/8 апреля 2022 года, Санкт-Петербург, Юсуповский сад/
Не успел я войти в лобби отеля, как наткнулся на Илью, поправляющего рюкзак. Оружия при нём нет, поэтому я удивлён.
— Ты куда, мон ами? — поинтересовался я.
— Я валю! — решил Илья и начал разворачиваться к выходу.
— Но почему? — удивлённо спросил я. — Там же наши стоят, им нужна помощь!
— Невозможно им помочь! — вскинулся ополченец. — Ты не слышал, что там происходит?!
— Невозможность — слово из словар̀я глупцов, — сказал я на это. — Впр̀очем, можешь идти куда хочешь. Но, р̀аз пр̀ишло время для р̀асставания, пр̀ими от меня дар̀ — один из шар̀иков свер̀хспособностей, на выбор̀.
Я достал из кармана две сферы, всегда носимые с собой: «Физическое усиление» и «Магия левитации».
— Это откуда? — удивлённо спросил Илья.
— Там где взял, там больше нет, — ответил я. — Выбир̀ай быстр̀ее, мне нужно спешить.
— Что бы ты посоветовал? — спросил ополченец.
— Ты читай и думай сам, чтобы потом не было обидно на меня, — покачал я головой. — И хор̀ошо подумай над тем, готов ли ты р̀исковать психическим здор̀овьем р̀ади мнимой силы.
— Ай, да что тут думать! — махнул рукой Илья. — Физическое усиление беру!
— Думаю, мы больше не увидимся, — произнёс я, передавая ему нужный шарик. — Р̀ад был служить с тобой. А где эти двое?
Имею в виду Игоря и Вадима, нашу «подмогу».
— Не знаю, — ответил ополченец. — Спасибо тебе, Дим. И за то, что был рядом, и за шарик.
— Ар̀евуар̀, мон ами, — коснулся я бикорна и обозначил полупоклон. — Пойду, поищу этих двоих.
Надо бы мне найти их, ведь вместе всегда веселее. Ну и пара надёжных людей, для прикрытия флангов, лишними не будут. Если они, конечно же, не решили смотать удочки, как Илья.
Я не осуждаю, потому что звиздец вокруг нас как происходил, так и не собирается прекращаться. Этого слишком много для психики простого человека. С другой стороны, другие же идут в бой… А, ладно, я не такой уж моральный ориентир, чтобы судить других.
— Живи долго, Илья, — пожелал я ополченцу.
Уже выходя из отеля, увидел Вадима и Игоря, вооружённых и забирающихся в военный КамАЗ.
— Друзья, подкинете до линии фр̀онта?! — побежал я к грузовику, собирающемуся трогаться.
— О, Дмитрий Ибрагимович! — обрадованно воскликнул Игорь. — А мы уже подумали, что вы… это…
— Тр̀усливо сбежал, как последняя австр̀иякская шавка?! — возмущённым тоном продолжил я за него. — Никогда! Мне нужно немного вр̀емени, чтобы пр̀ивести себя в пор̀ядок, товар̀ищи! Дайте мне несколько минут!
— Давай поедешь вторым грузиком? — предложил выглянувший из кузова старлей. — Там парни гибнут!
— Всё, понял, — кивнул я. — Тогда поеду вслед за вами! Езжайте!
Грузовик тронулся сразу же, как в него загрузили дополнительные три ящика с патронами и два с выстрелами к РПГ-7.
Бегу к своей ласточке и достаю полудоспехи.
С сюртуком такое не поносишь, как и с кольчугой, поэтому снимаю всё, вместе с кителем, и остаюсь в одной рубашке. Рубашка едва ли способна гасить удары, поэтому вытаскиваю из багажника выданный мне в первые дни бушлат. Стопроцентный полиэстер, должен гасить удары даже лучше, чем тканный поддоспешник. А если речь пойдёт о теплообмене, то бушлат выигрывает в три-четыре раза.
