***
Я подметала от песка лестницу. Песок- это было просто наказание здесь. Он заносил белую мраморную лестницу, вьющуюся вверх на немыслимое количество ступенек, сад с тропическими деревьями, высаженными ровными аккуратными рядами, родник, с выдолбленной каменной чащей, и даже чистое, но ледяное горное озеро за пределами Академии. Что и говорить, Академия была очень богата. Ко всему прочему сюда принимали всех, даже женщин. Так что я совершенно без проблем прошла испытание и назвалась собственным именем. Впрочем, мое родовое имя записали на глиняную табличку в архив и забыли. Все продолжили звать меня так, как я привыкла.
Сами испытания оказались совсем не сложными. Физические упражнения, где я хоть и не лидировала, но оказалась далеко не худшей, даже среди парней. Потом пара учебных поединков на тупом оружии, тут мне не очень повезло, при выборе оружия мне достался цеп, которому я не уделяла должного внимания, так, что мне самой от своего же оружия досталось сильнее, чем сопернику. Третьим испытанием оказались логические загадки. Но тут, помянув добрым словом учителя Сунлиня, я посрамила всех, давая глупые ответы на не менее глупые вопросы. Учителя пришли в полный восторг.
Кроме меня взяли еще одну девочку. И, что самое ужасное, Роланда. Тот целый день ходил, гордо выпятив грудь, пока не услышал, как учитель Лао и учитель Цинь обсуждали, что белого рыцаря взяли, ибо он нечеловечески силен и столь же глуп. Это несколько приободрило меня, и здорово испортило настроение рыцарю. Впрочем, не думаю, что мои собственные характеристики были бы лучше.
Доспехи пришлось снять, без них Роланд оказался чрезвычайно худ и несколько сутул, соломенные волосы он собрал в чахлый хвостик и перетянул кожаным шнурком. Из одежки мальчикам выдали полотняные штаны, подпоясанные веревками, а девочкам штаны и рубахи без рукавов. Ходили мы босяком, невзирая на погоду. И уже спустя неделю ноги у всех приобрели каменную твердость. Лишь рыцарь продолжал ковылять, и громко стенал, сквозь стиснутые зубы.
Я отложила метлу и разогнула уже порядком затекшую спину. Большие солнечные часы на северной скале показывали близящийся полдень. Мне пришлось изрядно помучиться, чтобы понять, как сверять время занятий с черточками и делениями этих часов. Вот и сейчас, оказалось, что до начала общей тренировки остается всего несколько минут. Давно я так быстро не бегала по лестнице, ступеньки мелькали мимо с ужасающей скоростью. Я по-прежнему старалась не оглядываться, но ходить по этой ужасной лестнице научилась.
Ко всему прочему я не успевала сдать метлу, и ворвалась на площадку для занятий в длинном халате, который надевала при исполнении отработок и с метлой наперевес. Ученики, уже стоящие в боевых стойках и учитель с округлившимися глазами обернулись в мою сторону. Я рассеянно пригладила встрепанные волосы грязной пятерней и спросила:
— Простите, я сильно опоздала?
— Совсем нет. Я смотрю, вы выбрали свое любимое оружие? — Учитель, здоровый беловолосый варвар, со смешным акцентом, требовательно протянул руку, отбирая у меня метлу.
— Честно говоря, я бы предпочла меч. — Призналась я. — Но цены на хорошую сталь нынче так высоки, что приходится работать с тем, что есть. Раздались робкие смешки.
— Что ж, это не плохой выбор. — Признал варвар, прокручивая метлу. — С помощью такой замечательной метлы вы можете сделать вот так… — метла описала в воздухе полукруг, заставив ближайшего ученика отпрыгнуть. — Или вот так… — Метла замелькала в его огромных руках, со свистом рассекая воздух.
Я, затаив дыхание, смотрела на учителя со сложным именем Хальвдан, метла продолжала описывать круги, со свистом рассекая воздух.
— Какими глупостями вы заставляете нас заниматься. — Произнес Роланд недовольно. — Разве метла, это оружие воина?
Хальвдан нахмурился, но пока молчал, лишь прекратил махать метлой, и встал, тяжело на нее оперевшись.
— Зачем мы тратим свое время на всякие глупости вроде махания палкой, мы часами сидим в неудобных позах и пялимся в серую стенку, не знаю как насчет остальных, а мне так неудобно спать, и моего мастерства эти бдения не прибавляют. — Распалено продолжил Роланд свою речь.
