонками?
— Названия месяцев. Январь, февраль и так далее.
— А ты помнишь, когда ты к нам попал?
— Помню. Это произошло вот в этот день, — я ткнул в календарь, — первого сентября. Меня продал один из самых надежных клиентов, я получил пулю в плечо и ради того, чтобы спаси свою жизнь, прыгнул в тот светящийся бассейн. И в результате подвергаю свою жизнь не меньшему риску.
— Жалеешь, что попал сюда?
— Да как тебе сказать… Понимаешь, с одной стороны, если бы я там остался, то меня, скорее всего, убили бы. Тот бриллиант, что я выкрал, оказался настоящим, не смотря на то, что меня отправили в ловушку, и потому меня вряд ли бы кто-то отпустил. С другой — вы все поголовно меня презираете за мое происхождение, что не помешало вам втянуть меня в свои разборки, которые мне даже даром не нужны.
— Но ведь ты до сих пор жив. Разве то, что произошло, нельзя назвать лучшим стечением обстоятельств?
Я слегка придвинулся к Сильфиде. Поясницу тут же стрельнуло полузабытой болью.
— Вы меня загоняли как зверя, когда я шел к Древу. Ты это считаешь лучшим стечением обстоятельств?
— Нет, то, как тебя встретили. Ты жил в королевском замке, у тебя была служанка и все необходимое для комфорта.
— И теперь я расплачиваюсь за это тем, что пытаюсь защитить вас от тех, с кем вы не можете справиться сами. Так сказать, на своей шкуре познаю, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
— Хм, хорошая фраза. Надо будет запомнить, — Сильфида кивнула в такт своим мыслям.
Помнится, Лесии тоже понравилась эта пословица.
— Единственное светлое пятно в этой истории — та самая служанка, о которой шла речь, Делина. Простая девушка, которая пускай и не сразу, но не презирала меня, как все вокруг.
— Кстати, насчет нее. Читай, — принцесса протянула мне конверт. Однако брать я его не спешил.
— Ты сейчас издеваешься? Амулет переводит только речь. Вашу вязь я не понимаю.
— Хорошо, сейчас я прочту, — она развернула листок. — Так, ага. «Меня несколько удивила твоя просьба. Служанка, про которую ты спрашивала, Делина Марша́л, работает в моей личной свите».
На секунду показалось, что мир перевернулся.
— В личной… свите? — я не мог поверить в то, что услышал.
— В королевской, — подтвердила мою догадку Сильфида.
В душе стало как-то пусто с примесью горечи. Черт, она была так рядом…
— За что, Селеста?.. — спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Кто? — спросила принцесса.
— Не важно, — я на секунду закрыл глаза, стараясь прийти в себя. — Завтра попробуем осторожно выехать к Древу. Насколько я помню, тут осталось совсем недалеко.
— За несколько часов можно доскакать, — подала голос Мар.
— Выедем утром, не торопясь. К вечеру должны успеть.
— Как скажешь.
— Знай, завтра ты об этом пожалеешь.
***
В принципе, Оружие было право — едва только начавшие успокаиваться мышцы тут же взвыли, стоило мне сесть на лошадь. Однако отказываться от своих слов я не стал — та самая глупая мужская гордость не позволила. Впрочем, мои охи-вздохи все равно сказали куда больше, чем мне хотелось бы.
— Мы можем задержаться на пару дней, пока ты не придешь в себя, — Мар держала поводья, пока я пытался хоть как-нибудь залезть на лошадь.
— Можем, но не будем, — ответил я. — Неизвестно, сколько мы будем уговаривать людей, неизвестно даже, пойдут ли они за нами умирать во имя вашего мира. Вполне возможно, что придется поездить по разным местам, чтобы собрать войско побольше.
— Думаешь, придется? — спросила Сильфида с лошади.