Достаю из ящика с инструментами нож и пропарываю в бушлате дополнительные вентиляционные отверстия. Жалко хорошую вещь, конечно, но будет глупо, если я сварюсь в этой конструкции ещё до вступления в бой.
Пришлось выдирать внутренний каркас из стальных прутьев, чтобы вернуть полудоспеху функциональность, но это не отняло слишком много времени. Ремни и крепления были аутентичными, я разобрался с ними довольно быстро, поэтому уже через несколько минут регулировал натяжение надетого полудоспеха, который не спешил видоизменяться во что-то более подходящее эпохе Наполеона.
Броня оказалась на размер-два больше, чем мне нужно, но бушлат всё компенсировал.
Сразу стало как-то тепло, хотя апрель, середина весны…
Фиксирую ремни наплечников и наручей, затем поправляю бронеюбку, давившую на пояс, а затем обнаруживаю, что потерял где-то правую бронерукавицу. Иду к машине и начинаю поиск. Рукавица обнаружилась под ветошью, используемой мною для нежной протирки моей ласточки от пыли и грязи.
Заканчиваю с подгонкой брони, надеваю поверх кирасы разгрузку с боекомплектом, что добавляет к моему облику дополнительный градус неадеквата, со вздохом сожаления помещаю бикорн на заднее пассажирское сиденье и сажусь за руль. Шлем я надену чуть позже, поэтому пусть полежит на переднем пассажирском.
Машина ревёт движком, после чего я еду вдогонку за военным грузовиком.
/8 апреля 2022 года, Санкт-Петербург, Михайловский парк/
Врубаю радио.
«… на сегодня ты киллер! Убей их за мой счёт, отправь их за мой стол…»
— … пока салоп (1) втихар̀я в убор̀ной делят колесо! — начал я подпевать, а затем с недовольством посмотрел на радиоприёмник. — Вы плохо на меня влияете, энкюль мьер̀де!
Грузовик я догнал быстро, но ехать нам было недалеко, километр, если примерно.
На улице Инженерной грузовик остановился, а я припарковал свою ласточку за давно стоящим тут китайским минивэном.
Странно, что он тут стоит, потому что всё, что может перевозить больше четырёх человек, уже давно угнано и оставлено в пригороде, где, как говорят, настоящее кладбище из разношёрстных машин. И костей там… Эх…
— А-а-а, вот оно что… — увидел я серию пулевых отверстий в лобовом стекле и в области капота.
Из грузовика высыпались солдаты, выгрузили ящики и построились. Я не преминул присоединиться к строю.
— Не будет никакого инструктажа, — сообщил уже виденный мною старлей. — Сейчас идём в Михайловский замок и занимаем оборону там, где скажут. Противник уже преодолел оборону, поэтому с минуты на минуту будет здесь. Выстоим — будем жить дальше. Не выстоим — что ж…
Повисла гнетущая пауза. Разные мыслишки в головах солдат…
— Задача ясна, — нарушил я молчание. — За р̀аботу!
Сам я сбегал в машину, чтобы забрать ружьё и инструменты.
На фоне грохотали выстрелы и взрывы. Нормальной артиллерии у нас, де-факто, нет, поэтому справляемся тем, что имеем — танками, миномётами, АГС и так далее. Вижу, что на крыше замка установили зенитки ЗУ-23-2, а ещё во дворе стоят зенитные самоходные установки «Шилка» с экипажами, получающими инструктаж от командиров. Повоюем мы ещё, нечего зазря нас списывать.
— Вы с отеля?! — крикнул нам некий полковник, вышедший из ворот замка. — На третий! Живее, они уже рядом!
Быстро забегаем в инженерный замок, как часто называют Михайловский, после чего поднимаемся, миновав красивые внутренние интерьеры, на третий этаж. Ампир, мой любимый стиль. То есть не мой, а Наполеона, но сейчас я нахожу в этом оформлении нечто привлекательное.
— Окна смело выбивайте, — сказал нам, уже находящийся на позиции, пулемётчик. — Потом осколками посечёт, если в ответку будут стрелять!
