— Аннали! Чёрт! Что я могу сделать, чтобы помочь тебе?
— Айзек… всё хорошо. Мне… уже не больно…
— Держись! Прошу, только держись!
— Прости… но похоже, я не смогу выполнить своё обещание…
— Не смей так говорить! Твоя смерть будет означать конец всему!
— Прости меня, Айзек…
— Чёрт… Даниэль, твою же мать, помоги ей! Я сделаю всё, что ты скажешь, только спаси её!
Аннали приоткрыла свои синие глаза и осторожно обвела ими потолок. Опять этот сон… Она ничего не видела, но помнила, что слышала чей-то голос, звук которого тут же испарился, когда она открыла глаза, как и память о том, кому он принадлежал.
Девушка обвела взглядом комнату, в которой она сейчас находилась. В глаза Аннали сразу бросился круглый диван, на котором она лежала, укрытая одеялом по самую грудь, в стороне она увидела, большие светлые окна, затем белые обои с чёрными узорами на стенах. Это, что, её комната?
Аннали попробовала приподняться с дивана, но не почувствовала своих рук.
Она тут же вытащила их из-под одеяла и осмотрела. Её руки были перебинтованы по самые локти. Девушка тут же всё вспомнила: испытательная комната, пожар, как она пыталась вытащить Айзека из огня, дым от которого она чуть не задохнулась…
Аннали сделала несколько судорожных вдохов от резко нахлынувших воспоминаний, как вдруг заметила рядом с собой силуэт. Это был Даниэль, что всё это время сидел здесь и ждал, когда она очнётся.
— Дорогая, всё хорошо, я с тобой, — сказал он, слегка придерживая её за плечи, чтобы успокоить. — Действие обезболивающих ещё не закончилось, поэтому ты не чувствуешь своих рук.
Аннали хотела что-то сказать ему, однако не смогла издать даже звука. Это тоже было из-за действия обезболивающих?
— Ты пострадала в пожаре вместе с номером 225. Спасательная команда успела вытащить вас из огня и оказать тебе первую медицинскую помощь. Ты получила ожоги рук 1 и 2 степени. Что касается номера 225, он получил ожоги 3 степени с поражением половины площади своего тела. Не волнуйся, он выживет, так как обладает высоким уровнем регенерации.
Услышав эти слова, Аннали выдохнула с облегчением. Пусть она пострадала в пожаре сама, но её радовало то, что все по итогу остались живы.
— Очевидцы говорят, что ты сама бросилась в огонь за номером 225. Это правда? — вдруг заговорил Даниэль и его голос сменил тон, что слегка напугало девушку.
Аннали утвердительно кивнула в ответ.
— Ты понимаешь, что могла погибнуть, если бы группа спасателей не успела вовремя? Как я тебе говорил, номер 225 является опасным мутантом с повышенной регенерацией. Какие бы раны он не получил, через дни, а то и часы, они затягиваются, а на их месте остаются небольшие шрамы. Думаю, ты видела их на его теле. Даже если бы он получил ожоги максимальной, 4 степени, он бы восстановился после такого, в отличие от человека, для которого такие повреждения были бы смертельны.
Слушая Даниэля, девушка потупила взгляд, понимая, о чём он говорит. Но в тот момент она не думала ни о чём. Она просто бросилась на помощь горящему человеку.
— Или дело в нём? — внезапно произнёс мужчина и, в следующий момент, схватил Аннали за лицо, заставляя её смотреть на себя. — Ответь, какой-то монстр для тебя важнее, чем собственный муж? — спросил он.
Аннали застыла под его пристальным взглядом холодных, властных зелёных глаз. Даниэль так крепко держал её, что нежная кожа девушки начала болеть под его грубыми пальцами. На её глазах навернулись слёзы от страха и боли, но она не могла ему даже ничего сказать.
Посмотрев на неё так, словно на провинившегося щенка, он наконец отпустил девушку, а затем сказал:
— Прости меня, моя любовь, я просто очень переживаю за тебя, — тут же сменился его тон на более мягкий. — Просто обещай, что больше не сделаешь такую глупость и вообще забудешь о номере 225, как о страшном сне. Хорошо? — сказал Даниэль, улыбнувшись.
