Белый туман — единственное, что заполнило подсознание Аннали. Вся её жизнь вертелась, словно быстрая прокрутка.
Вот она маленькая гуляет в любимом саду, затем сирены полиции возле дома, допрос людьми в форме, поездка в прицерковный приют, издевательства, знакомство с доктором Марселем, поступление в медицинскую академию, первая встреча с Даниэлем после долгой разлуки, возвращение в родной город, устройство на работу… в этой самой лаборатории.
Это был её первый день. Аннали расположилась в комнате, которую ей лично выдал Даниэль. Посредине зала стоял большой круглый диван, на полу лежал бежевый махровый ковёр, стены были обклеены светлыми обоями с чёрным узором, на фоне всех выделялись большие белые окна.
С сегодняшнего дня она приступит к своим обязанностям — помощник и личный секретарь Даниэля. Несмотря на то, что Аннали наконец вырвалась из прицерковного приюта, где прожила почти четыре года, девушка не чувствовала облегчения. Однако она могла сказать Даниэлю спасибо за то, что сейчас находиться здесь — на хорошей работе, в комфортных условиях и при статусе жены, а не служит где-то в церкви монашкой или, того хуже, не стоит где-то на трассе в роли девушки лёгкого поведения. Хотя старшие ребята в приюте постоянно намекали ей на то, что она пойдёт именно по этой дорожке.
Разложив по полкам все свои вещи, которых и так было немного, Аннали переоделась в белое обтягивающее платье и направилась в кабинет Даниэля, чтобы тот дал ей дальнейшие указания и ознакомил с планом здания.
— Извини, можно? — спросила девушка, постучавшись в дверь.
— Да, конечно. Проходи, — ответил Даниэль, подсыпая корм в аквариум с рыбками, что стоял у него в кабинете.
Аннали закрыла дверь и стала внимательно слушать.
— Теперь, я могу поздравить тебя с официальным трудоустройством, дорогая. Обрадую тебя тем, что, в большинстве своём, ты будешь заниматься бумажной работой. Но помни, то, чем мы все здесь занимаемся, должно оставаться в тайне от посторонних.
— Да, я знаю.
— Тогда, хорошо. Ты уже подписала бумаги?
— Да. Я, Аннали Волтер, принимаю условия контракта, который мы с тобой заключили.
— Зачем же так официально, любимая? Но мне даже нравится твой настрой. Что ж, тогда, добро пожаловать в наш коллектив. Не волнуйся, ты будешь работать только со мной. Я всё тебе здесь покажу и расскажу. Пойдём, — позвал мужчина, открывая перед девушкой дверь.
Они, не спеша, двинулись вдоль светлого коридора. Даниэль показал Аннали жилой блок, в котором она теперь жила, комнату отдыха для сотрудников, столовую и кухню, где девушка будет получать еду, а затем они подошли к большим воротам, на которых был изображён знак F5.
— Что это? — спросила она.
— Комплекс, в котором мы сейчас находимся, состоит из пяти уровней. Пятый уровень занят нами и лабораторией, где мы проводим исследования, четвёртый — полигоном для тестирования. Третий уровень представляет собой защитный барьер от существ, которых мы содержим на втором и первом уровнях.
— Эти существа — мутанты, про которых ты мне говорил?
— Именно.
— Ясно…
— Что бы ты не спешила с выводами, я заранее скажу — мы просто пытаемся создать лекарства для лечения сложных и смертельных болезней. Мутанты появляются в результате неудачных проб. Однако мы позволяем им жить на нижних уровнях, так как после подобных экспериментов они больше не смогут жить нормальной жизнью.
— Я и не думала ни о чём таком. Ведь я читала условия контракта и просто хочу, работая здесь, накопить денег, для того, чтобы отремонтировать дом моих родителей. Остальное меня не коснется…
— Это благородная цель, Аннали. Но тебе придётся работать здесь довольно долго, чтобы накопить такую сумму.
— Да, я знаю.
— Не волнуйся, милая, я буду поддерживать тебя, как могу.
— Спасибо тебе, Даниэль. Ты так много делаешь для меня… Я правда благодарна тебе за всё.
