Несмотря на все треволнения, связанные с женитьбой, жизнь Семёна после приснопамятной кощеевой охоты пошла относительно спокойная. Начальство в лице Басова его практически не трогало, начальство из Академии выдернуло разок в дежурство по учебной зоне, но это, в общем-то плановое мероприятие. А вот Басов сложа руки не сидел, можно сказать, землю рыл. Интенсивно, но очень осторожно. И докопался таки до причины интереса ФСО к его новому сотруднику. Так что одним погожим апрельским утром Семён был вызван пред строгие и заметно озабоченные очи начальства. А там уже присутствовали: Бортников собственной персоной, Юсуфов, а также — вот к чему бы? — Анна Давидовна и Периклыч.
— Слушатель Персунов по вашему приказанию прибыл! — бодро отрапортовал Семён.
— Вольно, — усмехнулся Бортников. — Надеюсь меня представлять не надо?
— Так точно… Александр Васильевич! — Семён всё-таки решился обратиться к директору ФСБ менее формальным образом.
— Вот и отлично. А мы, ваше высочество, — главный ФСБшник ненавязчиво обозначил свою осведомлённость в делах Семёна, — кажется нашли причину интереса параллельной структуры к вашей скромной персоне. Вы в курсе, что вами активно интересуется ФСО?
— А… что я им сделал? — удивился Семён.
— Важно не "что", а "кто", — уточнил директор ФСБ. — Ищут кого-то, имеющего особые способности. И у нас есть основания полагать, что выход на вас это только вопрос времени. Да вы садитесь, садитесь! В ногах правды нет.
Внутреннее чутьё, та самая особая способность, о которой говорила Лилит, неожиданно обострилось и Семён понял, что Басов напряжён и недоволен, а Бортников смущён и пытается лукавить.
— Так что им надо? — уточнил Семён, опускаясь в предложенное ему кресло.
— Если в двух словах, то на Новой Земле из-под ледника оттаял вход в подземное сооружение… — он кивнул Басову и тот передал Семёну тощую папку.
По одобряющему кивку высокого начальства Семён заглянул внутрь. На фотографиях было видно какое-то сооружение из белого камня, выступающее из отрога скалы. Внешне это больше всего напоминало форт со стрелковой галерей. Было чётко видно, что сооружение собрано из массивных блоков, которые не сдвинулись за долгие века его существования ни на миллиметр. Также на нём не было видно ни малейших следов выветривания, все углы оставались острыми, хотя окружающие скалы были заметно сглажены ледником. Образ оборонительного сооружения разрушала пологая лестница, которая сбегала мимо бойниц и уходила под залежи морены[1]. Верхняя площадка лестницы упиралась в находящуюся сбоку от "форта" каменную же дверь. Вернее, этот портик и наглухо закрывающая его каменная плита выглядели как дверь. Что-то на мгновение колыхнулось в душе царевича, но что он понять так и не смог. К фотографиям прилагались карта, несколько отчётов, в изучение которых Семён вдаваться уже не стал, перевёл вопросительный взгляд на директора ФСБ. Тот понял жест правильно:
— Эту дверь попытались вскрыть взрывчаткой, получили пару трупов, стрельнули по ней из РПГ, ещё труп. На этом, слава Богу, остановились, но рядом нашли ещё один вход, открытый. Там пропали две группы. И вот теперь…
— Почему это открытие прошло мимо нас? — строго и требовательно спросил Басов. — В конце концов есть приказ 00-666, за вашей подписью, между прочим, утверждённый президентом.
— Выясняем, Кондрат Вениаминыч. Как только будет информация, обязательно до вас её доведу.
— Гораздо интереснее другое, — неожиданно для всех подал голос Семён. — Что конкретно понадобилось на Новой Земле ФСО? Там вообще, есть хоть что-то, что их касается? Да и по любому, это наша тема. Почему они решили, что добраться внутрь может… представитель древнего царского рода? С какой стати они вообще решили, что в России сейчас есть представитель такого рода? А если и есть, то именно того рода, который имеет к этому, — он постучал пальцем по папке, — какое-то отношение? Складывается впечатление, что это только вершина айсберга, маленький кусочек какой-то странной операции. И, главный вопрос: в чьих интересах они проводят эту операцию?
И опять, в реакциях Бортникова проскользнуло что-то такое, что Семён понял: директор ФСБ сам как-то в этом замешан. Однако, надо отдать начальнику ФСБ должное, внешне он своё замешательство почти не выдал. А Басов своему подопечному только что не аплодировал:
— Нет, вы посмотрите, Александр Васильевич! Какая у нас молодёжь! Сразу ставит правильные вопросы. А и правда, откуда у них информация, которой и у меня-то не было? И нет ли у них каких-то источников, в которых имеется закрытая информация по обнаруженному объекту?
— Вот только скажи мне, Кондрат Вениаминыч, почему у тебя никакой информации не было? И когда я нашего царевича опознала, тебя словно пыльным мешком по голове стукнуло? Что-то ты совсем мышей не ловишь! Или гадюка твоя болотная совсем в спячку впала? — раздался от дверей голос Яги. Вообще-то появляться вот так неожиданно тут, да ещё в такой компании, ну совсем не полагается. Но Яга, она на то и Яга, что от неё всего можно ждать.
Бортников от этого явления Яги народу внутренне вздрогнул. Он и без того чувствовал себя очень неуверенно в компании, где из пятерых всего двое были людьми, и то, Юсуфова считать полностью человеком приходилось с натяжкой. А тут ещё и Яга. А обиженная Анна Давидовна аж взвизгнула:
— Я не гадюка! И не болотная! Я речная!
— Ну прямо ужик безобидный, — снова поддела старая ведьма.
— Между прочим, к ужам я ближе, чем к гадюкам!
А вот Семён быстро вскочил, подошёл к пришедшей вместе с бабкой Ягичне и громко так обратился ко всей компании:
— Товарищи! Позвольте официально представить вам мою невесту! Славяна…
Первое, что подумал Бортников: "Вот сейчас она его убьёт и всем от этого будет только лучше.". А ещё он успел подумать, что кресло тут хлипкое и даже если за ним спрятаться, всё равно может какой шальной магической дрянью зацепить. Но когда Ягична нежно поцеловала Семёна и позволила усадить себя на свободное место, директор ФСБ понял, что дальше будет только хуже. А уж когда Семён обратился к Яге: "Бабушка, вы что-нибудь знаете про это?", и протянул ей папку с информацией о находке на Новой Земле, ему стало совсем тоскливо.
Яга внимательно и в полной тишине просмотрела содержимое папки и недовольным голосом выдала вердикт:
— Древнее всё это, времена Гиперборейских равнин[2]. Тогда меня ещё на свете не было. Ну, а у тебя-то, царская твоя морда, ничего при виде этого не йокнуло?
При этом она быстро и остро взглянула на Семёна. Тот отрицательно покачал головой. Говорить о своих ощущениях, равно как и задавать возникшие вопросы, он предпочёл бы в узком семейном кругу. Яга, по всей видимости, тоже, поэтому вернулась к растерзанию Басова и Речной… змеи.
— Ну, а всё же, Кондратий Вениаминыч, как же ты упустил-то? Охранка его уже почитай два года выискивает, я выглядываю, Кощей со Змием по Москве как угорелые носятся, масоны… сколько там уже? Ну да ладно масоны, а попы наши? Тоже с год как шевелятся! Один ты спишь как сурок.
— Значит у них есть какие-то документы или какие другие источники, — уверенно заявил Басов, — что возвращает нас тем вопросам, которые поставил Семён Петрович!
Но вот Бортников вовсе не горел желанием обсуждать эти проблемы именно в этой компании, поэтому ещё раз пообещал разобраться и перевёл разговор на необходимость срочно исследовать найденный объект. Но тут уже взмолился Семён:
— Александр Васильевич! Мне ещё диплом сдавать, ГОСы! Да и свадьба тоже!…
— И правда, гражданин начальник, — поддержала его Яга, — что все на парня-то навалились? Дайте ему нормально Академию закончить, свадьбу справить, а сразу после свадьбы идти в поход — примета дурная, незачем это, пусть отпуск положенный отгуляет. А вы там пока разберитесь, кто у вас куда чего слил, кто чего ушами прохлопал, кто кого подсиживает. И вообще, имеет эта нора к нему какое отношение или нет.
— Так-то оно так, — отвёл глаза Бортников, — но к тому времени там уже зима…
— И что? — перебила его Яга. — Там, чай, места не глухие. Там наша база стоит военная, на базе солдаты все обученные, так что люди на подхвате у вас будут, что зимой, что летом. Значит и караульчик можно вокруг этой норы выставить, чтоб кто не надо там не лазил. А заодно посмотреть, кому какое дело до этой норы есть.
Басов удовлетворённо кивнул:
— А ведь Лыбедь Киевна говорит правильно. К тому же, надо убедиться, что объект имеет к Семёну Петровичу хоть какое отношение, а люди, которые туда полезли, пострадали именно из-за свойств объекта, а не от собственной дури и криворучия.
И Бортников нехотя сдался.
***
После этой странной встречи всё внутри Семёна тянуло его к Яге. Чувствовал он, что древней богине есть что рассказать об обнаруженном объекте. Это не говоря о том, что там его ждала Славя… Но он себя постоянно сдерживал и осаживал, понимал, что за ним сейчас приглядывают и слишком сильно демонстрировать своё рвение — показать всем свою заинтересованность, а то и излишнюю осведомлённость в этом деле. Поехал как обычно, с какими-то бумагами от Басова. Ну а там, как водится, задержался, завёл разговор об новооткрытом объекте. В ответ богиня смерти смерила его тяжёлым взглядом. Мёртвым, не человеческим.
— Значит, мою вертихвостку ты соблазнил для того, чтобы проще было из меня информацию тянуть?
— Бабушка! Ну за что вы меня так невзлюбили? Не хотите ничего говорить или не можете, не надо, сам разберусь.
— Разберётся он… Сам бы убился, и не жалко, но ведь Славяну за собой потащишь!
На этих словах Яга… Нет! Эрешкигаль, опустила голову и совсем по-человечески всхлипнула. Семён молча обошёл её и обнял за плечи, Славяна придвинула стул и взяла бабушку за руку.
— Одна ты у меня, кровинушка, — тихо и хрипло произнесла древняя богиня. — Боюсь за тебя.
— Славяна вообще одна такая, — эхом откликнулся Семён.
Дальше Яга пригрозила, что если что-то со Славяной случится, то Семёну и на том свете небо с овчинку покажется и разговор вернулся в конструктивное русло.
— Значит, всё-таки, працивилизация и супертехнологии, — выдал вердикт Семён. — И вся эта магия — просто обращение к определённым устройствам, которые остались с тех ещё времён. Как ваджра.
В голосе его звучало некоторое разочарование.
— И да, и нет, — задумчиво ответила Яга. — это как… ну вот, например, ты руками можешь что-то делать, можешь мышцы накачать и тогда будешь таскать тяжести, можешь пальчики разработать, тогда сможешь блоху из карандашного грифеля вырезать. А можно надеть тебе на руку экзоскелет и тогда сможешь таскать камни потяжелее, или прикрутить к этому экзоскелету какой манипулятор, чтобы двигался как рука, тогда сможешь вырезать не блоху из карандашного грифеля, а бактерию из какой-нибудь пылинки. Или, сидишь здесь, а этим манипулятором собираешь какой-нибудь телескоп в космосе, или в атомном реакторе урановые стержни перекладываешь. Но если руки кривые, то никакая технология тебе не поможет. С магией всё то же самое, только гораздо хуже. Ручками ты шебуршишь более-менее сознательно, а вот мысли сами скачут куда ни попадя. А если к мозгам прикрутить интерфейс, который эти мысли материализует, представил, что получится?
— Ну, да… Поэтому и допускают к магии только продвинутых, кто там всякие медитации практикует, чистоту помыслов…
— Щаз! Эка ты хочешь, чтобы всё хорошо было! Нет, касатик, ЭТО есть у каждого, как и руки. Не каждый развивается, ну так и гирями не каждый кидается, и рисовать… да что там рисовать! Буквы-то выводить так, чтоб понятно было, что там выведено, и то не каждый умеет, даже грамотный.
— Но ведь когда учишься магии, сами тренировки развивают и дисциплину сознания, и… — возмутился Семён, уже по опыту усвоивший, какими способами идёт тренировка магических способностей. Но Яга его перебила:
— Ты это шаману с Мумба-Юмба скажи! Нет, дорогой, чтоб творить чудеса нужна концентрация сознания и сорвать в мозгах ограничители на тему что возможно, а что нет. А делать это можно разными способами. И дисциплина с осознанностью далеко не со всеми из них рядом лежали. Знания с образованием для таких дел вообще так и не обязательны. Вот теперь представь, что будет, когда вот такой психопат, с кругозором овцы и верой в свою праведность, хапнет такой вот экзоскелет для своей думалки?
— Страшно, — признался Семён.
— И заметь, не если, а когда. Вот и мечемся, чтобы схватить вовремя и прибить, да только не всегда помогает.
— Значит надо учить, и не одного, а массово, — ввернул свою давно вынашиваемую идею Семён.
— Вот тебе и дело царское нашлось, — хмыкнула Яга, но Семён снова вернулся к мучившим его вопросам:
— Так всё-таки, значит, працивилизация… А боги, маги, цари, это всё как операторы на этих технологических установках. Так?
— Ну, где-то около… — нехотя согласилась Яга. — Только не на Земле. Вернее, не только и не столько на Земле. И не на этой Земле.
Пока молодёжь молча переваривала это откровение, Яга немного передохнула, собралась с мыслями и пояснила:
— И вообще, всё сложнее. Намного сложнее. Можно сказать, что Вселенная ветвится внутри себя и варианты реальности делятся, пересекаются, сливаются… А можно сказать, что люди только то и делают, что спят и видят сны. Когда много народу видит похожие сны, они усиливают то, что похоже и ослабляют, размывают то, что разное. Наш мир — это коллективный сон всего человечества. Но всё равно, каждый видит что-то своё, кто-то начинает уводить часть народа в сторону, кто-то вообще в бред. Потому реальность и рвёт время от времени. А такие как ты, кстати, нужны и для того, чтобы направлять этот общий сон в более-менее единое русло.
— И этот бункер на Новой Земле…
— Точно не знаю, но думаю, что-то типа запасного пульта. Нет, оформлено там должно быть всё как крутой дворец, по крайней мере для…
Яга запнулась, подбирая более менее мягкое выражение, но Семён церемониться не стал:
— Для местных обезьян.
— Ну где-то так.
— Вы знали, что эта штука вышла из-подо льда и ждали, что сюда подбросят… оператора, — догадался Семён. — Тогда зачем был весь этот цирк с выяснением моей родословной, гадания какие мне земли положены и прочая, и прочая?
— Потому, что тут возможны варианты, — уклончиво ответила Яга и Семён догадался:
— Хотели убедиться, что я из ваших?
— Да вроде как из наших, но тут тоже возможны варианты. И не только это.
— Вот потому вы мне и не верите, — констатировал Семён.
— А ты изволь и сам за собой приглядывать, а то ведь знаешь, в тебя могли всяких закладок напихать.
Яга сказала это с изрядной долей весёлого ехидства, но Семёну, понятное дело, такое сильно не понравилось. Впрочем, он прекрасно понимал, возмущаться бессмысленно, потому как Яга по сути, права. Остаётся только тщательно следить за собой. Но об этом можно переживать долго и продуктивно, а сейчас хотелось проверить ещё один свой вывод:
— Кстати, этому бункеру не десять тысяч лет. Во времена Арктиды он был подо льдом, и глубоко. Так ведь? Сколько?
— Умён, — усмехнулась Яга. — 120 тысяч. Если это то, что я думаю.
— Микулинское межледниковье[3]? — уточнил Семён. — Значит Земля… наша Земля это, типа, запасная база, или запасной склад, так? А вас тут оставили как сторожа…
— Ну, не меня одну, и вообще не меня, а задолго до меня. И не думали, что на долго, знали, что потепление будет коротким, поэтому все ключевые узлы ставили в полярных зонах. Типа, на сейчас сойдёт, а там и концы под лёд. Поставили всё, оставили… как бы это сказать?…
— Гарнизон, — подсказал царевич.
— Да, пожалуй. Поставили на скорую руку и ушли, оборвали все связи, за ради секретности. И то ли забыли, то ли сгинули, но на связь больше не выходили. А мы тут остались.
— Гарнизон частью вымер, частью разбежался и одичал, операторы тоже, склады растащили…
— Ну нет, большей частью-то всё цело! Что-то конечно, спёрли, но так, по мелочи. Инфраструктура пообветшала, конечно, но и её поправить, раз плюнуть.
Семён призадумался. Если то, что сейчас имеет хождение по Земле-матушке — мелочи, то что же там, на складах? Попытался представить и вздрогнул. А вот Славяна, умничка, задала очень важный вопрос:
— Значит, могут быть и другие претенденты?
Вот тут уже Яга поперхнулась. Снова посмотрела на Семёна с подозрением, но Славя вдруг бросила:
— Да оставь ты! Считай, что прабабушка за него и ему верит.
— Ах ты ж! М-м-м-м-мать! — рявкнула Яга и треснула кулаком по столу, да так, что стол аж подпрыгнул. — Вот значит как! Значит снова? Или всё ещё? А мне сказать?! — последнее она бросила куда-то в левый верхний угол горницы. Потом перевела взгляд на Семёна. Заинтересованный такой, с прищуром. И сказала задумчиво, больше самой себе: — А может и правда, давно пора…
— А что такое? — только и смог выдавить из себя Семён.
— Значит с тобой всё ясно, касатик! Только вот, скорее всего, ФСО на тебя навели, кто-то из…
— Богов? — уточнил Семён.
— Да какие мы боги! Хотя… В общем так, твоих, касатик, надо срочно прятать, причём у меня. Ладно, не дёргайся, я Беса твоего подниму по тревоге, пусть работает, а вы спать идите! И чтоб завтра из избы ни ногой!
— А может… — начала Славяна, но Яга её одернула:
— Спать, я сказала! А у меня дела.
И с этими словами она растаяла в воздухе.
--------------------
[1] морена — отложения, оставляемые отступающим ледником. Состоят из камней, разной степени битости, песка, глины.
[2] Гиперборейские равнины — Арктида — так Яга называет северные равнины, гипотетические существовавшие на месте современного Северного Ледовитого океана или значительной его части во времена последнего оледенения. Местность характеризовалась засушливым, но относительно тёплым климатом, сейчас это называют тундростепью. Характерной особенностью тундростепи была очень высокая биологическая продуктивность, благодаря чему эти территории могли прокормить огромное количество животных и людей. Согласно некоторым гипотезам, Арктида считается прародиной арийских (индо-европейских) народов. Затопление Арктиды водами Северного Ледовитого океана относят к концу последнего оледенения — конец XI тысячелетия до Н.Э., тогда же произошёл исход древних ариев и предков некоторых других языковых групп на юг.
[3] Микулинское межледнековье — короткий, но очень тёплый (современному глобальному потеплению до него далеко) период между Московским (предпоследним) и Валдайским (последним) ледниковыми периодами. Начался 130 тысяч лет назад и закончился 112 тысяч лет назад.