Усатый рыжеволосый дядька, одетый в форму паттерна «флора», давно снятую с вооружения, стоял за баррикадой из кирпичей, выкорчеванных из камина, который мы видели по пути сюда. На баррикаде стоял станковый НСВ-12,7. Также эта штука известна под названием «Утёс» — насколько я знаю, эта штука пришла на замену ДШК и отличается существенно большей надёжностью в условиях жидких говн или сухих песков.
Огневая мощь нам в поддержку достойная, но я думаю, что ключевое слово скажут зенитки, будто специально предназначенные для разрубания орд зомби. Слышал, что кое-где удалось полностью обезопасить районы парой «Шилок». Впрочем, сегодня всё увидим.
Занимаю удобное окошко и ставлю под подоконник ящик с патронами.
Пока тихо, надо заняться модернизацией двустволки.
— Зачем тебе этот карамультук? (2) — усмехнулся старлей.
Выглядит он как типичный Ванька-ротный: квадратная челюсть, нос картошкой, с горбинкой, серые глаза, не лишённые света интеллекта, каштановые волосы, коротко остриженные. Форма, паттерна «цифра», сидит как влитая. Ростом что-то около метра восьмидесяти, телосложение обычное, не сказать, что спортивное, но видно, что парень подтянутый и лёгкой атлетикой не пренебрегает. Внешность располагающая и почему-то верится, что он знает, как воевать.
— Мы не пр̀едставлены, — напомнил я. — Я — Дмитр̀ий Вер̀ещагин.
— Наслышан о тебе, — усмехнулся старлей. — Старший лейтенант Анатолий Ивин. 359-й отдельный батальон охраны и обслуживания. Не кадровый?
— Нет, — ответил я. — Но ср̀очную служил в ар̀тиллер̀ии. «Кар̀амба-4», если тебе это о чём-то говор̀ит.
— А-а-а, знаменитый артиллерист, что не успел прийти, а уже медаль получил? — заулыбался Ивин.
— Он самый, — улыбнулся я.
— Так зачем тебе ружьё? — спросил старлей.
— Хочу сделать обр̀ез, — ответил я. — На случаи близкого общения с пр̀отивником.
— Ну, делай, — кивнул старлей и пошёл проверять остальных.
Пилить ствол лобзиком — это оставьте мазохистам, а у меня с собой болгарка.
Вставляю вилку в ближайшую розетку и приспосабливаю резной письменный стол, изготовленный из дорогих пород дерева, под верстак.
Аккуратным движением болгарки 720 миллиметров длины ствола ТОЗ-54 превратились в 500 миллиметров. Приклад я тоже обрезал, затем сменил диск на шлифовальный и сгладил резкие углы.
Я загуглил, во время завтрака, как это делается. Примечательно, что нашёл информацию на сайте Минобороны РФ, где кто-то завёл рубрику с типичными способами изготовления оружия из подручных средств или модернизации привычного оружия под особые обстоятельства. Неожиданно, но приятно, потому что чувствуется, что, несмотря на все предпосылки, население не бросили.
Все манипуляции заняли у меня минут семь, после чего я примерился к обрезу и покрутил его в руках. Нормально.
Отрезав от ближайшей портьеры несколько кусков недешёвой ткани, я достал из кармана швейный набор и начал быстро верстать себе кобуру для обреза.
Пришлось повозиться минут десять, но получилось некое ненадёжное дерьмо, потому что я не швея. Главное — не сильно мешает выхватыванию оружия, а это единственное моё требование.
— Снимите окно, — велел я Игорю и Вадиму. — Прав ведь полковник.
— Сделаем, Дмитрий Ибрагимович, — кивнул Игорь.
Посмотрев в окно, я увидел бронзовую жопу коня Петра I, расположенную в отдалении, а также открытые пространства за памятником. Деревья, на которых раскрылись почки и начала разрастаться свежая листва, мелкая трава, уличные лавки, урны, а также едущий к нам военный грузовик.