— Никто не будет ослаблять себя сильнее, чем следует. Я думаю, главы кланов поймут, что отправленные войска скорее всего не вернутся, поэтому отправят тех, кого не жалко потерять. Вывод — нам дадут отребье, которое едва умеет сражаться. Следующий вывод — его понадобится очень много, чтобы дать тебе время выцелить всех.
— В этом есть смысл, — кивнула принцесса.
С Божьей помощью и такой-то матери мы тронулись в путь. Двигались мы со скоростью обычного пешехода ибо перейти в галоп или хотя бы на рысь не было никакой возможности — даже текущая раскачка от равномерного шага лошади уже доставляла мне неприятности. Впрочем, принцессы отнеслись к этому с пониманием, даже Мар с ее вспыльчивым характером не выказывала претензий к низкой скорости нашего похода.
Как и везде в Маллореане, пейзаж вокруг был в желто-зеленых тонах. Маллорны, растущие рядом с остальными деревьями создавали красивый контраст, к которому я до конца не привык, не смотря на уже длительное нахождение здесь. Все-таки было в этом что-то… не знаю, первобытно-природное, что ли. Словно природа и окружавшие ее эльфы не подчиняли друг друга, а установили партнерские отношения. Хотя, может не «словно»?
— Знаешь, я в последнее время думаю, что больше мешаю тебе, чем помогаю.
«С чего такие мысли?»
— Ну хотя бы с того, что стоило мне ненадолго замолчать, как у тебя и отношения с этими двумя несколько выровнялись, с мотивацией слегка стало получше… Едите сейчас спокойненько к Древу и даже злобой друг на друга не пышите.
«Просто кое-кто не психолог. И мотает кое-кого часто то в одну сторону, то в другую»
— Мое мнение меняется в зависимости от обстоятельств. Я не люблю этих красноглазых, но с ними будет проще забрать Меч у Борланда и передать его гномам.
«Это называется «использовать», в курсе?»
— Они нас тоже используют, так что в данном случае это называется «взаимовыгодная сделка». Мы им спасение, они нам Оружие. Кстати, ты в курсе, что тебе придется встать во главе этой вашей армии?
«Это еще зачем?»
— Напоминаю, нам нужен Меч Борланда. Когда он умрет, мне нужно сразу же создать клетку для Меча, чтобы тот не сбежал в Изоляцию или просто куда-нибудь. Без этого все, что мы сейчас делаем — бессмысленно. Меч просто найдет себе нового Носителя и начнет вынашивать планы мести. А в худшем случае еще и заразит разрушительностью. Той самой, от которой трава под ногами вянет.
«Это что, как вирус, что ли?»
— А ты этого еще не понял? Вспомни о своих ощущениях рядом с Борландом и с остальными. Помнишь то опустошающее чувство? Это потому что они высасывали из тебя силы ради того, чтобы поддержать себя. Может, эта сила и дает множество новых возможностей, о которых я пока не знаю, но вынуждает паразитировать на остальных.
«Может, она и жизнь продлевает? Это бы объяснило высокое воинское умение отряда арранов. Перебить в пятьдесят лиц целую заставу и никого не потерять — нужно быть крепко спаянной ячейкой, где каждый заботиться о каждом»
— Вряд ли. Возникла бы угроза перенаселения. Сам Борланд за счет Меча, может, и живет дольше положенного, но остальные не должны. Скорее всего, тренируются чуть ли не с пеленок. Да и сомневаюсь я, что их только пятьдесят.
«Хочешь сказать, у них несколько таких отрядов?»
— Вполне допускаю такой вариант.
Это действительно имело смысл. Пускай на третий раз сражаться было почти некому, но в первую вылазку они встретились с лучшими из лучших. Потерь не могло не быть. Или все же могло?
— Сложно… — пробормотал я.
— Что именно? — отозвалась Сильфида спереди меня. Мне снова пришлось ехать на одной лошади с ней.
— Сколько арранов удалось убить в начале вторжения?
— Ни одного. По сути, тот, которого я застрелила в спину, был первым.
— Не знаю что предположить — что эльфы не умеют сражаться или арраны слишком сильны…
— Мы умеем сражаться!
