Когда Семён с Юсуфовым немного отъехали от дома Яги, граф, всё время сосредоточенно молчавший, легко и искренне рассмеялся:
— Цесаревич! Позвольте принести искренние извинения за всё, что я думал и говорил по поводу Славяны! И, заодно, поздравить вас с блестящим выбором! Если не секрет, сколько ей на самом деле лет?
— По официальным данным — триста пятнадцать.
— Ничего, я думаю, вы справитесь, — ответил граф, всё также посмеиваясь.
Семён некоторое время вёл машину молча, но всё-таки не выдержал. В конце концов, зря что ли они со Славяной устроили весь этот цирк, едва не нарвавшись на розги от самой Яги?
— А что вы думаете про Ягу?
— Она не то, за что себя выдаёт, — быстро ответил Юсуфов.
Для Семёна это новостью не было, поэтому он, после некоторого размышления возразил:
— Нет, ну, она и в самом деле…
— Да, да, да, она честно пытается изображать сказочную бабу Ягу, а может, что скорее, сказочный образ возник на основе рассказов о её похождениях и повадках, но на самом деле это маска. Маска, которая скрывает за собой что-то действительно жуткое.
"Да уж, Эрешкигаль это и в самом деле жутко…" — подумал Семён и задумался о том, чтобы сформулировать следующий вопрос. Юсуфов его опередил:
— Но вы что-то знаете, не так ли? Что-то существенно важное.
Вот тут Семёну пришлось задуматься очень крепко. Фундаментально. Как ответить так, чтобы не нарушить установившегося между ним и дядькой доверия и при этом не разглашать не свой секрет? "А, ладно! — махнул он рукой на все сомнения. — Не знаешь, что говорить, скажи правду!". И сказал:
— Ратибор Святославич! Я вам доверяю, но это не моя тайна. К тому же, Яга считает нужным прикидываться Ягой, значит зачем-то это надо. Стоит ли нам лезть в эти вопросы?
— Кому надо? Вот в чём вопрос! — с сомнением ответил Юсуфов. — Но в одном вы правы, однажды разглашённую тайну закрыть уже невозможно.
— Мне вот только одно интересно: почему хранительницей русской земли стала именно Яга, воплощение смерти?
Семён задал этот вопрос неожиданно для самого себя, скорее как риторический, но получил ответ совершенно конкретный, хотя и немного в другую сторону. Юсуфов неожиданно зло процедил:
— Что-то она хранит… спустя рукава!
Он помолчал какое-то время и пояснил, уже намного более спокойным тоном:
— Я ещё понимаю события семнадцатого года. Если уж у царствующего дома не нашлось других кандидатур на трон, кроме Николая Александровича… Тем более, что справедливость всегда была основой русской идеи и Ленин с командой вполне последовательно воплощали эту идею в жизнь. Но девяносто первый и далее? Ведь тогда не просто уничтожили и попытались распродать страну! Тогда осквернили и растоптали тот самый принцип справедливости, то, что лежит в основе души русского народа! И народу ещё очень долго придётся выходить из состояния этой исторической контузии и возвращаться на свои естественные исторические рельсы.
Какое-то время они ехали молча, но через несколько минут Юсуфов снова обратился к Семёну:
— Кстати, цесаревич, это может касаться вас напрямую. Вполне возможно, что вас призвали, чтобы вы выправили сложившуюся ситуацию. Ведь за вами, как я понял, стоят кто-то из тех, кого называют высшими силами.
— Угу… Значит мне пора собирать казну и войско. Вот только как к этому подступиться?
На эту сентенцию Юсуфов неожиданно глубоко задумался.
— Да. Надо признать, что в данной ситуации эта задача явно не для средних умом. Будем искать подходы! Но главное, что вы должны запомнить: каждый мастер работает своим инструментом и главный инструмент государя это его подданные. И смысл его существования, и инструмент.