— Конечно, ты ведь моя жена. По другому и быть не может. — сказал мужчина.
Затем он повернул лицо девушки к себе и мягко впился в её тонкие губы. Но почему-то от такого проявления чувств Аннали было противно…
— Кстати, о работе, сейчас один из подопытных находится в нашей лаборатории. Не хочешь посмотреть на него?
— Зачем мне это?
— Скорее всего, я прикреплю его к тебе для дальнейшего наблюдения за динамикой действия нашего нового препарата, который мы введём ему.
— Хорошо. Я поняла.
— Тогда, пойдём. Советую тебе запомнить дорогу. Ты часто будешь сюда приходить.
Аннали и Даниэль двинулись в сторону лаборатории. Путь лежал сначала вдоль петляющих коридоров, а затем через большую лестницу, что вела наверх.
Вскоре они вошли в блок, состоящий из множества маленьких камер с прозрачными стенами. Внутри них стояло разного рода оборудование. Некоторые комнаты располагались отдельно и были пустыми, а некоторые и вовсе были закрыты стальными пластинами.
Пока Аннали осматривалась по сторонам, Даниэль подвёл её к одной из камер и сказал:
— Знакомься. Это номер 225. Теперь он будет твоим подопечным.
Посмотрев внутрь камеры девушка увидела полуобнажённого парня-метиса с длинными, спутанными, тёмно-рыжими волосами багрового отлива, его тело исполосовали шрамы, а на шее был закреплён странный ошейник, его оранжевые глаза были пусты, хоть он и находился в сознании. Парень лежал связанный ремнями на столе, пока ему проводили какие-то процедуры с помощью аппарата.
— Почему… вы связали его? — спросила Аннали, наблюдая за всем этим. Такое зрелище повергло её в шок.
— Соблюдение техники безопасности, не более. Номер 225 очень буйный подопытный. Ему пришлось ввести немалую дозу транквилизаторов, чтобы он не сорвал нам весь процесс.
— Этот парень… Он добровольно согласился отдать себя на эксперименты?
— Можно сказать и так, — с усмешкой подметил Даниэль. — Он является тем, кого в наше время принято называть мусором общественности.
— Мусором?..
Слушая своего мужа, Аннали почему-то вспомнила рыжеволосого паренька, что жил возле их общаги, когда она училась в медицинской академии. Они хорошо общались, хоть он и обладал весьма скверным характером. Впервые за всё время у неё появился друг, хоть он и был бездомным. Но, за месяц до окончания учёбы, он внезапно пропал и больше не появлялся.
— Именно. До того как номер 225 попал к нам, он был бездомным и занимался тем, что обворовывал людей на улице. Такие люди вызывают у меня отвращение — люди, которые живут за счёт других, как паразиты. Они только губят наше общество и отравляют его себе подобными. Таких людей я воспринимаю не более, чем крыс. Их, как и этих животных, нужно уничтожать, чтобы они не плодились, либо пускать на эксперименты. Таким образом они внесут хоть какой-то вклад в развитие нашего общества.
Аннали молча слушала Даниэля. Его идеология… она не поддерживала её. Но своей идеологии у неё, как таковой, просто не было. С одной стороны ей было жалко этого парня, а с другой — это было не её дело, чтобы вмешиваться, особенно в дела своего мужа.
— Сейчас с ним закончат работать. А ты, буквально через 10 минут, навести его в боксе. Я покажу, где это. Просто опросишь его, осмотришь внешне и запишешь всё в картотеку. Наблюдение будет вестись месяц. Если, конечно, с ним ничего не случиться за это время.
— А что может случится?
— Понимаешь, Аннали, наши разработки совсем новые. Они прошли тесты на животных и на некоторых подопытных, но мы до сих пор, до конца, не можем предсказать, какие именно проявятся побочные эффекты. К сожалению, предыдущие опыты оказались неудачными и привели к смерти объектов. Мы внесли некоторые коррективы в формулу лекарства, но её ещё не проверяли.
— Ясно…
— Не волнуйся, дорогая, ты не пострадаешь при контакте с ним. Об этом я позабочусь. А сейчас, лучше иди отдохни. Я провожу тебя до твоей комнаты.
Аннали, под сопровождением Даниэля, вернулась в свои апартаменты. Она пообедала и немного отдохнула, прежде чем, к назначенному времени, пошла в бокс, захватив с собой картотеку.
Добравшись до места, девушка увидела внутри парня-метиса, что лежал у стены. Он был прикован цепями — руки к полу, а шея к стене и, кажется, лежал без сознания.
Сердце Аннали слегка сжалось. Такое обращение было уже слишком. Хоть он и являлся вором… Но разве заслуживает этот человек такого обращения? Нет… это не должно её волновать.
Она вошла в бокс и осторожно коснулась его плеча.
— Эй? — произнесла Аннали, слегка толкнув его, пытаясь привести в чувства.
Почувствовав прикосновение, парень тут же открыл глаза и вскочил, как ошпаренный. Он хотел оттолкнуть девушку от себя, но цепь на его руке, просто не позволяла ему это сделать.
— Отвали от меня! — вскрикнул метис, в попытках нанести удар.
— Всё хорошо, успокойся. Я не причиню тебе вреда, — пыталась успокоить его Аннали, но это было бесполезно.
— Не прикосайся ко мне! — продолжал кричать он, громко звеня цепями.
— Я пришла просто поговорить. Меня зовут Аннали Волтер — я твой новый смотритель, — спокойно говорила девушка, отходя назад.
К удивлению, это помогло. Увидев, что она отошла на расстояние, метис слегка успокоился и перестал звенеть цепями, в попытках ударить её, однако он смотрел на неё из под лобья, взглядом наполненым ненавистью и агрессией, словно у дикого зверя, запертого в клетке.
— Могу… я узнать, как твоё имя? — нерешительно начала Аннали, в попытках разорвать эту напряжённую атмосферу.
— … Айзек, — холодным тоном ответил он.
— А фамилия? Это нужно для картотеки.
— Мистер Грин — так звали того, кто считался мне отцом…
— Айзек Грин? Приятно познакомиться. Сколько тебе лет?
— Не знаю. Я родился, когда только выпал снег. И наблюдал я такое явление уже больше 20 раз.
— Значит тебе больше 20 лет? Я читала в книге, что дети начинают запоминать информацию с 3,5 лет. Получается, что тебе сейчас около 23 лет, а день рождения у тебя в середине осени.
— …Возможно.
— Ты так мало знаешь о себе. Ты сирота?
— Я слышал, как люди называют меня так, но я не понимаю значения этого слова.
— Сиротами называют тех у кого по тем или иным причинам нет родителей. Это может быть лишение родительских прав, отказ родителей от ребёнка или… просто их смерть, — последние слова Аннали произнесла с грустью.
— Ха. Я бы всё отдал, лишь бы этот ублюдок сдох. И та шлюха, что родила меня, тоже, — прошипел парень.
— Нельзя так отзываться о своих маме и папе. Родители — это святое. Особенно мама — она подарила тебе жизнь.
— Ты ничего об этом не знаешь! Эта «мама» бросила меня жить с этим «папой»! Я жил в подвале, а он пил, издевался надо мной и даже… — на этом моменте Айзек внезапно замолчал, прикусив нижнюю губу, чуть ли не до крови.
— Что такое?
— Я не хочу говорить об этом… У тебя, видно, была хорошая жизнь, раз ты так говоришь, — сменился его тон на более спокойный, и даже грустный.
— В детстве — была. Потом мои родители погибли. Я тоже сирота, — с грустью произнесла девушка.
— … Мне от этого не горячо, ни холодно, — огрызнулся парень.
— Ладно, прости. Как ты себя сейчас чувствуешь? — сменила тему Аннали, стараясь взять себя в руки. Сейчас ей было не до слёз.
— А как может чувствовать себя человек, которого держат на цепи, как собаку, и колят какую-то дрянь, от которой болит всё тело?
— Даниэль сказал, что это может быть побочный эффект от введённого тебе препарата. Но его побочные эффекты ещё до конца не изучены.
— Ублюдки! Насильно удерживаете меня, так ещё и используете, как подопытного кролика! — крикнул Айзек снова зазвенев цепями, в попытках сделать рывок к девушке.
— Я не могу гарантировать, что с тобой всё будет в порядке, но я надеюсь, что внедрение пройдёт успешно, — пыталась успокоить его Аннали, но парня это только разозлило.
— Да пошла ты! Мне не нужна твоя жалость!
— Думаю, на сегодня хватит, — вдруг раздался голос Даниэля в дверях. Он прошёл в бокс, а затем нажал на небольшой пульт.
Айзек внезапно закричал, схватившись руками за шею. Он корчился на полу, в попытках избавиться от жгучей боли, что колючими плетями охватила всё его тело, а Даниэль с упоением наблюдал за этим зрелищем, что слегка ужаснуло Аннали.
— А ты — угомонись. От тебя слишком много шума, — с пугающим хладнокровием сказал он. — Дорогая, ты в порядке? — тут же сменился его тон на более обычный.
— Ох… Д-да.
— Он ничего тебе не сделал? — спросил Дениэль, коснувшись её лица. — Только скажи, и я заставлю его пожалеть об этом.
— Нет, всё в порядке.
— Или же сделал?
Будто не слушая её, мужчина подошёл к лежащему Айзеку и ударил его с ноги по лицу, и продолжал наносить удары, будто это приносило ему удовольствие.
— Даниэль, пожалуйста, хватит! — вскрикнула Аннали, оттаскивая его. Даже для неё, девушки, которая повидала в своей жизни немало жестокости, это было уже слишком…
Она едва вытащила озверевшего мужа в коридор. Успокоившись, Даниэль поправил на себе белую рубашку, пригладил каштановые волосы и поправил очки на своей переносице со словами:
— Прости меня, моя любовь, я просто очень сильно испугался за тебя. Я не прощу себя, если с тобой что-то случится.
— Даниэль… Всё хорошо. С таким положением его можно понять.
— Обещай мне, что ты впредь будешь осторожна, когда будешь общаться с нашими подопытными.
— Хорошо. Обещаю.
*****
Так прошло некоторое время. Аннали каждый день навещала Айзека для ведения картотеки, которого перевели в индивидуальную камеру с номером: «225».
Сначала парень вёл себя агрессивно по отношению к девушке, но со временем он привык к её присутствию. Они даже смогли разговориться и, можно сказать, стали хорошими знакомыми.
— Привет, как ты сегодня? — спросила Аннали, в очередной раз заходя в камеру к Айзеку.
Серые стены, пол и потолок, с которых подтекала вода, старая металлическая кровать, уголок для справления нужды, холод, как в погребе, это не говоря уже о запахе. Да… порой девушку удивляло, как вообще можно держать людей в таких условиях. Но, казалось, Айзека это совсем не смущало. Наверно из-за того, что он всё детство провёл в подвале и просто напросто привык к подобным условиям существования.
— Сегодня опять кололи какую-то гадость, но, в принципе, терпимо. Скажу хоть спасибо, за то, что они наконец освободили меня от этих грёбанных цепей, — ответил парень, разминая руки и шею, на которых появились видимые кровоподтёки.
Аннали села рядом с парнем и кратко провела осмотр тела метиса. Всё было без изменений, разве что шрамов на коже Айзека стало значительно больше от постоянных вмешательств и небольших операций, а иногда просто происходили несчастные случаи во время экспериментов…
— Я попросила снять с тебя цепи, так как в прошлый раз я заметила кровь на твоих запястьях.
— Серьёзно? Это полная херня, по сравнению с тем, что «они» обычно делают со мной.
— Всё равно в рану могла попасть инфекция или она вовсе могла загноиться, а там и до заражения крови недалеко… Лучше отдохни и пусть твои раны затянутся.
— Ладно-ладно. Раз ты так говоришь, то хорошо. Кстати, а ты как поживаешь? Как жизнь? — спросил Айзек, посмотрев на неё своими яркими оранжевыми глазами.
— Продолжаю работать, как видишь. Пришлось ещё дополнительно ночную смену взять в архиве, чтобы быстрее накопить на ремонт дома, — говорила Аннали, не поднимая взгляд, так как её смущал настолько пристальные взгляд парня. Или дело было в том, что ей очень нравились его огненно-оранжевые глаза?
— По тебе видно — чёрные мешки под глазами, да и бледная ты, на призрака похожа, — буркнул парень.
Это было довольно грубо… Но Аннали уже привыкла к манере речи своего подопечного.
— Даниэль сказал, что на этой неделе мне дадут несколько дней выходных. За это время, думаю, я приведу себя в порядок.
— То есть ты не придёшь сюда, как минимум несколько дней?.. — пробормотал Айзек, словно услышал гром среди ясного неба.
— Да. И мне уже пора. Иначе, я не успею справиться со всеми делами до выходных. — сказала девушка, собирая документы.
— Ага. Бывай, — произнёс метис, но его интонация выражала некую печаль. Даже Аннали это уловила.
— Айзек, не скучай без меня. Скоро мы снова встретимся, — напоследок кинула она, стоя у порога.
— Ха, ты слишком высокого о себе мнения, если думаешь, что я буду скучать по какой-то бледной девке призраку!
— И я тоже буду ждать нашей встречи, — улыбнулась ему девушка довольно тёплой и искренней улыбкой.
— Иди уже. И возвращайся скорее… — тихо произнёс Айзек, отвернувшись к стене, дабы сдержать свои чувства и желание не отпускать её — свой единственный свет во тьме.
Аннали заперла камеру с номером 225 и двинулась вдоль коридора. Наконец-то у неё появился тот, кто по-настоящему её понимал, настоящий друг. По крайней мере она хотела называть так те отношения которые были между ней и Айзеком.
Проводя время с ним, Аннали было по-настоящему спокойно. С ним она могла забыть о всех своих проблемах и быть настоящей собой. Ох, прошло довольно много времени с тех пор, как она была той самой доброй, милой и отзывчивой Аннали, которой её помнили разве что погибшие родители. Наверно это и была настоящая она, а не та замкнутая, безэмоциональная девушка секретарь, которую интересовали только её цели и проблемы.
*****
Выходные прошли довольно хорошо. Впервые за долгое время Аннали отдохнула и набралась сил, привела себя в порядок. Теперь она снова выглядела, как девушка с обложки, настоящий ангел, а не мрачный призрак, каким её привык описывать Айзек. Айзек… Они не виделись с ним уже несколько дней.
Сегодня был её рабочий день и Аннали с нетерпением ждала встречи. Она хотела рассказать Айзеку о том, как провела выходные, поделиться своими впечатлениями, узнать что у него нового, что он делал без неё. Скучал ли он по ней?..
С этими мыслями она приложила ключ-карту, чтобы открыть замок. Странно, пока она шла по коридору Аннали не встретила по пути ни одной живой души. Да и свет в коридоре этого крыла был выключен. Что-то случилось?
Когда она открыла дверь камеры… Девушка увидела растерзанное тело из которого, прорывая плоть, прорастали алые шипы. Пол был весь залит кровью, как и стены с потолком. Израненное существо, прикованное цепями, скребло когтями по бетонному полу. В нём едва было возможно разглядеть человеческие черты. Только по ошейнику она смогла опознать своего подопечного.
— Больно… как же мне больно… — шептало существо, крепче вжимая когти в бетон.
— Айзек… Господи, что они с тобой сделали? Не двигайся. Сейчас… я помогу тебе.
— Кто… здесь? — шептал он, мотая головой, ведь вместо глаз у него были пустые глазницы — Прошу… убей меня. Я больше не могу переносить эти мучения…
— Нет… Не говори так… Обещаю, я вытащу тебя. Я…
Аннали попыталась коснуться деформированной лапы существа, как вдруг её резко одёрнули назад.
Мужчины в крепкой форме грубо одёрнули девушку именно в тот момент, когда Айзек сделал выпад в её сторону, чудом не задев длинными алыми когтями.
Они тут же приструнили его несколькими выстрелами, но пули словно отскакивали от его чешуи, спасла только окровавленная цепь, обматывающая его руки и шею.
Рядом с ними стоял Даниэль, которому передали напуганную девушку.
— Аннали, как же беспечно было с твоей стороны заходить в зону наблюдений, не прочитав от меня уведомление.
— Уведомление?.. — Аннали вспомнила, как заметила на прикроватном столике в своей комнате конверт, но в спешке она не успела открыть его.
— Ты, видно, не прочитала его… Расскажу вкратце — номер 225 отныне является мутантом высшего уровня опасности и теперь он будет содержаться на первом уровне лаборатории.
— Почему?.. Что с ним произошло? — задавала вопросы Аннали, смотря на изуродованного Айзека, тело которого, в прямом смысле, истекало кровью, он больше походил на деформированную рептилию, нежели на человека.
— Когда номер 225 оказался у нас, с помощью исследований мы выявили, что он болен букетом венирических заболеваний и не только. Как и было оговорено в инструкции, мы ввели ему наш новый препарат, на основе клеток регенерирующих ящериц, который должен был помочь ему излечиться. Но что-то мы упустили… Вместо этого он запустил спонтанную мутацию всех клеток его организма. Они, подобно раковым клеткам, стали захватывать его тело и превратили в то, что ты видишь сейчас. Однако, что-то не даёт его телу потерять жизненно важные функции. Мы пока разбираемся в чём причина, но похоже, на основе его клеток получиться создать совершенный образец, который получиться использовать на людях без фатальной мутации.
— Ты… — внезапно услышавшее их существо, повернулось в сторону Даниэля — Дайте… дайте мне обезболивающие, — просил Айзек, ползая по полу. — Мне… ужасно больно.
— Хм. А что я получу, если дам тебе обезболивающие? — хладнокровно спросил Даниэль, смотря на того взглядом зелёных глаз, сквозь свои очки, в которых не отражалось ни капли жалости к изувеченному человеку.
— … Я всё сделаю… — едва слышно произнёс Айзек, крепче сжимая зубы, будто пытаясь подавить эту едва слышную фразу, но невыносимая боль будто велела мозгу согласиться на что угодно лишь бы прекратить мучения.
— Тогда… лижи мне обувь, пёс, — приказал Даниэль и в его глазах вспыхнул садистский огонёк, будто его забавляла вся эта ситуация.
Трясясь, челюсть Айзека слегка приоткрылась, выпуская наружу длинный язык с которого потоком стекала слюна с примесью крови. Будто сопротивляясь собственным действиям, метис принялся водить языком по дорогой обуви Даниэля. Словно его тело и разум сопротивлялись друг другу. На одной чаше весов была гордость, на другой — затуманивающая разум боль.
— Молодец. Вот твоя награда, — с усмешкой сказал Даниэль, вводя тому при помощи шприца-пистолета обезболивающие в шею.
Наблюдавшую за этим Аннали пронизало чувство отвращения. Нет, ни к Айзеку, а к своему мужу. Это был не тот добрый Даниэль, что всегда был ласков с ней…
— Заприте его. Мне нужно ненадолго отлучиться. Продолжаем наблюдение и, в случае непредвиденных ситуаций, сообщите мне.
— Хорошо, — кивнул охранник.
— Дорогая, думаю тебе на сегодня хватит. Пойдём, я провожу тебя до твоей комнаты.
Подхватив Аннали под руку, Даниэль направился вместе с ней вдоль по коридору, который вёл в жилой блок.
Всю дорогу девушка смотрела в пол не в силах принять то, что она недавно увидела. Только несколько дней назад Айзек был обычным человеком, с которым они общались, а сейчас… он…
— Что с ним будет дальше? — внезапно задала она вопрос на середине пути.
— Мы проведём дополнительные исследования его образцов и тканей. Если он проживёт в такой форме длительное время, то будет иметь смысл пытаться создать лекарство на основе его клеток.
— Я смогу навещать его?
— Номер 225 стал опасным мутантом, которым движет агрессия. Заходить в его камеру содержания теперь опасно для жизни. Он нападёт на тебя, как только увидит, как было сегодня, и ничем это хорошим это не закончится. Не волнуйся, твоя помощь в ведении его картотеки больше не понадобится.
— Ясно…
Даниэль помог Аннали добраться до комнаты и отправил её отдыхать. Девушка рухнула на кровать и посмотрела в потолок, стараясь перевести мысли в порядок.
На прикроватном столике она заметила конверт от Даниэля, то самое уведомление, а под ним бланк, что она составила на Айзека. Аннали даже прикрепила его фото. Посмотрев на него в голове девушки всплыли воспоминания о том дне.
— Айзек, не вертись, пожалуйста. — просила Аннали, доставая из сумки странный предмет.
— Что это за штука? Что ты хочешь сделать? — сразу насторожился метис.
— Это просто фотоаппарат. Я хочу тебя сфотографировать. — улыбнулась она.
— Фото… что?
— Это нужно для твоего досье. Я сделаю маленькую копию тебя с помощью фотоаппарата и помещу на специальную бумагу. — попыталась объяснить девушка.
— Не делай из меня дурака! Я знаю, что такое фотографии! — довольно громко возмутился парень.
— Тогда сядь и не двигайся. Сейчас вылетит птичка.
— Эй, я тебе не ребёнок!
Внезапно его глаза осветила вспышка, хоть девушка и находилась от него на значительном расстоянии.
— Ну вот… всё смазалось. Придётся повторить. — произнесла Аннали, рассматривая получившееся фото.
— Просто у кого-то руки не из того места растут. — колко подметил Айзек.
— Просто сядь ровно и не двигайся в течение нескольких минут.
Свет от вспышки снова ослепил глаза парня. В этот раз получилось удачное фото.
— Ну, как тебе? — спросила Аннали, показывая метису полученные изображения.
— Пф. Даже я бы сделал лучше.
— Если так хочешь, то я могу дать тебе пофотографировать и меня.
— Да запросто! Давай сюда этот «фотоаппарат»! — с явным энтузиазмом заговорил Айзек, буквально выхватывая прибор из рук девушки. Будто он только и ждал этого, когда инициативу передадут в его руки.
— Чтобы сделать снимок, нажми на большую кнопку. — напомнила Аннали, присаживаясь на место.
— Я и без тебя знаю! Садись давай!
Яркая вспышка сериями ослепила глаза девушки. Не успели её глаза вновь привыкнуть к окружающей обстановке, как Айзек уже стоял перед ней, протягивая прибор с полученными изображениями.
— Ого, у тебя неплохо получилось.
— Я же говорил, что лучше сделаю, а ты не верила. — гордиливо хмыкнул метис.
— Признаю, я была не права. Не такой уж у тебя и низкий уровень интеллекта.
— Это ты меня заумно "дураком" назвала?
— Нет, я просто сказала, что мои ожидания по поводу твоего уровня интеллекта были не оправданы так как ты с первого раза овладел устройством, которого не видел ранее. Следовательно, можно сделать вывод о том, что твой уровень интеллекта выше ожидаемого.
— …Нихрена не понял, что ты сказала, но когда я узнаю…
— Ха-ха-ха.
— Ты чего ржёшь?
— Извини, просто мне то же самое сказал преподаватель медицинской академии в первый день, когда я опоздала на пары. И я тоже ничего не поняла.
— Хах. Если бы мы оба были на этих парах, то оба бы нихера не понимали, — улыбнулся Айзек довольно широкой улыбкой. Тогда он впервые улыбнулся ей…
«Щелк». Резкая вспышка вновь внезапно ослепила глаза парня.
— Эй, какого хрена! — вскрикнул он, потирая глаза.
— Похоже, это самая удачная фотография. Я закреплю её в твоём досье. — с улыбкой сказала Аннали.
Из глаз девушки покапали слёзы. В памяти один за другим всплывали похожие воспоминания, связанные с Айзеком.
Почему всё так сложилось? Как же гадко на душе. Бессилие — самое мерзкое чувство.