Раз ещё есть время, то лучше распихать красные патроны к дробовику по карманам. Надо держать их в ближайшем доступе, потому что предстоящий бой может пойти по весьма вариативному сценарию.
— А кто против нас-то? — спросил я у старлея, быстрыми движениями чистящего свой АК74М.
— Зомби, — ответил он. — Но есть сведения, что это какие-то другие зомби.
— Некромант, значит… — хмыкнул я.
— Нет, некромант в той области не водится, — покачал головой Ивин. — Это что-то другое.
— Увидим, — заключил я.
— Увидим, — улыбнулся старлей, а затем показал на мою броню. — Где достал такую махину?
— В Эрмитаж сходил, — ответил я. — В рыцарский зал. Там ещё много таких же.
— А чего ещё не принёс? — поинтересовался Ивин.
— Так выдернули всех сюда, а я как раз там, — пожал я плечами. — Давно надо было сходить.
— Надо было, но не подумали, — вздохнул старлей. — Ладно, занимайся, а я пойду, попрошу медика нам в подмогу.
Не дадут, скорее всего. Медиков в городе сильно не хватает. В соцсетях люди ищут медиков, санитаров, хоть кого-то, но тщетно. Их никогда не было с запасом, а сейчас, когда особо мощный удар в первые часы пришёлся прямо на медиков…
Размышляя над печальными перспективами мира, где практически не осталось врачей, я быстро чистил автомат, готовя его к сложному бою. Маслёнка у меня с собой, в одном из кармашков разгрузки, а принадлежности в пенале, всегда с автоматом.
Спустя минуты, автомат уже сиял чистотой и оставалось лишь собрать его.
— Здорова, бойцы! — поднялся на этаж уже виденный сегодня капитан Артём Цыганков. — Мы сегодня с вами, но ещё с вами вот этот вот товарищ…
Солдаты, поднявшиеся вслед за ним, несли АГС-17.
— Боеприпасов к нему мало, но поддержка будет достойной, если прижмёт, — сообщил кэп, а затем увидел меня. — И ты тут, Дмитрий!
— Так уж получилось, — пожал я плечами. — Сколько вас?
— Сорок человек, — ответил капитан, обернувшись на своих бойцов, заходящих на этаж. — Повоюем.
— Повоюем, — кивнул я.
— С нами ещё один супер, кстати, — капитан указал на девушку в военной форме. — Она не контра, поэтому прошу стыдливо и виновато отвести взгляды. Быстро!
Прекратившие любую деятельность солдаты резко отвернулись.
— Наша Маша — телекинетик, — сообщил Цыганков. — Она способна поднять валун весом в четыре сотни килограмм и метнуть его на дистанцию до сотни метров. Что-то полегче бросит подальше.
— О-о-о, кр̀уто, — без особого восторга произнёс я. — Меня зовут Дмитр̀ий, р̀ад знакомству, Мар̀ия.
— Я тоже, — улыбнулась девушка.
Она русоволосая, причёска короткая, а-ля даму кто-то бросил — каре. Глаза голубые, черты лица тонкие, нос узкий и прямой, подбородок острый, чистая светлая кожа, макияжа минимум, но он есть. Роста в ней где-то метр шестьдесят, а комплекция субтильная. Я бы, чисто прикидочно, оценил её вес где-то в сорок пять килограмм, может, чуть меньше. Тощая, в общем.
Сложно поверить словам кэпа, но сейчас такое время, что не знаешь, чего ожидать от внешне безобидных людей.
— Она будет орудовать отсюда, теми камнями, что мы привезли с собой, — сообщил Артём Цыганков. — Лояльных суперов у нас мало, поэтому требую беречь барышню пуще зеницы ока. Все всё поняли?
— Так точно! — раздалось слитное многоголосое согласие.
Я посмотрел в окно и увидел, что на брусчатке площади лежат четыре валуна, каждый весит по сто кило, если на вид.
