Интерлюдия 36
Перед глазами все плыло от удара. Из всего, что происходило вокруг, Сильфида понимала только три вещи — с ее руки течет кровь, она связана и ее куда-то несут.
— Господин, она очнулась! — сказал тот, кто ее нес. Несмотря на свое состояние, лучница все же поняла человеческий диалект. И поняла, что это может для нее значить.
— Да пускай. Мы уже покинули город, — этот голос был ей знаком, но узнать его сейчас она не могла. — Мы за нее сможем получить очень много! И про себя тоже не забудем!
Раздался противный похотливый гогот нескольких мужчин. Пытаясь понять сколько их, Сильфида вновь потеряла сознание.
***
Я очнулся как-то резко. Чувствуя себя разбитым и ни разу не отдохнувшим, я попытался встать, но понял, что привязан к лошади. Рядом с другой лошадью сидела Мариша, задремав у той на боку.
— Мариша! — зашептал я на нее. — Мариша! Проснись!
Черт, сколько я был в отключке?
— Почти шесть часов.
«Сколько? Почему ты не разбудил меня раньше?»
— Тебе отдых нужен минимум сутки! Но у вас пропала лучница, так что пришлось очухивать тебя чуть раньше.
«Мне вообще засыпать нельзя было!»
— Ты забыл, что такое истощение?
«Я не пользовался Восприятием!»
— Это не означает, что тебе оно не грозит! В битве с Малроном ты выжал абсолютно все, до последней капли из того, что мог из себя безопасно выжать! Тебе необходим был этот сон!
«Но Сильфида…»
— Согласилась пожертвовать собой ради тебя, если ты забыл. Что она и сделала, в общем.
«Ты сволочь!»
— Это приоритеты. Для меня важна только твоя жизнь. Если для ее сохранения мне потребуется пожертвовать кем-то из них — я сделаю это не задумываясь.
«Вот только без них мне не одолеть Борланда! Забыл, что наш план был завязан на Сильфиду?»
— Это ты забыл, что весь твой план с треском провалился.
Да. Это так. Но это вовсе не означало, что моя лучница мне больше не нужна!
«Тогда зачем ты меня разбудил?»
— Дать тебе выбор. Решения из нас двоих принимаешь ты.
Управлять нитью в своем состоянии было сложно, но перерезать удерживающие меня веревки, не повредив лошади, все же удалось. Та, всхрапнув, встала, чем усложнила мне спешивание, однако кое-какие навыки у меня уже появились. Шатаясь от усталости, я дошел до дремавшей мечницы и потряс ее за плечо.
— Мариша, очнись!
Та резко прыгнула на меня, сбив с ног, и, навалившись всем весом, приставила кинжал к горлу, тот самый, который прятался в доспехе. И лишь после этого в ее глазах появилась осмысленность.
— Сюзерен? — она тут же поспешно убрала кинжал, встала сама и помогла подняться мне. — Что… что произошло? Я что, уснула?
— Мы оба уснули. Что с Сильфидой?
— Святое Древо, сестренка…
— Мариша! Кроме нас ее вытащить некому! Думай! У нас ты следопыт!
— Она… она была на трактире, это точно, — та стала вспоминать детали. — Судя по всему, ее кто-то толкнул или оглушил — она упала и скатилась в нашу комнату. Где-то поранилась, повсюду капли крови. Дальше ее вынесли из трактира через поле боя и все. Я не знаю даже направления.
— За шесть часов уже все следы затоптали. Черт… Если она в городе, то у нас еще есть шансы ее найти. Если нет…
— Не говори так! Я ее найду! — воскликнула Мар.
Я осторожно выглянул из конюшни. Город словно вымер — не было слышно никаких звуков цивилизации вообще. Если жители его покинули, то это было нам на руку — случайные звуки будет слышно очень далеко.
— Лук, — вдруг сказала мечница. — Если она скатывалась по стене, она наверняка выронила лук. Жди меня тут! — и тут же выскочила наружу.
«Имеет смысл искать ее в городе?»
— Просто напоминаю тебе, что пока ты страдаешь сам знаешь чем, Разрушители не стоят на месте.
«Она мне жизнь спасла, ты!»
— Окей, окей, как скажешь. Раз хочешь из-за одной эльфийки поставить на кон целый мир, то будь по-твоему.
«Не хочешь помогать — хотя бы не мешай тогда!»
Вернулась Мариша, держа в руках лук Сильфиды.
— Скатился ниже по зданию, — зачем-то объяснила мне она.
— Мы должны начать поиски. Вряд ли мы найдем следы крови на земле, но в городе никого нет. Посторонние звуки будет далеко слышно. Да и недавнюю активность ты тоже, думаю, вряд ли заметишь.
— Хорошо. Разделяться, надеюсь, не будем?
— Разумеется, нет. Я в следопытном деле знаю примерно нихрена.