Хальвдан кивнул своим мыслям, я втянула голову в плечи, но рыцарь лишь продолжил свою обличительную речь.
— Зачем мы смотрим на эту дурацкую метлу? Меч- вот оружие воина!
— В умелых руках и палочки для еды- оружие. — Наставительно заметил наставник, снисходительно улыбаясь.
— Да, ладно! — Роланд упер руки в бока, подходя ближе к наставнику. — Что вы сможете сделать мне, вооружившись этой метлой, а тем более палочками для еды, в то время, когда у меня будет в руках добрый рыцарский меч? — Подойдя совсем близко, рыцарь навис над совсем не маленьким варваром.
— Никогда нельзя недооценивать противника. — Наконец усмехнулся Хальвдан в пышные усы, отбрасывая метлу не глядя. Я торопливо ее подхватила, ведь мне еще предстояло сдать ее наставникам.
— Я преодолел многие версты, чтобы учиться мудрости у лучших учителей, — грустно сказал рыцарь, — а вместо этого я кручу метлы и часами смотрю в серую стену.
— Мы изменим программу обучения. — Изрек учитель Хальван, — но только если ты сможешь сразить меня с палочками для еды, вооруженный, лишь одним рыцарским мечом.
Все ахнули. Я испуганно прижала к груди злополучную метлу.
— Запросто. — Махнул рукой Роланд. — Когда?
— Да, прямо сейчас и займемся. — Спокойно возвестил Хальвдан, складывая руки на груди. — Зачем же затягивать. Эй, ты, — он кивнул мне, — подай господину рыцарю меч. Вон там, на стойке пятый с края.
Я послушно отсчитала и сняла прежде неприкосновенное оружие. С благоговением коснулась прямого меча, слишком длинного для меня, тяжелого и в остроте которого я успела убедиться, порезавшись.
— Пойдет. — Заметил Роланд, крутанув в руке меч. — Спасибо, малышка. — Кивнул он мне.
Учитель сам взял палочки с другой стойки. У меня появилось подозрение, что подобные сцены в этом зале происходят с завидной регулярностью, и исход схватки предрешен, еще не успев начаться.
Противники встали напротив друг друга, варвар усмехнулся в усы, Роланд же, напротив, был необычайно сосредоточен. Сама схватка была короткой. Рыцарь замахнулся мечом, учитель сделал пару неслышных шагов ему навстречу и меч, зазвенев, отлетел в угол. Рыцарь лежал на спине, задрав худые ноги в сползших штанах, в потолок.
— Ты убит. — Спокойно заметил учитель.
Рыцарь возмущенно сопел.
— Это нечестно. — Поднявшись на ноги, он первым делом начал возмущаться. — Вы просто сшибли меня с ног. Я был не готов. Рыцари так не делают.
— Мальчик мой, в реальном бою никто не станет тебя ни о чем предупреждать. — Покачал головой варвар. — Там просто кто-то умрет, а кто-то выживет. Но, чтобы ты не чувствовал себя обделенным моим вниманием, давай повторим. — Учитель схватил рыцаря за руку, и поставил перед собой. Я, не дожидаясь приказа, подняла и поднесла им меч. Роланд, покраснев, выхватил меч из моих рук и снова встал в стойку.
— Предупреждаю. — Усмехнулся учитель. — Я нападаю, защищайся, если сможешь! — Он взмахнул палочками. Неуловимое движение, треск ткани и вновь Роланд лежит на спине, а Хальвдан упирается ему коленом в грудь, занеся палочки над лицом рыцаря.
— Так не честно, вы опытнее меня! — Обиженно засопел Роланд.
— Конечно! — Даже не стал спорить учитель. — Я опытнее, мудрее и вообще красавец! А ты- ничтожество! И, чтобы помочь тебе стать лучше, я отправляю тебя и тебя, — тут он кивнул на меня, — на медитации для улучшения созерцательности и успокоения.
Рыцарь возмущенно сопел, а я философски пожала плечами. Медитации я любила, сиди и созерцай стенку, думай о своем в сухости и тепле.
— Твое сердце полно огня, огонь в твоих почках и печени. — Хальвдан поднял меч и аккуратно пристроил его обратно на стойку. — А ты вообще опоздала. — Учитель протянул мне метлу.
Я послушно кивнула и с поклоном приняла метлу.
