Пророчество души - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 42

Ворона громко каркает, взмахивает темными блестящими крыльями и взлетает с ветки. Она описывает круг сверху три раза, потом опускается в долину. Я дрожу от хриплого карканья, она зовет меня. Я ощущаю странное желание идти следом за птицей вниз по холму и по полю рабов. Она ведет меня к огромной площади, где тысячи подданных на коленях, кланяются и молятся огромной статуе жуткого бога с рычащим ртом и глазами змеи, черными, как ямы.

Зловещая ворона все ведет меня через скандирующую толпу к крепости из вулканического камня, ее зубчатые башни поднимаются как неровные горы по бокам от меня. У основания длинного лестничного пролета стражи в уродливых масках ягуара стоят на посту, напряженные и прямые, как копья в их руках. С тревогой проходя мимо них, я поднимаюсь по лестнице и вхожу в крепость…

Жар был почти невыносимым. Я была в поту, ощущала себя как в печи. Пар окружал меня, обжигая. За облаками тумана снова появилась фигура с клювом, говорила на странном языке. Я услышала грохот, отпрянула, боясь атаки змеи…

Летя по темному коридору, ворона ведет меня в просторную комнату с отполированным каменным полом, высокими мраморными колоннами и сводчатым потолком. С пронзительным воплем птица опускается на спинку трона в форме головы огромной черной кобры. Под клыками отдыхает неестественно длинноногий и похожий на труп Танас, обрамленный черноглазыми Охотниками. От моего приближения жестокая улыбка, похожая на косу, изгибает его тонкие бледные губы.

— Последний Свет, — скалится он, гладя змею на коленях. — Он тусклый и слабый.

— Ты не победишь, — упрямо говорю я. — Я защищена.

— О, но я уже победил, — говорит он, его холодный смех разносится пустым эхом по большому тронному залу. — Ты не видела мое королевство? А защиты у тебя уже нет… — он щелкает пальцами, и два стража в масках ягуаров тащат сломанное тело.

— Феникс! — кричу я, они бросают его бесцеремонно на пол. Он лежит там, не двигаясь, тело покрыто синяками и глубокими порезами.

— Его страдания были радостью, — сообщает довольный Танас. — Я кормился ими много ночей.

— Феникс! — вою я, падая на колени рядом с безжизненным Защитником.

Танас щурит черные глаза и смотрит на меня.

— И теперь я уничтожу тебя… и последний Свет Человечества навеки!

По его приказу Охотники поднимаются и идут ко мне. Я вскакиваю и бегу из крепости, тяжёлый стук барабанов грохочет из бойниц…

Стук в голове стал громче, мои глаза открылись в ужасе, высокая фигура в перьях и шкурах на чернильной коже танцевала вокруг моего ноющего тела. Она кричала, била по бубну, и стук пронзал меня до мозга костей. Все во мне звенело от энергии, а потом стук вдруг остановился, фигура застыла надо мной, глаза блестели…

Я стою на коленях на холме, рыдая от боли и страданий порабощенных людей. Горюя по смерти человечества. По потере своего Защитника и Света. С моей смертью победа Танаса будет полной. Мир и все за его пределами будет только его. Он правит железным кулаком, его власть и радость идут из агонии и мучений его подданных. Надежды нет. Всюду Тьма.

Охотники окружают холм, шепчут заклинание, тихо двигаясь ко мне. Я озираюсь, но не могу сбежать. А потом я замечаю, как что-то сияет в земле. Мои пальцы роются в черной земле, и я достаю два кусочка камня — один гладкий и твердый, как кремень, а другой грубый и мерцающий, как золото. Под ними горстка сухого трута. Немного… этого мало для костра.

Слыша зловещее хлопанье крыльев, я поворачиваюсь и вижу, что жуткая ворона вернулась на кривую ветку мертвого дерева. Я спешу туда, отламываю край сухой ветки и дрожащими руками ломаю хворост на куски. Отчаянно ударяя камнем о камень, я пытаюсь высечь искру. Я снова и снова бью камнями, пальцы кровоточат, ногти чернеют от синяков.

