— Что случилось? — спросила я.
Мэй недовольно посмотрела на меня.
— В наш дом вломились прошлой ночью!
— Что? — охнула я. — Кто-то пострадал? Что-то забрали?
Мэй покачала головой.
— Родители только вернулись домой с конференции. Мой брат все еще у друга, к счастью. Кабинет папы разгромлен. Похоже, там искали что-то конкретное. Или они были глупыми, ведь взломали его сейф, но не заметили испанские дублоны из золота, которые он там хранил. Те монеты стоят состояние!
Я удивленно приподняла бровь.
— Может, это был нищий, — предположила я. — Но… твой папа явно расстроен.
Мэй медленно кивнула.
— Жутко думать, что чужак мог быть в моей спальне, — прошептала она, поежившись.
— Хорошо, что мы были ночью у Приши, — быстро сказала я, погладила кота на прощание и взяла Мэй за руку, повела ее по дороге. — Я спрошу у мамы, может ли она тебя подвезти, — но мы завернули за угол, и я заметила две машины полиции… и скорую у моего дома! Мы с Мэй испуганно переглянулись.
— Что творится? — сказала она.
Я не ответила. Мы побежали по дороге к группе зевак снаружи. Сердце колотилось, я растолкала их, и мы с Мэй нырнули под ленту полиции вокруг моего дома. Нас не успели остановить, мы миновали двор и ворвались в открытую входную дверь.
— Мама! Папа! — закричала я. Ответа не было.
Посреди коридора я замерла, сумка упала на пол со стуком. Впереди в приоткрытой двери кухни я видела ноги. Ноги мамы. Остальная она была за дверью, и рядом с ней я видела отца — он вытянул руку, словно пытался ее защитить. Я заметила пол кухни. Плитка не была такой темно-красной…
— Боже… — охнула Мэй. Ее ладонь крепче сжала мою, весь мой мир рушился. Пол коридора дрожал под ногами, меня мутило, зрение искажалось… Короткая, но яркая вспышка двух тел (мои родители, но и не мои, ведь я вдруг видела людей с оливковой кожей), лежащих на полу с мозаикой, белые тоги были в крови… Через миг жуткое видение пропало.
Офицер полиции вышла из гостиной.
— Нет, девочки! Не туда, — сказала она, быстро увела меня и Мэй в смежную столовую. Она довела меня до стула и усадила, пока я не упала. Мои ноги ослабели, голова была тяжелой, а сердце — пустым. Мэй была рядом, дрожала, сжимала мою ладонь, словно боялась, что потеряет меня, если отпустит.
Офицер полиции опустилась передо мной. Ее медовые глаза были добрыми.
— Видимо, ты — Дженна, — мягко сказала она.
Горе и шок кипели во мне. Я кивнула.
Она повернулась к Мэй.
— А ты?
— Мэй — лучшая подруга Дженны, — ответила она далеким голосом.
— Хорошо, что с ней подруга, — сказала офицер полиции и грустно улыбнулась. Она взглянула на меня и сглотнула. — Это будет непросто услышать, Дженна, но простого способа сообщить нет. Похоже, кто-то вломился в твой дом прошлой ночью. Был бой. Мне жаль, но твоих родителей убили.
Я сидела, тихая и онемевшая, тяжелый деревянный стул впился в спину. Мэй сжимала мою ладонь, обвила рукой мои плечи.
— Это т-тоже был в-вор? — спросила Мэй, ее голос подрагивал.
Офицер полиции растерянно посмотрела на Мэй.
— Еще один?
Мэй рассказала о взломе ее дома, а я пусто глядела на семейную фотографию меня, мамы и папы на Брайтон-бич. День был солнечным, море блестело, и мы улыбались, держали мороженое в руках. Фотография была сделана месяц назад, я помнила, что потом чайка прилетела и украла мороженое папы. Мы смеялись впервые за долгое время…
Фотография расплылась.
Слезы лились по моим щекам, капали на джинсы, но меня душила печаль, звука не было. Я услышала, что подъехала машина, дверцы хлопнули, шаги захрустели по гравию.
— Дочь нашли? — спросил резкий женский голос с крыльца.
— Да, хорошие новости, мэм, — сказал мужской голос в коридоре. — Судя по календарю семьи, она была в доме подруги прошлой ночью — у Приши Шармы. Я звонил мистеру Шарме. Он говорит, Дженна вышла оттуда полчаса назад.
— Ладно. Сообщи, как только увидишь ее, офицер.
— Да, мэм, — ответил полицейский. — И мы определили оружие — атака была нанесена неким ножом. Судя по ранам, клинок был необычным…
Полицейский продолжал отчет, а офицер с нами быстро встала.
— Мэй, присмотришь за Дженной? Мне нужно сообщить инспектору, что вы тут.
— Конечно, — сказала Мэй, ее рука все еще обвивала меня.
Полицейская вышла в коридор, оставив дверь столовой приоткрытой. В щель я видела инспектора в зеркале коридора. Ее угольно-черные волосы были собраны в плотный пучок, ее синий костюм был чистым и выглаженным. На ее лбу был небольшой шрам — единственный след, что она была в аварии, когда Феникс освободил меня. Инспектор Катерина Шоу внимательно слушала полицейскую, сняла очки, чтобы протереть линзы, и раскрыла то, чего я боялась. Ее серые глаза снова стали черными дырами.
9
Шок при виде инспектора Шоу пронзил мое горе ножом, и я вскочила на ноги. Я вдруг поняла, что мой терапевт ошибался.
— Охотники вернулись! — выпалила я. — Но как? Танас мертв!
Мэй присоединилась ко мне за дверью столовой, нежно коснулась моего плеча.
— Шш, спокойно, Дженна. О чем ты? Какие Охотники?
— Ты не видишь ее глаза? — прошептала я, нервно выглядывая в коридор. Инспектор Шоу все еще слушала первого офицера, а полицейская нетерпеливо ждала, пока он закончит.
Мэй взглянула на отражение инспектора в зеркале.
— А что с ее глазами? — прошептала она.
— Не видишь? Они черные! — знакомая паника поднималась в груди. — Она — Охотник за душами!