— Вы двое — согласен. Насчет остальных же… не уверен.
— Да с чего такие выводы?
— Ну хотя бы с того, что вы вдвоем смогли выжить в той заставе у недостроенной стены. Значит, смогли как-то прорваться. Ну или вы просто не сражались, тоже вариант.
Даже не видя их лиц, я неожиданно почувствовал что-то вроде чувства вины.
— Вы что, серьезно?
— Мы хотели, — глухо сказала Мар. — Когда началось нападение, палатка, в которой мы находились, рухнула. Выбираться из нее в гуще боя было слишком опасно, поэтому мы затаились.
— О как. Два самых умелых воина, которые могли дать хоть какие-то минимальные шансы на достойное сопротивление, решили отлежаться. Причем, как выясняется, даже дважды.
— Если ты считаешь, что притворяться брезентом, слушая крики умирающих за тебя товарищей, просто, я буду в тебе очень разочарована, Максим, — тихо пробормотала Сильфида.
Меня охватило чувство стыда. Слышать предсмертные стоны и не иметь возможности помочь хоть кому-то…
«Кому-то нужно тщательнее следить за языком»
— Соглашусь. В целом, ты, конечно, прав, они действительно просто отлежались, но не сильно этому рады. Не думаю, что им плевать на все те жизни, что оборвались по вине арранов. К тому же, если ты вдруг забыл, у них крайне плохо с деторождением, так что потеря такого количества эльфов для них сильный демографический удар, оправляться от которого они будут очень и очень долго.
«Потому и многоженство в ходу?»
— Ну да. Вдруг забеременеет хоть одна?
«Как по мне, лучше бы сработало многомужество. Чем растрачивать себя на многих, не лучше ли попробовать… как бы это сказать… объединить усилия?»
— Вслух это не скажи, Сильфида тебя на месте застрелит за такое предложение. Но вообще, если так подумать, то твой вариант действительно кажется более рабочим в плане зачатия, только проблема в том, что среди эльфов женщин почти в четыре раза больше, чем мужчин.
«Ого. С чего такой перевес? Даже на Земле пока что семеро на десятерых»
— Честно, не знаю. От старости они не умирают, поэтому у меня вообще нет никаких предположений, почему так может быть.
— О чем ты думаешь, сюзерен? — внезапно обратилась ко мне Мариша.
— О своих последних словах, — соврал я зачем-то. — Я был не прав, прошу меня простить.
— Мы понимаем тебя, — ответила Сильфида. — С твоей стороны это, наверно, так и выглядит, но мне бы хотелось, чтобы ты мог посмотреть на эту ситуацию с нашей стороны.
— Что именно я должен увидеть?
— Мы действительно сильны, это так. Я долго училась обращаться с луком, Мар же потратила не один десяток лет на обращение с мечом, но… мы принцессы. Как бы то ни было, нам нельзя умирать, ибо это приведет к падению боевого духа тех, кто еще может сражаться. Пусть мы и ненаследные, мы все же важные фигуры в Маллореане и отмахнуться от этого мы не можем.
— Ясно, политика.
— Да, что-то вроде того. И, как бы тебе не хотелось, ты тоже часть этой политики. Сейчас твоя жизнь важнее, чем жизнь любого из эльфов, даже не смотря на то, что ты человек.
— Меня это не совсем радует. Даже, я бы сказал, «совсем не».
— И, тем не менее, это так. Как и мы, ты тоже не можешь от этого отмахнуться. Можно пожертвовать мной или Мар, потому что нас можно заменить кем-либо другим. Но допускать твоей смерти нельзя ни в коем случае, это то, в чем мы не можем позволить себе проиграть.
Легкость, с которой Сильфида сейчас это сказала, слегка обескуражила. Фактически, она прямо сказала, что готова пожертвовать собой ради меня. И, судя по молчанию второй принцессы, Мар тоже готова была пойти на это.
— Я не настолько важен.