***
А через пару дней после поездки к Яге оперативные службы наконец разобрались с нападением на младшего Мамедова и его дружков. Басов накрутил кому надо хвосты, опера взялись за дело с утроенной энергией, ещё раз прошерстили все версии и самая идиотская из них оказалась верной. Дальше начались некоторые внутренние движения в СКУНП, по результатам которых Юсуфов настоял на привлечении царевича к дальнейшей работе. А Басов не очень-то и возражал, видать просто хотел, чтобы инициатива исходила не от него. И вот, не прошло и недели после планового визита к Яге, как Юсуфов снова выдернул Семёна на службу, порадовать предстоящей встречей с Ахметом.
На этот раз разработкой операции — а встреча с агентом это серьёзное оперативное мероприятие — руководил Юсуфов и Семён с отчаянием обречённого понял, что прошлую встречу он провёл даже не по дилетантски, по детсадовски. Единственное, за что он мог себя похвалить, так это то, что он в тот раз согласовал несколько возможных точек для будущих встреч. Сейчас достаточно было просто сказать: "На точке семь, во столько-то". И вот, в назначенное время, Семён уже поджидал фигурантов за столиком одного из многочисленных кафе в парке Горького. Ахмет, дитя Востока, вместе с бабкой и матерью опоздали всего-то на пять минут, что, несомненно говорило в его пользу.
— Кстати, — заметил Семён после обязательных приветствий и представлений, — в прошлый раз тебя вели. От самой машины, но в кафе филёр не входил.
— Кто? — встрепенулся Ахмет.
Семён в ответ пожал плечами:
— Выяснять не стали, решили, что это привлечёт слишком много ненужного внимания. В том числе и к тебе.
— А нас сейчас никто не слушает? — с ехидцей спросила старуха.
В ответ Семён молча указал на стоящую на столе маленькую чёрную пирамидку. Взгляд Дины, направленный на артефакт, стал абсолютно пустым, таким же пустым взглядом она осмотрелась вокруг. Молча покачала головой и ничего не сказала. Зулейха же прошептала что-то в сложенные ладони, сплела из пальцев сложную конструкцию и посмотрела на пирамидку сквозь неё.
— Богато живёте, — проворчала она по результатам осмотра.
— Так ведь ФСБ, не абы кто, — скромненько так ответил Семён.
— А вы не боитесь, что вот ЭТО привлечёт ненужное внимание? — неожиданно резко спросила Дина.
— Это обычная практика при таких встречах, — всё так же скромненько успокоил Семён.
Зулейха же только отмахнулась:
— Это изнутри так всё красиво. Снаружи никто ничего не заметит. Нет, если знать на что смотреть, как смотреть, когда смотреть… Может что и угледят. Ладно, колдун, говори зачем звал. Не только же игрушками хвастаться.
— Да в общем-то вообще не за этим. Мы выяснили все про советника твоего отца, — кивнул он Ахмету.
Все посмотрели на него с выражением крайней заинтересованности. Семён поделился заготовленной информацией:
— Масон, в ранге подмастерья, член ложи Кристального Света. Ложа мелкая, больше бутафорская, но зато под непосредственным управлением Великой ложи. Причём не той, которая официальная, а настоящей, тайной.
— Плохо, — высказалась Дина. Семён в ответ только пожал плечами:
— В любой фирме чуть выше среднего есть такой внедренец. Просто помните об этом и соблюдайте осторожность. И, да, сам он не маг, но в ложе есть пара сильных магов. А в Великой Ложе, тем более.
— И вы с такими ничего не делаете? — возмутилась мадам Мамедова.
— А что мы можем сделать? — спокойно парировал Семён. — Повторить 37-й год? Ну так тогда хотя бы законодательные основания для этого были. И всё равно, через 20 лет их всех мало что оправдали, ещё и жертвами назначили. Наблюдаем за ними, заставляем держаться в рамках приличия, в меру возможностей, предупреждаем заинтересованных лиц, когда получается.
Дина хотела было ещё что-то вякнуть, но Ахмет положил руку ей на ладонь и женщина промолчала. Ахмет-то, молодец, всё понял, куда сворачивает дискуссия: именно олигархи всех мастей — то самое пресловутое бизнес-сообщество — добились принятия законов, максимально связывающих руки спецслужбам и развязывающих руки всяким полулегальным формированиям. Как выяснилось, руки оказались развязаны не только у олигархов. Закон кармы в действии.