— Но ты умеешь прятаться. Когда мы тебя преследовали, цепочка твоих следов то и дело обрывалась.
— Она предлагает тебе применить твой опыт на текущую ситуацию, если что.
— Хорошо. Но разделяться все равно не будем. Мало ли что, искать потом друг друга…
Интерлюдия 37
Ассасин внимательно наблюдал за человеком и принцессой, находясь издали. Он, разумеется, знал, где находится старшая принцесса, однако инструкций насчет нее не поступало, его основная цель оставалась прежней — слежка за этим уршальским выродком. Пока только слежка. Приказ на похищение новых людей он не получал уже давненько, поэтому он не сомневался, что со дня на день получит приказ на устранение. И ему стоило огромных усилий не начать с ним играть прямо сейчас. Но пока еще рано. Пока — рано.
Проверив ход кинжала из ножен, он продолжил наблюдение. Кажется, эта парочка решила поискать принцессу в городе. Не самый умный ход, но надо ведь с чего-то начинать.
***
Сорок минут скачки ничего не дало — город был мертв. Из всех посторонних звуков, что мы слышали, было лишь карканье ворон у трактира, слетевшихся на пир. Мертвые тела так никто и не стал убирать, но как это сложится на жизни этого города, мне было плевать. Важно было другое — мы только что подарили похитителям Сильфиды целых сорок минут.
— Что дальше? — спросил я ее.
— Нужно искать за городом. Там должны быть места для привалов, костровища. Пускай она не слишком тяжелая, ее все же нужно было нести, хотя бы первое время и через охваченный сражением город. Сколько бы похитителей ни было, им нужна была точка сбора. И раз ее нет в городе, то она должна быть рядом с городом.
— Это потребует гораздо большего времени…
— Если мы хотим найти хоть какой-то след, то это лучший вариант.
— Давай. Возьмем примерно метров триста от городской стены. Здесь мы разделимся, но так, чтобы друг друга видеть. В первую очередь проверим костровища у дорог.
— Да, я тоже так думаю, — согласилась со мной Мариша.
Лошади вынесли нас на главную улицу в сторону выхода. Утрамбованная земля заглушала звуки подков, впрочем, как мы уже выяснили, прятаться здесь не от кого.
Интерлюдия 38
Селеста накрывала на стол, внутренне сжимаясь от страха. Латрей не солгал, Бриален действительно ни разу не навредил ей, однако это не способствовало уменьшению ее страха перед тем, кто раньше был ее мужем. И тот, разумеется, это все видел.
— Дорогая, не надо меня так бояться, — мужчина убрал с лица свои белые полупрозрачные волосы. — Все, что я делаю, делаю только для того, чтобы нас защитить.
— Я никогда не требовала от тебя ТАКОЙ защиты, — прошептала Селеста.
— Что поделать, если я был слишком слаб перед ним? Для тренировок требовалось время, но сколько его у меня было? День, два, три? Что, если бы он пришел через час и изнасиловал тебя?
— Но он не пришел, Бриален! И даже если бы пришел, я бы не стала тебя ни в чем винить!
— Позор мужчине, не способному защитить свою семью, — тот покачал головой. — У меня только одна ты, но я уже был слаб, чтобы тебя защитить. А если бы у меня было две жены? Три?
— Но то, чем ты стал…
— Селеста, я все понимаю, — Бриален опустил голову. — Мой внешний вид… стал сильно отличаться. Мне приходится носить балахон и закрываться капюшоном, чтобы быть похожим на остальных. И ходить по вечерам.
— Послушай…
— Селеста, этот человек опасен для нас. Он шантажом вынудил путешествовать с ним двух наших принцесс и Древо знает, что он с ними все это время делает. Что будет, когда он наиграется с ними? Где гарантия, что он не убьет их, а после не заявится сюда, вспомнив о тебе?
— Делина путешествовала с ним и он не причинил ей вреда!
— Лишь потому что она покорно выполняла все его приказы!
— Но ведь даже сейчас она защищает его!
— Потому что запугана так, что боится, что он может быть где-то рядом!
— Это абсурд!
— Взгляни правде в глаза, Селеста! — Бриален встал и подошел к своей жене, положив той руки на плечи. От страха Селеста села на стул, но еще сильнее ее пугала усилившаяся иссушающая аура ее мужа. — Этот человек должен умереть. Ради этой цели я сейчас превращаюсь в то, во что превращаюсь. Я понимаю твой страх, но ты должна прекратить меня бояться. Я твой муж, и я тебя защищу.
С этими словами он вышел на улицу — время для свидания с женой, назначенное Маркусом, закончилось.
— Меня бы от тебя кто защитил… — прошептала перепуганная знахарка.
***
Десяток костровищ у дорог оказались пустышками — ни я, ни Мариша не нашли там ничего, за что можно было бы зацепиться. Мы чувствовали, что напрасно теряем время, но отчаянно надеялись, что у следующего найдем хоть что-то.
— Вот, смотри, — Мариша показала рукой на очередное место для привала. Мы тут же свернули туда.
Точно такое же место, как и десяток других, что мы уже обыскали — затоптанное, утрамбованное, с бревнами по периметру и черной точкой костровища по центру. Даже если тут кто-то был, за шесть часов тут бы уже все давно выстыло.
— Сюзерен, остановимся на полчаса.
— Мы еще не нашли принцессу.
— Ты уже еле ходишь.
— Но…
— Ее не будут убивать, сюзерен. Мы найдем ее живой.
— Откуда такая уверенность?
— Мы для людей красивы, — она невесело ухмыльнулась.
— Подожди, ты хочешь сказать…
— Да, — она кивнула, позволяя не говорить свои мысли вслух. — Эльфийская красота способствует сохранению жизни… но не способствует сохранению чести.
— Мы должны поспешить…
— Сядь! — мечница с силой надавила мне на плечи, заставляя опуститься на одно из бревен. — Ты должен хоть немного отдохнуть. Я пока осмотрюсь, может, хотя бы здесь мы что-то найдем.
— Если вновь не хочешь упасть от истощения — не сопротивляйся.
Мариша, как и сказала, стала осматривать землю в поисках хоть чего-нибудь. Я же ударился в невеселые мысли.
— Не надо за нее так переживать. Мариша права, убивать ее не будут. Но вот насиловать — это да, это сколько угодно.
«Мы должны ее найти до того, как это произойдет»
— И как ты собираешься это делать? У вас нет ничего, ни следа, ни направления. Вы ищете иглу в стоге сена.
«И тем не менее, ее вполне реально найти, если очень стараться. Кто бы это ни был, они спешили. Эльфийку они ловят впервые, как я понимаю, а значит, не могли не совершить хотя бы каких-то ошибок»
— Например?
«Если они пошли прямиком через лес, то должна быть примятая трава»
— За шесть часов она бы уже встала обратно, даже если бы тут табун лошадей проскочил.
«Должно же быть хоть что-то и где-то! Должно быть!»
— Ну так вы именно это и ищете, разве нет?
Сидеть просто так сил не было никаких — я так же стал осматривать окрестности, не вставая с бревна. И потому смог зацепиться взглядом за одну странность. Зеленый листок рос прямо со ствола дерева, а не с ветки, как это обычно бывает, да еще и на уровне головы.
— Мариша! — я позвал мечницу.
— Что?
— Подойди сюда.
Листочек оказался куском зеленой ткани, зацепившимся за маленький острый сучок. Примерно такого же цвета, что и поддоспешник Сильфиды, но обрадовало нас не это — на стволе дерева оказалось несколько капель спекшейся крови. Розовой крови. Мы наконец-то напали на след похитителей.
— Жди здесь, я найду следующий след, — тут же воодушевилась Мариша.
— Он должен быть рядом.
— Нет. Кровь должна пропитать ткань, прежде чем начнет падать на землю, — возразила мечница. Мне вспомнился эпизод моего бегства перед попаданием сюда. Тогда я тоже переживал, что рубашка пропитается кровью и та начнет капать на асфальт. — Судя по тому, что я вижу, здесь было человек пятнадцать. А поскольку они о дисциплине знают очень мало, то скорость их передвижения не будет высокой. Мы их догоним, но мне нужно выяснить направление. Жди здесь, я скоро вернусь.
«Айл би бэк по-эльфийски, блин»
— Она дает тебе отдохнуть. И не смей отказываться. В тебе сил сейчас столько, что можно тепленьким брать.
«Ладно, ладно, уговорил»
— Лучше приляжь, я дам тебе немного подремать. Как только услышу ее шаги — разбужу. Будешь чувствовать себя немного лучше.
«Как скажешь»
Воспользовавшись советом Оружия, я действительно лег на землю и тут же отключился.
Интерлюдия 39
Их было шестнадцать. Последний нес ее на плече, нещадно лапая за задницу и приговаривая, что он с ней сделает, когда придет время. Оригинальностью он, по мнению Сильфиды, не отличался, так как начал повторяться уже через двадцать секунд, переходя на второй, третий, четвертый круг… Слушать это все было невыносимо, в плане, невыносимо скучно, поэтому лучница как могла запоминала окрестности… и помечала дорогу. Завязанные за спиной руки были большим везением, так как ее футляр был на поясе, оттуда она время от времени выбрасывала золотые листья маллорна, искренне надеясь, что Максим и Мариша ищут ее. Рука уже давно перестала кровоточить и немного болела, но посмотреть что с ней возможности не было — с тех пор, как она очнулась, они еще ни разу не останавливались.
— Господин, скоро привал? — спросил несший ее человек.
— До моста дойдем — и отдохнем часик, — раздался голос, который в этот раз она узнала тут же.
Скорость их толпы была не слишком высокой, однако они шли не останавливаясь, чем замедляли ее спасение. Нужно придумать, как их затормозить. Если заставить их остановиться на подольше, Мариша и Максим наверняка догонят их.
***
— Сюзерен! Есть направление! — заорала Мариша.
Оружие, как и обещало, тут же выудило меня из сна, стоило девушке только показаться на горизонте, однако обещанного улучшения самочувствия не наступало. Голова гудела, все, что хотелось — лечь спать обратно.
— Следы от крови там, через триста метров, — она показала направление, — и затем дальше уже постоянные. Мы можем их догнать.
— Седлаем лошадей. Иди вперед, я следом.
Мариша тут же запрыгнула на лошадь и поскакала вперед. Я же, пытаясь на нее кое-как залезть, отстал, но быстро нагнал расстояние в самом лесу. Как бы то ни было, среди деревьев галопом не поскачешь, если нет тропинки.
— Держись, сестренка, — пробормотала мечница. — Я тебя обязательно найду.
Полчаса среди деревьев вывели нас на дорогу и, судя по все тем же розовым каплям, похитители шли по ней. Для нас это был просто подарок — лошади тут же были посланы в бег, сокращая дистанцию, которую мы по своей глупости создали.
Интерлюдия 40
Убийца чертыхнулся — он едва-едва поспевал за целями, пока они были в лесу, но стоило им выйти на дорогу, как он тут же их упустил. Выбора, как такового не было — как бы он ни был быстр, однако даже он не сможет гнаться с лошадью на равных. Но у него было преимущество — он, в отличие от них, догадывался, куда несут принцессу. Горный массив был совсем рядом, но обогнать их будет непросто — слишком уж сложный путь ему предстоит. Впрочем, оно того стоит — если он поторопится, то успеет как следует отдохнуть перед нападением, тогда как человек будет уставшим и измотанным. Не то, чтобы это что-то решало, но ассасин любил поиграть со своей жертвой, прежде чем выполнить свою работу. А с уставшей жертвой игралось как-то приятнее.
Приказа на устранение он решил не ждать — какой смысл, если этот человек наверняка больше не нужен?
***
Дорога уходила в горы, утоптанная земля все чаще заменялась камнем. Капли крови редели, что заставляло нас волноваться все больше и больше — следы на камне не сможет найти даже Мариша. Но, как сказала мечница, сень Древа не оставила нас — Сильфида явно очнулась к тому моменту.
— Это же листья маллорна! — воскликнула девушка, увидев на дороге золотой листик. Помнится мне, эти деревья так нигде и не прижились, а значит, и листья эти могут быть только с одного места — футляра лучницы. — Сильфи, я иду, держись!
— Ну да, ну да, пошел я нахрен, — пробормотал я, догоняя сорвавшуюся в галоп Маришу.
Лошади явно не чувствовали себя комфортно, передвигаясь по такой местности, но старались сохранять выбранный нами темп. Я же надеялся, что они не наступят в какую-нибудь ямку или трещину, и не переломают ноги. Или лапы. Или что там у лошадей. Скорость, впрочем, снижать не стал — черт его знает как сильно мы отстаем.
Интерлюдия 41
Маркус лучился самодовольством — все шло как нельзя лучше. Подопытный лучился инициативой и мотивацией, его метаморфозы прижились, несмотря на разность рас, а значит, его собственный проект можно считать успешным и почти завершенным. Оставался лишь один Ритуал, но один из самых важных. Тот, что сделает Бриалена практически непобедимым.
— Как прошло? — спросил он у поднявшегося стражника.
— Она по-прежнему меня боится, — тот сокрушенно пожал плечами.
— Это объяснимо. То, чем ты теперь стал, не может не пугать.
— Но я сделал это ради нее! Почему она не может это понять?
— Она со временем обязательно поймет, — улыбнулся камергер.
— Вы это уже говорили.
— Просто время еще не пришло.
— И это Вы тоже говорили.
— А значит, надо еще немного подождать. И да, это я тоже говорил, напоминать необязательно.
В этот раз в часовне они были только вдвоем. Верные Маркусу эльфы не были допущены в Ритуал.
— Ваше Превосходительство, оно ведь все не бессмысленно? — вдруг спросил Бриален.
— С чего такой вопрос? — удивленно спросил камергер.
— Все, что я хотел — это защитить свою семью. Ради этого я отказался от своего природного облика и стал тем, кем стал. Я хожу домой только по вечерам, укутанный в плащ, чтобы никто не узнал, во что я превратился, но единственная, ради которой я пошел на все эти жертвы, боится меня словно Разрушителя.
— Рано или поздно она все поймет.
— Хотелось бы все же рано, а не поздно…
Мужчина вздохнул, но покорно пошел в центр маленького рунного круга напротив чаши. Маркус, достав из своего одеяния церемониальный нож, начал петь первые слова Ритуала, встав возле сосуда. Сделав надрез на запястье, он опустил руку внутрь, кровь, попавшая на камень, зашипела и пошла пузырями, словно чаша была раскалена.
Канавки стали заполняться каким-то туманом, держа путь к рунному кругу и стоявшему там Бриалену. Не прошло и полуминуты, как овал сомкнулся, а руны загорелись. Туман стал обволакивать кожу мужчины, впитываться в нее. Лицо стражника скривилось от боли, однако он не издал ни звука.
Последние метаморфозы были сделаны, последний Ритуал был скрыт, как Маркус и хотел. Он уже представлял как сильно удивятся Разрушители, когда познают последствия только что сделанного. Проклятый Древом червь был больше не нужен, так что камергер собирался дать отмашку своему исполнителю.
Интерлюдия 42
Через час скорость группы упала до невообразимо низкой, однако лидер заставлял их идти все дальше, пока они не дошли до ущелья с небольшим водопадом и подвесным мостом. От пронизывающего холода люди развели костер из принесенных с собой дров на старом костровище и собрались отдохнуть. Сильфиду бросили как какой-то мешок с мусором, но она не жаловалась — пока эта, с позволения сказать, «группа» сидит на месте, Мариша с Максимом наверняка сокращают расстояние. Нужно как-то им помочь, и лучница, оглядывая обстановку, уже примерно прикидывала как.
Несший ее человек практически сразу задремал, положив голову на одно из бревен, его оружие соблазнительно торчало эфесом в сторону девушки. Если бы не связанные веревкой руки, Сильфида напала бы еще во время путешествия, но и эта проблема уже решалась — под руки попался камень с острой гранью, о который она, стараясь сохранить незаметность, вовсю пилила веревки.
— Через десять минут выходим! — заорал предводитель. — Мы уже почти пришли, там нас даже само Древо не найдет!
— Еретик, — прошептала лучница, чувствуя, как перерезанные путы стали слабеть. Однако фраза «почти пришли» обеспокоила ее, ведь чем дольше они идут, тем больше шансов успеть у Максима и Мариши.
Несший ее человек проснулся, однако лежал в той же позе, оставляя эльфийке возможность схватиться за его оружие. Сильфида максимально внимательно наблюдала за ним, прислушиваясь к звукам природы — она отчаянно желала услышать топот лошадей.
— Собирайтесь, выходим! — новый выкрик тут же расшевелил полусонное царство.
Сильфида не стала ждать, когда ее снова закинут на плечо. Схватившись за эфес, она одним ударом распорола шею человека, обещавшего ей столь «многое». Разумеется, ее подобная выходка не осталась незамеченной.
— У нее оружие! — тут же заорал кто-то из оставшихся. Все тут же ощетинились кто чем.
— Не убивать! Она нужна живой! — крикнул главный.
***
Солнце клонилось к закату. Сколько мы уже скачем по этим горам? Лошади тоже явно устали, однако старались сохранять темп. А ведь им тут даже пожевать нечего, одни камни кругом.
Если бы не встречающиеся золотые листья на развилках, мы бы уже давно сбились со следа. В этом чертовом лабиринте горных дорог сам черт ногу сломит, если бы Сильфида сама не подсказывала где ее искать, мы бы в жизни ее тут не нашли.
— Сильфи… держись… — в который раз шептала Мариша. — Я тебя обязательно найду.
Хотелось, конечно, порой возмутиться, что ищем ее мы вдвоем, но… стоило признать, что мой вклад в эти поиски ноль целых хрен десятых. Случайно замеченный клочок ткани да пара кровавых брызг — не в счет, Мариша просто не успела дойти до того дерева, так что максимум, сколько я сэкономил — минут пять-десять, не больше. Разумеется, и они могут быть решающими, но сказать что-либо по этому поводу, пока мы просто отчаянно пытаемся ее догнать, нельзя.
— Держись, принцесса, — прошептал я, не понимая зачем. — Помощь уже в пути. Просто продержись до нашего появления.
Мариша резко обернулась в мою сторону. Кажется, она все услышала.
Интерлюдия 43
— Я больше не могу! — рыдала Селеста, прячась от мужа в замковой комнате своей подруги. — Ты просто не понимаешь, какого это, стоять рядом с ним!
Делина как могла, старалась утешить знахарку, но та действительно была права — девушка не особо понимала, что чувствует ее подруга.
— Он говорил, что-нибудь? — спросила служанка.
— Да. Сказал, что Маркус закончил с ним и потому он скоро уйдет в Капарию, пробовать свои силы против Разрушителей, — Селеста резко понизила голос. — Ты даже представить себе не можешь, как я жду этого дня, Делина. Представить себе не можешь как я хочу, чтобы что-то пошло не так и он погиб там.
— Селеста… — горничная была потрясена такими словами. Желать смерти собственному мужу…
— Делина, я знаю, наше общество не приемлет таких слов, но я доверяю тебе. Я знаю, ты не расскажешь никому.
— Нет, конечно, не расскажу.
Эльфийская жизнь священна — этот постулат впитывался едва ли не с молоком матери, а потому любого, кто как-либо его нарушал, даже косвенно, могли сурово наказать, невзирая на расу. Даже своих. Особенно своих.
— Расскажи о своем человеке, — вдруг попросила знахарка.
— Ты же его не любишь, — удивилась Делина.
— Да, но… его поведение… прошу, расскажи о нем.
— О поведении? — не поняла горничная.
— О нем самом.
— Ну… все началось с того, что покойная королева Лесия позвала меня провести Старый Ритуал призыва в качестве…
Следующие полтора часа Делина в красках и подробностях рассказывала подруге все, что знала о Максиме.
— …но он отказался. Мне пришлось возвращаться сюда одной. Слава Древу, что хотя бы деньги на это были из тех, что давала гномья казна.
Девушка ненадолго замолчала.
— Ты тоже не можешь себе представить что я почувствовала, когда узнала, что он все же решил вступиться за нас, — горячо прошептала она. — Да, пускай он проиграл, но он попытался, понимаешь? И пытается снова! Я верю, он обязательно что-нибудь придумает!
Селеста слушала молча, не перебивая.
— Знаешь, я не верю, что люди бывают такими, но… получается, что он не из Уршалы, да? Люди есть где-то еще?
— Да, но… он мало рассказывал о своем мире. Лишь несколько традиций… — подруга виновато пожала плечами. — Он не любил говорить на эту тему.
— Жаль, что он не эльф. Если он такой, каким ты его описываешь, я бы не побрезговала выйти за него замуж.
От этих слов Делину передернуло. Про себя она точно была уверена: если он предложит, она выйдет за него тут же, без оглядки на человеческое происхождение.
— А может, и Древо с этим? — продолжила Селеста. — Делина, мы ведь давно знакомы.
Девушку передернуло снова. Что предложила знахарка, было ясно и без слов — многоженство в Маллореане давно в ходу. И всегда было проще делить мужчину с кем-то знакомым, чем с неизвестной эльфийкой. Вот только… не хотелось ей его ни с кем делить. Ни с принцессами, ни с подругой.
— Мы можем попробовать, — наконец произнесла горничная, — но это в том случае, если принцессы нас не опередили в этом плане. Он с ними уже два месяца, он вполне мог их очаровать.
— Да, против принцесс бороться будет сложно… — произнесла знахарка… и словно очнулась. Она что, серьезно собралась замуж за человека? Но потом вспомнила о своем текущем муже и подумала, что лучше быть замужем за вот таким, но человеком, чем за чудовищем, в которое превратился Бриален.
***
Холод и шум водопада не давали уснуть, что было для нас сейчас хорошо. Если мне в пути и удавалось урвать для сна минутку-другую, то Мариша все держалась на тех нескольких часах сна в конюшне. Как она до сих пор на ногах, я искренне не понимал.
Подвесной мост через пропасть доверия не внушал — лошадей придется оставить. Подступающая темень нервировала — если на западе, куда мы и шли, небо еще более или менее светлое, то на востоке уже зажигались первые звезды.
— Они здесь были, — резюмировала Мариша. Как она умудряется что-то найти в камнях, да еще и в сумерках? — Вот только…
Голос был обеспокоенным — и было с чего. Около одного из бревен была здоровая засохшая лужа красной крови, явно человеческой.
— Это не все, — девушка показала чуть дальше.
Там тоже была лужа крови, гораздо меньше той, первой, но розового цвета.
— Тела человека здесь нет, — резюмировал я. Выжить с такой кровопотерей было явно за пределами возможного.
— Сбросили вниз, смотри, — она показала на другой участок. Кое-как удалось разглядеть несколько кровавых полос, словно кого-то тащили.
— Когда они тут были, можешь сказать?
— Около двух часов назад.
— Значит, она еще жива!
— Нет, — глухо возразила мне мечница.
— Что?!
Мариша смотрела в какую-то точку на земле.
— Это означает… означает, что она БЫЛА жива около двух часов назад, — и показала пальцем. Параллельно тем красным полосам на камнях нашлись точно такие же, ведущие к краю, но розовые. Девушка едва ли не плакала. — Сестренка… неужели… неужели я опоздала?..
Меня мучил тот же вопрос. Она явно кого-то убила здесь, ей вполне могли ответить тем же. Лука у нее не было, кинжала тоже, я видел его у Мар, вывод: оружие стащила у кого-то из своих похитителей. Но других пятен нет, значит, убила она только одного. Что если ее кровь не из смертельной раны, а, допустим, с разбитого носа? Чем-нибудь оглушили, как в том трактире, она упала, разбила лицо о землю. Подумали, что мертва, стали тащить к обрыву, но в последний момент догадались проверить пульс или она очнулась.
— Нет тела, — пробормотал я. — Пока мы не видели ее тела — она жива. Мариша, мы идем дальше.
— Какой смысл…
— Мы отстаем всего на два часа. Мы в горах, здесь по ночам холодно. Точнее, здесь уже холодно. Всю ночь они идти не будут, а значит, здесь есть какое-то жилье. Например, вот там, — я указал на столб дыма, хорошо видимый на закатном солнце.
Мечница посмотрела на следы, на дым вдалеке… и встала. Слезы с ее лица высохли.
— Ты прав, сюзерен. Пока я собственными глазами не увижу ее мертвой — она жива. А раз жива, значит, ждет и верит, что мы идем по следу этих ублюдков. Пошли, — она подошла к лошадям и забрала у них кинжал, закрепив где-то у себя на поясе, и лук, повесив мне его на плечо, после чего отпустила животных. — Пускай она не любит, когда кто-то его трогает… но кто-то должен ей его вернуть.
Дабы хоть немного согреться и сэкономить время, мы перешли на легкий бег. Темнеет быстро, мы вряд ли успеем добежать до этого жилья до темноты, так что сейчас главное — это четко запомнить направление, чтобы не пробежать мимо.
Интерлюдия 44
— Вы славно потрудились сегодня! И вполне заслужили награду. И вашей наградой станет она! — мужчина показал оставшимся в живых на девушку.
Сильфида была привязана к столу тонкой стальной проволокой, которая при каждом движении больно впивалась в кожу на запястьях, грозясь рассечь. Расцарапанное лицо болело, как и голова в целом от нового удара по затылку, но что значили слова говорившего, она, разумеется, знала. И жалела, что не находится без сознания.
— Ичиха, — пробормотала она. — Клянусь Древом, если я выберусь…
— Не выберешься, уж я об этом позабочусь, — тот подошел к ней. — Жаль, что я не смог прикончить этого выродка лично, но господин Малрон наверняка успел перерезать ему горло перед смертью, — он вдруг резко влепил ей пощечину. — Никто не смеет насмехаться надо мной, никто! Поняла меня? «Будь здоров!» Тьфу!
Ичиха сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, после чего вынул из ножен кинжал.
— Знаешь, я еще никогда не видел голых эльфиек. И они, — он показал на остальных, смотрящих на Сильфиду голодным похотливым взглядом, — тоже. Ты ведь не против нам показать?
— Животное, — едко ответила девушка, чем тут же заработала новую пощечину и легкий порез на подбородке.
— Не хами, а то я могу передумать тебя продавать и ты случайно можешь не увидеть рассвет.
Боковая шнуровка кожаного доспеха была тут же разрезана. В этот момент эльфийка как никогда жалела, что не носила цельно-сделанный, какой когда-то был у Максима.
— Хороша, — произнес кто-то, пока предводитель резал на ней поддоспешник.
— Разумеется. Она маллореанская принцесса. Но, — Ичиха ухмыльнулся, — не сегодня. И больше никогда.
***
Не сбиться с направления было тяжко, однако мир сумерек и теней мне был знаком с детства, и потому все, что нарушало его, сразу бросалось в глаза. Достаточно большая избушка была так ловко спрятана среди скал, что пройти мимо нее было вообще сущим пустяком, мне просто повезло с тем, что в окнах горел тусклый свет. Повезло дважды — ведь это означало, что внутри кто-то есть.
Со стороны скалы освещение из окна было куда ярче, словно кто-то лампочку зажег. Аккуратно подтянувшись на нитях, я заглянул в окно… чтобы увидеть самую грязную сцену в своей жизни. Сильфида, в полубессознательном состоянии, в разрезанном напополам поддоспешнике, с разрезанной шнуровкой своих разорванных на две части штанов, чем-то привязанная к столу в окружении толпы полураздетых мужиков. Полураздетых внизу. Но явно живая — и это была единственная хорошая новость.
— Что там? — спросила Мариша.
— Все, как ты говорила, — ответил я. — Красота спасла ей жизнь, но…
— Так она там? Живая? — мечница тут же рванулась к входу и одним пинком выбила какой-то запор, держащий дверь. Я тут же зашел вслед за ней… чтобы увидеть, как Ичиха, второе лицо клана Прочной Стали, насилует мою лучницу.
— Ты? — он удивленно вытаращил глаза. — Выжил? Как ты нас нашел?
Я вышел вперед. Остальные, видимо, тоже были в прострации от нашего появления.
— И это все, что тебя сейчас интересует? — спросил я, чувствуя, как от ненависти дуреет голова.
— Мак… сим… Ма… риша… — Сильфида кое-как повернула к нам голову. И ее полумертвый тон словно что-то во мне сорвал.
— Мар, — сказал я леденящим ровным голосом.
— Что? — спросила она меня яростно.
— Никто. Не должен. Уйти, — вынес я приговор. Спиной я на краткий миг почувствовал удивление, после чего раздался столь же яростный счастливый смех.
— Как пожелает мой сюзерен! — вспыхнула почти осязаемая жажда крови и мечница достала оружие.
— Что расселись! Убейте их! — заорал Ичиха.
То, что произошло дальше, никак нельзя было назвать боем. Мариша в одиночку в ту ночь уничтожила хренову тучу людей, устав лишь под конец — что ей было каких-то пятнадцать человек? Пока я сражался с лидером этих мерзавцев, она со спокойной душой и диким счастливым смехом перерезала всех остальных. Убила бы и Ичиху, если бы к тому моменту я не приголубил его кольцом Ножниц по виску.
— Господи, принцесса… что они с тобой сделали… — я как мог аккуратно осматривал ее, чтобы понять, что ее держит на столе. И поняв, резко захотел собственноручно убить этого мерзавца. Тонкая стальная проволока настолько глубоко вошла в запястья и бедра, что достать ее оттуда не было никакой возможности. Пришлось вновь доставать половинки Ножниц, собирая их в единое целое.
— Что ты хочешь сейчас сделать, я не понимаю.
«Впервые воспользоваться тобой по назначению»
Проволока перерезалась словно гнилая нитка. Аккуратно вытаскивая из запястий и бедер ее куски, я молился всем богам и Древу в том числе, чтобы она не повредила вены или сухожилия. И чтобы у двух сестер хватило листьев. Собирать по пути те, что выбрасывала девушка, помечая свой путь, мы как-то не догадались.
Мариша все поняла без слов. Подавая мне из своей шкатулки листок за листком, она позволяла мне заращивать раны на теле своей сестры. Та по-прежнему смотрела на нас затуманенными глазами, словно так до конца и не осознав, что все закончилось.
— Знаешь, Мариша… Глядя на все вот это… мне впервые стыдно за то, что я человек…
Четырнадцать мертвых тел. Все без штанов. У каждого эр… впрочем, нет, это я замечать не хочу. И, судя по ним, ни один не остановился, ни один. Неужели именно таким и будет человек, если с него стереть налет морали? Неужели и я точно такой же, просто земная жизнь оставила на мне свой отпечаток, который и не позволил скатиться до такого уровня?
— Сюзерен, ты не один из них.
— Разве? Посмотри на меня…
— Ты всегда всех поправлял, когда тебя с ними сравнивали, — перебила меня мечница. — И теперь вижу, что ты имеешь на это право.
Да но… я не знаю, могу ли я теперь отделять себя от них.
— За всю свою жизнь, до и после перехода, ты ни разу никого не изнасиловал. Они — не ты. И ты — не они.
Да. Они — не я. Я — не они. Я не имею никакого отношения к этому всему.
— Мар… риша? — вдруг спросила принцесса. В ее голос наконец-то вернулась осознанность.
— Сильфи, — мечница тут же подбежала к сестре, сбросив нагрудник, и крепко обняла. Пришедшая, наконец, в себя Сильфида тут же в голос разрыдалась, размазывая слезы по поддоспешнику.
— Ты пришла, пришла, — рыдала девушка, — я верила, верила, что ты придешь!
«Ну да, ну да, пошел я нахрен» — во второй раз подумалось мне. Мариша как-то виновато посмотрела на меня, но я махнул рукой. Главное, что мы нашли принцессу и смогли ее спасти. Физически ее залатали, а вот душевно… тут поможет только время.
Интерлюдия 45
Ассасин, наконец, добрался до жилья, в которое должны были принести старшую принцессу… только лишь затем, чтобы понять, что опоздал. Возле дома валялась куча тел, привлекая местных падальщиков, что явно говорило о том, что человек со второй принцессой побывали здесь раньше. И где их теперь искать, он не знал. Как докладывать об этом своему нанимателю тоже не знал.
Он уже хотел уходить, как вдруг понял, что это очень странно — выбрасывать из дома тела мертвых людей на улицу. Зачем это делать, если основной целью было спасение? Только если… возникла необходимость остаться здесь на ночь.
Убийца осторожно заглянул в одно из окон… и с облегчением увидел, что догадка оказалась верной. Свет в доме уже не горел, в камине догорали последние угли, однако он все же разглядел несколько спящих тел, бессознательно прижавшихся друг к другу в поисках тепла.
— Даже дозор не выставили? — прошептал он.
Впрочем, в нем и не было нужды, он этот дом знал. Дверь в таком случае обычно чем-то подпирают для верности, ставни в окнах были глухими, не открывающимися, попасть внутрь — это обязательно выбивать стекло, что в свою очередь означает громкий ненужный шум. Но даже если он найдет способ пробраться, внутри слишком много скрипучих половиц, чтобы можно было подойти незамеченным.
Ассасин сжал зубы с досады. Цель — вот она, на расстоянии взгляда, но убить ее он не может. Что ж, придется ждать момента, когда этот человек соизволит отправиться в обратный путь, а до того момента караулить… и мерзнуть.