— Ты гораздо важнее, сюзерен, чем думаешь, — заявила Мариша. — Поэтому если обстановка вокруг нас накалится, ты должен бежать и прятаться, чтобы выжить, благо, в этом ты преуспел. Позже, когда все закончится, мы тебя найдем, если ты, конечно, нам это позволишь.
— Мар с отличием закончила курсы следопытов, но даже ей было сложно преследовать тебя в прошлый раз.
— Не логичнее ли тебе обучиться искусству читать следы? — спросил я Сильфиду.
— Как бы мне не хотелось, эта наука не идет мне впрок, — она пожала плечами. — Поэтому мы всегда путешествуем вдвоем.
— Я понял. Одна компенсирует недостатки другой.
Принцесса не ответила, но ее затылок качнулся вверх-вниз, выражая согласие. В принципе, это разумный подход, позволяющий придумать множество вариантов его исполнения. Связать противника ближним боем с помощью Мар, чтобы Сильфида застрелила его откуда-нибудь издали — самое очевидное, что приходит в голову, но далеко не единственное.
— Смотрю, ты вписываешься в реалии этого мира.
«Ты о чем?»
— Ради тебя готовы пожертвовать жизнью — и ты испытываешь лишь легкое неудобство этим фактом. Раньше ты бы всеми силами открещивался от подобной вещи. И это если не обращать внимание на то, что ты уже прорабатываешь схемы, где использовать этих двоих наиболее эффективно. И именно учитывая их боевые умения, что значит, ты планируешь в будущем кого-то убить.
«Надейся на лучшее — готовься к худшему»
— Ой, перестань, я у тебя в голове живу, вообще-то, если ты не забыл. Твоя система ценностей меняется, причинить кому-либо вред больше не пугает тебя так, как раньше.
«Ты как будто меня хвалишь»
— Так и есть! Принимая реалии этого мира, ты повышаешь свои шансы на выживание.
«Какие именно? Убей или будь убит?»
— Да. Здесь живут именно так.
«Но они же так не живут! Что здесь, что у гномов относительно спокойно!»
— Это просто внешняя сторона. Между гномами и эльфами была не одна война, унесшая не тысячу, не сотню тысяч жизней с обеих сторон. Сейчас ее нет лишь потому что она им надоела, но нет ее лишь на бумаге. Что гномы, что эльфы по-прежнему ненавидят друг друга и ищут возможности ужалить побольнее.
«И ты хочешь сказать, что я становлюсь таким же?»
— Ну не совсем, конечно. Но ты спокойно относишься к тому, что тебя, по сути, используют и взамен используешь их. Раньше тебя бы это возмутило до глубины души.
«…Ощущение, будто я теряю какую-то важную часть себя…»
— Не «теряю часть себя», а «развиваюсь и адаптируюсь». Выживает не сильнейший, на самом-то деле, выживает приспособившийся, просто сильному легче это сделать. Вот я и радуюсь, что ты, наконец, начал приспосабливаться.
«Приспосабливаюсь… к убийствам?»
— К смерти. Жизнь вообще без нее невозможна, даже у красноглазых.
***
— Мастер Иливер! Рада видеть вас! — Сильфида спешилась с лошади.
— Принцессы, это взаимно. А что за… человека вы с собой привезли?
Какая многозначительная заминка!
— Это он, — принцесса кивнула в мою сторону.
— Он, в смысле… он? — в этот раз эльф осматривал меня куда дольше, словно стараясь запомнить каждую деталь моего лица. — Вот уж не думал, что увижу его здесь да в такой компании.
— Признаться, я сам в шоке, — ответил я, пытаясь слезть с лошади.
— Ни разу не ездил верхом?
— В своем мире нет.
— Ты не выглядишь как воин.
— Я им и не являюсь.
Лошадь неожиданно всхрапнула, и я сорвался, ударившись больным копчиком о землю. Вспышка боли вызвала во мне такую непереводимую игру слов по отношению к бедному животному и всей ее родословной, что принцессы поморщились, а мужчина уважительно кивнул головой. Сразу видно, солдат, без умения искусно ругаться, видимо, ни одна армия в мире не обходится. Ни в одном мире.
— Это было… больно, — простонал я, высказав лошади все, что я о ней думаю.
— Что привело вас сюда? — спросил мужчина.
— Нам нужно в Уршалу, — с места в карьер сказала Сильфида. — У него есть план как нам одержать победу.
— Правда? — Иливер посмотрел на меня, взглядом спрашивая подробности.
— Если вкратце, для того, чтобы Разрушители перестали приходить к вам, нам нужно уничтожить их передовой отряд.
— Это невозможно, — тут же ответил комендант.
— Это возможно, — произнесла принцесса. — Я убила одного из них.
— Ему, скорее всего, найдут замену, но сам этот факт говорит о том, что их можно победить. Нам нужна армия, которая свяжет их боем и не даст сплотиться, пока она будет отстреливать их одного за другим.
— План, конечно, так себе… — покачал головой воин.
— Ничего другого у нас нет, — заступилась за меня Мар. — У этого плана есть хоть какие-то шансы на успех и он не выглядит таким отчаянным, как со стеной.
— Что есть, то есть, — Иливер слегка задумался. — А в Уршалу вы хотите отправиться ради этой самой армии?
— Да. Нам нужна большая армия, потому что люди будут гибнуть десятками, если не сотнями, — ответил я.
— А тебя не смущает подставлять под удар своих?
— Они мне не «свои». Я с Земли, а не с Уршалы.
— Тем не менее, они люди. Твоя раса.
— Забавно слышать о морали от эльфа, превратившего мир людей в охотничьи угодья.
Комендант резко нахмурился, задетый моими словами, однако ответить ему на это было нечего.
— Я смотрю, ты достаточно остер на язык. Здесь таких не особо любят.
— Я человек, Иливер. Меня в вашем мире не любят нигде.
— Для тебя — мастер Иливер.
— Сейчас не время для ссор, — Сильфида задушила нашу перепалку в зародыше. — Нам бы отдохнуть денек, грязь с себя смыть, припасы пополнить.
— Это можно. Я распоряжусь. Двенадцатый дом должен быть свободен, можете расположиться там.
— Благодарю Вас, мастер Иливер, — ответила принцесса и повела нас вглубь таможни.
Сейчас она выглядела именно так, как я ожидал увидеть ее впервые — частые патрули, все что-то да делают, но по понятным причинам ощущались упаднические настроения. Впрочем, это не мешало большинству эльфов бросать на меня презрительно-недоуменные взгляды, однако защита обеих принцесс позволяла мне не обращать на это внимания.
— Ну или привычка, выработавшаяся за полгода нахождения здесь. Ты, кстати, зря промолчал, что домов вам нужно два, если, конечно, не собираешься устроить оргию.
От такой новости я аж остановился.
«Только не говори мне, что мы будем спать втроем на одной кровати»
— Именно. Более того, как ты должен помнить сам, эльфы спят без одежды. Совсем.
«Да я ж тогда вообще не усну!»
— Тогда реши это проблему, пока есть время.
— Эм, принцессы, такое дело…
Две изумрудноволосых головы синхронно повернулись ко мне.
— Если мы будем спать под одной крышей, то нам понадобится еще одна кровать. Для меня. Или другой дом.
Принцессы посмотрели друг на друга.
— Другой дом исключается сразу, — заявила Сильфида. Боится, что я опять попробую сбежать, что ли? — Насчет другой кровати тоже будет сложно.
— Хотя бы матрас же можно принести.
— И где ты его постелешь? На полу?
— Да. И если это будут те самые матрасы, о которых я знаю, я прекрасно высплюсь.
Сестры снова переглянулись.
— Я не могу этого допустить, — сказала Мариша.
— Я понимаю, — ответила Сильфида.
— А вот я не понимаю! Что странного в моей просьбе?
— То, что ты, будучи сюзереном Мар, будешь спать на полу, пока она будет нежиться в кровати.