— Мне бы ещё пушечные ядра, — произнесла Мария. — Я видела, где-то по дороге была старинная пушка — её бы тоже.
— Сделаем, — кивнул Артём, а затем посмотрел на своих подчинённых. — Ребята, физкульт-привет!
— В чём смысл оборонять этот замок? — спросила вдруг лояльная супер.
— Мы не можем позволить себе, чтобы зомби осквернили статую славному Чижику-Пыжику, — с серьёзным выражением лица ответил Цыганков.
Ха-ха, а ведь действительно, статуэтка Чижика-Пыжика располагается на Первом Инженерном мосте, метрах в двухстах отсюда.
— Серьёзно? — недоуменно вопросила Мария.
— Капитан Цыганков изволит шутить, миледи, — улыбнулся я. — На самом деле, обор̀она Инженер̀ного замка пр̀еследует стр̀атегическую цель не допустить мертвецов к Тр̀оицкому мосту, котор̀ый ещё не р̀азведён, а также к остальной части Летнего остр̀ова, контр̀олируемой нами.
Мария улыбнулась мне, а затем недовольно посмотрела на Артёма. Тот виновато развёл руками.
— Есть какие-нибудь сведения о мер̀твецах? — поинтересовался я.
— На Ютуб давно заходил? — вместо ответа спросил меня капитан.
— Да как-то нет, — покачал я головой. — У меня была очень напр̀яжённая неделя, и я не хотел нагр̀ужать себя негативом, изливаемым в каждом р̀олике.
Поначалу я ещё смотрел, на диковинные аномалии, которые некоторыми считаются причиной зомби-апокалипсиса, на участь других стран, где всё лучше или хуже, чем у нас, но потом, увидев, что модерацию совершенно упразднили и люди начали заливать откровенный шок-контент, я максимум на пару минут заглядывал в «Телегу» и ряд других соцсетей.
— А стоило бы следить за, скажем так, трендами, — укорил меня кэп. — Будто у нас сейчас служба — мёд, мертвецы начинают мутировать. В Москве уже четыре дня как начали отмечать особо быстрых или особо сильных мертвецов, но кадров видео мало, поэтому я сам не особо верил в то, что пишут люди…
Не припоминаю ничего такого в обсуждениях в «Телеге».
— И что? — спросил я. — Сильно опасны?
— Скоро узнаем, — вздохнул Артём. — Дроноводы говорят, что наблюдается некая нездоровая активность в толщах наступающих на нас мертвецов. Возможно, это они и есть.
Это очень полезная информация, которую следовало бы изучить поподробнее.
— Установлено, что за мутации и почему они возникают? — поинтересовался я.
— Почти ничего не знаем, — пожал плечами капитан. — Есть теория от московских эскулапов, тесно взаимодействующих с суперами, что скорость мутации напрямую зависит от количества заражённых на территории, но это выводы, сделанные на основе противоречивых данных из Китая, Индии и с Ближнего Востока. Косвенно это подтверждается тем, что в Москве дня три-четыре ходят и бегают особые мертвецы.
Бегающие мертвецы? Мне даже ходячие мертвецы не кажутся достаточно безопасными, чтобы пренебрегать ими, а если они ещё и бегать начнут…
— А у нас, выходит, только сейчас? — уточнил я.
— Контру потрепало сегодня ночью — они тоже не ждали ничего такого, — вздохнул Цыганков. — Есть свидетельства того, что несколько живых анклавов, сидящих под пятой контры, больше не живые. Женщин, детей, всех сожрали…
Печально слышать такое. Наша главная цель — спасение гражданских. Но как быть, если гражданские не доверяют нам?
— Это всё потому, что вы пр̀осрали пр̀опаганду, — вздохнул я, а затем опомнился, посмотрев на девушку. — Миледи, пр̀ошу пр̀ощения за мой язык. Я стар̀ый и неотёсанный солдат, не знающий такта и вежливости…
— За последние дни я и не такое слышала, — улыбнулась Мария.
