- Тебе не придется расспрашивать кого-нибудь еще. Мы тебе все расскажем про следы.
- Я и не собираюсь спрашивать кого-нибудь еще, - сказал я. - Вы рассказали мне все, что я хотел знать.
- А мы еще много чего знаем, - сказал Илан. - Если ты будешь ходить с нами, мы еще много чего расскажем тебе про следы. Верно, Рэймонд?
- Конечно, - ответил тот.
Восхищенный взгляд, брошенный Джоном на Рэймонда, ясно показывал, что тот согласен с таким утверждением.
Я предложил мальчикам поплескаться в море, но они дали мне понять, что это опасно.
- Тут водятся медузы с длинным синим жалом, - сказал Илан. - Они гоняются за людьми. Ужалит - умрешь.
Илан явно интересовался проблемой смерти. Наше внимание привлекло мертвое насекомое, покрытое муравьями. Лицо мальчика исказилось. Он сказал:
- Это было живое существо. А теперь? Теперь оно мертвое. И никогда уже не будет ползать по деревьям.
- Насекомое умерло, поэтому могут жить муравьи, - сказал я.
- Оно лучше муравьев, - возразил мальчик.
Рэймонд ухватился за свисавшую с дерева веревку, сильно раскачался, чтобы взлететь как можно выше, затем внезапно отпустил веревку. Он описал дугу в воздухе, упал на мягкий песок и покатился по нему. Джон побежал поднять его, но Рэймонд гордо встал без посторонней помощи.
- Когда ты вырастешь, будешь выступать в цирке, качаться на трапеции, сказал я.
- Рэймонд все может, - сказал Илан и добавил: - Иногда мне хочется быть взрослым!
- Ты просто счастливец, - сказал я. - Ты знаешь, что скоро вырастешь. А взрослые знают, что маленькими им больше не бывать, и это грустно,
- Ведь правда, можно стать большим, если ты маленький? - спросил он.
- Правда. А вот я большой, но уже никогда не смогу стать маленьким. Это грустно.
- Не так уж я хочу быть большим, - сказал мальчик.
- Я хотел бы совершать храбрые поступки.
- И я тоже.
- А обязательно надо быть большим, чтобы совершать храбрые поступки?
- Нет, не обязательно.
- Можно быть большим, даже когда ты маленький, верно?
- Да. Вот ты, например, такой.
- О-о! - воскликнул он, смутившись, и погрузил в песок босую ногу.
- Разве горячий песок не обжигает тебе пятки? (Сам я ощущал, как песок жжет мне ноги сквозь подошвы ботинок.)
- Когда мы были маленькие, - обжигал, - ответил он. - А теперь кожа огрубела. Смотри! - и он вышел из тени на солнце.
- Мои ноги на таком песке поджарились бы.
- В нем можно сварить яйцо.
- Однажды курица снесла яйцо, и мы его нашли, - сказал Илан. - Яйцо сварилось! Может быть, его надо было еще поварить, но совсем чуточку.
Мы подошли к пальмовой роще, в тени которой стояли строения миссии. Впереди расстилался луг, а за ним полоса кустарника, словно колебавшегося в знойном воздухе.
Я заметил на шее у Рэймонда подвешенный на шнурке медный свисток, в который был вделан маленький компас. Мальчик частенько поглядывал на компас: свистнет в свисток, вытащит его изо рта и серьезно посмотрит на компас, словно получая сведения величайшей важности.
- С компасом не заблудишься, - объявил он мне.
- Как он работает? - спросил я. - Почему с ним не заблудишься?
- Надо идти туда, куда указывает маленькая стрелка, - объяснил Рэймонд.
- Но ведь она указывает вон туда. - Я кивнул в сторону деревьев, росших в противоположной от домов стороне. - Если ты пойдешь туда, то заблудишься.
- С моим компасом мы не заблудимся. Верно, Илан?
- Верно, - подтвердил Илан. - Мы вышли бы на берег, а по берегу пришли бы домой.
- Вот видишь! - воскликнул Рэймонд.
- Тогда пошли, куда указывает стрелка, - предложил я.
Мы пересекли луг и подошли к большой проволочной западне для ворон. В ней лежала куча костей. В западне была одна ворона. Она металась в испуге, натыкаясь на стенки.
Разыгрывая из себя гида, Илан объяснил мне:
- Это западня для ворон. Ворона попадает сюда, - он показал пальцем на отверстие в крыше. - Ей уже не выбраться. Тогда берут палку, продевают руку в дыру и убивают ворону.
Он просунул в отверстие палку и ударил птицу. Ворона совсем обезумела.
- Не делай этого! Это жестоко, - сказал я.
- Ворон надо убивать, - твердо заявил он.
- Но ты ее мучаешь. Ее надо убить сразу.
Мальчик бросил палку и озадаченно поглядел на ворону.
- Ворона - ошибка природы, - сказал он. - Все, что надо убивать, ошибка природы.