Когда она проснулась, было уже светло, и голова не болела. Машина стояла на плотно забитой стоянке, под тенью какого-то высокого здания. А на месте водителя Лера увидела Васю, который сидел с наушниками в ушах и смотрел что-то в своём смартфоне. Девушка тронула его за плечо.
— А, доброе утро, Леронька, — обернулся он, — как ты, стало получше?
— Да, Вася, кажется всё нормально. А где остальные?
— В клубе, в этом здании.
— Ты всё время тут пробыл?
— Угу, не мог же я оставить спящую красавицу одну на улице. И вносить тебя в клуб под камерами мы не решились.
— Ты мой герой, — улыбнулась Лера.
— Вчера ты мне другое говорила.
— Ой, ну прости, я же…
— Да понимаю. Ты думала, что так будет лучше. Мы оба сваляли дурака. Я ведь мог остаться.
— И кто бы тогда спас меня от колдуньи?
— Кстати, о них. Знаешь, чем вчера вечером занимался ваш "главгад"? Сражался с мёртвым драконом! И вроде даже победил, хотя, наш дракон заявил, что всё это подстава. Не той магией, мол, он пользовался. Зато дал интервью прессе, что, мол, пришёл, чтоб защитить наш мир от надвигающейся угрозы. Что миры объединились, и скоро к нам хлынет куча злобных тварей всех мастей во главе с неким Пантеоном.
— Странно. Александр говорил то же самое о своих намерениях.
— Да, не просто странно. А недавно на ютубе появился ролик из новостей с реакцией президента.
— Дашь глянуть?
— Держи наушник.
Выглянув из-за Васиного плеча, Лера посмотрела на экран смартфона, где красовалось лицо президента крупным планом.
— Мы благодарны за инициативу, проявленную нашим гостем, — говорил он, — но не можем так слепо довериться его словам. Подчеркну, мы не против принять его помощь, но хотели бы узнать, чего нам это будет стоить, и что вообще представляет собой этот новый мир. Наша страна находится в центре Европы, и мы привыкли решать все вопросы путём конструктивного диалога, в том числе и с представителями других миров, если таковые действительно имеются. Мы соберём всю имеющуюся информацию, обсудим и примем взвешенное решение. Скажу прямо: мне трудно поверить в существование других миров помимо нашего. Если бы не явные свидетельства необъяснимых явлений, виденных многими из нас, и существенные разрушения, причинённые двумя неизвестными существами вчера вечером, мы бы даже не ставили этот вопрос. Но, ввиду вновь открывшихся обстоятельств, я должен заявить следующее. Мы ждём гостей из другого мира. Приходите. Но приходите с миром. Поговорим, обсудим общие вопросы, если таковые имеются. Но если только вы попытаетесь проявить к нам враждебность, знайте: вы уже не первые, кто попробовал это сделать. В то время как волшебник из вашего мира уничтожил одно существо, другое было убито силой нашего оружия.
Картинка сменилась, и вместо президента появилась ведущая новостной програмы.
— Напоминаем, что вчера вечером произошли два столкновения между жителями столицы и неизвестными существами, напоминающими драконов из европейского фольклора.
Картинка снова сменилась, и, под пояснения ведущей, появилось изображение Октябрьской площади, на которой крылатое чудовище гонялось за мирными жителями, поливая их из пасти струями кислоты. Лера узнала в нём того же мёртвого дракона, который напал на её институт.
— Неизвестное существо сумело настигнуть и убить своим дыханием более сорока человек, от которых остались только фрагменты костей. Сейчас идёт идентификация погибших, но, к сожалению, из-за состояния останков она маловероятна.
Картинка снова сменилась, и Лера увидела того самого Мастера-Мелизье, теперь одетого в белую мантию, который стрелял розоватой молнией в летающее чудовище.
— К счастью, на площади в этот момент находился странный человек, который дал отпор чудовищу и спас множество мирных жителей. Тем временем, другой дракон нанёс удар на улице Пионерской в северо-западной части Минска, где был остановлен вооружёнными силами Республики Беларусь. В ходе боя было убито восемь военных, в том числе экипаж одного танка и часть экипажа боевого вертолёта. Более двадцати человек получили травмы от электрического тока, который чудовище использовало для нападения. К сожалению, кадров этого столкновения у нас нет. Тела обоих драконов бесследно исчезли с мест событий, поэтому пока никто не может достоверно объяснить природу странного явления. Однако неоспоримым остаётся одно: многие минчане потеряли своих близких в этот день.
Лера убрала наушник. Значит, вчера, на её глазах, погибло восемь человек. Погибло из-за вспышки ярости существа, которое она почти считала своим другом, и которому помогла вылечиться. Но, с другой стороны, он в тот момент защищал её саму. Или нет? И на той ли она стороне? Может быть, это Мелизье действительно пришёл помочь её миру, а Гратлоргарн хочет ему помешать? Лера не знала, кому в этой ситуации верить.
— Что думаешь? — услышала она голос Васи.
— Не знаю. Гратлоргарн вчера убил людей, а Мелизье, похоже, спас.
— Дракон говорит, что мертвецы не восприимчивы к электричеству, которое использовал этот волшебник.
— Он может врать.
— Ну блин приехали. Вчера ты говорила, что только он сможет защитить тебя от Мелизье, и чуть не порвала со мной из-за него, а теперь оказывается, что это от него Мелизье пришёл защищать нас?
— Я не знаю, Вася. Не знаю.
— А мне вот этот Грат… Александр сразу показался подозрительным. С чего ты вообще решила, что ему можно доверять?
— Блин, Вася, я, правда, не знаю, — Лера откинулась на заднее сидение и запрокинула голову, — Только с его слов. Ну и Мелизье вёл себя как свинья.
— Не думал, что такое скажу, но… может, в их мире так принято?
— Блин, — стукнула Лера кулаком о сидение, — блин! И что теперь делать?
— Может, свалим, пока никто не видит?
— Пантеон позволит Даше найти нас где угодно. Боюсь, мы должны быть или с теми, или с другими.
— Вот же дилемма блин…
— Вася, а что если позвонить Мелизье? Что он думает об этом?
— Чего? Ты с дуба упала?
— Ну, от одного звонка ничего плохого случиться не должно?
— А хотя… Не думаю, что у волшебника из другого мира найдётся способ отследить звонок, и при этом не найдётся — отследить тебя без звонка. В крайнем случае, выкинем смартфон.
— Тебя вчера олигарх на Пионерской покусал? Ладно. Я звоню.
Лера вытащила смартфон и набрала тот самый номер. Некоторое время она слышала только гудки, но вскоре на той стороне пропел голос Мастера:
— М-да-да? Валерия? Я уж думал, что вы решили забыть о нашем договоре.
Лера включила громкую связь.
— Я видела, что вы сделали вчера. И что сделал Гратлоргарн. И у меня есть вопросы, которые мне некому задать.
— Вы можете попробовать задать их мне, если хотите.
— Ваша колдунья сказала, что вы убьёте меня.
— Правда? Ну, я с ней поговорю об этой выходке. А мне есть за что… быть недовольным вами?
— Ну, я не отчиталась за свои исследования…
— Вы серьёзно? Фи! Какого же вы мнения обо мне, если считаете, что я могу на вас злиться за такую мелочь!
— Я ввалилась вчера в ваш дом…
— Для начала, это был не мой дом. Просто один человек решил сотрудничать со мной и предоставил убежище. Да, он, скорее всего, будет недоволен. Но у меня много друзей, если что, и вчерашние события заставили меня просто переехать. К тому же, я понимаю, что увидеть мёртвую птицу, которая следит за вами, было жутко, а дальше вы, наверное, по незнанию попросили убежище у моих врагов.
— Но вы обещали меня убить.
— Разве? Ах, да, вы тогда сильно разозлили меня. Но разве вы сделали что-то, чего я просил вас не делать?
Лера задумалась. Да, она действительно не сделала ничего, за что её грозились убить. Но, с другой стороны, угрозу это не отменяло. А Мелизье, судя по всему, умел убивать…
— И всё-таки я опасаюсь вас. Вы убили людей и превратили их в…
— Кукол? Ну, они, вроде как вполне довольны быть такими. Да, они изменились, но разве они мертвы? Они ходят, говорят, всё понимают, и в полной мере наслаждаются жизнью, как и я! Или вы считаете меня трупом, который ничего не чувствует, не думает, или, даже говорить смешно, страдает из-за своего состояния?
— И один из них убил множество пациентов в клинике.
— О, я уже поговорил с ним на эту тему. К тому же, я спас кого мог, и теперь они — тоже мои друзья!
— Из-за вас погибли женщина и ребёнок! Я видела их тела в доме…
— И кто же их убил? Я или ваши новообретённые друзья? Знаете, мне уже становится обидно. Вы обвиняете меня в том, чего не видели и о чём не знаете, в то время как сами приняли участие в убийстве десяти человек, включая одного ребёнка, и порче чужого имущества.
— Я этого не делала…
— Как и я. Но я потратил вчерашний вечер, сражаясь с драконом, который убивал людей, а вы были на стороне дракона. Так что мне действительно обидно. У вас были вопросы — Задавайте, я отвечу, и на этом наши с вами отношения окончены.
Лера вдруг действительно почувствовала себя виноватой. В словах Мелизье был смысл. Она действительно не видела ничего из того, в чём его обвиняли Гратлоргарн и Бердияр. В то время как Александр бил своих родных, и так и не отбыл наказание. Не говоря уже о том, что часто матерился.
— Зачем вы здесь, и чего добиваетесь?
— Как я и говорил, я борюсь с безжалостным Пантеоном, действие которого вы, судя по всему, могли вчера наблюдать. Он уже здесь, и его задача — лишить вас всех свободы. А я хочу вам её дать, причём такую, какой у вас никогда не было, благо силы мира Чудес это позволяют. Гратлоргарн — слуга Пантеона, и поэтому я должен его победить.
— А что за дракон, с которым вы сражались вчера?
— Это копия Гратлоргарна из другого мира. Хоть я и заставил его убраться, он может вернуться и вместе с самим Гратлоргарном устроить разрушения в вашем городе.
— Так вы не убили его вчера?
— Нет, не убил. Но остановил его и заставил бежать. Это ведь не мало, да?
— А чего, по-вашему, хочет Гратлоргарн?
— Сделать вас всех рабами Пантеона. Заставить вас соблюдать его законы и молиться ему. И править вами всеми как помазанник. Знаете, он ведь сторонник монархических взглядов, в то время как я уважаю вашу демократию.
— И вы не станете преследовать меня, если я решу порвать все связи с этой историей?
— Не стану. А вот Гратлоргарн вас просто так не оставит, я его знаю. Вы слишком хорошо осведомлены, чтобы остаться в стороне. С помощью Пантеона он найдёт вас.
— Вы так много знаете о нём. Вас многое связывает?
— Двести лет непримиримой вражды, Валерия. Я боролся с Пантеоном. Поднимал восстания, освобождал разные народы. А Гратлоргарн всегда был рабом своего Бога, и постоянно лез в мои дела, которых не понимал.
— А если я вдруг решу помочь вам, вы не… не превратите меня в куклу?
— Против вашего желания — нет.
— Вы не станете наказывать меня или мстить мне за что-то?
— Могу только наградить.
— Если я надумаю ехать к вам, где вас искать?
— Я пришлю вам адрес сообщением. Не помню наизусть, но это в… Троицком предместье, вроде как я правильно назвал это место.
— Хорошо. Спасибо вам за информацию. И… я не хотела вас обидеть.
— До свидания, Валерия, — пропел Мелизье, — очень надеюсь, что вы решите подарить мне ещё одну встречу.
Звонок завершился, и Лера задумчиво посмотрела на смартфон. Слова волшебника были похожи на правду и подтверждались последними событиями.
— Что думаешь? — спросила она Васю.
— Мне не нравится этот Гратлоргарн. Мелизье я тоже не доверяю, но в ролике всё чётко видно. Вроде, он дело говорит.
— И всё-таки я его опасаюсь.
— Я тоже. Тем более он опоил и поцеловал тебя. Но теперь я тебя не брошу, что бы ты ни решила.
— Ты тоже думаешь о том, чтоб поехать к нему?
— Между ним и драконом я бы выбрал всё-таки его. В конце концов, на том видео он показывает, чего стоит, а не просто мелет языком. К тому же, до Троицкого предместья совсем близко.
Смартфон Леры издал характерный звук нового сообщения.
— Мне, наверно, надо прочитать заклинание, чтобы машина завелась? — спросила девушка.
— Не надо. Ты вчера ключи наколдовала, они появились в зажигании.
— Тогда вези нас к волшебнику. В конце концов, он обещал не мстить и дать нам уйти.
Отъезжая со стоянки, Лера не сводила глаз с железной двери под яркой вывеской. Она боялась, что вот сейчас из неё выйдет Гратлоргарн с изуродованным лицом и остановит её побег. Однако этого так и не произошло. Очень скоро Вася вывел автомобиль на Немигу, и, сделав пару поворотов, въехал на улочку со старинными зданиями, узенькую и крутую. Строения прежних веков, маленькие и уютные, с изящными рельефами и витыми оградками, образовывали небольшую сеть улочек. Пройдя её на сквозь, можно было оказаться над прекрасной Свислочью, утекающей в даль, и Островом Слёз, с расположившемся на нём Памятником Сынам Отечества, напоминающим часовенку. С другой стороны открывался вид на кафедральный собор, белеющий на возвышенности. От этого места веяло стариной, и только рекламные вывески, да блестящие на солнце вдалеке высокотехнологичные стеклянные здания разрушали это ощущение.
А под одной из вывесок, рядом с маленькой дверью, стоял громила Казанцев. Лера попросила Васю остановиться рядом. Мертвец подошёл и, словно швейцар, открыл дверь. Девушке было жутковато рядом с этим существом, недавно убивавшим больных, но, с другой стороны, волшебник обещал, что не тронет её. "А если он имел в виду только себя, а эта штука сейчас нападёт?" подумалось ей, когда она уже вышла из машины, однако Казанцев просто стоял и не двигался с места. Тем временем дверь открылась, и на пороге показался сам Мелизье, одетый в белую мантию, как на видео.
— А, прекрасная Валерия, — пропел он, — А кто этот мощный молодой мужчина?
— Меня зовут Василий, — ответил Вася, закрывая за собой водительскую дверь, — я парень Леры.
— Что ж, рад знакомству, хоть я и надеялся, что госпожа Валерия свободна. Прошу, проходите.
С этими словами волшебник скрылся за дверью. Там обнаружилась лестница вниз, спустившись по которой Лера и Вася оказались в довольно просторной комнате с ещё одной дверью напротив. Судя по следам от мебели на полу, здесь совсем недавно было что-то вроде кафе или бара со всей обстановкой, но теперь остался только массивный деревянный стол с двумя лавками, накрытый и уставленный различными лакомствами. Здесь были нарезанные сыры, фрукты, бутылки с дорогими на вид винами, различные печенья и пирожные, не было только мясного.
— Усаживайтесь поудобнее, — пригласил Мелизье, занимая место у стола, — располагайтесь! Всё для вас! Так, а где гуляш? Анна, где вы пропадаете? Наши гости наверняка хотят угощения!
Противоположная дверь открылась, и в комнате показалась Анна Афинская в красном бальном платье и с большим блюдом в руках. На нём были выложены в один слой испускающие пар кусочки мяса в подливке. Севший было к столу Вася вскочил и отступил на шаг, готовясь к нападению, однако лицо молодой женщины было абсолютно безмятежным и сияло милой улыбкой.
— А вы, Василий, значит, тот самый герой, который спас Валерию от Анны, — догадался волшебник, — Не бойтесь. Пока вы мои гости, Анна встречает вас как гостей.
Тем временем колдунья разложила мясо по тарелкам и, сев рядом с Мелизье, отправила маленький кусочек себе в рот. "Если б мясо было отравлено, она бы не стала есть", подумалось Лере, и девушка, сев напротив, тоже попробовала угощение. Вкус показался ей немного странным, но приготовлено было хорошо. Вася последовал примеру своей девушки, хотя и продолжал настороженно смотреть на Анну.
— И так, — воскликнул волшебник, театрально взмахнув руками, — о чём бы вы хотели поговорить?
— Если уж мы будем работать с вами, расскажите, что вы за человек, — предложила Лера, — историю Гратлоргарна я знаю, практически начиная с его детства. Прежде чем принимать решения, мне хотелось бы лучше понять и вас.
— Что ж, как пожелаете! Говорите, знаете историю Гратлоргарна с его детства? Хорошо, я тоже начну со своего.
Лере не очень хотелось выслушивать настолько долгую историю, особенно если она окажется подробной. Хотя, чем больше она узнает об этом странном человеке, тем лучше.
— Я был вторым сыном славного лорда Жерарда Мелизье. Мой старший брат, Петер, должен был стать наследником и взять бразды правления нашими обширными землями в свои руки, и его учили править с самого детства. Меня тоже не миновали политические и хозяйственные науки, но брат был во всём лучше, и родители дарили ему всю любовь за нас двоих. А я был не против! Нет, я не ревновал! Наоборот, я радовался за брата, тем более что меня всегда больше интересовала теория волшебства. О, это прекрасно — изучать загадочные и изменчивые законы, по которым существует магия, открывать новые знания, и учиться творить чудеса!
— Не ешь мясо, — шепнул Лере Вася, — оно странное на вкус. Я где-то читал описание такого, но что именно — не могу вспомнить. Это вроде была какая-то книга про Вторую мировую…
— Василий, вас что-то тревожит? — поинтересовался Мелизье.
— Нет-нет, продолжайте.
— Ну, так вот. Я занимался магическими науками, а мой брат учился быть лордом. Отца однажды сильно ранил и проклял чернокнижник огров, грабивших наши земли, и рана никак не хотела затягиваться, ни естественным, ни магическим путём. Тогда мой брат заменил отца во главе наших земель, и жизнь на них стала ещё прекрасней! Да, он оказался невероятно умелым правителем. Отец не мог нарадоваться на него, а я получил возможность не отвлекаться от своих занятий. Брат помог мне получить доступ к редчайшим трактатам, в том числе и тем, что считались запретными. Ох уж эти тираны, так любят утаивать и уничтожать знания! Мои изыскания приносили плоды, и с помощью созданных мной чудесных предметов наши люди работали лучше, а уставали меньше. А ещё я познакомился с одним чудесным созданием — феей маленького лесного пруда, отшельницей, жившей вдали от поселений своего народа. И её тоже интересовала волшебная наука! Мы проводили вместе всё своё время, изучая редкие тома, ставя эксперименты, и просто любуясь друг другом. Ах, как она была прекрасна! И она знала заклинание, позволяющее принимать размер, свойственный представителям другого народа, чем пользовалась, чтобы радовать меня своей лаской. Но случилось так, что моего брата поразила неведомая и страшная хворь. Ни волшебники, ни даже жрецы ничего не могли поделать с ней, а ведь наша семья истово поклонялась скандинавскому Пантеону! Брат мучился больше месяца, и, в конце концов, почил. Его хоронили с великими почестями, как героя. Да он и был героем. Не раз он отбрасывал злобных тварей, посягавших на наши деревни, а в мирное время у нас процветали торговля и искусство, не говоря уже о науках. И вот, по праву приоритетности наследования, во главе наших земель стал я. Стоит ли говорить, что у меня не было и толики знаний и подготовки брата? Да, меня учили, но политика и экономика были мне настолько безразличны, что я не усвоил и трети уроков. Отец сильно волновался, поскольку, в случае народного недовольства, по нашим законам король вправе отозвать нерадивого лорда, посадив на его место более компетентного. А народное недовольство было. Коммуны наших деревень всё чаще высылали в королевскую канцелярию докладные грамоты об ухудшении условий жизни. Может, они были и правы, ведь участились случаи контрабанды, нераскрытых преступлений, а одну деревню даже разорила группа троллей, потому что меня не смогли вовремя найти в лесах, где я проводил эксперименты. Король не раз вызывал меня, и только из уважения к отцу и брату не лишал земель.
— Странные у вас законы для сказочного средневековья, — заметил Вася.
— О, у нас средневековье закончилось ещё раньше, чем в мире От… в вашем мире. Мы прошли через ваши фашизм, капитализм и коммунизм, а ещё — через магократию, анархо-гедонистическую систему и гумантичность. Мы усвоили опыт прошлого, и живём при элитаристических монархиях. Этому строю уже почти тысяча лет, и он не торопится себя изживать. Так вот, над нашей семьёй нависла угроза потери статуса лордов. Отец сильно из-за этого беспокоился, да и меня не прельщала перспектива быть отозванным в столицу и получить титул рыцаря-чародея, потому что это значило ездить по приказу лордов на битвы и редко видеться с любимой. И я решил вымолить просветление у самого Одина. Я долго молил его, но он не отвечал мне, как вдруг однажды во время своей молитвы я потерял сознание. Когда я очнулся, у меня было чёткое представление, как подавить недовольства и железной рукой править моими землями, но языческий Пантеон всегда требует жертву за свои дары. И жертвой оказалась любовь. О нет, фея не погибла, но наше чувство друг к другу исчезло, оставив после себя пустоту и бессмысленность.
— Но оно хоть стоило того? — спросила Лера. После Васиного совета она не съела больше ни кусочка мяса, в то время как тарелки перед хозяевами были пусты.
— Ничто не стоило того. Дела на землях пошли хорошо: мои агенты отслеживали и гасили любые недовольства, а стража вызывала меня при первых признаках чудовищ, которых я немедленно выжигал своей магией. С контрабандой и воровством было покончено, налоги лились рекой в нашу казну, а из неё — в казну короля, хоть торговля и не спешила возрождаться. Даже люди приняли новый уклад, но что-то по-прежнему было не так. В душах моих подданных поселились апатия и уныние. Искусства не находили больше отклика в людских сердцах, моё же сердце было окончательно опустошено. Потонув в должностных делах я не находил времени на свои исследования, и так и не смог снова полюбить. Даже отец сначала радовался моим успехам, но всё больше отстранялся, и, в конце концов, замученный проклятой раной, умер. Меня прозвали в народе "Поль Деревянное Сердце", и я не в силах был что-то с этим сделать. Сам того не сознавая, я пожертвовал всем, что было мне дорого, ради своего народа, а они не оценили это. И я стал искать выход. Магия может многое, но дать счастье не способна. И я просил у Пантеона счастья для себя и своих людей. Я молил всех известных богов, но одни из них не отвечали, а другие давали знак, что не способны осчастливить. Я приносил огромные жертвы, строил храмы и капища, и казна стала постепенно пустеть. Я повысил налоги, и люди снова начали роптать. И тогда я понял, что Пантеон жесток, и, даруя что-то, отнимает нечто куда более важное. Я возненавидел его за это и обратился за помощью к его врагам.
— Вы призвали демонов, — догадалась Лера.
— Да. И они сказали, что заполнят пустоту во мне. Они сказали, что радость и счастье всегда ведут только к боли и утратам, но они могут дать мне и моим людям нечто иное — бесконечное наслаждение! Мне было нечего терять, и я испробовал их метод на себе, создав филактерий и лишив жизни своё тело. И это помогло! Пустота заполнилась… чем-то, а меня переполнило наслаждение! Наслаждение своим новым существованием, телом, положением дел. Может, обстановка в моих владениях не изменилась, однако, полностью изменилось моё отношение к ней! И я дал это наслаждение всему своему народу. Сначала гвардии, потом всем регулярным войскам, страже, а потом остальным людям. Они сопротивлялись, и мне пришлось заставить их. Ритуал лича был слишком сложным, и мне пришлось сделать своих воинов амбулякрами, а народ — скелетами. Да, они теперь не могли колдовать и использовать артефакты, но с их новыми телами это было и не нужно! И я чувствовал их наслаждение, особенно сильно — когда они лишались жизни, чтобы потом их существование наполнилось удовольствием. Нам больше не нужна была казна, а чудовища сами обходили наши земли, так что я снова смог заниматься своей любимой магией, и мои новые друзья помогали мне в этом! Я узнал так много нового, как не узнавал никогда! И я отправился на поиски моей феи, в надежде, что смогу сделать её такой же, как я, и так восстановить нашу отнятую Пантеоном любовь. Я нашёл её у лесного пруда, но она не приняла моё новое естество, а я не смог приблизиться к ней: силы Пантеона пронизывали пруд, вызывая во всём моём теле страшную боль, от которой я мог погибнуть. Преисполненный ненависти к Пантеону я вернулся в родные земли, но обнаружил там лишь разрушение и армию смертных, ведомых рыцарями под знаменем с крестом. Паладины, безжалостные служители Пантеона, уничтожили весь мой народ, но главное — лишили его наслаждения, а значит, отняли его и у меня. Я напал на них, и сражался, как мог, но силы Пантеона, сопровождавшие рыцарей, делали их неуязвимыми для моих друзей, и те сказали мне бежать. Я долго скитался по землям людей и гоблинов, ненавидимый и ранимый, даруя наслаждение всем, кому мог, и, в один прекрасный день, друзья нашептали мне создать артефакт, силой которого я мог дать наслаждение всему миру. Для этого надо было просто накопить боль, очень много боли. Я сомневался, но потом понял, что изъяв всю возможную боль из несчастного живого существа, я могу даровать ему вечное наслаждение, и он простит меня за это. И я начал трудиться не покладая рук. Я развернул базу, собрал вокруг себя подобных мне существ, и накапливал боль, а заодно и силы, чтобы противостоять войскам Пантеона. И вот, когда всё было готово, появился этот Гратлоргарн, подло и вероломно напал на меня и уничтожил величайшее свершение в моём существовании! И с ним были силы Пантеона! Ох, как же я ненавижу его за это!
— Я понимаю вас, Поль, — произнесла Лера, — и мне правда искренне жаль вас. Судьба была несправедлива к вам, и ошибки вы совершали только из благих намерений…
— Благодарю вас, Валерия! Я знал, что вы сможете понять меня, и хочу наградить вас за это. Анна, дорогая, Вы ведь хотите отомстить Василию за его вчерашний поступок?
— Конечно, — мило улыбаясь, ответила женщина, и поднялась из-за стола.
Увидев это, Вася вскочил и заметался по комнате, но у выхода стоял громила Казанцев. Парень кинулся ко второй двери, но Мелизье вскинул руку, и из пола вылезли огромные шипастые корни, перекрывая и этот выход. А тем временем Анна закончила шептать заклинание и тоже вскинула руку. На глазах оцепеневшей Леры выпущенный ведьмой поток огня накрыл Василия, и тот, крича от боли, упал на каменный пол.
— Да вы же… Вы же обещали… сбивающимся голосом пробормотала девушка.
— Что пообещал? — расплылся в сладкой улыбке лич, — Я не говорил, что не трону Василия, и даже не знал о его существовании! Именем Эрция Алурио, успокойся.
С этими словами он вскинул руку, и Лере на миг захотелось расслабиться, после чего её тело как будто одеревенело. Руки и ноги перестали слушаться и замерли, а дыхание не поддавалось контролю, хотя и позволяло говорить. И только шея и голова девушки всё ещё слушались её.
— Обманщик! — воскликнула она, — Ты обещал…
— Я помню каждое своё слово, — вкрадчиво заявил Мелизье, — я обещал не мстить и не наказывать, и я не мстил и не наказываю. Я сказал, что могу наградить, и я дарую тебе величайшую награду — сделаю амбулякром!
— Но ты обещал не делать этого…
— Если ты будешь против. А ты не будешь против, когда я тебя убью. Мёртвым всё равно, что с ними делают. А душонке твоей будет не до того. Но сначала твоё мёртвое тело должно будет послужить моему плану. А у нас тут есть провинившиеся. Анна?
— Да, мой Поль? — промурлыкала ведьма.
— Вчера вы меня очень огорчили. Да, вы принесли мне филактерий, но при этом ваша глупость сорвала операцию, которую я так блестяще спланировал, как только понял, что за мной наблюдают. Я рисковал, но всё шло идеально по плану, пока вы не позволили ударить себя по голове. Если бы вы не совершили эту глупость, сейчас бы в моём распоряжении был живой дракон, с которым я бы делал всё, что захочу. Он ответил бы за всю боль, причинённую мне.
— О, мой господин Поль, я так виновата перед вами! — с интонацией нашкодившей дурочки запричитала Анна, — Как мне искупить свою безмерную вину?
— Ну, кое-что вы уже сделали, — покосился Мелизье на недоеденное мясо в тарелках, — но я хочу вас наказать серьёзнее. Вы… любите цветы?