«Я начинаю жалеть, что она принесла мне эту чертову клятву. Сколько там подводных камней?»
— Да только один, по сути — она, как твоя подчиненная, не может испытывать больший комфорт, чем ты, вот и все. Тебе лучший кусок, тебе перина помягче, тебе сон подольше… Если случится такое, что она выйдет замуж…
«Так. Вот ЭТО я знать точно не хочу!»
— Хорошо. Другими словами, сейчас она живет ради тебя во всех смыслах этого слова. И сразу предупрежу, если ты разорвешь эту клятву, для нее это станет несмываемым позором на репутации.
«Это-то еще почему?»
— Потому что это будет равносильно заявлению, что она не справилась, не сдержала своего слова.
— Сюзерен? — Мариша пощелкала пальцами перед моими глазами. — Ты слушаешь?
— А? — я вернулся в местный бренный мир. — Прости, я прослушал.
— Мы решили, что уступим тебе кровать, а сами ляжем на матрасах.
Замечательное решение. Называется, почувствуй себя сволочью и/или рабовладельцем.
— О, и как ощущения?
«Отвратительные»
— Они себя будут ощущать еще хуже, если ты предложишь изначальный план.
— Я предлагаю вариант, который устроит всех — узнать, есть ли еще один свободный дом. Принцесса, — я повернулся к Сильфиде, — я клянусь, что не буду предпринимать никаких попыток бегства.
Судя по замешательству девушки, она действительно опасалась именно этого.
— Ты человек, — сказала она, наконец.
— Я не из Уршалы. Я не буду сбегать.
Принцесса вновь задумалась, взвешивая все за и против.
— Я хочу, чтобы ты помнил — ты поклялся. Завтра утром мы придем к тебе и ты должен быть дома.
— Хорошо, договорились, — кивнул я.
***
— Ох, как же хорошо!
Удивительно, как мало человеку надо для счастья. Добротная избушка, в которую меня привели, оказалась самой настоящей земной баней. Черт возьми, да тут даже веники были! Пускай не березовые, как хотелось бы, но они пахли так одуряюще… Запах богатырского здоровья, это по-другому не назвать. Ощущение, будто ни один вирус не способен выжить в таком аромате, а уж пропариться таким веничком сам Бог велел. Ну или само Древо, если брать в расчет местную религию.
Вода с шипением испарилась от горячих камней, создавая пар, приятно прогревающий мое усталое и измученное мышечными болями тело. Пот сходил с меня тремя ручьями, сгоняя всю грязь, что успела забиться в порах за все это время. И довлело над всем этим чувство даже не очищения — обновления, словно я в этой бане родился заново. Оружие, кстати, чтобы не мешать мне пропарить спину, смоталось на голову, создав из себя что-то вроде рогатого тюрбана.
— Первый раз вижу, чтобы маллорновые веники так использовали…
— Твою мать! — от неожиданности я обернулся, едва не задев тазик с вениками. И лучше бы я этого не делал.
За моей спиной стояла Сильфида. Разумеется, как и положено в бане, без одежды. Совсем. Разве что, как и у меня, кулон на шее.
«Я явно очень вовремя поддал пару…»
— И из-за этого пропускаешь самое интересное.
Тело отреагировало так, как и должно реагировать на красивую обнаженную девушку, из-за чего я быстро развернулся обратно.
— Ты бы хоть полотенце на себя накинула! — сказал я злобно.
— Зачем? — в ее вопросе было столько искреннего непонимания, что захотелось зарычать на эльфийский менталитет.
— Я не эльф! Вот зачем! Мы буквально час назад обсуждали вопрос с кроватями! И именно по этой причине!
— По какой причине?
Зарычать захотелось уже на нее саму.
— Принцесса, мужчина и девушка одни в бане. Тебя ничего не смущает?
— Нет. Мы же просто моемся.
— Неужели так сложно было дождаться, пока я вернусь… — простонал я. Все благодушное настроение заменилось раздражением на находящуюся рядом девушку. Мыться уже не хотелось, только уйти.
На плечи легли женские руки.
— Прости, изначально я хотела просто пошутить.
— У тебя не получилось.
— Да, я понимаю, — ее голос звучал виновато. — Я попросила никого не заходить сюда в течение часа.
— Зачем?
— Мужчина и девушка одни в бане, — она вернула мне мои же слова.
— Человек и эльфийка, — поправил я ее. В душе возникло уже забытое чувство попадания в паутину интриг. — Даже то, что ты пришла сюда, уже может стать темой для пересудов за твоей спиной.
— Пускай. Если это поддержит тебя…
— Я не просил такой поддержки.
Руки с плеч исчезли.
— Мое согласие на брак с тобой по-прежнему актуально, Максим.
— Я уже без того стараюсь спасти ваш мир. Зачем ты опять предлагаешь мне себя?
— Потому что это единственный шанс, который у меня есть. Если ты снова откажешься, у нас не останется ни сил, чтобы справиться самим, ни времени, чтобы снова тебя уговорить. Если ради того, чтобы ты продолжал нам помогать, мне нужно предложить свою честь, то это крайне небольшая цена.
— Я от тебя твоей чести никогда не требовал. Ни от тебя, ни от твоей сестры.
— И именно это и странно. Разве мы не привлекаем тебя?
— Когда ты перестанешь видеть во мне похотливое животное, принцесса? Я не знаю, какие люди в Уршале, но я не оттуда.
— Да, ты не оттуда. Мы не понимаем тебя, именно поэтому нам с тобой сложно. Проверенные приемы с тобой не работают, общение на равных с тобой не работает… С тобой вообще ничего не работает.
«Напомни мне, когда она со мной на равных общалась?»
— Чем тебе сейчас разговор не на равных?
— Я банально не понимаю, чем я могу тебя купить.
«Ну, например, что она относится ко мне как к вещи. Точнее, как к инструменту»
— Меня не надо «покупать», принцесса.
— Тогда подскажи, как я могу привязать тебя к нашему миру, чтобы ты его защищал? Ты ведь ничего не просишь, и от того я не могу найти ничего, что могла бы предложить.
— Я же сказал, меня не надо «покупать».
Некоторое время мы стояли молча. Созданный пар уже давно исчез, но никто из нас не лил воду на камни.
— Ты мне не доверяешь, — наконец нарушила молчание Сильфида.
— Верно.
— Поэтому ты стоишь ко мне спиной.
— Неверно. Спиной я стою, потому что не хочу видеть больше, чем мне положено.
— То есть… тебе нужно мое разрешение?
— Нет. Ты смущаешь меня тем, что стоишь позади меня без одежды. Не видя твоего тела, мне проще бороться с этим.
— То есть, я тебе все же нравлюсь.
— Ты эльфийка. Я человек.
Руки обвились вокруг моего тела, спины коснулось что-то мягкое и округлое.
— Человек не стал бы упускать шанса.
— Что ты делаешь? — спросил я, но вышло как-то… жалобно. Слишком уж мне хотелось сдаться.
— Ты ведь и сам должен это понимать. Наверно…
— Вот скажи, тебе полегчает, если это сейчас тут случится?
— Да.
— Знаешь, мне кажется, ты немного ошибся. Она не к тебе, а к себе относится как к инструменту.
Почему-то от этих слов туман в голове резко поредел.
«Или к нам обоим»
— Между нами нет ни любви, ни доверия.
— Но можно же поспособствовать…
— Не таким способом. Не путай причину и следствие.
Сильфида отпустила меня и сделала шаг назад.
— Могу я задать тебе вопрос?
— Валяй.
— В чем я проигрываю той служанке?
Вопрос застал меня врасплох. Как бы то ни было, я никогда не сравнивал Сильфиду с Делиной.
— Она верит мне.
— Я тоже тебе верю.