Дальше Семён перешёл к главному:
— Мы вычислили кто подослал вам гуль. Но нам совершенно непонятно, чего ему надо.
— И кто же? — Ахмет заметно оживился.
— Некто Александр Поганкин, некоторое время подвязался в качестве гуру, учил тульповодству. Называл себя сыном Безумного Араба[1]…
— Хусим ибн? — удивилась мадам Мамедова. — Он же совершенно безобидный! У него кроме гонора ничего не было!
— Хусим? — встрепенулся Ахмет — Скажи ещё, бек Хусим!
— Сам себя так назвал. Типа псевдонима. Бек Хусим ибн Альхазред.
Ахмет сдержанно рассмеялся: "Вот ведь имечко себе придумал…", а Семён уточнил:
— Вы его знали?
— Была пару раз на его семинарах. Совершенно бесполезная трата времени! Разве что в дурдом попасть!
— А что это такое, тульповодство? — подала голос старая Зулейха.
Отвечать взялась Дина, как самая подкованная в теме:
— Ну, например: если ты будешь постоянно представлять себе кошку, заниматься этим постоянно, по несколько часов в день, то однажды ты начнёшь видеть эту кошку так, как будто она настоящая. Она начнёт бегать, мяукать, ты сможешь её погладить. Но это всё равно будет только твоя галлюцинация.
— Угу… Галлюцинация… Понимаю, этот бы ляпнул! — Зулейха ткнула пальцем в Семёна. — Но ты-то?! Я ж тебя сама учила! Неужто не поняла, что так шайтана зовут. Шайтан приходит, прикидывается, тем что ты навоображаешь. Служит тебе, по началу, и тянет с тебя силу.
— Откуда же столько силы в людях? — с изрядным скепсисом возразила Дина. — Люди таких тульп делают пачками…
— Откуда я знаю, как расплачивается шайтан? Я с ними дел не вела. Ладно, я так вижу, ничего вы про этого Хазеда не знаете! — выдала Зулейха, обращаясь к Семёну.
— Кое-что знаем, — загадочно улыбнулся Семён, — одно непонятно: что ему надо конкретно от вас? Он вполне успешно вертится в МЛМ, никакими оккультизмами в последние пять лет не занимался.
— Значит занимался, — насмешливо заметила мадам Мамедова. — Что-то плохо вы следите за всей этой шушерой.
То, что она сама относится к той же самой шушере, Мамедова по наивности не заметила. А Семён не стал уточнять, но вот не попенять немного на тему: "Сами дуры!", не мог:
— Так людей вечно не хватает. Вот вы, госпожа Мамедова, пойдёте к нам работать?
— Делать мне больше нечего!!! — возмутилась Дина.
— Вот все так говорят! А когда бесы начинают по улицам бегать, сразу на нас все шишки, — возмутился в ответ Семён. — В общем, вы тоже подумайте, постарайтесь вспомнить, где и когда вы с ним пересекались. Не мог же он наехать на вас просто так.
На это старая Зулейха только презрительно фыркнула:
— Скажешь тоже, не может! Когда человек якшается с шайтаном, шайтан поселяется в его голове. Начинает за него думать. А что там надумает шайтан, даже сам шайтан не знает.
— Возможно, — согласился Семён. — Но вполне может быть и что-то другое. В том числе и конфликт на, так скажем, оккультной почве. Поэтому подумайте над этим.
— Вы не думали, что целью могли быть вообще не мы? — неожиданно спросила Дина.
— Эти версии мы тоже прорабатываем, но там всё сложно, — спокойно согласился Семён. — Ты, Ахмет, человек умный, у тебя целых две волшебницы рядом. Можно говорить обо всём прямо.
— Хочешь, я поговорю с Суреном и Ромкой, чтоб не лезли в бутылку? — неожиданно предложил Ахмет.
— Попробуй, — горестно вздохнул Семён. — В конце концов мы работаем и в их интересах тоже. Но у меня одна просьба. Даже требование! — тут голос Семёна приобрёл металлическую твёрдость. — Ни в коем случае не пытайтесь разобраться с этим Хазредом сами!
— Это ты им скажи, — сварливо перебила его Зулейха, указывая пальцем на внука.
