Первое задание, которое Остап получил в ранге мастера, должно было его расстроить и обидеть: провести инспекцию нескольких мелких лож в отдалённых райцентрах области. ведь он уже доказал, и не раз, что способен на гораздо большее! Но дисциплина в Братстве ценится много выше эффективности и правильность такого подхода много раз была подтверждена потом и кровью. В неофитов это вбивают очень жёстко, а те, кто не способен понять важность дисциплины, покидают Братство очень быстро… при том, что выход из Братства есть только один… Увы, правильность этого жестокого принципа тоже много раз подтверждалась потом и кровью. Поэтому Остап собрался и в положенные сроки прибыл в указанный райцентр, где его встретили согласно статусу инспектора от вышестоящей ложи (ни в коем случае не от ВМЛР!) и он три дня подряд занимался тем, что участвовал в торжественных ритуалах, ритуальных трапезах, выслушивал высокопарный бред, изучал документацию ложи и, держа железобетонный похерфэйс, всё удивлялся: Что это? Кто все эти люди? Из какого дурдома их достали? Что пил тот, кто посвятил их в Братство? Явно не обычную деревенскую сивуху, а что-то по забористее! Ибо, по всем разумным соображениям, даже состояние белой горячки не могло быть оправданием для того, чтобы удостоить вот ЭТО посвящения! А что курил тот, кто посвятил "брата" Дмитрия, главу этой… "ложи"… в градус Мастера избранника девяти? Не табак, это точно!
Эти сомнения он и излил своему учителю сразу по возвращении из инспекции. Феликс Казимирыч хохотал до слёз, а отсмеявшись сказал неожиданно серьёзно:
— Прости, Остап, но смеялся я над собой. Вспомнил, как сам впервые столкнулся с этой стороной Братства. Ты должен знать, что люди не равны. Есть люди истинно возвышенные, как ты, например. Люди, понимающие истинные цели Братства, готовые трудиться на благо всего человечества теми средствами, которые для этого наиболее пригодны. Есть основная масса, тот материал, с которым мы работаем, кирпичи, из которых мы строим Храм светлого будущего. Но есть и промежуточный класс. Люди ищущие, способные задавать вопросы, но в них не хватает чего-то, чтобы они могли осознанно работать на общее благо в тех жесточайших условиях, в которых трудится Братство. Что с ними делать?
Здесь великий мастер сделал хорошо поставленную паузу, после которой продолжил:
— Предоставить их самим себе? Позволить искать Истину самостоятельно?
От этого предложения Остап содрогнулся совершенно искренне.
— Вот видишь! Потому у нас принято, собирать их в отдельно стоящие ложи и пусть себе занимаются своими исканиями. Так хоть под присмотром. Бывает, кстати, они находят что-то ценное и Братство от этого только выигрывает. А при необходимости, их вполне можно использовать как расходный материал, который всегда под рукой.
— Наверное вы правы, учитель, у меня ещё мало опыта…
— Вот поэтому ты и продолжишь инспекции. Посмотри на этот зоопарк, разберись до чего они там додумались, направь в правильную сторону, если надо. А заодно подумай, как их можно использовать в нашей работе.
"А главное — будешь подальше от Персунова…", — мысленно добавил великий мастер. В последнее время Остап ему почему-то не нравился. Что-то в нём изменилось. Неуловимо так. Глава всего российского масонства даже не мог сказать себе что, но вот ощущение сомнения откуда-то выплывало. Тем более, что сам он так и не решил: Что делать с неожиданно найденным истинным государем? Каким боком не поворачивал проблему, а получалось всё равно плохо.
***
Юсуфов зашёл к Семёну поздно вечером, как только дверь открылась, молча приложил палец к губам. Семён всё понял, молча кивнул. Так, в молчании, они прошли в его комнату, где дядька установил защиту, но не тот стандартный амулет, которым пользуются сотрудники СКУНП, а какую-то свою. И только после этого заговорил:
— Цесаревич! Я должен предупредить вас о серьёзной опасности! Хотя, откровенно говоря, ситуация очень непонятная.
И он рассказал, что слежка, ранее им обнаруженная, продолжилась, но как-то странно. Великий мастер ВМЛР покрутился вокруг Семёна и пропал, а вот второй соглядатай — Некто Остап Проходько, не кто иной как личный ученик всё того же великого мастера, недавно получивший посвящение в свою первую мастерскую степень — проявил большую настойчивость. Даже несмотря на то, что сейчас его нагрузили инспекцией мелких масонских лож на окраинах Московской области: каждый раз, возвращаясь из такой инспекции, он день — другой своего времени уделял слежке за Семёном.
— Скажите, — осторожно уточнил Семён, — а часто великие мастера масонских лож сами за кем-то следят?
— Это, конечно, зависит от масштаба конкретной ложи, но в своей родной реальности я ни разу не сталкивался с тем, чтобы масонский лидер такого ранга лично занимался наружным наблюдением. Кондрат Вениаминович тоже очень сильно удивлён.
Семён задумался. В сознании всплывала только одна идея, и то бредовая:
— Не может великий мастер затеять что-то… ну… если не против своей ложи, то хотя бы… ну… что-то такое, что другие не одобрят, что ли?
Вот тут задумался уже Юсуфов.
— Если предположить, что великий мастер затеял относительно вас собственную игру, а его ученик хочет выдвинуть против него обвинение… маловероятно, учитывая разницу в их влиянии. Но, в то же время, складывается впечатление, что кто-то пытается занять Проходько всякими побочными делами. чтобы не лез не в своё дело… — задумчиво проговорил Юсуфов. — Но у масонов такие внутренние дрязги случаются крайне редко, особенно, при столь великой разнице в рангах, да ещё между учителем и учеником… Практически невозможно!
— Может быть. Но что делать мне? Да и маму с папой надо как-то защитить!
— Мы с Кондратом Вениаминовичем обсудили этот вопрос и пришли к выводу, что вашу семью, да и вас, надо на время эвакуировать, причём лучше это сделать сейчас. У Службы есть несколько надёжных загородных баз…
— К Яге, — очень невежливо перебил дядьку Семён.
Тот посмотрел на царевича очень внимательным взглядом и уточнил:
— Если конечно вы уверены, что лекарство не будет хуже болезни и если сможете с ней договориться.
— Давайте сделаем так: утром я поеду к ней и попытаюсь решить этот вопрос, а вы пока спрячете моих… ну… вы лучше знаете где. А я потом позвоню и скажу до чего мы договорились. Там и решим.
— Да, в сложившейся ситуации это лучший вариант. Единственное, что мне не нравится, это то, что вы остаётесь без прикрытия.
— У меня есть чем их удивить, — очень серьёзно ответил Семён, призывая в руку ваджру, — и есть кого послать посмотреть, что творится вокруг, — на этом он улыбнулся, поднимая на уровень груди согнутую в локте руку. Призрачная сова пролетела сквозь стену и села ему на предплечье.
Для Юсуфова, сильного и опытного мага, не составило труда увидеть это магическое существо. Он удивлённо поднял брови и спросил:
— Значит, вы взяли несколько уроков у Поганкина?
— Он подбросил мне несколько идей, а я их развил. Он вообще очень неприязненно относится к людям, которым надо всё подробно объяснять.
— Ну, в таком случае, я за вас спокоен! — рассмеялся Юсуфов. — Зовите родителей, мы всё им объясним.
***
С Ягой не сложилось. Древняя ведьма на пальцах объяснила царевичу, почему нельзя прятать его семью у неё:
— Нет, касатик, нельзя так делать. За моим домом ведь тоже приглядывают, и многие. За забор им ходу нет, а вот кто приезжает-уезжает видят хорошо. Если твоих сюда привезти, то сразу насчёт тебя всякие мысли пойдут, ненужные. Хватит и того, что Славяна к тебе на свиданки бегает.
— Не на свиданки! Я его магии учу! — возмутилась Ягична, внешне — очень искренне.
Яга на ту отмазку внимания не обратила и после минутного размышления выдала:
— Ты пока здесь посиди, от греха, а я с этими двумя свяжусь. Выдернем их сюда и подумаем, что делать. И не дёргайся ты, бес этот на всяких прятках собаку съел. Сам сообразит как твоих спрятать, да так, что комар носу не подточит!
***
Басов с Юсуфовым подъехали к Яге только к вечеру и сразу же завязалось бурное обсуждение. До вразумления чугунным пестом дело не дошло (в этом вопросе Яга больше грозилась, чем делала), но отругала бабка обоих начальников знатно.
— И ладно мелкий-то не сообразил, — завершила она вразумление, ткнув пальцем в Семёна, — он вообще, ещё и не ученик даже, но вы-то, два лба!
— Да, верно говоришь, Киевна! — проворчал Басов, почёсывая затылок. — Мой промах. Учту на будущее. Но сейчас-то что с этим делать? Нельзя же людей постоянно прятать?
— Может и придётся, — очень серьёзно заявила Яга, — ты и над этим работай.
— Дать этим масонам сейчас по рукам, чтоб не повадно было! — горячо воскликнула Славяна.
Басов на это поморщился: молодая ведьма была известна своим горячим нравом и импульсивными выходками. Вот только её достать в ответ мало кто мог, а кто мог — тоже предпочитали не связываться, а ему, Басову, могут и ответить, а потом… Нет, о таком лучше не думать! Зато Семён углядел в словах своей тайной жены вполне разумное зерно:
— Если я правильно понял, — начал он очень осторожные рассуждения, — великий мастер подозревает кто я такой, но хочет чего-то добиться в обход своей ложи. Этот… Проходько, похоже, хочет что-то сделать в обход своего мастера, даже великого. Если бы его взять и допросить…
— Да ничего ты из него не вытянешь! А нам потом объясняться!
Тут в разговор влез внимательно молчавший до этого момента Юсуфов:
— Постойте, господа! Не знаю, как здесь, но в моей реальности существуют определённые соглашения и такая явная слежка за сотрудником Охранного отделения была бы явным нарушением этих соглашений, с вытекающими из этого последствиями.
Он внимательно посмотрел на Басова и тот проворчал:
— У нас тоже есть соглашения…
— В таком случае, руки у нас развязаны. А развязать язык можно множеством разных способов.
— Да чего его развязывать! — взвилась Славя. — Вырвать душу и всё он расскажет! А труп спалить на месте!
— Ты, что ль, вырывать-то будешь? — проворчала в ответ бабка, но Юсуфов на это спокойно ответил:
— Вырвать не проблема, да и с трупом пусть полиция разбирается, вопрос, куда душу поместить, до допроса?
На этих словах он поднял свою трость на уровень глаз и слегка выдвинул спрятанный в ней клинок. Всего сантиметров на пять. Яга от такого зрелища аж поперхнулась. Она с минуту смотрела на Юсуфова слегка склонив голову на бок, после чего, с усмешкой заявила:
— Да-а? Ох и крут, ты боярин. И богат. Ладно, дам я тебе шкатулку. Только труп всё же спрячь. Нечего ихнему прорабу[1] раньше времени знать, как его холуя уговорили.
***
Тот, кого мы знали как Остапа Проходько возвращался домой в своём застроенном облупившимися хрущёбами районе. Унылые ряды однообразных зданий, разделённых широкими дворами, медленно, но уверенно превращающимися в молодой лес. Не самое безопасное место, но сильный маг был спокоен: кто может угрожать ему здесь? Да и вообще, в это позднее время народу здесь почти нет. Вот только какой-то мужик в пальто тащится на встречу…
— Остап Проходько, если не ошибаюсь? — неожиданно спросил мужик, заступая дорогу молодому и перспективному масону.
— Чего надо? — очень невежливо ответил Остап.
Вместо ответа мужик достал из трости узкую шпагу и резко ударил масона в сердце. А в следующий момент Остап — будем называть его так — вдруг почувствовал, что его словно вырывают из чего-то, потом поднимают на этой проклятой шпаге, снимают с острия оружия чистым шёлковым платком и бросают в какую-то ёмкость…
Закрыв шкатулку и убрав её в карман, Юсуфов сделал плавный жест рукой в сторону ближайшего сугроба и тот воспарил над землёй. Труп свежеубитого масона тоже приподнялся, проплыл пару метров и оказался в щели между землёй и массой снега. Секунда и сугроб встал на место. И только несколько капель крови на снегу говорили о случившихся тут событиях, но к утру и их засыплет февральская метель…
***
Великий мастер Великой масонской ложи России, Феликс Казимирыч Ковальчик, пришёл в свой офис, совмещавший функции офиса великого мастера и мелкое детективное агентство, как обычно, рано. Из сотрудников в офисе была только секретарша на ресепшене, Ниночка. Вообще-то, Феликс Казимирыч и её с удовольствием бы заменил на секретаря, ибо нечего делать… ну пусть будет, дамам в столь суровой мужской компании. Только лишнее отвлечение для нестойких духом младших братьев. Но, увы, поскольку офис этот легальный, да ещё прикрывающее его детективное агентство хоть и редко, но берёт реальные заказы у реальных заказчиков, приходится разбавлять личный состав дамами. Иначе не поймут, возникнут ненужные кривотолки и подозрения… Вот и приходилось держать сколько-то этих… дам среди персонала агентства. Но, естественно, только на должностях подобающих. На ресепшене, уборщицу, там…
В общем, милостиво кивнув Ниночке, Феликс Казимирыч зашёл в кабинет, снял пальто и шапку и…
— Добрый день, Феликс Казимирыч, — раздалось из-за спины, с его собственного рабочего кресла.
Великий мастер медленно обернулся, одновременно сканируя пространство в магическом диапазоне. Идея приложить вторженца магией отпала мгновенно: развешенные по кабинету магические защиты были ему не знакомы, а потому сулили в случае схватки множество неприятных сюрпризов. Глубоко вздохнув он тоже поздоровался:
— И вам добрый день… Семён Петрович. Чем обязан?
— Я слышал, что у вас есть ко мне какие-то вопросы. Почему бы не обсудить их лично?
Семён указал ваджрой на стул, который предназначен обычно для посетителей. Тихо скрипнув зубами великий мастер сел, куда указано, по ходу уже более внимательно изучая, что таки навешано на этого сопляка? В магическом плане. По всему выходило, что все защиты на нём — артефактные. Что вполне естественно: в СКУНП его взяли в ноябре, за прошедшие три месяца если чему и успели научить, так только самым азам магии, так что великому мастеру он сейчас по любому не противник, хоть увешайся амулетами, будь эти амулеты хоть от самой Яги. Отметив этот момент, великий мастер спокойно констатировал:
— Значит я не ошибся, вы и есть тот самый истинный государь, которого сейчас все ищут.
— До царя мне ещё расти и расти, считайте меня царевичем в квесте за царством, — сдержано улыбнулся Семён. — Ну так что понадобилось от меня вашему братству, и что лично вам?
"Интересно, он сам додумался или ему всё разжевали?", — подумал Ковальчик. Впрочем сейчас это имело большей частью чисто теоретическое значение, а вот засветить позицию британцев стоило. На всякий случай, чтобы если что, СКУНП сцепилась именно с английской ложей:
— Наши британские братья…
— Что хотят английские масоны, мне известно. Мне гораздо интереснее планы российских масонов. И лично ваши, Феликс Казимирыч!
В голосе Семёна звякнули командные нотки и великий мастер ответил, прежде чем осознал что именно он говорит:
— Я ещё не определился, поэтому в русском Братстве лишь немногие посвящены в… — он запнулся, подбирая формулировку и это позволило, хоть и с запозданием, взять себя под контроль: —…ваши проблемы.
"Интересно, Басов понимает, какое чудовище растит?", — подумал он ошарашенно. И, чтобы немного успокоить нервы, а заодно выиграть время на размышление, достал из кармана сигареты:
— Не возражаете?
— Пожалуйста… — ответил Семён, зажигая на конце ваджры маленький, всего сантиметра два, разряд и протягивая этот огонёк собеседнику.
Масон на автомате прикурил от чудовищного оружия Древних и судорожно затянулся. Шок, который он испытал, поняв что держит в руках этот мальчишка был страшным. Равно как и от осознания того, что собеседник мастерски обращается с этим оружием. "И когда только успел научиться?", — подумал он.
— И к чему склоняетесь? — с насмешкой уточнил Семён. — Выполнить приказ… ваших… британских братьев или замутить что-то своё?
Вот тут внутри у главного масона заметно похолодело. Сидит тут такой перед ним, рассуждает: "А не будешь ли ты меня убивать?". А сам увешан амулетами, как новогодняя ёлка, пока будешь через них пробиваться — спалит своей ваджрой так, что и пепла не останется. Поэтому так осторожненько зашёл с другого краю:
— Вы, конечно, в курсе, что вами интересуется не только Братство. Обе великие церкви, и британская монархия. Чего хотят англичане, вы и сами в курсе, а вот что хотят святоши, я не знаю. Но, складывается впечатление, что в вашем вопросе они будут действовать согласованно.
— Ладно, с ними как-нибудь разберусь. Я, собственно вот зачем зашёл: хотел поговорить про вашего ученика, Остапа Проходько.
— Что с ним? — лицо главного масона России напряглось и ожесточилось.
Семён, не говоря ни слова, сдёрнул со стоящего на столе хрустального шара шёлковый платок. Ковальчик был достаточно опытным магом, чтобы без дальнейших пояснений перейти на магическое зрение. И тут же лицо его напряглось, а взгляд…
-----------------------
[1] Нечего ихнему прорабу… — "масоны" переводится как "каменщики", соответственно, Яга обозвала главного масона прорабом.