Я почти сдаюсь, когда искра слетает на трут. Нежным дыханием я усиливаю ее красное сияние… превращая в огонек. Охотники замирают, хворост разгорается… Огонек становится костром, поднимается все выше.

С ревом ярости Танас вырывается из крепости и направляет ледяной ветер, чтобы затушить Свет… Но рождается больше искр. Они летят в ночном небе, как крохотные звезды, отгоняя Тьму…

35

Луч мягкого солнечного света проникал в узкую брешь в ткани на входе. Снаружи на рассвете щебетали птицы, а внутри звуки были приглушены, словно мир был окутан ватой. Дым поднимался от пепла маленького костра в центре жилища в форме купола, где я оказалась. Убежище было из крепких веток, связанных вместе и накрытых шкурой зверя, я узнала жилище по прошлой жизни шайеннов как вигвам. Гладкие скругленные камни были собраны у костра, деревянный барабан и трещотка с кожаной ручкой лежали у входа. В воздухе витал аромат трав и дыма. В тумане маска с жутким клювом и красными и черными перьями будто глядела на меня.

Я осторожно осмотрела себя, поняла, что лежала на шерстяном ковре с узором бриллиантов, под ним была земля. Моя левая нога ниже колена была обмотана бледно-зелеными листьями, но я уже не ощущала боль. Голова не гудела, лихорадка пропала, яд из вен убрали. Легкие были чистыми, и я свободно дышала, словно горным воздухом. Казалось, все тело очистили.

Я села и чуть не выскочил из кожи, заметив мужчину с голой грудью, сидящего в тени, скрестив ноги. Его загорелая и обветренная кожа была в широких линиях синих чернил, вокруг морщинистого лица черные волосы ниспадали за широкие плечи. Его карие глаза глядели, не видя, вдаль. Я гадала миг, не был ли он из дерева, а потом его пустой взгляд стал сосредоточенным, он посмотрел на меня.

— Ты исцелена, — заявил он тихо и хрипло.

Я отпрянула от него.

— К-кто вы? — пролепетала я.

Он приподнял пышную бровь.

— Вопрос: кто ты?

— Дженна, — ответила я.

Он покачал головой.

— Я не про имя, это меняется, — сказал он. — Только в этой жизни меня знали под множеством имен: Хобелия, Кайрук, Черный Ворон… Можешь звать меня Джон, если хочешь, но я предпочитаю свое нынешнее имя в Мохаве, Эмпоте. Нет, Дженна, я спросил у тебя, кто ты.

Его карие глаза смотрели в мои, он словно разглядывал мою душу. Я смотрела на него и заметила, как синее сияние пульсировало в его радужках, словно волны чистого океана. Кем бы ни был этот мужчина, он казался редким Духовным Братом.

— Я — Первый Предок, — ответила я, доверяя инстинктам быть открытой с ним. — Рождённая из Света и Носитель Света в душе.

— Верно, — Эмпоте кивнул. — Но ты и куда больше. Я скромно верю, что о тебе говорится в Пророчестве Души.

— В чем? — я растерялась.

— В Пророчестве Души, — повторил он. — Было много версий на множестве языков, но история одна… — он благоговейно заговорил, словно произносил древнюю правду:

Каждая Душа, рожденная из Света, несет бремя ярко.

Но день идет за ночью, а ночь — за днем.

Тьма, что когда-то была, будет снова,

Ведь Свет отбрасывает тень, а Тень выделяет Свет.

С каждой погасшей Душой, поглощенной Тьмой,

Воплощенный Лорд все ближе к исполнению жестокого желания.

Но одна Душа сияет ярче и смелее других,

И она должна зажечь искру, переча Тьме.

— Что это? О чем вы говорите? — ошеломленно спросила я.

Эмпоте оторвал от меня пристальный взгляд, взял тонкую трубку с воронкой, набил ее нарезанными коричневыми листьями и поджёг. Он выдохнул облако насыщенного табачного дыма.

— Твое видение, — ответил он.

Я вздрогнула в шоке.

— Вы видели то, что я видела? Вы — Пророк?

Он мягко покачал головой.