— Да ладно! — я все же обернулся и с раздражением посмотрел в ее глаза цвета осенних кленовых листьев. — Ты преследовала меня за преступление, которого я не совершал! В качестве награды ты предложила мне прощение этого преступления! А Делина верит мне, верит, что кровь Лесии не на моих руках! Просто верит! Без всяких доказательств!
— Я тоже верю тебе. Ты не убивал маму.
— В обвинениях Мар больше искренности, чем сейчас в твоих словах, принцесса!
— Тебе была невыгодна ее смерть.
— И все же ты считаешь, что это сделал я!
— Нет.
— Ты до сих пор относишься ко мне как тем людям, о которых ты знаешь!
— Потому что я до сих пор не могу понять, как мне следует с тобой общаться. Ты нам нужен.
— Вот именно, принцесса! Ты следуешь за мной, потому что я тебе нужен! Делина же следовала за мной, потому что верила мне! Именно в этом вся разница! В отличие от моих отношений с Делиной, мы друг друга используем, только и всего!
Я развернулся и вылил на себя подостывшую воду, смывая с тела выступивший пот, после чего зашагал в предбанник.
— Максим! — девушка взяла меня за руку не давая выйти. — Ты же мог меня сейчас взять! Пускай без любви и доверия, как ты говоришь, но хотя бы ради удовольствия! Я же нравлюсь тебе! Почему ты снова отказываешься?
— Ты все равно не поймешь, — я стряхнул с себя ее руку и вышел их парной.
— А сам-то? Сам-то понимаешь почему ты отказываешь себе в этом?
«Разумеется»
— Если из-за служанки — она это даже за измену не воспримет. Если из-за земного менталитета — то кто тебя осудит-то, если вокруг только маллореанский? Если из-за того, что ты не «похотливое животное», так ты и не из Уршалы, к тому же, это тебя соблазняют, а не ты.
«Про такую вещь как самоуважение слышал?»
— Разумеется. Вот только здесь это похоже на что-то вроде глупой гордости. Твое тело требует другое тело. Это тело у тебя только что было и было шикарным, однако ты решил оставить себя голодным из-за выдуманных правил, до исполнения которых здесь никому нет дела. К тому же, ты вполне мог расположить ее к себе, позволив себе расслабиться, а ей получить удовольствие, в результате чего она прониклась бы к тебе тем самым доверием, которого ты так от нее хочешь.
«Секс — следствие доверия и любви, а не их причина! Ты повторяешь ту же ошибку, что и она!»
— Верно и обратное. Это не абсолютное правило.
«Для меня абсолютное. Точка»
— Забавно это слышать от человека, что всю свою земную жизнь только и делал, что избегал каких бы то ни было отношений!
«Там я был вором, которого хотела заполучить то одна банда, то другая! И если бы у меня был человек, который мне дорог, это бы обязательно использовали!»
— А здесь ты, конечно, чист и светел аки агнец!
«Здесь я могу начать новую жизнь не оглядываясь на старую!»
— Да в том-то и дело, что не можешь! Ты прицепился к этой служанке, словно банный лист к заднице, и теперь страдаешь от того, что не увидел ее, когда была такая возможность!
«Она верит в то, что я не убивал Лесию. Верит не потому что у меня есть доказательства, а потому что я так говорю»
— Ее здесь нет. А Сильфида есть. И если ты сейчас зайдешь обратно и поцелуешь ее, она сделает вид, что той ссоры между вами не было.
«Ты опять меня толкаешь на сомнительные поступки ради какой-то там мотивации?»
— Так у меня выбора нет! Она права в своих опасениях, что если ты вновь самоустранишься, то времени для новых уговоров попросту не будет! А мне нужно, чтобы ты остановил Борланда и забрал его Оружие!
«Вот только при чем тут Сильфида, если тебе нужен Борланд?»
— При том, что ты ведешь себя куда целеустремленнее, когда то, что ты хочешь защищать, находится рядом с тобой.
«Я дал тебе слово. Я его сдержу»
— Очень на это надеюсь.