— Гражданские уже привыкли не верить властям, — произнёс капитан Цыганков. — Поэтому не все спешат идти к нам, а некоторые просто не могут преодолеть линию фронта, даже если очень хотят. И контры, как я слышал, стараются не обижать себе подобных. Ходят слухи, что у них там где-то даже рабство завелось…
— О рабстве — это правда, — кивнула Мария. — До того, как я добралась до вас, мне пришлось проходить через весь Адмиралтейский. Там я видела такое… Здесь и близко нет ничего подобного.
«Говорит „Зоопарк“! „Баррикада“! Противник на подходе! Движется очень быстро! Всем приготовиться!»
«Баррикада» — это очень ёмкое описание нашей сути и единственной функции в этом месте. Никто даже не надеется на то, что мы сможем кого-то победить или обратить в бегство. Задержать настолько, насколько это возможно.
— Между теми, кто ищет смер̀ти, — произнёс я глубокомысленно, — мало тех, кто находит ее в то самое вр̀емя, когда оная была бы им на пользу.
— По местам все! — выкрикнул команду капитан Цыганков.
Я посчитал, что самое время для охренительно вдохновляющей речи.
— Кхм-кхм, — откашлялся я и вышел в центр помещения, привлекая внимание всех. — Кавалер̀ы и леди! Сегодня тот самый момент, когда за нашими спинами стоит наша Р̀одина! Тот день, когда её судьба в наших р̀уках! Так пусть эти р̀уки будут мужественными! Так пусть ваши сер̀дца забудут стр̀ах! Так пусть обр̀атятся в пр̀ах и пепел те, кто посмел выступить сегодня пр̀отив нас! Я пр̀иказываю вам ср̀ажаться доблестно, я запр̀ещаю вам умир̀ать напр̀асно, я повелеваю вам победить сегодня! Сегодня все вы станете гер̀оями! По местам!!! Ан гар̀д!!!
Я почувствовал приток воодушевления, потому что моя же речь подействовала на меня же. Слегка приглушенные и подавленные солдаты выпрямились и с отчаяньем заулыбались, даже Вадим и Игорь, пареньки, до этого полностью осознавшие, на что именно подписались, сейчас дерзко улыбались, готовясь принять бой.
Связь между нами всеми — мы единый организм войны.
Сегодня мы умрём или победим.
— Умр̀ём и победим! — выкрикнул я более точную формулировку и подошёл к окну.
Примечания:
1 — Салоп — фр. salope — в переводе означает «женщина крайне низкой социальной ответственности», причём в грубой форме. Также может обозначать подлого человека. Вообще, французский славится количеством слов, которыми можно обозвать женщину лёгкого поведения: prostituée, pute, cocotte, femme légère, demi-mondaine, tapineuse, racoleuse, poule, gourgandine, fille légère, femme de mauvaise vie, courtisane, professionnelle, pouffiasse, pierreuse, peau, ménesse, moukère, morue, michetonneuse, marmite, péripatéticienne, pétasse, turfeuse, trimardeuse, traînée, tapin, taxi, souris, sirène, roulure, ribaude, raccrocheuse, marchande d’amour, maquerelle, femme publique, femme galante, croqueuse, coureuse, catin, béguineuse, boucanière, belle-de-nuit, bagasse, fille de joie, fille des rues, hétaïre, horizontale, grue, goton, geisha, gaupe, garce, femme vénale, fleur de macadam, asphalteuse. Да-да, это всё имеет примерно одно значение, хотя часть из этих слов можно воспроизвести и на русском языке, но я не буду.
2 — Карамультук — с тюркских языков «кара» означает чёрный, а «мылтык» — винтовка, ружьё — длинноствольное фитильное ружьё у азиатских народов. В современном русском языке так пренебрежительно и насмешливо называют старинное оружие, явно потерявшее актуальность.
"Экспроприированный" в Эрмитаже полудоспех: