Конечно же, лечение, которым пользовала своего сердечного друга Славяна оказалось гораздо эффективнее любой современной медицины. Уже утром следующего дня Семён, хоть и осторожненько, стараясь лишний раз глубоко не дышать, вышел в горницу к завтраку. А там уже доставали из печи горшки, в которых аппетитно шкварчало жаркое со свининой. Той самой, которая вчера едва не отправила Семёна на тот свет.
Тут же обнаружился и Феодор Периклыч. Смурной и зеленоватый, он осторожно нёс на плечах больную голову. На вопрос: "А есть ли какое колдовское зелье от похмелья?", Яга ответила, что самое лучшее антипохмельное зелье всех времён и народов — огуречный рассол, но после кощеева пойла даже оно не в раз вылечит. Так что, Периклыч оставался до вечера не транспортабельным.
Конечно, молодые люди нервничали, как там служба? А Семёну следовало ещё и в Академии появиться, но Басов их вчера успокоил, пообещав, что без проблем обеспечит обоим больничные. "А Периклычу вообще можно боевое ранение засчитывать, после кощеева самогона.", — заявил он, прежде чем умотать.
Дальше, за столом пошёл разговор, от которого лингвист слегка подавился тем самым антипохмельным зельем, хотя, вроде, и был уже морально готов: Яга начала обсуждать планы, как бы им с Семёном семьями познакомиться.
— А чего ты дёргаешься? — удивилась Славяна. — Вчера уже все всё поняли.
Семён задумался на секунду и решительно заявил:
— Надо ему всё рассказать.
— Уверен? — настороженно спросила Яга.
— Не знаю почему, но, да!
Сказав это, Семён взял в руки ваджру, поднял над головой и выпустил из неё два коротких жгута молний. Глаза у Периклыча округлились. Он встал и молча поклонился.
— Да ладно, — отмахнулся Семён. — Пока от этого только куча проблем.
— Это я-то проблема?! — демонстративно возмутилась Славяна.
— Вот только ради тебя и стоит всё это терпеть! — весело ответил Семён, привлекая ведьмочку к себе.
А Яга вот очень серьёзно заявила:
— Именно поэтому он и смог одолеть этого секача. А если бы за ним земля стояла, он бы свиного походя забил. И кабан этот не просто так на тебя выскочил, — обратилась она к Семёну. — Он не просто так из-за Смородины вылез, он к людям шёл, свежей крови попить, а тут врага почуял, который может ему дорогу заступить. Вот и решил сначала с тобой разобраться.
— Если что, Басов в курсе, Юсуфов тоже, а остальным пока не говори, — закрыл тему Семён.
***
На следующий день Периклыч пришёл в норму и умотал, Яга тоже куда-то пропала по своим тёмным делам, зато к обеду заявился Кощей. Посидели, потрепались, послушали кощеевы байки, которые тот страсть как любит травить, наконец Семён не выдержал:
— Кощей! Ты ведь Нергал[1], по нашему Мор?
Тот смерил Семёна внимательным взглядом и величественно кивнул.
— А Мара, она ведь Моревна… — тут Семён уже не спрашивал, утверждал.
Кощей и на это кивнул.
— А значит… — осторожно начал Семён, но был прерван возмущённым воплем Славяны:
— Ну знаете!!!! Что я ещё о себе не знаю?!!! Сразу говорите!!!
— Многое, внученька, — спокойно сказал Кощей. — И, прости, конечно, но так надо. Для твоего же блага.
— И какое же это благо?!! — возмущённо воскликнула ведьма.
— Безопасность, — догадался Семён.
— Да, — согласился Кощей. — Надо было тебя либо у меня держать, либо здесь прятать так, чтобы никто не понял кто ты. Но что тебе, живой, делать среди мёртвых?
— А мама? — спросила уже успокоившаяся Славяна.
— Мара — это другое, но и её первое время всё равно берегли. И не уберегли, как ты видишь…
На этом Кощей тяжело вздохнул и обратился к Семёну:
— Сокровище тебе досталось, царевич, истинное сокровище. Береги её.
— Сберегу, — очень серьёзно и решительно ответил Семён.
***
Лечился Семён после битвы с кабаном неделю. Времени он даром не терял и в спокойной обстановке почти дописал программу, которая и должна была выполнять классификацию артефактов (для СКУНП) и террористических проявлений (для Второй службы). Благо в Академии ещё сохранилась советская школа программирования и тамошние выпускники умеют писать программы карандашом в тетрадках в клеточку (или на телефоне в простом текстовом редакторе, что практически одно и тоже). Так что вернувшись к здоровой жизни, он имел неплохой задел для продолжения своей дипломной работы. Чем и занялся, как только появился на своём рабочем месте в СКУНП.
Перенёс уже готовые файлы с программами в рабочую среду на своём компьютере, принялся ловить синтаксические ошибки… Увлёкся, не обращая внимание на время. Когда проголодался, достал из сумки лоток с пирожками, которыми его снабдила в дорогу Славяна. Снабдила с избытком, чтобы мог среди своих похвастаться. Вот он и похвастался:
— Народ! Налетай!
Народ проявил некоторую осторожность.
— Э… это невеста пекла? — уточнил Дядя Миша, молодой, но уже опытный археолог, спец по мегалитическим культурам, самый старший в группе.
Ну как "дядя"? Группа вся молодая, Дядя Миша — Михаил Степанович Лопатин — всего-то тридцатник разменял. Но копать он начал с… а тут даже и не скажешь, с каких лет. Папа — археолог, мама — археолог, детство в экспедициях, каменные топоры вместо игрушек, глиняные таблички вместо букваря, наскальные писанцы вместо картинок… В результате получился лучший в стране, а может и в мире, спец по древним культурам вообще и мегалитам в частности.
Семён на вопрос старшего товарища запросто так ответил:
— Да, а что?
Вокруг возникло нездоровое шебуршение, народец подобрался, придвинулся поближе. Шила-то в мешке не утаишь, особенно после достопамятной охоты. Многие видели, как Славяна к нему бежала, да и из Феди удалось выжать толику информации. Вот и возник у коллег закономерный вопрос:
— Ты это серьёзно? Про Ягичну?
— В смысле? — не понял Семён.
— Ну… действительно думаешь на ней жениться?
"Да мы уже!", — чуть не вырвалось у него, но сдержался. Незачем народ совсем уж в шоковое состояние вводить. Вместо этого ответил:
— Скоро едем к Яге с родителями, знакомиться будем.
— А не боишься?.. ну, они ж там всякие гадости устраивают…
Вопрос задал Дима, ровесник Периклыча, тоже лингвист, до кучи ещё и историк, спец по славянским и германским языкам, рунолог. Вопрос Семёна даже рассмешил:
— Ребята! Вы чего вообще? Что они такого страшного делают? Ну подложат пирожок с какой шуткой. Ничего страшнее икотки или чихуна на пироги не накладывают, а накладывают так, что заклятье аж светится. Ауру на тарелке посмотреть, что? Религия не позволяет? А снимать этих чихунов даже я научился.
— Ну! Тебя там учат, я так понимаю, — с некоторой обидой заявил Дима.
— А ты спроси при случае, и тебя научат, — уже с заметным раздражением ответил Семён.
— Ну ладно, — не унимался Дима, — с угощениями ты разберёшься, избу, положим, ради такого знакомства, они крутить тоже не будут, а если их волк вылезет?
— Ты бы видел, как он верхом на этом волке рассекал! — окончательно сдал товарища Дядя Миша, который поучаствовал в той самой охоте.
— Ну ладно, может Яга этого волка тогда как-то заколдовала или уговорила…
— ЩАЗ! — не выдержал Периклыч. — Он и волка и кота из рук кормит.
Все присутствующие зашумели.
— А что такого? — Семён сделал непонимающее лицо. — Главное страх не показывать и не наезжать на них.
Народ притих, переваривая сказанное.
— Не, брат! Тут ты чего-то темнишь… — выдал за всех дядя Миша. Но пирожок, тем не менее взял.
Юсуфов, который незаметно вошёл в комнату, тоже присоединился к общей трапезе, но при этом погрозил пальцем Семёну:
— Смотри мне, не разжирей на этих пирогах!
***
Вообще-то, встретиться с главным масоном России Семён хотел как можно раньше, но со всей обрушившейся на него текучкой, время удалось выкроить только через несколько дней после выздоровления. Встретились они, естественно, не в офисе того самого сыскного агентства. Ковальчик предлагал встретиться на одной из масонских конспиративных квартир, но Семён предпочёл не рисковать и в результате сторговались на малозаметном кафе на окраине Москвы.
Великий мастер был хмур, Семён наоборот, спокоен и расслаблен.
— Я выполнил свою часть сделки, — сказал он после обязательных приветствий. — Думаю, вы сумеете вызвать дух своего ученика и пообщаться.
— Нет необходимости тревожить мёртвых. Я уже знаю, что вы не лжёте.
— А здесь то, что осталось от души вашего британского брата, — добавил Семён, выкладывая на стол обсидиановую пластинку, выточенную в форме чешуйки со шкуры какого-то ящера.
— То, что осталось? — уточнил Ковальчик, пристально глядя на пластину.
— После того, что сделали англичане, полноценно восстановить можно только одну душу. Вторая полноценной личностью уже не является. Не овощ, но довольно странное сознание.
— Какая цена и что мне с этим делать?
— Считайте это актом доброй воли. А использовать? Например, если положить этот артефакт на грудь тела Джозефа Деверё, то… ну пусть будет душа, заключённая тут, вселится обратно в тело. Думаю, что британцы припасли его тело, не стали же они отправлять своего на погибель.
Масон какое-то время сидел неподвижно, пристально глядя на обсидиановый артефакт, но в конце концов решился и взял его.
— Что-то не по-братски поступают с вами ваши английские братья, — криво усмехнувшись сказал Семён. — Может стоит поискать братьев здесь, в России, в родном культурном пространстве?
На это масон скривился, бросил в сердцах:
— Да бросьте эту дешёвую пропаганду! Уж вы-то должны понимать! Какое тут культурное пространство? Где тут вы видели хоть какую-то культуру? Даже в официальной культуре одни заимствования, а народ так вообще, дикость сплошная! Россия это вообще, только географическое понятие, очень размытое. Ну хорошо! Ещё и юридическое. Как юрисдикция. Крайне неудобная, кстати, для нормальных людей.
— Интересная мысль, — Семён сумел сохранить расслабленно-непринуждённое выражение, хотя внутри у него всё клокотало. Вот ведь чудовище! Пострашней того кабана, которого он недавно завалил. — А Британия тогда как? Тоже чисто географическое понятие?
На это масон оживился:
— Британия — это великая держава, даже сейчас она оказывает огромное влияние на весь мир. Да что там говорить! Даже Соединённые Штаты это не более чем периферийная культурная провинция великого Британского мира. Британия несла культуру по всему миру и продолжает это делать, только в этой стране всё ещё рассуждают о каком-то "своём пути". Потому и сидим на задворках.
Семёну стало смешно. Он даже не мог ненавидеть то, что сидело сейчас перед ним, хотя это, конечно, не отменяло необходимости избавить Россию от присутствия каменщиков. В конце концов, таракана давят не из-за ненависти, а для того чтобы не разносил заразу. Но и не вставить шпильку на прощание он не мог:
— Тогда почему вы обижаетесь на англичан? Если вы сами признали себя холопом, значит вас полагается регулярно пороть.
С этими словами и откланялся.
***
Слова про холопство изрядно раззадорили главного масона России. Признавая за англичанами абстрактное, духовное лидерство, он, тем не менее, почитал себя для них братом. То-есть равным. А тут вот так обошлись с его ложей! Да ещё этот чёртов "царевич в квесте" так нагло прошёлся по сложившейся ситуации. Необходимо было доказать, прежде всего, самому себе, что он, Великий мастер Великой ложи России, очень даже ого-го! Примешивалась и практическая необходимость поставить англичан на место: разборки по поводу того, что он не стал выполнять их задание и не ликвидировал, да что там не ликвидировал, даже какие-то дела завёл с обнаруженным объектом, рано или поздно случатся и следовало заранее расставить позиции должным образом. Прежде всего, чтобы обеспечить свою личную безопасность. Именно поэтому Ковальчик вызвал представителя ВМЛА, постоянно ошивавшегося в Москве и выполнявшего функции посла во внутримасонской дипломатии, к себе, в офис того самого детективного агентства.
— Брат Феликс! — начал с порога британец. — Очень хорошо, что вы меня пригласили! Есть проблема которая…
— Которая не имеет никакого значения, пока не урегулирована проблема, которую создали британские братья!
С этими словами, даже не предлагая англичанину сесть, Ковальчик сдёрнул с хрустального шара шёлковый платок.
— Копия с копии… — начал было англичанин, когда запись допроса закончилась, но Ковальчик его очень грубо перебил:
— Которая, тем не менее, является абсолютно достоверной. И вы это прекрасно поняли. Как вы думаете, как на это отреагируют некоторые великие ложи, когда информация станет общедоступной? Никогда не примеряли процедуру отзыва патента на саму Великую ложу Англии?
— Это будет… кхе-кхе… не по-братски… — хрипло произнёс англичанин.
— А то, что вы сделали, это по-братски? И не говорите, что в Английской ложе не знают, что происходит с душой после такого насилия! Вынужден довести до вашего сведения, что копии этой записи будут разосланы в несколько авторитетных лож в течение получаса.
— Простите, господин Великий мастер, но… неужели нельзя это предотвратить?
— Это может быть отложено, но вы сами понимаете, Английская ложа должна проявить добрую волю.
— Конечно, я проконсультируюсь и не далее как…
— Чтобы что-то предпринять, мне нужны веские основания.
Чопорный англичанин сдулся. Похоже, эти белые дикари взяли его за глотку, причём его же английскими методами. Потом британские масоны, конечно, отыграются, но сейчас придётся идти на поводу у этой белой обезьяны.
— Каковы ваши требования? — только и спросил он.
В ответ Ковальчик протянул ему список на шести листах:
— Эти лица должны немедленно покинуть Россию.
Даже беглый просмотр показал, что случилось страшное: русские выставляют за дверь почти всю резидентуру. А альтернативой был чудовищный раскол в выстраиваемом столетиями в интересах Британии масонском мире. При том, что скорее всего, резидентуру спасти тоже не выйдет. А то и хуже того, кого-то русские захватят и разговорят, выйдут на других агентов… Приходилось соглашаться, по ходу выторговывая себе хоть минимально приемлемые условия:
— Но вы же понимаете, что такая масштабная операция требует времени и…
— Используя всё своё влияние, я могу отложить рассылку этого материала на 12 часов. А дальше всё будет зависеть от расторопности Английской ложи.
Всё ясно. Их вышвыривали за дверь и надо было резво перебирать ножками, чтобы не пришлось считать ступеньки задницей. А то и мордой.
— Я сделаю всё, что возможно, — с достоинством заявил англичанин, сохраняя хорошую мину при самой отвратительной игре.
Этот чёртов русский всё грамотно рассчитал! За 12 часов можно провести эвакуацию, но невозможно организовать передачу дел! Вся агентура здесь остаётся подвешенной в воздухе. Агентурные сети не получится даже толком законсервировать, а значит некоторые агенты начнут нервничать, метаться и русским будет проще их выявить. И хорошо если агента поймает Русская ложа! А если ФСБ вообще и СКУНП конкретно? Но сейчас приходилось думать не об этом, в конце концов, навербовать новых агентов из аборигенов всегда успеется. Надо было спасать своих. Поэтому коротко кивнув, англичанин направился к выходу.
— Брат Абрахам… — бросил ему в спину Великий мастер.
Англичанин обернулся.
— …неужели вашу ложу совсем не волнует судьба брата Джозефа?
Судьба вот именно этого конкретного обормота, который позволил себя так смачно поймать и тем подставил всю Английскую ложу, представителя ВМЛА интересовала в последнюю очередь. Но если русский это увидит, совсем уважать перестанет.
— Мы искренне надеемся… — начал было брат Абрахам, но брат Феликс снова его перебил:
— Мы искренне удивились, когда узнали, где находится тело брата Джозефа. Честное слово, разве можно так относиться к братьям? Нам пришлось перевести его в приличную клинику и сейчас он находится в палате для коматозников вот здесь, — Ковальчик протянул англичанину листок, с написанным от руки адресом. Написано это было, естественно, не рукой Великого мастера, а сама рука была в ритуальной белой перчатке и доказать, что листок прошёл через, простите за каламбур, руки главы всех масонов России не выйдет. — А душа его тут, — Феликс Казимирыч указал на лежащий на столе обсидиановый артефакт.
Англичанин забрал листок с адресом и вырезанную из вулканического стекла чешуйку, и чуть ли не бегом направился к выходу. В его положении лучше было считать, что время уже идёт…
--------------------
[1] Нергал — шумерский бог смерти, супруг Эрешкигаль.