— А вы объясните Рахмону Исаевичу и Ахмету Рахмоновичу, почему им этого делать не следует.
Зулейха на это аж рассмеялась:
— А что тут объяснять? Против джигита с шашкой выходят с шашкой, против джигита с ружьём — с ружьём. А против колдуна надо выпускать колдуна.
— Но и вы, уважаемая Зулейха, тоже не лезьте. Нам не нужно, чтобы в Москве развернулась война магов.
На это Зулейха только отмахнулась:
— Тебе твои не сказали, что война магов идёт всегда? Но ты прав, никому не надо, чтобы черти по улицам скакали. Разбирайтесь с ним сами, только поторапливайтесь!
На этом содержательная часть беседы закончилась и олигархи слиняли. А через некоторое время Семён принял сигнал, что хвостов не обнаружено и тоже покинул точку встречи.
***
Говорят, что при столкновении магов число не имеет значения, ибо каждый колдун уже сам по себе армия. Так-то оно так, но… Сколь бы знающим и могущественным ни был колдун, знать всё невозможно. И в образовании даже самого гениального и упорного самоучки неизбежно будут досадные пробелы, причём, скорее всего, в вопросах базовых. Зато древние и могущественные магические ордена, в том числе и СКУНП, не только могут дать пришедшим в их ряды молодым магам систематическое образование по образу и подобию высшего светского, но и делают это. От общего к специализации в своей области, от простейших основ до высших вершин искусства. И магам этих орденов не надо тратить жизнь на то, чтобы путём озарений, проб и ошибок, зачастую мало совместимых с жизнью, изобретать то, что уже тысячи раз изобретено до них. И всегда есть возможность собрать команду, которая может нейтрализовать сильные стороны противника и надавить на его слабые. Можно поднять архивы или какие другие базы данных, напустить на них аналитиков и заранее узнать о противнике такое, о чём он и сам не догадывается. Если же орден опирается на мощь государства, как СКУНП, или Моссад, или Анэнербе в своё время, то возникает ещё много всяческих интересных возможностей. Тут и наружное наблюдение, и прослушка и привлечение к делу всяческих не магического плана спецов, криминалистов, например. А главное, вся эта деятельность крышуется государством и если кого другого за что-то эдакое посадят, то сотруднику СКУНП за то же самое орден дадут. Короче, одинокому, хоть и талантливому демонологу Поганкину при столкновении со СКУНП, что называется, не светит.
Соответственно, Семён знал про этого Поганкина много больше, чем соизволил сообщить Мамедовым. Знал, что Альхазред никогда не бросал занятия оккультизмом. Просто в определённый момент остановил свою учительскую деятельность и уехал в глушь, в деревню. Правда не слишком далеко от центра. К этому времени он уже сколотил из своих учеников небольшую, но крепкую секту, которая осталась в Москве и продолжала работать, что называется, в спящем режиме, "на удалёнке", под дистанционным руководством своего гуру. В СКУНП знали какие книги он покупал в интернет-магазинах и потому чётко представляли круг его интересов и его возможности. И как эти возможности блокировать. Знали его слабые стороны и штатные психологи СКУНП, и уже выдали свои рекомендации по ведению беседы. Вплоть до того, какие слова говорить, а каких избегать. И на основании этого в ФСБ начали готовить операцию по вербовке бека Хусима.
А вот подготовку и проведение операции Юсуфов поручил Семёну:
— На Поганкина мы вышли через Мамедовых, а вы ведёте это направление с самого начала. Значит вам и карты в руки. А я буду осуществлять методическое руководство.
Надо признать, руководство это граф осуществил мастерски: подсунул Семёну методичку, по которой тот слепил на коленке первоначальный план, потом Юсуфов задавал по этому плану вопросы: "А как вот это? А как вот то? А если пойдёт так? А если сяк?"… В результате с Семёна сошло семь потов и первоначальная заготовка была переработана чуть более, чем полностью, но в результате дядька даже похвалил царевича:
— Ну что же, для первого раза у вас получилось вполне приемлемо.
--------------
[1] Безумный Араб, в миру Абдул Альхазред — в книгах Лавкрафта — автор Некрономикона, книги в которой собраны сведения о самой чёрной магии и самых тёмных сущностях.