— Поэтому вы двое, идите в зал медитаций и медитируйте, пока не опустится ночь. А вы все стройтесь и начнем наше занятие.
Я снова поклонилась и пошла в зал, рыцарь, сильно ссутулившись, поплелся за мной.
Перед тем как приступить к медитации, я решила занести метлу, и Роланду пришлось начать созерцать стенку одному. Поставив метлу в пристрой, я наткнулась на учителя Цинь, старушка с тонкой длинной косой из белых волос и парой бородавок на подбородке, увидев меня начала спрашивать о том, чисто ли я подмела лестницу, и не видела ли убежавшую собаку Го? Пришлось задержаться и беспрестанно кланяясь, отвечать, что с лестницы можно смело есть, а собаку я видела вчера вечером, привязанную к сосне. Учитель Цинь осталась крайне недовольной моей невнимательностью, но добавлять наказания не стала. Заметила лишь, что медитации такой дурехе как я не повредят и в тройном объеме, после чего, махнула рукой и ушла, по своем обыкновению, забыв попрощаться.
— Где ты шляешься? — Склочно спросил меня рыцарь, стоило мне только влететь в зал и расстелив коврик, сесть на него, скрестив ноги.
— Метлу относила. — Шепотом ответила я, пытаясь очистить свои мысли и сконцентрироваться на стене с парой трещинок.
— Что так долго? — Опять недовольно произнес Роланд. — Могла бы и побыстрее.
— Учитель Цинь искала собаку Го, пришлось с ней немного проговорить. — Миролюбиво заметила я, успокаивая дыхание, сбившееся от бега.
— Все ходишь, ходишь, — продолжал бурчать рыцарь, — и учителя тебя любят, а за что? Чем ты лучше?
— Вот уж не правда. Не любят они меня. — Я покачала головой, даже удивившись такому предположению. Учителя не любили здесь никого, и в отличие от храма Сичаншань, тут все ученики были общими, так что никто никого не выделял.
— Врешь! — Обиженно вскричал рыцарь, вскакивая. — Тебя все любят. А меня нет! Меня все обижают! А почему? Чем ты лучше меня? Я хороший воин, а вчера меня побил Хао, сегодня прилюдно унизил учитель Хальвдан. А почему? Почему я?
— Может, они хотят добиться от тебя большего? — Предположила я.
— Нет! Они меня ненавидят! А все ты! Это ты во всем виновата! — Последние выкрики были совершенно бессвязными.
— Здрасти, приехали. — Удивилась я, тоже поднимаясь. — Я-то тут при чем?
— Это ты подала мне плохой меч! — Сжал кулаки рыцарь, надвигаясь на меня и наклонив вперед голову.
— Какой мне велел учитель, тот я тебе и подала! — Я наоборот расслабилась и даже опустила руки.
— Вот! Вы были в сговоре! — Роланд протянул руку, явно намереваясь схватить меня за рубаху, но этого я терпеть не могла и уклонилась.
Рыцарь засопел и вытянул вторую руку, под которую я тут же поднырнула и попыталась двинуть его локтем в солнечное сплетение. До солнечного сплетения я не достала, и удар пришелся в живот.
— Ах, ты ж… — выдохнул он и согнулся в поклоне от нехватки воздуха.
Однако тут я слишком рано обрадовалась, руки у него оказались столь же длинны, как и ноги, и он успел хватануть меня за ворот рубахи. Я рванулась вперед, злость на этого напыщенного петуха поднялась горячей волной, я подпрыгнула и со всех сил засадила ему в глаз.
— Ты, ты… — схватился одной рукой за глаз Роланд, удерживая мою рубашку другой рукой.
Ворот моей рубахи не выдержал такого накала страстей и с громким треском остался в качестве поощрительного приза в кулаке у блондина.
— Как интересно нынче проходят медитации? — Произнесла учитель Цинь скрипучим голосом, и на нас обрушился поток воды.
Мы отпрыгнули друг от друга, а я еще и успела поклониться. Рыцарь продолжал стоять столбом, держась за глаз.
— Какие нынче пошли ученики, вот бывало в мое время… — грустно начала учитель. Роланд торопливо начал кланяться. Старушка с удовольствием смотрела на наши согнутые спины, не переставая честить на все лады непочтительную молодежь.
— Простите, учитель, — как можно угодливее вставила я в ее монолог, — демон попутал, помутнил мой скорбный разум. Это больше не повторится.
— Конечно, нет. — Учитель Цинь, спохватившись, что все еще продолжает сжимать в руках ведро для мытья пола, уже пустое, поставила его на место. И со стоном схватилась за поясницу. — Уморили меня, проклятые.
Она злобно оттолкнула наши руки и выпрямилась сама.
— Проваливайте отсюда. Это зал для медитаций, а не для выяснения отношений. — Она строго погрозила искривленным пальцем. — Раз у вас столько энергии, что вам ее некуда выплескивать, то подите, вон, гнилые доски в сортирах замените. А то заходить страшно, того и гляди провалишься!
Старушка, все еще держась за поясницу, бдительно проследила, чтобы мы вышли в нужном направлении, и, бурча под нос, удалилась.
Я печально выжала грязную воду из косы. Роланд вздохнул и подтянул штаны.
— Где доски-то брать? — Спросил он меня. Я пожала плечами.
***
Поход в туалет в Академии всегда сопровождался для нас с определенными трудностями. Рядок деревянных домиков над глубокой трещиной в скале был таким покосившимся, что заходить туда было страшно. Без острой необходимости никто туда старался и не заходить. Лично я приноровилась бегать далеко за пределы Академии и судя по всему, не я одна.
Мы подхватили стопку новых досок, их безо всяких возражений выдал нам отзывчивый крестьянин в деревне. По-моему, он даже обрадовался избавиться от этого хлама, ибо к доскам выдал еще и молоток, и мешочек гвоздей. Роланд без зазрения совести навьючил все эти приобретения на меня, сам же шел налегке, помахивая молотком. Впрочем, при виде объема работ, его энтузиазм здорово уменьшился.
— Давай ты сама все сделаешь? — Предложил Роланд, глядя, как я сгружаю доски на землю.
— Вот еще. — Я аж задохнулась от такого предложения. — Сейчас ты сам у меня все сделаешь! — Я с удивлением осознала, что стою, уперев руки в бока, и покачиваюсь с носка на пятку.
— Ладно, ладно. Я же просто предложил. — Примирительно поднял руки рыцарь. — Я, честное слово, умею пользоваться молотком. Меня дядя учил.
— Вот и отлично. Бери первую доску и лезь в туалет. Мы приколотим их поверх старых досок. Думаю, это сэкономит время. — Взяла я на себя командование.
Роланд грустно вздохнул, но послушно взял доску и крадучись прошел в ветхий домик.
— Клади ее так, да не так, а переверни… — командовала я, в такт командам азартно размахивая молотком. — Сдвинь влево и немного на меня…
— Что за… — нелепо взмахнул руками рыцарь. Гнилые доски под ним опасно затрещали и проломились. Роланд ушел в дыру вначале по колено, но стоило мне наступить на соседнюю доску и протянуть рыцарю руку, как тот скрылся в дыре с головой.
— Ты, наверное, очень тяжелый. — Глубокомысленно заметила я, свесившись в дыру. Сама я надежно зацепилась руками за выступ доски, а ногой уперлась в одну из стен, предварительно проверив ее на прочность.
— Да, я очень тяжелый. — Сквозь зубы выдавил рыцарь, из последних сил цепляясь за выступающую часть доски. — Дай мне руку.
— Вот еще. — Я поползла обратно. — Она у тебя грязная.
Роланд зашипел что-то сквозь стиснутые зубы. Вряд ли это были слова благодарности, что переполняет его сердце. Но я уже ползла обратно с длинной доской под мышкой.
— Вот. Цепляйся. — Я по возможности аккуратно спустила один конец доски в дыру. Роланд даже почти смог увернуться.
— Да, наверное, идея просто наложить доски поверху была не очень хорошая. — Призналась я, когда мы совместными усилиями смогли вылезти из ямы.
— Я бы тебя убил. — Честно признался Роланд, лежа на спине и тяжело вздыхая после каждого слова.
— А я тут причем? Ты сам следовал моим советам. — Как можно невиннее спросила я. — Тебя я насильно в яму не толкала. Между прочим, у меня нет опыта починки туалета. В моей семье он был мраморным.
— У меня тоже нет. — С очередным вздохом признал рыцарь. — Но ты так уверенно командовала.
Мы переглянулись и неожиданно расхохотались.
— Ладно, давай вставать. Придется все делать правильно. Так что ты сейчас разбирай старый туалет, а я пойду, постираю наши вещи.
— Ты думаешь, если я буду тут разбирать туалет совсем голым, это будет правильно? — С сомнением спросил Роланд.
Мы расхохотались еще раз.
Место для мытья и стирки было немногим лучше туалетов. Само помещение было, правда, не деревянным, а каменным, но вот внутри все так же давно сгнило. Старые разваливающиеся лавки, на которых стояли деревянные тазы и шайки. Горячая вода поднималась из подземного источника, и ее полагалось наливать через ржавый кран, тяжело открывающийся и который потом было практически невозможно закрыть. Из основного помещения вели две двери в мужскую и женскую помывочную. В связи с тем, что мужчин в академии было много, а женщин всегда мало, женская комната представляла собой крошечный закуток, где даже одному человеку развернуться было проблематично, не то, что устроить глобальные постирушки.
Я быстро помылась и постирала свою одежду, надев ее обратно мокрой. Все равно другой одежды у меня нет, а на мне одежда высохнет гораздо быстрее. Мыло было зеленым, жирным, навязчиво пахло травами, аромат трав смешивался с ароматом туалета, рождая причудливые сочетания. Я поморщилась, жаль, что у меня нет насморка.
В общей комнате сидел грустный Роланд. На нем осталась одна набедренная повязка, и та не слишком чистая.
— Ты умеешь стирать? — Грустно спросил он меня. — Объясни хотя бы как это делать. — Он тяжко вздохнул, но мое окаменелое сердце разжалобить было не так-то просто.
— Берешь мыло и грязные штаны, трешь штаны мылом и шоркаешь, пока они не почистятся. Не забывай споласкивать. — Рыцарь перевоспитывался прямо на глазах. Он послушно набрал в бадью воды, погрузил в мутную воду штаны и туда же уронил мыло. Поиски мыла были долгими, но в воспитательных целях, я в них участия не принимала, ограничившись советами.
Конечный результат превзошел даже мои ожидания. Штаны были чистыми, приятно пахли травами, но, к сожалению, местами порвались от усердного трения. Стратегически важные места, впрочем, уцелели.
Чистые и мокрые мы вернулись к починке туалетов.
— Я смотрю и никаких изменений не вижу. — От неожиданности я подпрыгнула. Сбоку стояла учитель Цинь, постукивая по раскрытой ладони молотком.
— Мы просто… — первым начал оправдываться Роланд.
— Я вижу, — важно кивнула учитель. — Вы просто два разгильдяя, никчемные лодыри, ко всему прочему вы раскидываетесь ценным материалом.
Мы, переглянувшись, покраснели. Действительно, уйдя мыться, мы даже не подумали захватить с собой доски, гвозди и молоток. В панике мы оба кинулись пересчитывать ценное имущество, и, разумеется, столкнулись лбами.
— Да, таких неумех я еще не видывала на своем веку. — Учитель продолжала возмущаться, и не думая отдавать молоток. Впрочем, мы его пока не особо жаждали, синхронно потирая лбы.
— Простите, учитель, мы действительно мало смыслим в строительном деле. — Смиренно признал рыцарь.
— Я и вижу. — Сердце старушки и не думало смягчаться. Рыцарь покраснел. Для него признать подобное было тяжело, он явно рассчитывал на немедленное прощение, и как минимум избавление от тяжелой работы.
— Простите нас. — Взяла дело в свои руки я. — Мы приложим все свои ничтожные усилия, дабы вы впоследствии могли гордиться. А если вы ко всему прочему одарите нас, ничтожномыслящих, своим советом или мудрым словом, наше счастье не будет иметь пределов. — Во время этой тирады я не забывала кланяться.
— Я смотрю, ты из богатой семьи, слышу ученую речь. — Взгляд учителя потеплел. — Что ж, я, пожалуй, одарю вас своей мудростью. — Старушка отдала молоток Роланду, тот, поймав мой тяжелый взгляд, неуверенно поклонился, прижимая вновь обретенный молоток к груди.
Мы уставились на нее преданными глазами. И старушка не посрамила наших ожиданий:
— Для начала надо убрать полностью предыдущее некачественное сооружение. — Учитель махнула рукавом халата, и рыцарь послушно кинулся ломать имеющееся. — Ты берись здесь, а ты тащи это туда. Вот здесь надо стукнуть кулаком, здесь, я бы посоветовала принять стойку «крадущийся маленький черный тигр», ты согни ноги как «змея пожирающая свой хвост», а ты в прыжке хватай эту доску и кидай ее вон к тем…
Уже через полчаса пот с меня катился градом. Я повязала голову куском тряпки, которую мне мимоходом сунула Цинь, не переставая командовать. Помимо команд, учитель успевала показать нам, неумехам, как именно надо принимать те или иные стойки, а также могла поправить нас кулаком или обломком грязной доски. Надо признаться, наши успехи были колоссальными. Солнце еще не успело скрыться за горизонтом, как старые туалетные домики были полностью разобраны.
— Ох, как же я сегодня хорошо поработала! — Со вздохом заключила учитель Цинь, демонстративно растирая поясницу и постанывая.
Но мы, уставшие не меньше ее, остались глухи к ее намекам.
Я положила молоток поверх новых досок. Роланд аккуратно прислонил последнюю старую доску к груде таких же и потянулся.
— Куда это вы засобирались? — Грозно спросила нас старушка. — Это я хорошо поработала, вами же я по-прежнему не довольна.
— А ужин? — Как можно более жалобно протянул Роланд.
— Ха! — Воскликнула учитель и неожиданно ткнула ладонью со сложенными щепотью пальцами в живот рыцаря. Тому даже практически удалось увернуться, но тонкий слой жирка все равно заколебался. — Ты я как погляжу и так толстый. Останетесь без ужина!
Мы грустно переглянулись, потом посмотрели на то, что еще предстояло сделать, потом снова взглянули друг на друга.
— Как ты думаешь, — наконец высказал общую мысль рыцарь, — если мы в темноте сломаем ноги, нам разрешат их срастить, или надо будет, вначале закончить туалет, а потом и саму Академию, и только потом можно будет болеть?
— Я думаю, у нас нет права болеть. А уж тем более ломать ноги. — Со вздохом я снова подхватила молоток. — Подай-ка мне вон ту доску.
***
Утром учитель Цинь разбудила нас легким покашливанием. От этого звука мы подскочили как ужаленные. Я с удивлением обнаружила, что дремлю, положив голову на плечо Роланду, а тот свободной рукой придерживает меня за талию. Но сегодня старушка была настроена на удивление мирно.
— Я вам тут позавтракать принесла. — Она торопливо, словно могла передумать, сунула нам по паровому пельменю. Я свой быстро затолкала в рот, пока не отобрали. Роланд вначале со своего убрал длинный седой волос, но потом тоже сжевал. Пельмень был холодным, но провалился в желудок очень быстро, так что захотелось попросить еще. Но взглянув в добрые и ласковые глаза старушки, я решила судьбу не искушать.
— Пахнете вы оба, конечно, так себе. — Продолжила свою тираду учитель. — Но зато, я смотрю, вы неплохо поработали.
Мы недоуменно переглянулись. На наш взгляд, мы поработали не неплохо, а великолепно. За ночь мы полностью закончили подпорки, и возвели два домика сверху. Остались еще три домика и внутренняя, так сказать, отделка.
— Знаете, что… — произнесла Цинь, в задумчивости ковыряя пальцем один из деревянных домиков, — идите-ка, помойтесь. Я здесь все покараулю.
Мы, не веря своим ушам, переглянулись и побежали наперегонки.
— Как ты думаешь, в чем подвох? — Неуверенно спросил меня рыцарь, перед тем, как мы разошлись по разным комнаткам?
— Может быть, ни в чем? — Близость теплой и чистой воды затмевала мой разум, и я не могла думать ни о чем другом.
— Ну, может ты и права. — Все еще сомневаясь, ответил Роланд, перед тем как захлопнуть за собой дверь.
На сей раз, мы справились гораздо быстрее. Рыцарь оказался способным к обучению, и на сей раз управился со стиркой гораздо раньше меня.
— Что-то сердце мое не спокойно. — Произнес он, стоило мне показаться в общей комнате.
— Почему? — Удивилась я, расправляя рубашку. Мокрая одежда неприятно прилипала к телу, но я старалась не обращать на это внимания.
— Мне кажется, у нас там все растащили, пока мы тут ванны принимали. — Рыцарь тоже расправил штаны, которые уже треснули на коленке.
— Ты просто не любишь мыться. — Усмехнулась я. — Я слышала, что варвары боятся воды, то ли у них болезнь такая странная, то ли они просто любят ходить грязными.
— Глупости! — Возмутился рыцарь. — Я люблю мыться, особенно если симпатичные служанки мне трут спинку. Я просто думаю, что учитель Цинь что-то задумала. Поэтому-то она нас и выгнала.
— Думаешь? — Он говорил так уверенно, что я тоже засомневалась. — Так что же мы сидим, идем быстрее.
Реальность превзошла все наши самые худшие ожидания. Все, что мы с таким трудом построили, было полностью разобрано. Учитель Цинь ласково нам улыбнулась, догрызая сухую лепешку.
— Помылись, мои золотые? — Старушка ловко спрыгнула с кучи досок, как попало сваленных рядом с расщелиной.
Мы, молча, кивнули.
— А я тут подумала… — продолжила учитель, как ни в чем, ни бывало, словно не замечая наших вытянутых лиц, — подумала, подумала, и решила… а ведь опоры-то мы и не поменяли! — Она многозначительно подняла длинный узловатый палец вверх и помахала им в воздухе.
— Аааа… — синхронно протянули мы.
— Вот я вам и помогла немного, все разобрала. — Ласково улыбнулась Цинь. — Теперь вы можете выгрести содержимое ям. Сваливайте во-о-он туда. — Палец указал нам направление. Мы послушно проследили за пальцем. — Все понятно?
— Ага. — Мы опять кивнули.
— Вот. — Удовлетворенно кивнула учитель. — Как все выгребете, поменяете опоры, а потом построите верх. Да покрасивше. С выдумкой.
Мы опять закивали. С выдумкой, так с выдумкой, нам терять нечего.
— У меня только один вопрос. — Произнес Роланд, когда старушка спрыгнула с горы досок и легкой походкой, тяжело совместимой с ее почтенным возрастом, удалилась. — А зачем мы мылись?
— Наверное, чтобы не забыть, как это делается? — Грустно предположила я, зачерпывая ведром первую партию.
Обед сегодня у нас был. Просто Роланд куда-то сбегал и принес четыре лепешки и пару ломтиков вяленого мяса. К запаху, сопровождающему нашу работу, мы уже настолько притерпелись, что полноценному обеду он совсем не мешал. Я даже не стала спрашивать, где он взял еду, справедливо решив, что лишние знания порой приносят вреда больше чем пользы.
К вечеру мы закончили чистку. Теперь ямы просто блестели.
— Неплохо, неплохо! — Одобрительно произнесла учитель, от неожиданности мы оба вздрогнули. — Осталось совсем чуть-чуть. — Она покивала головой, развязывая принесенный узелок. Оттуда раздался умопомрачительный запах свежей выпечки. — Кушайте, мои милые, кушайте. Не дай бог исхудаете. — Старушка сама поделила содержимое узелка между нами, внимательно следя, чтобы мы съели все до последней крошки. Что, впрочем, оказалось совсем не трудно, поскольку мы здорово проголодались.
Учитель Цинь ласково с нами попрощалась, вслух выразив надежду, что вскоре она уже увидит нашу работу законченной.
А спустя пару часов нам с рыцарем стало плохо. Утро мы встретили бледными до зелени, но стойко заканчивая стойки.
— Молодцы! Молодцы! — Удивленно воскликнула Цинь, обнаружив утром, что мы вполне себе работаем. — Даже не ожидала такого трудолюбия. Пирожок хотите?
Роланд позеленел еще сильнее, но отчаянно замотал головой. Я тоже нашла в себе силы отказаться в самых вежливых выражениях.
Мы смогли явить чудеса стойкости, только благодаря тому, что у меня нашлись в сумке травы, а рыцарь, между приступами смог развести огонь и помочь мне их заварить.
Учитель Цинь все время крутилась поблизости, так что нам пришлось усилить бдительность и не только не брать ничего из ее рук, но даже отлучаться и спать по очереди.
Спустя три дня мы смогли сдать полностью готовую работу. За это время мы осунулись, обзавелись темными кругами под глазами, а Роланд уронил на ногу молоток и теперь заметно хромал.
— А вы- молодцы! — Произнесла учитель Цинь, но мы лишь мрачно на нее посмотрели. — Эх, вы мои бедолажки. Намучились со старушкой. Ну, ничего. — Она неожиданно подмигнула. — Дальше будет еще хуже… — она сделала драматическую паузу, — потому что я беру вас своими личными учениками.
Мы застонали.
А вечером нас, помывшихся, перевели во второй двор академии, где выдали другую одежду и побрили головы.