Аннали закивала, но теперь ей было не по себе… Всё выглядело так, будто он специально натягивает улыбку на своё лицо.
— Раз так, тогда отдыхай, дорогая. Я принесу тебе ужин, — сказал мужчина, будто ничего не было, и удалился.
Аннали осталась сидеть одна в комнате. В голове витала пустота, ей ничего не хотелось: ни есть, ни говорить, ни думать о чём-либо. Ей правда нужно было отдохнуть и на время забыться. Но то, что сказал ей Даниэль… Стоит ли ей правда забыть об Айзеке?
Вспоминая о нём, сердце девушки вновь начинало терзать непонятное чувство. Если ей и правда придётся забыть об Айзеке, то сначала, прежде чем это сделать, она хотела попросить у него прощение и поблагодарить за всё, что было за время, пока они вместе путешествовали по уровням лаборатории.
На следующий день, несмотря на обещание, данное Даниэлю, Аннали решила навестить Айзека, который, по его словам, сейчас восстанавливался после пережитого пожара.
Под предлогом бумажной работы, она отправилась по нужному ей коридору, и вскоре, уже стояла у двери камеры, где держали парня-метиса.
Аннали так и не придумала, что скажет ему, когда они встретятся, но, как говориться — сердце само подскажет.
Недолго думая, девушка приложила ключ-карту к электронному замку и дверь перед ней открылась.
Однако то, что она увидела, когда свет коридора озарил тёмную камеру… На полу лежало существо, едва похожее на человека. Его тело было ужасно деформировано, красные шипы покрывали кожу, особо крупными они были на голове, спине, плечах и пальцах. Руки превратились в лапы, которые большими когтями расцарапывали бетонный пол. С его тела свисали бинты, пропитанные кровью. Айзек лежал на полу и стонал от боли, стискивая клыкастые зубы.
Увидев это, Аннали резко парализовал ужас и она отшатнулась назад, задев металлическую дверь.
— Кто… кто здесь? — проговорил Айзек, услышав звук, ведь он не видел — на его глазах находилась повязка.
Девушка смотрела на него и не могла выдавить из себя и звука. Боже… как это ужасно. Что с ним? Неужели это произошло из-за полученных ожогов?
По повязкам было видно, что никто за эти дни так и не пришёл сменить их. Айзека просто оставили здесь страдать от невыносимой боли, что причиняли ему ожоги. Похоже этот фактор и спровоцировал мутацию — очень сильная боль.
Наблюдая за всем этим зрелищем, сердце Аннали стискивала боль. Почему? За что с ним поступают так?
Она нерешительно сделала шаги навстречу Айзеку, а затем осторожно присела возле него, положив свои нежные руки поверх его грубых когтей, однако, раскрыть свою личность перед ним так и не решилась.
— Мои глаза… Я ничего не вижу… Что с моими глазами?! — спрашивал метис, едва не переходя на крик.
Аннали не стала даже пытаться заглянуть под повязку, так как чувствовала под ней ужасный запах. Похоже глаза Айзека тоже пострадали от огня… Девушка молчала сидела рядом с ним и держала парня за руки, чтобы тот привык к её присутствию.
*****
Так прошло несколько дней. Каждый вечер Аннали навещала Айзека в его камере и обрабатывала ему ожоги, раз этого не хотел делать персонал лаборатории.
Она меняла ему повязки, обрабатывала кожу парня специальными мазями и антисептиками, которые должны были снизить боль и ускорить восстановление тканей.
Так же девушке приходилось регулярно кормить его, так как из-за потери зрения Айзек стал практически беспомощным, да и из-за мутации ему было довольно тяжело есть.
Метис, в свою очередь, не сопротивлялся, как это обычно бывало. Он довольно быстро привык к присутствию и молчаливости своего нового друга, а так же, пусть и не сразу, но парень понял, что этот человек хочет ему помочь.
К концу недели раны на теле Айзека затянулись и на месте ожогов остались лишь небольшие струпы, мутация значительно ослабла и начала постепенно изчезать.
Аннали с грустью осознавала, что, в скором времени, ей придётся закончить его лечение, ведь после этого их больше ничего не будет связывать…
И вот настал тот самый день, когда она пришла к нему в последний раз. Аннали, как обычно, молча сняла старые бинты, обработала кожу Айзека антисептиком и покормила кашей, которую она сама готовила специально для него.
Она наложила чистые повязки, убрала отходы в специальный мешок, забрала пустую тарелку и с грустью посмотрела на метиса. На этом её миссия окончена. Аннали поднялась с места, чтобы уйти, как вдруг услышала его голос:
— Подожди… Ты ведь больше не придёшь, верно? — спросил парень.
Девушка застыла на месте, прижимая к груди пустую тарелку, но ничего не сказала, однако Айзек будто бы прочитал её мысли:
— Ясно… Если это так, у меня будет одна просьба к тебе. Развяжи мне глаза. Я хочу увидеть человека, что всё это время был со мной.
Услышав его просьбу, её сердце забилось быстрее. Аннали понимала, что его глаза уже давно восстановились, но девушка не снимала с них повязку, чтобы Айзек не увидел её. А сейчас… что ей делать?
С одной стороны девушка хотела, чтобы он увидел её, понял, что она не бросила его. Но с другой — она сама предала его и отдала в руки учёным, которые проводят над ним жестокие эксперименты, из-за которых Айзек сейчас и прибывает в таком состоянии…
Однако, если это последний раз, когда они видятся, то она хотела бы, чтобы он посмотрел на неё, даже если это будет взгляд полный ненависти, даже если парень обольёт её грязью, Аннали хотела посмотреть ему в глаза и попросить прощение.
Она присела возле метиса и потянулась к его затылку, чтобы снять повязку с его глаз. Слой за слоем бинты спали с глазниц Айзек и и он наконец смог открыть свои, полностью восстановившиеся, огненно-оранжевые глаза.
Аннали сидела перед ним, держа повязку с его глаз в руках, и смотрела на него слегка грустным, но в то же время радостным взглядом своих выразительных синих глаз.
Внезапно его глаза вспыхнули яростью, метис резко махнул рукой, выбив из рук девушки тарелку. Та упала на пол, разбившись в дребезги, точнее, тарелка раскололась ещё до падения от удара парня. Летящие осколки поранили руки Аннали, которая даже не успела понять, что произошло.
На бетонный пол покапала кровь с рук девушки. Аннали, едва сдерживая слёзы от боли, присела и принялась собирать разлетевшиеся осколки по камере. Его реакция была вполне ожидаема…
Пока она это делала, Айзек заметил, что её руки до сих пор покрывали бинты, скрывающие ожоги. Только сейчас они были слегка запачканы свежей кровью. Получалось, что Аннали тоже пострадала в пожаре вместе с ним, а значит она и была тем человеком, который пытался вытащить его из огня. Это не были просто галлюцинации…
Аннали молча собрала все осколки в руку и хотела тут же убежать, как вдруг Айзек внезапно схватил её за руки.
— Давай их сюда, — потребовал он.
В следующее мгновение, метис притянул её к себе, затем спустил бинты с её рук, и провёл своим языком по её ранам.
— Что… ты делаешь? — смущённо спросила девушка, этот поступок довольно сильно огорошил её.
— Так твои раны заживут намного быстрее. После использования моей слюны большинство ран заживают, даже у обычных людей. Просто расслабься и не мешай мне.
Аннали замолчала, позволяя метису дальше лизать свои руки, однако со стороны это выглядело более чем странно…
— С-спасибо… — тихо произнесла она.
Они просидели молча несколько минут, как вдруг девушка заговорила:
— Айзек, прости меня. Мне правда, очень жаль, что всё так получилось, — сказала она, не в силах больше молчать.
Парень остановился, услышав её слова, а затем произнёс:
— Не вини себя… Никому ещё не удавалось выбраться из этой лаборатории. К тому же, я пытался сбежать отсюда и раньше. Ни одна попытка не увенчалась успехом. Я пережил много жестоких и болезненных наказаний, но моя психика уже с детства была адаптирована к подобному, и это мне помогло, по крайней мере я не сошёл с ума, как большинство.
— Айзек… это так ужасно…
— Меня радует только то, что однажды всё это закончится. Что однажды я больше не открою глаз и не почувствую ничего: ни боли, ни страха, ни голода. Только тьма и тишина, что будут длиться целую вечность, — метис снова принялся облизывать раны девушки и сказал. — Я благодарен тебе за то, что ты вытащила меня из огня, но лучше бы я сгорел там.
Слушая его слова, из глаз Аннали покапали слёзы. Она просто хотела помочь, но не подумала о том, что это может обернуться Айзеку в ущерб. Ведь он был прав — она своей помощью лишь продлила срок его мучений, оттягивая и без того известный финал.
— Не лей из-за этого слёзы. Ты хороший человек. Я привык к тому, что люди пользуются мной, при этом обращаясь со мной, как с мусором. Но ты, похоже, единственный человек, который видит во мне равного. Однако я больше не человек, Аннали. Я — монстр. И тебе не стоит волноваться о том, что со мной связано, а уж тем более помогать мне.
Аннали смотрела на Айзека и молча слушала его, но от этих слов ей было больно, словно ножом по сердцу…
— Всё, я закончил. Теперь твои ожоги заживут быстрее. Живи своей обычной жизнью. И забудь о том, что тебе пришлось пережить, Аннали. Больше не приходи сюда. Поверь, так ты быстрее забудешь обо мне. Я благодарен тебе за всё, что ты для меня сделала, но здесь наши пути расходятся.
Аннали молча кивнула в знак согласия, хоть у неё и до сих пор лились слёзы по щекам. Она поднялась на ноги и покинула камеру Айзека, стараясь не оборачивается, и заперла дверь. На этом всё кончено.
Не помня себя, Аннали добралась до своей комнаты и проплакала весь день. Боль и грусть — вот что она сейчас испытывала. Но, что она может сделать? Даже если она поможет Айзеку выбраться из лаборатории, он не сможет спокойно жить. Его будут разыскивать, мутация в его теле начнёт прогрессировать, пока он полностью не превратиться в монстра. В конечном итоге его найдут и застрелят власти, либо поймают и снова поместят в лабораторию для опытов.
Если Айзек останется в лаборатории — его будут подвергать экспериментам до тех пор, пока не извлекут нужный материал для синтеза лекарства, а потом просто уничтожат, как ненужный мусор.
И тот и тот расклад был неутешителен и одинаково печален. От этого Аннали становилось ещё больнее. Смириться и жить дальше — было единственным, что она могла сделать и для Айзека, и для себя.
Она не заметила, как наступил вечер. Часы переводили свои стрелки в чётком ритме: «тик-так, тик-так». Аннали лежала на диване, уткнувшись лицом в подушку и слушала эти звуки.
Девушка не заметила, как к ней постучался Даниэль и, не дождавшись ответа, зашёл в комнату.
— Аннали, Боже, что с тобой случилось? — шокировано спросил мужчина, увидев свою молодую жену не в лучшем состоянии. Он присел рядом и приподнял её за плечи. — Расскажи, тебя кто-то обидел? Ты вспомнила что-то плохое?
Посмотрев на него, Аннали снова разрыдалась и уткнулась лицом в его рубашку.
— Что с твоими руками? — спросил он, увидев окровавленные бинты, но сейчас девушка не могла ответить ему. — Подожди, а это что? — вдруг заметил Даниэль и, через мгновение, он вытащил из кармана её халата ключ-карту от камеры, где держали Айзека.
Аннали тут же почувствовала кожей нарастающее напряжение, поэтому слегка отстранилась, вытаращившись на мужчину с непониманием.
— Вот, как… Значит ты снова была у номера 225? Верно?
Аннали не знала, что ей сказать. Сейчас она чувствовала от Даниэля такую агрессию… Даже Айзек не так сильно давил на неё, как он сейчас.
Неожиданно мужчина схватил её за руку и грубо притянул к себе со словами:
— Отвечай! Ты снова навещала эту подопытную крысу?!
— Я… я…
— Я задал тебе вопрос! Так отвечай на него! — его рука всё крепче сжимала запястье девушки от чего на глазах у неё тут же навернулись слёзы.
— Отпусти… мне больно. — попросила она, пытаясь вырвать свою руку из его цепкой хватки.
Даниэль с презрением посмотрел на неё, а затем резко швырнул. Аннали улетела в сторону, ударившись головой о какой-то жёсткий предмет. В её глазах тут же потемнело и она упала на пол, потеряв сознание.