— О, конечно, господин Поль, я их просто обожаю!
— Тогда вы станете моим цветком! Как вам это нравится?
— О, мой господин! Я виновата перед вами, а вы хотите наградить меня?
В этот момент у Леры возникло чувство, как будто за ней кто-то наблюдает из-за спины. Этому чувству можно было сопротивляться, но девушка не стала. А еще Лере вспомнилось её собственное состояние в доме Мелизье, когда они танцевали и он целовал её.
— Ты и её опоил той дрянью в вине! — воскликнула она.
— Опоил? — возмутился некромант, — Ах, ты настолько плохого мнения обо мне? И ты не заметила, что выпила вино, уже будучи под действием моих чар? Как и Анна сейчас.
— Да, господин, — пропела колдунья, — я очарована вами!
— Так, мы, кажется, остановились на цветке. Как думаете, Анна, цветам нужна одежда?
— Ну, они и так красивые…
— Правильно, так что снимайте ваше платье. Оно вам больше не понадобится.
Роскошное красное одеяние за пару движений оказалось на полу, и Анна предстала перед Лерой и Мелизье обнажённой, демонстрируя немного нескладное, но красивое тело.
— Замечательно! — воскликнул некромант, а как на ваш взгляд, цветам нужны ноги?
— Ой, я не знаю. Правда, господин, я не знаю! Наверное, нужны?
— А что, цветы куда-то ходят?
— Простите, господин Поль! Конечно, нет! Цветам не нужны ноги!
— Вот и замечательно, — Мелизье поднял со стола один из ножей, и провёл ладонью вдоль лезвия, — Значит, если вы будете моим цветочком, ноги вам не понадобятся. Теперь этот нож будет очень острый и какое-то время не затупится. Возьмите его и отрежьте себе ноги по колено. То, что выше, будет вашими корнями. И не забудьте залечить свои раны, чтобы цветочек не завял!
С радостной наивной улыбкой молодая женщина принялась исполнять приказ волшебника. С отвращением и ужасом Лера отвернулась, но осознание происходящего мучило её из-за мерзкого чавкающего звука.
— Я всё сделала, господин Поль, — через некоторое время пропела Анна так, будто только что не правила себя.
— Это прекрасно! Вам так идёт! А как думаете, цветочку нужны руки?
— Наверное, нет? Так, господин Поль?
— Так чего же вы ждёте? Начинайте, прямо у плеча!
— Но господин Поль, как же я отрежу вторую руку?
— А мой цветочек такой сообразительный! Не беспокойтесь, вторую руку отрежу вам я!
— Ах, господин, вы так добры! — послышался восхищённый голос Анны под уже знакомые отвратительные звуки, — Мне так больно, но я рада, что вам нравится, какой я становлюсь!
— О да, мне очень нравится. Но цветочек должен жить в земле, иначе его корни засохнут и он умрёт! Казанцев, тащите-ка сюда цветочный горшок.
Послышались громкие шаги и стук двери, а потом стук камня о камень, как будто что-то тяжёлое кантовали по лестнице. Тем временем хлюпанье стихло.
— Вот, это как раз то, что нужно! Только такой грубой формы… Ай-яй-яй, совсем безвкусная клумба! Это надо изменить!
Послышался шёпот заклинания и каменный скрежет.
— Вот так получше будет. Казанцев, помоги госпоже Анне оказаться в её новом горшке, а я пока сделаю лунку.
Послышался шорох земли и какая-то возня, но вскоре всё стихло.
— Валерия, ты так и будешь воротить от нас нос? — послышался злобный голос Мелизье.
Лера с усилием заставила себя посмотреть в сторону, из которой звучал шум. Над огромным, размером с клумбу, каменным горшком в форме большого цветка, возвышалось изящное и хрупкое тело Анны. Рук не было, а на их месте виднелась только гладкая блестящая кожа. А сама молодая женщина была вкопана в землю, и та ей доходила где-то до копчика. Лицо несчастной сияло благостной улыбкой, а всё вокруг было заляпано кровью, в том числе кушанья на столе и одежда Леры.
— Теперь я ваш цветочек, господин Мелизье?
— Нет, вы ещё пока глупая красивая женщина, сидящая в земле, но сейчас я сделаю из вас настоящий цветок, который будет питаться через корни.
С этими словами некромант достал из-за пазухи маленькую стеклянную бутылочку, в которой извивалось что-то чёрное. Вытащил пробку и высыпал содержимое Анне на грудь. Десятки тонких чёрных нитей сразу впились в плоть и скрылись в ней. Лере вспомнился рисунок болезни, сделанный на тесте Гратлоргарном. Она поняла, что только что произошло.
— Вот теперь ты, тупая драконья подстилка, настоящий цветок, — процедил сквозь зубы Мелизье, — Гордись, я в тебя весь запас истратил. А ты, Валерия, тоже не грусти. Ты будешь приманкой для нашего общего знакомого. Правда, живой тебе для этого быть не обязательно. И это не наказание и не месть. Так мне просто хочется. Видишь, я говорил только правду, а ты сама обманывала себя, потому что слышала то, что хотела! Ты сама залезла ко мне в ловушку, хотя точно знала, что это будет ловушка. И ты сама позвонила мне, хотя знала уже тогда, кто я такой. А всё почему? Потому что красавец в белой мантии победил злобного дракона на ожившей картинке, а твой друг — ой, какой ужас! — поддался на провокацию и убил несколько человек, которые сами напали на него! Нет, ты даже не представляешь, как я люблю ваш мир с его переписанной на коленке с книг Пантеона моралью, которую вы сами трактуете так, как вам удобно! Посмотри правде в глаза: единственное, что важно — твоё собственное наслаждение, и даже вы, живые, только ради собственного удовольствия делаете как зло, так и добро. Вы подаёте милостыню, чтобы потешить свою гордость, помогаете близким, чтобы избежать мук совести. И вы не нападаете на тех, кого ненавидите, только из страха быть наказанными! Ваши учёные правы: вы — лицемерное стадо, умные обезьяны, животные, возомнившие себя свободными! А настоящая свобода приходит только тогда, когда тело умирает, но продолжает действовать. Хотя бы перед смертью пойми, что я прав!
С этими словами он схватил со стола окровавленный нож и быстрым движением полоснул по Лериному горлу. Боли девушка в начале почти не почувствовала — таким острым было орудие. Однако тёплая кровь хлынула по груди, и внутрь, в лёгкие. А дышать стало невозможно. Краем сознания девушка уловила, как со скрипом исчезают волшебные корни, хлопают двери и удаляются шаги.
Смерть, забравшая Васю, пришла за ней. Лера осознавала это, но не страх мучил её. Досада и чувство вины за смерть любимого человека терзали её душу. Как могла она поступить так по-дурацки, и втянуть себя и его в такую очевидную западню? А теперь он мёртв, и это уже нельзя было исправить… Или можно было? "Я слышала о случаях, когда погибших оживляли, и даже массово", — вспомнились ей слова Згалики. Это была крохотная ниточка надежды, в которую почти не верилось. Но это было единственное, что могло исправить содеянное Лерой. И девушка ухватилась за эту ниточку. Она найдет способ, добьется того, чтобы вернуть Васю. Если есть хоть малейший шанс, что это возможно, она его не упустит. Но для этого нужно было выжить.
Лера чувствовала, что угасает. Кислорода в крови оставалось всё меньше и меньше, а от горла распространялась жгучая боль. Последним усилием девушка вспомнила имя целительницы из другого мира и, превозмогая удушье и головокружение, направила все остатки своей воли в желание жить. Жить, ради Васи. Жить, чтобы исправить сотворённую ею несправедливость. И не сдаваться. Из воздуха в лёгких уходил последний кислород, и мозг чувствовал недостаток этого вещества, отдаваясь болью. Девушка изо всех сил старалась не терять сознание, как вдруг поток свежего воздуха ворвался в её лёгкие. Ей удалось, её горло стало целым! Лера закашлялась и сплюнула кровь. Её мутило, и лёгкая, но мерзкая головная боль наполняла череп. Однако Лера снова почувствовала своё тело, и, покачиваясь, поднялась. Она была жива, и теперь у неё была цель — вернуть любимого. А для этого следовало срочно действовать. Обойдя на безопасном расстоянии Анну, Лера рванула на себя дверь, через которую вошла. Та даже не шелохнулась.
— О, вы можете даже не стараться, — услышала она Аннин голос, — на двери запирающие чары. И на задней двери — тоже. Мой дорогой Поль сделал это, чтобы дверь пришлось выбивать, и мой муженёк не почуял подвоха. Хотя, я не очень понимаю, почему вы живы.
— Ты, стерва! — закричала Лера, — Ты убила моего Васю! Чтоб ты сдохла в мучениях!
— О, что вы! Теперь я не умру никогда! Я знаю, что это за червячки! Мне будет больно, очень больно, но я буду жить, даже если мне отрубить голову. И я с удовольствием помучаюсь ради моего дорогого Поля!
Лера заглянула в дверную щель. Дверь открывалась в обе стороны, а защёлка была утоплена: открыть её мешала только магия. Девушка приложила к ней руки и попыталась сосредоточиться на желании рассеять магию, но почувствовала только укол головной боли. Она сделала усилие ещё несколько раз, но результат был тем же: боль от недавнего недостатка кислорода мешала концентрироваться на магии, тем более что нужных слов Лера не знала. Девушка кинулась к другой двери, но Анна не обманула: та тоже была закрыта. Обернувшись, Лера с презрением посмотрела на безрукую колдунью.
— И ты так и будешь торчать в своём дурацком горшке? — закричала она, — Тебе нравится быть беспомощным куском мяса, которым тебя сделал этот… этот… — она привыкла не ругаться матом, но сейчас множество самых резких выражений так и просились на язык.
— Я делаю важную работу, — возразила ведьма, — у Поля есть план, и я должна ему следовать. Я очень нужна ему, и я — его цветочек! Он вернётся за мной, когда всё закончится, и я буду радовать его своей красотой! Что может быть прекраснее и важнее этого?
— Не знаю, — злобно процедила Лера, — может быть твой ребёнок?
— Ребёнок? — в глазах Анны отразилось изумление.
— Да, дура, твой ребёнок! Тебе было совсем плевать на него, когда ты отрезала себе руки?
— Но у меня ведь нет ребёнка? Правда? Какой ребёнок? — глаза Анны округлились, она замотала головой.
— Какой? Да тот самый, который ревел во всё горло, когда я была у вас! Тебе тогда было плевать на него, и сейчас плевать?!
Анна ошарашенно выпучилась на Леру, на её лице мелькнуло осознание, и в следующий момент она дико заверещала, глядя перед собой. Воздух в её лёгких закончился, она вдохнула и повторила вопль. Глядя на неё, Лера почувствовала какое-то странное сомнение, которое она не смогла объяснить.
— Ну чего орёшь? Где твой ребёнок? С Лидией… как её по отчеству?
— Он заставил меня! — проверещала Анна, — Димочку! Он заставил меня моего Димочку!
И она дикими глазами посмотрела на стол, где в Лериной и Васиной тарелках осталось недоеденное мясо. Страшная догадка посетила Леру, но она готова была поверить во всё, что угодно, но только не в это.
— Говори, где он, — закричала она на безрукую женщину, — Где он? Что ты с ним сделала?!
Но Анна только заверещала ещё сильней и залилась слезами. Перед глазами Леры поплыло, а её живот скрутило. Она упала на колени в угол, и приступ рвоты одолел её. Она поняла, чьё было это мясо.
— Я не хотела, — услышала она причитания у себя за спиной, — Я… я любила Димочку! Нет, этого не могло быть! Нет! Я не могла этого сделать!
Лера поднялась с колен и повернула голову. Перед ней из каменного горшка торчала несчастная женщина без рук. Её тело беспомощно извивалось, но было не в силах выбраться. И ей придётся жить в мучениях с тем, что она сотворила, вечно, если только её не постигнет ужасная, полная боли, смерть. Девушке вспомнилось её собственное состояние, когда колдун очаровал и поцеловал её. Она представила, как Анна в таком же состоянии держит своего ребёнка на руках, не способная осознать то, что вот-вот совершит, и ей стало жалко эту глупую женщину.
— Это сделал Поль Мелизье, — произнесла она, утирая лицо краем кофты.
— Да будь он проклят! — закричала Анна, а Лера продолжила:
— Это он убил твоего ребёнка и моего Васю. Сделал это так, чтобы нам было как можно больнее. Чтобы я ненавидела тебя, и ты ненавидела себя. Потому что ему хочется, чтобы мы страдали, он упивается этим! Заставляет нас поверить ему, играет с нашими чувствами, приводит убедительные доводы, и всё для того, чтобы нами воспользоваться, а когда мы его разочаровываем — уничтожает нас самым болезненным для нас способом.
Анна согнулась в подкову и громко рыдала. Лера опустилась на лавку, оттолкнув от себя тарелку. Ей не хотелось думать ни о чём. Она чувствовала себя уставшей и опустошённой. Голова болела, а перед глазами плыло. Пепел от Васи был рассыпан рядом. Лера вступила в него, когда пыталась открыть заднюю дверь. Чувство, будто за ней наблюдают, не проходило, и немного пугало, но это были мелочи. Ради Васи надо было выбираться, но выхода не было.
— Анна, — произнесла она, — ты можешь выпустить нас отсюда? Я приведу помощь, и, может быть, тебя спасут.
— Пусть лучше убьют. Я не хочу жить.
— Решим потом. Но сейчас мне нужно выбраться отсюда, ради нас обеих и ради тех, кого мы потеряли.
— Я… я не могу. Со мной что-то происходит. Всё тело болит. Я не могу сосредоточиться. Это от червей! Нет, я не хочу так! Валерия, Лера, Лерочка, пожалуйста, убей меня!
— Это не так просто. Я тоже знаю, что с тобой сделали. Гратлоргарн говорил, что поможет только огонь.
— Тогда сожги меня, пожалуйста! Там вино на столе…
— У меня нет зажигалки. Я не курю. И есть ещё способ тебя спасти! Для этого нужен изумруд…
— Я не хочу жить после того, что сделала с Димочкой!
— И отомстить Мелизье ты тоже не хочешь? К тому же, есть способ вернуть из мёртвых…
— Это я виновата! Я не хочу жить! Я ничего не хочу! Только умереть.
Накатившая злость заставила Леру встать. С трудом подняв лавку, она с разгону ударила ею в дверь. Послышался стук дерева о дерево, но дверь не шелохнулась, и на ней не появилось даже царапины. Девушка разогналась ещё раз, и вложила в удар всю силу. Руки соскользнули, лавка покосилась и обрушилась на Лерину ногу. Потеряв равновесие от удара и ушиба, девушка повалилась на землю, едва увернувшись, чтобы не упасть к Анне в горшок, где её ждало бы заражение и смерть. Поднявшись на колени, она зарычала от беспомощного гнева.
Но тут, сверху послышались шаги и какой-то шум. Дверь пару раз сверкнула, но не открылась. Послышался мощный удар — мощнее, чем попытки Леры, и дверь дрогнула. Поняв, что сейчас случится, девушка отползла в сторону прежде, чем послышался ещё один удар. Петли с треском вырвались из стены, и дверь вылетела из проёма от удара сапога. На пороге стоял Гратлоргарн, а из-за его спины выглядывали остальные — Даша и Згалика с Бердияром в человеческом облике. Увидев его, Анна подняла голову и простонала:
— Саша, это ты? Пожалуйста, убей меня.
Гратлоргарн посмотрел на неё и отшатнулся, а потом двинулся к ней, протягивая руки, но Лера успела крикнуть:
— Стой, она заражена!
Дракон остановился.
— Лера? Что ты имеешь в виду?
— Ты рассказывал об одной болезни. Иглоносый мышечный червь, кажется.
— Она права, Саша, — кивнула Анна, — не трогай меня. Он хотел, чтобы я заразила вас, когда вы попытаетесь мне помочь. Пожалуйста. Ты ведь умеешь дышать огнём, да?
— Что ты имеешь в виду?
— Этих червей можно сжечь. И меня тоже…
— Тебя ещё можно спасти — возразил дракон.
— Я знаю, Саша, но я не хочу. Я… убила своего ребёнка.
Лера увидела, как буря эмоций отразилась на лице Гратлоргарна.
— У нас был ребёнок? — произнёсл он.
— Нет, Саша, прости. Я нашла другого. Мы тогда уже несколько месяцев не спали. Понимаешь, ты потерял работу, и я знала, что найти новую в твоей ситуации почти невозможно. Я искала запасной вариант. Ну и…
Гратлоргарн закрыл лицо руками.
— Твоей вины в этом нет. Это был я. Я запустил всё это, когда ударил тебя и маму. Прости меня, Аня! Всё это из-за меня…
— Саша, я достаточно винила тебя, ненавидела, и вот к чему это меня привело. Ты был дурак, да. Но сейчас уже поздно думать об этом. Если ты, правда, нуждаешься после всего этого в моём прощении — я тебя прощаю. Но теперь… Теперь, пожалуйста, дай мне своё пламя. Я страдаю каждую секунду этого разговора. Если в тебе ещё остались хоть какие-то чувства ко мне кроме презрения, закончи это.
Ладони дракона сползли с лица, выпуская облачко зелёного тумана. Он взревел, и поток пламени обрушился на безрукую женщину. Она умерла быстро, куда быстрее, чем Игорь и Вася. Над горшком остался только чернеющий скелет, но Гратлоргарн продолжал выжигать его.
Поток пламени заполнил всю комнату. Его языки коснулись и Леру. В испуге от возможности сгореть заживо, она выскользнула в проём выбитой двери, и только тогда заметила что ни ожога, ни прожжённых мест на одежде не осталось. Девушка поднялась по лестнице, однако у самого выхода чьи-то сильные руки схватили её. Она уж было решила, что это Казанцев поджидал её, но почувствовала, что руки тёплые.
— А ты опять решила убежать, — услышала она голос Бердияра, — Что, у Мелизье вакансия появилась?
Кавказец ухватил Леру сзади и теперь крепко держал, прижимая к себе. Они с девушками, видимо, тоже выбежали от огня, и теперь стояли у двери. Згалика, увидев реакцию Бердияра, подскочила, и принялась размыкать его руки.
— Милый, ты чего? Она же наша подруга!
— Подруга? Да она предала нас при первой возможности, а я ненавижу предателей! Стоило нам оставить её с парнем, как всё, пошли мы лесом!
Ну, Бердиярчик, ну отпусти её! Да и вообще, нашёл повод других девушек лапать!
Горец нехотя разжал руки.
— Ты зря её жалеешь, рыбонька. Приберегла бы свою сердобольность для кого подостойнее. Не удивлюсь, если она работает на этого гада!
— Вообще-то гад, то есть рептилия — это я, — послышался снизу голос Гратлоргарна, и он, опираясь на стену, поднялся наружу, — Лера, у меня к тебе есть вопросы.
— Я не предавала вас, — ответила девушка, — Да, я уехала не предупредив. И да, к этой твари. Мне нужны были ответы. И я дорого поплатилась за это своё решение.
— Мелизье не достоин называться тварью. Бог не сотворил его таким. Скажи, я видел пепел с обгорелыми костями и следы пламени. Не моего. Это то, что я думаю?
Лера стиснула зубы.
— Я сразу сказал, что зря ты его впутала. Но, по правде говоря, не могу осуждать тебя за то, что ты не веришь на слово почти незнакомым существам. Не знаю, как я бы поступил на твоём месте.
— Подожди, — возмутился Бердияр, — Ты её оправдываешь? Как по мне, она заслуживает наказания!
— Она его уже получила. Её парень погиб довольно паршивой смертью по её вине, и она явно сделала из этого выводы. Но ты же не об этом, да? Ты имел в виду, что её стоило бы покарать. Я с этим не согласен. Она спасла мне жизнь вчера, и повторила это сегодня. Если бы я дотронулся до Анны, мне пришлось бы летать в облике дракона, пока мышечные черви не передохли бы без земли. А если бы я не выдержал, то рухнул бы на землю, и не факт что нашлось бы пламя, способное сжечь меня и оборвать мои мучения. Я могу её покарать, но совершенно не хочу, потому что это было бы не правильно.
Бердияр кивнул.
— Да, ты прав. Пожалуй, я сам в своё время куда сильней провинился по дурости, чем Лера сейчас. А ты всё равно спас нас с Людмилой, да и всех остальных возможно. Лера, прости.
— Ты опять торопишься с выводами. Лера, что ты рассказала Мелизье?
— Ничего, — ответила девушка, — он больше сам говорил.
— Он рассказывал о своих планах?
— Нет, он говорил о прошлом. На самом деле, теперь мне понятно, почему он так ненавидит Пантеон.
Гратлоргарн усмехнулся.
— Пантеон невозможно ненавидеть хотя бы потому, что неизвестно, что он собой представляет, и кто в него входит. Мелизье жалок в этом отношении. Он приписывает свои ошибки богам, к которым обращался. Да, я знаю его историю. И мне кое в чём жаль его. Но Лера, не доверяй этому чувству. Существа вроде Мелизье видят в сострадании к ним слабость и не чураются использовать её в своих целях. А что ещё он говорил?
— Что-то про мораль, и что мы всё делаем для себя… и что мы сами себя обманываем. А больше, кажется, ничего.
— Ты не врёшь. По крайней мере, не умышленно. И не пытаешься запутать полуправдой. Для меня этого достаточно. Так, надо решать, что делать дальше.
— Поехали обратно в клуб? — предложил Бердияр, — Я убедил босса закрыть его на время драконьих нападений, хотя это было непросто. Мы можем пока отсиживаться там.
— Не возражаю… а это кто?
По улице в сторону компании быстро шла фигура в старом грязном пиджаке. Растрёпанные длинные волосы спускались по плечам и спадали на грудь, а вместо лица белел покрытый лоскутами кожи череп. Мертвец двигался уверенно, несмотря на отсутствие глаз.
— Мелизье совсем с дуба рухнул послать против меня одного скелета? — усмехнулся Гратлоргарн, но тут же помрачнел, — Стоп, это что, мой скелет?
— Ты догадлив, — послышался жуткий утробный голос, исходящий от мертвеца.
— Они таки нацепили на меня пиджак, — пробурчал дракон, окутываясь зелёным туманом, — но у живого против трупа есть преимущество: всё, что нас не убивает, нас делает сильней!
В тот же миг мёртвая фигура начала окутываться чёрным дымом, из которого послышался рык:
— В их понимании, в их разумении, в их прозябании, в их освинении!
— Так значит, амбулякр! — показался из рассеивающегося тумана Гратлоргарн, — Ну нет уж, из моего трупа сделают куклу только через мой труп!
Его гладкая травянисто-зелёная чешуя под ярко-красными крыльями сияла на солнце. При свете дня он представлял собой ещё более внушительное зрелище, чем ночью. Яркий, изящный и могучий, с увесистой головой на гибкой шее. Он возвышался на задних ногах, выгнувшись по лебединому и сложив крылья как плащ. Его длинный хвост кольцом лежал вокруг него, а передние лапы были сложены над впалым, покрытым мощными пластинами, животом.
Но дым рассеялся и вокруг его противника. Мёртвый дракон предстал во всём своём ужасном обличье перед Лерой и остальными. Его выцветшая чешуя топорщилась и болталась на тонкой складчатой коже, которая провисала под тяжестью брюшных пластин и покачивалась на ветру. Он появился в такой же позе, как и Гратлоргарн, но в нём не было изящности и мощи живого дракона — только их тусклое, выщербленное подобие.
— Бежим, — тихонько произнёс Бердияр и попятился к открытой двери, уводя Згалику за собой. Лера двинулась за ним, а Даша отступила последней, и еле успела закрыть дверь прежде, чем снаружи послышалось шипение: мёртвый дракон выплюнул струю кислоты. Послышалось хлопанье крыльев и угрожающий рёв. Видимо, драконы взлетели, и бой перешёл в небо.
Внизу Даша сразу взялась за заднюю дверь. Похоже, ей тоже не хватало сил, чтобы полностью рассеять магию, но Бердияр закончил дело ударом ноги. По ту сторону оказалась кухня, перепачканная брызгами крови. Лера постаралась поскорее пройти её насквозь, в ещё одну дверь, за которой оказался маленький склад. Отсюда лестница вела вверх, и, поднявшись по ней, товарищи оказались на соседней улице. Бердияр повёл друзей по коротким извилистым улочкам, и вскоре они вышли к стоянке, на которой Лера увидела автомобиль кавказца. Пока товарищи бежали к машине и загружались в неё, над их головами шёл бой: драконы кружились, будто в танце, крутя бочки и мёртвые петли, и поливая друг друга огнём и кислотой. Резкий запах наполнил воздух, а жёлтые брызги время от времени падали на крыши и стены, оставляя шипящие следы. А иногда чудовища сталкивались, пуская в ход лапы и зубы.
Пробежка до машины под тенями дерущихся чудовищ показалась Лере вечностью. Наконец, запрыгнув в салон, девушка захлопнула за собой дверь, и автомобиль тронулся с места. Однако, выглянув в заднее стекло, Лера увидела, как мёртвый дракон, развернувшись, кинулся за ними. Первая струя кислоты оставила шипящее отверстие в асфальте: чудовище ошиблось с упреждением. Сделав крюк, Бердияр вывел машину на улицу Немигу, и начал набирать скорость. Однако, развернувшись по широкой дуге, мёртвый дракон снова полетел следом, готовясь опять плеваться кислотой. И тут где-то сверху раздался рёв: "Огонь и прощение!", и струя пламени ударила в крылатого мертвеца, а следом появился и зашедший на него сбоку Гратлоргарн, слёту ударивший противника задними лапами по голове. Тот, едва не рухнув на дорогу, резко вильнул вслед за своим живым двойником, но вдруг, перевернувшись в воздухе, с диким воплем упал и покатился по земле. Гратлоргарн же, сделав круг над Кафедральным собором, мимо которого только что пролетел мертвец, уже зашёл на линию атаки. Но её последствия скрыл от Леры мост, под который въехал автомобиль.
Девушка повернулась на сидении и облегчённо вздохнула: кажется, бой чудовищ остался позади. Там, за домами, то и дело раздавался рёв, но эти страшные звуки удалялись. Бердияр сбросил скорость, а Даша, сидевшая на заднем сидении и тоже наблюдавшая за боем, заметила:
— Похоже, нашему дракону неслабо влетело.
— Ты же не будешь злорадствовать? — возмутилась Згалика, сидевшая спереди.
— После того, как из-за моего плана погибло множество людей, и это не заканчивается? Давай, Згалика, посмейся над моей глупостью.
— А вы заметили, что они превратились одновременно? — Лере вспомнился момент приближения мертвеца. Если бы он вылетел из-за домов и сразу окатил товарищей кислотой, им пришёл бы конец на месте.
— Какое это имеет значение? — пожала плечами Даша.
— И до этого мёртвый дракон, кажется, появлялся только тогда, когда и Грат был в виде дракона.
— Ты к чему клонишь? — глянул Бердияр на Леру в зеркало заднего вида.
— Мне кажется, эти двое… ну типа синхронизированы. И дохлый зависит от Грата. Когда Грат дракон, то и он дракон. А когда человек… ну, вы поняли.
— И значит, Мелизье натравил на него солдат и подготовил ловушку с червями чтобы вынудить его быть в форме дракона? — догадалась Згалика.
— И поэтому была только рота с двумя танками и вертолётом, — подытожила Даша, — Мелизье не нужно убивать Грата, он нужен ему живым и в драконьей форме, чтобы его мертвец оставался драконом постоянно!
— Боюсь, для этого Грат не обязательно должен быть жив, — заметил Бердияр, — Мы не знаем этого наверняка. А я не знаю, могу ли доверять тебе, Лера, и твоим предположениям.
— Грат же тебе всё объяснил!
— У меня и своя голова на плечах есть. И теперь я буду поглядывать за тобой, как бы Грат к этому не относился. В конце концов, его никто командиром не назначал.
— Да? — взорвалась студентка, — Хочешь за мной поглядывать — поглядывай! В конце концов, больше мне от вас ничего не нужно!
Она отвернулась к окну, и почувствовала, как капелька стекает по её щеке.
— Бердиярчик, милый, ну зачем ты так с ней? — попыталась Згалика успокоить своего парня, — Что плохого она нам сделала? Только сама пострадала.
— Я не буду говорить, что она плохого сделала. Я не садист. Надеюсь, Грат вернётся живым, и тогда будем решать, что делать дальше, в том числе и с ней.