Когда на мне осталась лишь одни свободноватые труханы, походившие чем-то на кальсоны, после нашего небольшого разговора про Острокогтей, Виви отправилась за водой, Тиса за едой с напитками, ну, а трудолюбивая Черничка, по прежнему продолжала находиться рядом, подле меня, каждые две минуты переспрашивая, может ли она чем-либо помочь.
Напоминавшая сельскую дурочку, та не скрывая волнения и любопытства глядела за тем, как я, в ожидании двух других служанок роюсь в своих бумагах, лежавших на прикроватной тумбочке. Каждый раз когда моя рука тянулась к чернилам девушка напрягалась, будучи готовой подносить мне проклятую баночку, так неудобно расположившуюся на слишком низкой тумбе.
— Расслабься Чери. Я ведь не безрукий, и как-то дожил до своих лет, а значит, с чернильницей уж точно совладаю.
Вновь глупая растерянность, кивок, хвостатая ищет взглядом чем себя занять, но в этой комнате всё и без её помощи прибрано, разложено строго по полочкам. Решительно, смирившись со своими тяжёлыми мыслями, глубоко выдохнув, та делает шаг к кровати, а после, положив руку на глубокий вырез, произносит:
— Я могу предложить вам то, что вы сами сделать не сможете… — Встретившись с ней взглядом, понимаю, данные слова сорвались с её уст скорее от отчаяния чем от чего либо ещё. Торопиться с одной из прислужниц не было смысла, да и эта чёртова банка, привлекшая как моё внимание, так и внимание моей служанки, нам обоим не давала покоя.
— Хорошо, — едва я произнёс это, как ручки Чери незамедлительно расстегнули одну из двух пуговок на декольте, — покажи мне пожалуйста свои ушки и хвост. — Девушка замерла, подавшись вперёд и вывалив свою достопримечательность, в виде двух холмов с выступившими из под одежды розовыми контурами, та глядела и пыталась понять, не послышалось ли ей.
Театрально смущаюсь, дав понять что всё видел, увожу взгляд в сторону, давая служанке возможность поправить форму. Чери такой моей реакции не ожидала, краем глаза замечаю нервную ухмылку, и как та ладонями, возвращает свои прелести на место.
— Как прикажете… — Чуть более спокойно произносит девушка, высвобождая чёрные, прятавшиеся в длинных волосах лохматые ушки, что в отличии от людских не только размером, но и более высокой посадкой на черепе. Затем, повернувшись ко мне спиной, та задирает юбку, при этом так, что я отчётливо вижу не только этот огромный, чёрный и пушистый хвост, но так же и её раздвинутые ножки, вместе с пещеркой и "чёрным входом".
Хвост это продолжение её позвоночника.
Стоит она достаточно далеко, по покрасневшим щекам понимаю, ей достаточно неловко и она бы с радостью давно бы убежала, но чёрт, эта пушистая, повисшая штука слишком сильно меня заинтересовала.
— Подойди по ближе, — требовательно произношу я, а после, ухватившись за опустившийся на кровать кончик смолянистого хвоста с удивлением осознаю на сколько же мягка её шерсть. Мои пальцы, медленно, сквозь холодный, верхний слой шёрстки, погружаются в пышущий жаром внутренний.
"Такая мягкая, приятная на ощупь…" — Словно гладя домашнее животное, постепенно, от кончика я стал двигаться чуть дальше. К месту, где шерсть становилась всё более длинной, густой, плотной. И вот когда пальцы наконец-то достигли примерно середины, внезапно, эта мягкая штукенция приподнялась, а после, вильнув своим кончиком щёлкнула меня по носу. Раз, за тем другой…
В носу тут же зачесалось, на глазах проступили слёзы. Обернувшись, с ужасом на лице Чери звучно выдала:
— Простите ваша светлость!
Подорвавшись, та своими мозолистыми руками схватилась за свой же открывшийся ротик. Кажется, она подумала что ударила меня хвостом, хотя по факту задела только кончиком.
Сейчас, стоя всего в полу метре, грудью ко мне, я отчётливо видел как за спиной девушки вздымалось платье, и как торчком стоял тот самый, распушившийся чёрный хвост, каким-то образом умудрившийся поднять увесистую ткань, что до этого спокойно сдерживала того под собой.
Мог ли я случайно зацепить какое-то нервное окончание? Ведь в моём мире, когда у кошек шерсть становилась дыбом это не сулило чего либо хорошего. Такая реакция следовала на угрозу.
Всё моё внимание вновь переместилось на её пышный хвостик, что сейчас, покачиваясь из стороны в сторону, казался каким-то не кошачьим что-ли.
— Ничего страшного, просто он такой мягкий и пушистый, ты позволишь мне ещё немного… — Не зная как назвать то что я делаю, стал жестикулировать руками, от чего и без того красная Чери, стала выглядеть ещё более странно. Девушка хотела ответить отказом, но не могла.
— Как пожелаете, вновь повернувшись ко мне спиной, произнесла она.
С её половых губ, маленькой, едва заметной, блестящей паутинкой свисала капелька "женского счастья". Вдоль ляжек, блеском играя при свете комнатных фонарей, так же стекала жидкость, что едва заметными пятнышками осталась на моей кровати.
"Вот оно что…" Потирая руки, готовясь двумя ладонями схватиться за эту огромную, эрогенную зону молодой Зорфки, подумал я.